«Два дня как в дымке и тумане, - думала Татка, расчесывая волосы зубной щеткой Потапова. - Что день грядущий нам готовит? Ираида Альбертовна, что сегодня отмочат???? Где брать силы мне уже». Неожиданно, Татка всхлипнула, и горькая слеза покатилась у нее по лицу. Силы и правда за эти дни у нее иссякли практически все, и было почему.
Два назад Ирина принесла тело ее начальника в квартиру Потапова, и жизнь началась с нового витка. К «любимой» свекрови присоединился «обожаемый» директор.
В тот вечер, когда бренное тело было внесено в дом Потапова, Альберт Петрович так и остался лежать возле порога, несгибаемый и невменяемый он отверг любые попытки сдвинуть его с места. Гордый мужчина только разрешил накрыть себя одеялом и налить что-нибудь для успокоения его душевной боли литра 1,5-2 не больше, потому как меру он знает. Первое желание клиента было выполнено, вместо второго Альберт Петрович получил красивую дулю, сделанную Таткой собственноручно и стакан холодной воды.
Ранним утром все вскочили от душераздирающего крика Ираиды Карловны. Прибежав на помощь первой, Татка увидела испуганную до обморока женщину в ночной сорочке а-ля «Старухи не сдаются» с одной стороны дивана и скрюченную фигуру дорогого начальника в трусах на противоположной стороне. Все-таки Ираида Карловна была еще в силе, потому как со сна она смогла одним ударом ,видимо, коленки нокаутировать крепкого и пышущего желанием мужчину.
Последующие разборки пролили свет на данный инцидент. Рано утром тело Альберта Петровича стало мерзнуть, видимо, из входной двери дуло, а тепло от горячительных напитков греть перестало. На автопилоте он дошел до зала, там скинув одежду, быстренько забрался под одеяло и немного оттаяв, нашарил руками теплое, по чуть выпирающим формам, похожее на женское тело. Ну, а дальше все было понятно, Альберт Петрович захотел срочно подружиться организмами с лежащим рядом телом, но оно оказалось против, да еще и нанесло ему увечья средней степени тяжести. Альберт Петрович подтвердил это словами: «Курва старая, все просто вдребезги!». После слов «Курва Старая», Татка правильно угадала, что мира между данными персонами уже не будет никогда.
Спать после такой побудки никто больше не захотел, Потапов-младший тихо ускользнул на работу, Потапов-старший пошел готовить завтрак, а Татка позвонила на работу и взяла пару дней за свой счет. Оставлять Альберта Петровича наедине с Ираидой было опасно, враги по силе были равны, а Ираида по коварству даже выигрывала. На удивление, Татке без вопросов дали отпуск за свой счет, скорее всего, к этому приложила руку Ирина.
Завтрак был готов, все собрались на кухне. Альберт Петрович галантно извинился перед Ираидой, поцеловал ей руку, но только та расплылась в улыбке и хотела принять извинения, как начальник Татки произнес фразу, которая все вернула на круги своя:
-Уж простите за все, милейшая Ираида Карловна. Вы мне в матери годитесь, а я к вам с такими пошлостями приставать стал. Хорошо, что ваши внуки ничего не видели, бабушка в постели с молодым мужчиной-это, конечно, не комильфо.
Ираида поперхнулась собственным ядом, но сделала хорошую мину, зловеще скривив рот, это означало, что до смерти Альберту Петровичу осталось 4 шага . Петр Петрович прекрасно, кстати, готовивший, ничего в защиту жены не сказал, а повел себя как гостеприимный хозяин. Завтрак прошел в удушающе-спокойной атмосфере: Ираида нервно хлебала чай, Альберту Петровичу чего-то не хватало, он вяло жевал бутерброд и вздыхал, Татка с каменным лицом ела кашу, Петр Петрович пытался было завязать беседу, однако, через пару фраз замолк и начал читать газету.
