«Мы были знакомы с ним много лет, но не дружили, как, ни странно, потому что он был человек очень годный для дружбы, очень надежный человек. Но так случилось: мы были люди разного возраста, я был чуть старше (в ту пору это имело значение); мы играли в разных театрах; не встречались никогда на съемочной площадке; как-то общих тем для разговоров у нас не было. Виделись потом много раз, но все так, на уровне «здравствуй-здравствуй», пробегали мимо, вот, хотя он мне всегда нравился, как человек и артист.
В кино, мне кажется, его использовали не очень правильно: он все время играл амплуа, что называется «друг героя». А «друг героя» это что такое? Это человек, который… герой делает поступки, герой совершает подвиги, а друг присутствует, помогает по мере сил. Но были картины, где он так играл, так называемых «друзей героев», что от самих «героев» не оставалось ничего.
Когда его не стало, а не стало его без видимых, без очевидных причин (были какие-то болячки, как у всех, но таких заметных, очевидных не было), тогда актеры, его коллеги, говорили о нем: сжег себя на работе.
Он писал стихи. И вот одно из стихотворений, очень маленькое, я прочту, поскольку оно имеет отношение к сегодняшнему разговору:
- "Ты кто?"
- "Актер".
- "А что это такое?"
- "Это когда не знаешь ты покоя,
Когда страдаешь, но не за себя.
И любишь, мучаясь, но не любя.
Когда костюм чужой, слова чужие,
И мысли, даже небольшие, - все не твое.
Ты только проводник чужих идей,
Подхваченных из книг".
- "Зачем же ты актер?!"
- "Я так хочу!"
- "А, хочешь? Извини. Молчу, молчу, молчу..."
Леонид Филатов об Александре Фатюшине
/У камина/