Когда в небесной канцелярии Бог выписывал человеческим душам новые командировочные, меня решено было отправить родиться на улицу, что пахла халвой или гудроном: в зависимости от направления ветра, настроения главного технолога МаслоЖирКомбината, расписания поездов на станции Одесса-Малая, и бог знает чего ещё. Пожалуй, на самую ароматную одесскую улицу Чернышевского или Воронцовскую, как звалась она в старые и добрые к Одессе времена. Так уж повелось, что ароматы этой улицы определяли будущее членов нашей семьи: если пахло гудроном и углём, когда тебя принесли в дом — ты железнодорожник, если халвой и постным маслом — то ты, скажем так, «про еду». Кто родился и жил на Воронцовке, об ароматах улицы узнал, когда нас «новоселов» расселили по всему городу и мы, как чужаки, начали его ощущать. Разогнали уютные гнезда одесских дворов. Снесли старые ветхие домишки. Убрали горы скорлупы от подсолнечных семечек, остановился завод…
Едем с мамой в рыжем автобусе по бесконечной Водопроводной. Под железнодорожным мостом загадываешь желание, если повезёт и в этот момент над тобой едет поезд. Закрываешь глаза, сосредоточиться хочешь, и что-то самое важное достать из ящика желаний, заветное. Тут автобус врезается в волну аромата, очень узнаваемого и прям гастрономического. Подсолнечное масло, жаренная семечка, какой-то сладковатый одурманивающий аромат халвы, плотной полосой висит в воздухе. В жаркий день можно даже физически ощутить его границы.
«Твоя Родина!» — говорит мама.
«Красный крест!» — кричат водителю пассажиры.
Жадно вдыхаешь запах, хочешь донести его в себе до нового дома: безликой бетонной многоэтажки, где все делают вид, что не знают друг друга.
В нашем старом покосившемся домишке с буйно цветущим кустом сирени и колодцем посерёдке во дворе, как в одесском анекдоте, жили: офицер, повариха, проводник поезда Одесса-Москва, бывшая проститутка и инженер, певица на пенсии, семья милиционеров с двумя овчарками и доминантная дама неизвестной профессии с хилым дедушкой, а ещё деревенская тетя Лена, которая готовила борщ с фасолей так вкусно, что ее мужу, дяде Коте, всегда таки приходилось возвращаться домой. А ещё жили мы, малые дети, чистые как белый лист, без профессии и других отягчающих обстоятельств. Жили мы стаей и были мы общие, то есть воронцовские. Бегали клянчить конфеты на железнодорожный переезд у важной тети заведующей шлагбаумом, встречали поезда на станции Одесса-Малая, отчаянно махали руками недоумевающим пассажирам в окнах проезжающих мимо поездов. От чего лица пассажиров становились похожи на лица копченых шпротов в стеклянной банке и это очень нас веселило. Летом, катались с горы из семечковой шелухи, забирались на цистерны с патокой и палками добывали себе угощение. Залез-слез, не струсил, идёшь по улице, гордый такой и лижешь чупачупс с Молдованки. А обедать обычно бежали туда, где готово. Вот у тети Леночки закипает знаменитый на всю Воронцовку борщ на свиных рёбрышках. Она его по-украински щедро наливает в глиняные расписные миски, он густой и наваристый, аж ложка стоит. А на улице примус, а на примусе чудо, а в чуде другое чудо — вертута яблочная, загорает до хруста. Значит будет драка за карамель на дне, хоть бы яблоки были сочные и всем хватило. «Хто тіста не місив, той життя не бачив!» — приговаривает черноглазая тетя Леночка и ловко скручивает жгуты теста с начинкой в круглые улитки на деревянном столе…
Я детство своё вспоминаю исключительно по запахам. Было мне всего пять, когда в старенький грузовик забросили наши вещи и огромного плюшевого медведя, и мы переехали с улицы Чернышевского в новый спальный район, а потом и вовсе ветром перемен унесло меня из родного города. Но в памяти остались ароматы, что воруют мои годы и уносят в пыльное детство, где все читали с лиц и слушали с балконов, знали кто с кем и чем живет, говорили на языке, что был больше похож на винегрет из языков, были одной большой весёлой и скандальной одесской семьёй. И когда однажды, глаза мои уже не будут видеть, а ноги ходить, ароматы вернут меня туда, где все начиналось — на родную улицу, что пахла слаще всего на свете: семками, халвой, гудроном и родиной…
Мария Каленская
Гудрон, халва и семки. У улицы детства запах особый… (Прочитано 767 раз)
Похожие темы (5)
