Феноменальный юмор и героизм военкора Михаила Светлова
Чувство юмора не изменяло Светлову и на войне. Однажды грузовик, в котором ехал военкор Светлов, обстрелял мессер, машина загорелась, Светлов с шофером укрылись в канаве на обочине. Но немецкий летчик не унимался - с упорством маньяка раз за разом возвращался и обстреливал горящий грузовик и дорогу. Уже начинало темнеть, и тут Светлов крикнул шоферу: "Не понимаю, откуда эта сволочь узнала, что я еврей?!"
В начале войны Светлов писал режиссеру А. Дикому: «В Москве мне дали броню. Мне стало противно, и я уехал на фронт. Ручаюсь вам – плохого вы обо мне не услышите».
В годы Великой Отечественной войны Михаил Светлов был специальным корреспондентом газеты «Красная звезда» на Ленинградском фронте, затем работал в газетах Первой ударной армии Северо-Западного фронта.
Поэт вспоминал: "Я поступил в распоряжение политотдела Девятого танкового корпуса на Первом Белорусском фронте. Там я прославился тем, что совершенно непонятным образом взял в плен четырех немцев. (За этот подвиг Светлов получил один из двух своих орденов Красной Звезды). С Девятым танковым корпусом я дошел до Берлина..."
После войны Светлову не разрешали выезжать за границу, ссылаясь на то, что у него нет «международного опыта». Узнав, откуда ветер дует, поэт рассмеялся: «Там забыли, что я однажды уже был за границей — вместе с Красной Армией дошел до Берлина».
Фото: Михаил Светлов на фронте.
Татьяна Яцюк
/У камина/
Юмор Светлова.
Даже далекие от искусства и литературы люди знают, что классиком «репризы» бесспорно считается поэт Михаил Аркадьевич Светлов. Зная остроту его реплик и каламбуров, многие его современники просто записывали все, что изрекал этот картавый, постоянно в подпитии, замечательно талантливый человек.
Однажды на правлении Союза писателей разбирали за пьянку и дебош молодого поэта. Тот долго и уныло ноет в свое оправдание, что творческий человек не может не пить, его эмоции того требуют… "Достоевский пил, – перечисляет он, – Апухтин пил, Толстой пил, Бетховен пил, Моцарт пил…" Тут кому-то из «судей» надоело, и, чтобы прервать это занудство, он спросил: "А что, интересно, Моцарт пил?" Михаил Светлов, до этого мирно кемаривший в углу, тут же встрепенулся и ответил: "А что ему Сальери наливал, то он и пил!"
***
Все страшные годы Светлов и Юрий Карлович Олеша ничего не писали. Они сидели в ресторане ЦДЛ и пили – круглые сутки, месяцы, годы. Видимо, поэтому их не посадили и не расстреляли: кому была охота возиться с двумя спившимися старичками – пусть себе гуляют!
Однажды Олеша, выглянув из ресторана, обратил внимание на большое скопление молодежи в вестибюле ЦДЛ. Пришло новое время, всходила звезда Беллы Ахмадулиной, поклонники ждали ее приезда на поэтический вечер. На вопрос Олеши, что это за толпа, Светлов, говорят, ответил: "Это не толпа, ста'гик: это БЕЛЛОГВАРДЕЙЦЫ собрались!.."
***
Михаил Светлов одно время по поручению Союза писателей был народным заседателем в суде. «Кивалы» – называют их в народе. Как-то слушалось дело об изнасиловании врачом своей пациентки. Этот гад надругался над девицей под наркозом. Суд опросил свидетелей, все подтвердилось: да, под наркозом… Традиционное обращение судьи: имеют ли вопросы народные заседатели. Светлов вдруг оживился: да, есть вопрос! "А под каким наркозом, – заинтересовался он, – под общим или под местным?"
***
Корифей отечественной юмористики Аркадий Арканов когда-то, как и все прочие люди, был молод, даже юн, и его, начинающего писателя, подающего серьезные надежды, представили Михаилу Светлову. Встреча произошла в ресторане Дома актера, куда мэтр для разнообразия переселился на день-два из ЦДЛ. "Ну что, ста'гик, – вопросил он, – пишешь?" "Пишу", – подтвердил восемнадцатилетний "старик". "А где напечатался?" – "Да нигде пока не напечатался…" "Ну-у, – разочарованно протянул Светлов, – так и я могу писать!.."
***
Светлов после каждого обеда собирал кости, заворачивал в бумажку и раздавал потом собакам на улице. Благодарные дворняги с визгом кидались навстречу, стоило ему выйти из подъезда. Как-то он кинул собачке куриную кость, та понюхала, отворотила нос и ушла. "Ну и ду'га, – сказал расстроенный Светлов, – могла приобщиться к большой литературе: эту кость глодал сам Твардовский!"
***
Светлов был, как в старину говорили, "пустодом". Стол, кровать, пара табуреток и старый холодильник – вот, говорят, и все, что было в его квартире. Либединская однажды заглянула из любопытства в этот холодильник: там абсолютно ничего не было, кроме… футляра для очков. На вопрос, что там делает очешник, Светлов даже не стал отвечать, а только закричал: "Боже мой, слава богу, а я-то обыскался этого очешника!.."
Однажды кто-то из почитателей подарил Светлову шкаф: привезли прямо домой, внесли и поставили. Светлов очень нервничал: "Зачем мне этот шкаф? Что я туда вешать буду? У меня один костюм, он всегда на мне, меня практически никогда не бывает дома – что же мне вешать в этот шкаф?" И в конечном итоге очень скоро сбагрил его кому-то за бесценок.
***
Жена Светлова Радам была грузинка. Когда их сыну пришло время выбирать национальность, он сообщил отцу, что решил вписать в паспорт "еврей". Светлов, улыбнувшись своей грустной улыбкой, погладил сына по голове и сказал: "Успокойся, мальчик: ты никакой не еврей!" "Почему?" – вспылил сын. "А потому, что никакой настоящий еврей не откажется от возможности написать себе: "грузин"!" – ответил мудрый папа Светлов.
Феноменальный юмор и героизм военкора Михаила Светлова (Прочитано 535 раз)