Маменькин ... 
Сорок лет для мужчин – возраст замечательный. Один становится дедом, другой – отцом, а кому-то мама ещё до сих пор ищет жену.
Кирилл относился к третьей категории. Правда жену ему мама не искала. Зачем? В его жизни и так рьяно присутствовали две женщины: мама и бабушка.
Мама жила с ним вместе. Ну, или он с мамой. Тут как посмотреть.
Мама утверждала что это его квартира, а она ему просто помогает, потому что очень много он работает и не успевает с хозяйством управляться сам.
– Мой руки, Кирюша. Я по новому рецепту цыпленка табака сделала, сейчас пробовать будем.
По мнению мамы и бабушки их сын всегда был выдающимся. Он виртуозно закончил музыкальную школу, и, засыпанный дипломами и грамотами, легко поступил в музыкальное училище, а потом и в консерваторию.
Сейчас он играл в областном оркестре на саксофоне, а мама с бабушкой не пропускали его концерты. Он продолжал расти в заслугах и титулах, сочинял музыку, обкладывался дипломами лауреатов, имел учеников, а мама с бабушкой продолжали делать всё, чтоб жилось ему легче, чтоб ничего не мешало совершенствованию его мастерства.
– У Кирюши сегодня ученица! Пойду испеку булочек.
В этом был их смысл жизни и их призвание.
В понимании некоторых женщин: счастье их взрослых сыновей — это тихие семейные вечера с мамой у телевизора. Так и считали мама великовозрастного сына – Ирина Семёновна и бабушка – Ксения Дмитриевна.
И очень они удивились, когда после очередной поездки оркестра в Москву на всероссийский конкурс, Кира начал перезваниваться с женщиной. Как это?
– Кто она?
Бабушка ждала ответа.
– Она? Она – скрипачка из оркестра Молчанова. Хороший оркестр, известный.
На планете Земля и в её окрестностях ещё не родилась женщина, достойная Кирилла – в этом были уверены обе женщины. Они требовали подробностей. Он отчитывался, слегка привирая или делал вид, что все это несерьёзно, и он многого о ней не знает. Кирилл понимал: некоторые подробности стоит скрыть.
А подробности были таковы.
В кафе на фуршете, после празднования конкурсных достижений, женщина средних лет грубоватым голосом опытной курильщицы громко спросила женщин оркестра, в котором музицировал Кирилл.
– А есть тут у вас неженатые?
Ей показали на двоих. На толстого лысеющего Алексея, налегающего на бутерброды, и на Кирилла – тоже не худого, с наметившимся животиком. Кирилл разговор слышал, как и все окружающие.
– Ну, вот этот и ничего!
А далее разговор ушёл в свои женские дебри, и Кирилл уже не слушал.
Но на следующий день, когда два оркестра загружались в один автобус, дабы поехать на площадной концерт, хозяйка грубого голоса, выдыхая никотиновые дымы, попросила:
– Эй, товарищ, ты мне место там займи. Поухаживай за дамой. Я щас.
Кирилл привык подчиняться женщинам – место занял. Она бухнулась рядом, положила на их общие колени футляр со скрипкой и протянула руку:
– Лика.
– Кирилл..
– Жутко хочется кофе, в отеле был отвратительный...
И вот уже по приезду Кирилл побежал искать кафетерий...
О Лике нельзя было сказать, что она красивая. Вид ее был немного бесформенный: простая мужская рубаха и джинсы. Временами можно было посчитать её безобразной. Сутуловатая, на носу очки в обрамлении вьюющихся чёрных волос по плечи, спадающих вперёд от сутулости.
Но когда надела она сценический костюм, нанесла косметику, Кирилл залюбовался. Да и как не залюбоваться. Практически – первые серьезные отношения в его жизни.
Лика была прямолинейна до грубости, но умна и начитана. Кириллу нравилось в ней все.
У неё был брак, есть сын – студент, она старше Кира на год. Но эти подробности Кирилл от мамы и бабушки утаил. Решил готовить родню постепенно. Впрочем, он и сам ещё не знал – к чему готовить. А реакции мамы и бабушки вообще боялся.
Отношения их длились несколько месяцев. Втихаря от домашних Кирилл наведывался в город любимой – всего-то пару часов езды.