После завтрака все разошлись по комнатам: Татка прошла в спальню с Альбертом Петровичем и там ему объяснила, почему и сколько он будет находиться в этом доме, Ираида заперлась в зале, Петр Петрович на кухне готовил обед. Альберт Петрович сначала был крайне возмущен, но Татка вескими доводами убедила его в том, что он должен несколько дней пожить здесь, иначе потеряет и семью и работу. Начальник клятвенно пообещал взять в себя в руки и буквально через пару дней вернуться в семью и коллектив обновленным человеком, завязав с прошлыми пагубными привычками. Но хватило его всего на полдня.
Ближе к обеду, уладив все рабочие моменты по телефону, Альберт Петрович стал кружить возле Потапова-старшего, знаками предлагая ему пропустить по рюмашке. Петруша практически не пил, но отказать Альберту не смог, он нашел у сына початую бутылку вина и пригласил Альберта Петровича к столу. Таткин начальник практически снова «кинулся в омут с головой», но ябеда Ираиды вернула его на тропу здоровья, та быстренько сбегала в спальню и поведала Татке о несанкционированной пьянке на кухне.
Геркулесова быстрым шагом зашла в кухню, молча отобрала у начальника рюмку, вылила бутылку в раковину и спокойно вышла из кухни, напоследок бросив: «Еще увижу в доме спиртное, поубиваю обоих!». Молчание собутыльников она посчитала за знак согласия.
Ближе к вечеру печень Альберта Петровича уже в конец распоясалась и требовала чего угодно, но чтобы было с градусом. «Трубы» Альберта Петровича не просто горели, а полыхали километровым огнем, ему стало плохо, и он потребовал срочно везти в его в клинику, но положить его в одной палате с главным бухгалтером.
Геркулесова набрала главбуха и спросила, как можно положить начальника рядом с ним на излечение, в ответ услышала отборный мат и долгое и протяжное «Ни за ЧтОООООООООООООО». Бухгалтера как человека можно было понять, две встречи с начальником обернулось для него уже практически месячным лежанием в больнице и пошатнувшимся здоровьем желудочно-кишечного тракта.
Альберт Петрович был поражен реакцией подчиненного, но ложиться в другое место категорически отказался и стал томительно бродить по квартире. Коварная Ираида Карловна специально громко включила передачу «Самый вкусный спирт на свете!» и восхищаясь , стала смотреть ее, предварительно распахнув дверь зала. В ответ на это, Альберт Петрович нашел и включил в ноутбуке цикл передач «Молодящиеся старушки: смешно или грустно?!» и так же стал вслух комментировать увиденное. Громкость ноутбука и телевизора становились все громче и громче, Ираида и Альберт пытались перекричать друг друга, победила дружественная рука соседа снизу, который стала тарабанить по батареям, матерясь и угрожая. На время вражеские стороны притихли, планируя дальнейший план мщения.
Вечером охая, ахая и возмущаясь в квартиру, ввалился Потапов - младший . Лицо его было разукрашено умело и красиво, под глазами сияли «лампочки Ильича» или в простонародье фингалы, на лбу переливалась разными цветами радуги огромная шишка. На перекрестном допросе мамы, папы, «типа жены» и ее начальника, «жертва произвола» поведал, что буквально несколько минут назад его встретил возле подъезда сосед Вася Кайзер и, молча, без объявления войны, двинул ему кулаком в лоб ,а потом со словами: «А это тебя за Татку, ботаник!» пнул коленкой под зад. Потом молча развернулся и куда-то ушел. Глаза Ираиды забегали, она быстро смекнула, с чьей подачи так расписали ее сына, но сдавать себя она, конечно, не стала, чать не дети, разберутся сами.
К глазам и лбу Потапова приложили холодные медяки и отправили оного на покой. Петр Петрович разместил всех по спальным местам и в квартире, наконец-то, наступила тишина. Альберт Петрович ворочался на раскладушке в кухне, Ираида, что-то злобно шептала под нос в зале, рядом как верный пес притаился Петр Петрович. Татка расслабилась и закрыла глаза, она рассчитывала, что все плохое уже произошло, но завтра оказалось хуже, чем вчера.
Таткино счастье или Мал клоп да силен ! (часть 9 ) (Прочитано 1446 раз)
Похожие темы (5)