– Ну что ты нам ничего не рассказываешь? Она хоть молода?
– Конечно, – Кирилл отвечал неопределенно, пряча глаза.
– А волосы? Какие у нее волосы? Она блондинка?
– Я не очень в этом разбираюсь...– уходил он от ответа.
Бабушка с мамой, иногда подслушав разговор Кирюши, даже предположить не могли, что отношения сына развиваются так молниеносно. Они думали он влюблен, и эта любовь только назревает. Но это было не так.
Лика платонические отношения быстро развернула в очень близкие, Кирилл сразу стал её мужчиной и, как человек ведомый, втянулся во все её проблемы. Её грубость была некой защитной реакцией, но, как и любая нормальная женщина, отношений она хотела, и очень хотела, чтоб ее любили.
А кто не хочет?
У Лики женился сын. Его невеста – милая худощавая светловолосая высокая девушка казалась ангелом во плоти. Сыну досталась девушка с мягким нравом и железобетонной добротой. Воспитывалась она на русской классике с идеями чистоты, преданности и женской самоотверженности.
Она была полной противоположностью своей свекрови, но, несмотря на это, они ладили. Лика обожала невестку, говорила, что Маша – подарок им с сыном от Бога.
– И за что моему оболтусу такое счастье? – говорила она, сидя в старом кресле на кухне и глядя, как Маша бережно понесла поднос с едой в комнату сына.
Их отношения с Кириллом были довольно-таки гладкими. Лика была натурой сильной, а Кирилл податливым. Они ладили. И Лика смягчалась, и Кирилл становился немного самостоятельней.
Но очень напрягали его отношения с мамой. Когда он приезжал к Лике, он по два-три раза на дню беседовал по телефону с матерью, докладывая ей все подробности его "командировки". И, как маленький, отчитывался даже о том, что он сегодня кушал...
А ещё эти его фразочки:
– Мама не так стирает...
– У моей мамы котлеты, знаешь, такие круглые...
Ирина Семёновна и Ксения Дмитриевна, мама с бабушкой Кирилла, пребывали в некотором напряжении. Они конечно почувствовали эти отношения сына, начали чуть больше откладывать денег на свадебное торжество, на которое в последнее время копить перестали: их и так все устраивало. А теперь...
Они только и делали, что говорили об отношениях Кирилла.
А вдруг его избранница – стерва. Вдруг попал их милый мальчик в лапы хищницы! Хотелось узнать о ней больше. И однажды Ирина не выдержала – залезла в телефон Кирюши, когда тот был в душе.
На скорую руку обнаружила всего одно фото.
В общем-то, оно было свадебное, но Ирина догадаться об этом не могла, потому что невеста была в милом бирюзовом платьице и стояла она посередине с женихом, а с другой стороны – Кирилл, вместо папы жениха.
Но ... Ирина увидела только сына, а рядом с ним высокую худощавую девушку в бирюзовом. Она быстро переправили фотку себе и стёрла послание.
Вскоре фотография была уже и у Ксении Дмитриевны, и мать с дочерью рассуждали.
– Боже, он что, пониже ростом не мог найти? Она же дылда, выше его.
– Ну, ладно, мам, тебе. Зато смотри какая – молоденькая, да и милая, вроде.
– Знаю я этих милых! Ищут себе кошельки. Наш Кирюша её на руках носить будет, а она ноги вытирать. Ох, страшно мне, Ирочка!
Жизнь богата на сюрпризы, и то, чего ты больше всего боишься, может многократно разрастись и случиться. Как говорится: сегодня ты голубь, а завтра — статуя…
Женщины сами в себе разжигали страх за великовозрастного отпрыска.
И вот, когда Кирилл, наконец, решил, что настало время познакомить их с Ликой, случился казус.
Лика с оркестром должна была приехать в их город. В оркестре, со скрипкой, Лика преображалась.
Это был повод для знакомства, хоть Лика и не горела желанием знакомиться с родней своего мужчины. Её все и так устраивало.
Но все же чувства к Кириллу были, и она, будучи умной женщиной, понимала: связь его с матерью очень сильная, и знакомиться придётся.
За эти месяцы она прониклась неким чувством, на кое, как ей казалось, уже давно не была способна. Обожглась, разочаровалась и не имела ни малейшего желания влюбляться и влюблять, но к заботливому и мягкотелому Кирюхе успела привязаться.
– Ну, знакомь, уже со своей мамочкой! Скажет она тебе: спасибо, сынок, так тебе и надо.
Кирилл волновался, излишне суетился. Лике эта его тревожность из-за предстоящего знакомства стояла уже тоже поперек горла. Уже и она начала волноваться, как девочка, несмотря на природную свою нагловатость.
Вспоминалась первая свекровь.
Когда Лика уходила от мужа, они со свекровью сидели на кухне и обе дымили:
– Вот только сейчас осознаю: какая ж я была дура, когда выходила за Вашего Ванечку! – вздыхала тогда Лика.
– А я сразу тогда подумала: какая ж нашлась дура, что выходит замуж за моего Ванечку!
С бывшей свекровью они так и остались в хороших отношениях. Но сейчас случай был другой. Да и возраст ... Сейчас из разряда: много лет сноха и свекровь жили счастливо ... пока не встретились…
Да и какая она сноха? Регистрироваться с Кирюхой Лика в ближайшее время не собиралась. Просто – гостевой такой брак. А надолго ли – жизнь покажет. Планировать она ничего не хотела. Но ... нежная женская надежда на счастье жила и в этой грубоватой с виду женщине. Кто знает, что там впереди ....
На тот концерт с ней поехала и Маша, ребятам не хватало денег, и Лика устроила временно невестку в оркестр. Она числилась артистом, но на самом деле помогала по административной части.
Кирилл, мама и бабушка сидели в зрительном зале.
– Где она, Кирюшенька?
– Да вон! В третьем ряду. Но плохо видно. После концерта познакомлю.
Мама и бабушка щурились, по очереди подносили бинокль к глазам, но никак не могли разглядеть девушку их мальчика.
Они искали там худощавую девушку- блондинку, которая на фото была в бирюзовом платье. В конце концов успокоились, увлеклись исполнением и стали ждать последующего знакомства.
Потом они долго стояли в фойе, ждали, когда Кирюша приведет девушку. И вот наконец в коридоре появились трое: их сынок, его девушка и ещё какая-то женщина в годах.
Ксения Дмитриевна отрепетированно шагнула навстречу, деланно вздохнула, взяла девушку за обе руки:
– Ох, наконец-то! Я так рада познакомиться с Вами, Анжелика! Так рада ..., – бабушка прослезилась, достала платок...
– Мама, ну, что ты! Простите её Лика, мы правда так долго ждали, когда Кирилл познакомит нас. Я – Ирина Семёновна, мама Кирюши.
Кирилл смотрел на все это озадаченно, а Маша, которую приняли за её свекровь, моргала глазами.
– А это ... ? – Ирина Семёновна смотрела на настоящую Лику.
– А я мама Лики, – на ходу придумала Лика, она любила пошутить.
Маша оглянулась на свекровь и получила лёгкий пинок под коленку.
– А я вроде видела Вас в оркестре, и Вы играете?
– Ну да! Не так, как ..., – она запнулась, чуть не назвав невестку по имени, – Не так, как Лика, конечно, скорее балуюсь.
– Музыкальная у вас семья, это так прекрасно, – констатировала бабушка, – Сегодня вечером мы ждём вас на чай! И не вздумайте отказать, обидете!
Лика посматривала на Кирилла. Но вот сейчас-то он же должен положить конец шутке и, наконец, сказать, как мужик: мол, ошибочка – вот моя Лика. Но Кирилл молчал и растерянно улыбался.
– На самом деле ..., – Лика потянула, чтоб признаться.
– Вечером увидимся, – Кирилл быстро развернул бабушку за плечи и они пошли к гардеробу.
На том и разошлись.
– Это что было, Анжелика Андреевна? – все произошло так быстро и неожиданно, что Маша только сейчас приходила в себя.
– Это? Это было торжество сыновьего преклонения, по-моему. Кирочка испугался представить меня своей подругой, я ж уже дама наклонного возраста.
– Так а я тут при чем? Я, между прочим, замужем. Замужем за Вашим сыном.
– А ты? Ты просто агнец на заклание. Не горюй ... Я все думала – есть надежда, что Кира оперится или нет? Но, по-моему, его поезд ушел... Поздно.
Вскоре Кирилл позвонил, извинялся, и звал на чай. Лика сказала, что они не приедут и бросила трубку.
Он примчался в гостиницу сам. Просил прощения, уговаривал, говорил, что у мамы будет истерика, если они не явятся ...
Обещал, что откроет все карты.
Маша идти не хотела. Честная и справедливая, она вообще стыдилась любого обмана, и сейчас чувствовала себя какой-то сообщницей чудовищно лживой трагикомедии.
Лика уговаривала:
– Коль не хочешь, чтоб я, как эти, совала свой нос в ваши дела, ты должна мне помочь устроить жизнь личную. Это в твоих интересах. Так что собирайся, посмотрим, что там ...
Их встретили накрытым столом с накрахмаленной скатертью. Но сели за стол они не сразу. В доме был иконостас из заслуг Кирилла. Их водили по дому и показывали бесконечные дипломы заслуг, фото маленького Кирюши и его же – неуклюжего подростка, сидящего за инструментом.
Мама и бабушка, перебивая друг друга рассказывали истории из жизни потомка, как будто он уже был музейным экспонатом.
Кирилл попытался было умерить пыл, но его никто не послушал...
Лика сама была матерью сына. И ей всегда было как-то стыдно восхвалять его заслуги, хоть был он тоже одаренным математиком и программистом. А тут ...
– А как Вас зовут? Простите, мы в театре не успели познакомиться... , – вспомнила Ксения Дмитриевна.
– Анжелика Андреевна! – честно представилась Лика и посмотрела на Кирилла. Он побледнел.
Чаепитие превратилось в допрос для Маши. Где живёт? На кого учится? Как познакомились с Кириллом...
Маша терялась, растерянно смотрела на свекровь, а свекровь на Кирилла. Кирилл по-дурацки улыбался и молчал.
И опять все монологи хозяек начинались словами: "А вот наш Кирюша...."
– А покрепче у вас ничего нет? Водочки бы? – не выдержала Лика.
– Нет, – растерялась Ирина, – Мы не держим! Сами не употребляем ...
– Жаль, тогда пойду покурю, – и, под осуждающий взгляд Ксении Дмитриевны, Лика вышла на балкон.
Вскоре за ней вышел и Кирилл.
– Лик, Лик, ты прости. Они совсем помешались. У них и к Маше-то претензии, а уж если скажу, что ты ... У бабули давление сегодня зашкалило, как только держится! Может не сегодня, давай. Я скажу на днях, обязательно.
Но Лика уже сделала все свои выводы, она докурила и молча вышла в зал.
Тут обстановка изменилась, что-то случилось. Все за столом сидели с напряжёнными спинами и лицами и смотрели на неё.
Ага, не иначе как, правдолюбивая её невестка во всем призналась, облегчила жизнь Кирюши.
– Маш, мы уходим, – сказала Лика, – А вам спасибо за чай и за дифирамбы сыну, счастливо вам с ним ...
Они вышли в прихожую, начали одеваться. В комнате послышалась возня, Кириллу что-то высказывали. Но Лике это было уже не интересно.
– Кирюша, это же аферистки! Это мошенницы ...– услышали они вслед.
Сейчас Лике было стыдно только перед Машкой. Вот уж точно дитя не виновато, что втянула она ее в эту историю.
– Машка, – сказала она, выйдя на улицу, – Прости меня, дуру! Могу взамен тебе обещать, что буду классной свекровью! Какой хочешь. Хочешь, вообще исчезну из вашей жизни, хочешь – с работы уволюсь детей ваших растить буду.
– Ну, что Вы! Главное, будьте счастливы! И о личной жизни подумайте, но уж точно не с этим ... Кирюшенькой, – Маша сморщила носик, – Пусть он с мамками живёт. Там – его место!
Умная у неё невестка.
По дороге они встретили скорую помощь. Уж не в знакомую ли квартиру? Но стыдно почему-то не было!
А вот жалко было – Кирилла жалко ...
Рассеянный Хореограф
Маменькин ... (Прочитано 710 раз)