С утра этого печального дня Эльвира, вдова Бориса Петровича, никак не предполагала, что всё завершится столь неожиданно. Борис Петрович умер внезапно, 64 года, инфаркт, а прожили они с Эльвирой больше сорока лет. Эльвира сказала, что жизнь для нее на этом закончилась. Нет, они с Борисом не были идеальной парой. Жили как многие: ссорились, мирились, строили дачу, растили сына. Нормально жили. Борис Петрович всю жизнь занимался строительством, дома был неразговорчив, даже грубоват. Но Эльвира привыкла, не жаловалась. Она любила своего Петровича. Муж ее всегда хорошо обеспечивал, он много работал, занимал высокий пост. К тому же часто ездил в командировки, а разлуки укрепляют брак. Их большую квартиру Эльвира содержала в идеальном порядке. Она была отличной хозяйкой, даже борщ мужу подавала в фарфоровой супнице. И теперь – пустота. Хоть переколотить весь фарфор от тоски.
Похоронами занимался Костя, лучший друг Бориса, еще со студенческих лет. Он увидел состояние вдовы, сказал: «Элька! Сиди дома, я всё устрою». Эльвире было тоскливо еще от того, что не смог приехать их сын: он давно жил в Австралии со своей семьей, и на две недели они ушли на яхте. «Теперь я совсем одна…» – повторяла Эльвира.
На похоронах были знакомые лица: сослуживцы, друзья, несколько одноклассников. Хотя очень многих Эльвира не знала, да и какая ей теперь разница? Ее только чуть нервировала одна незнакомая дамочка, которая много хлопотала у гроба, но ярко подвела глаза лиловым, будто явилась на фотосессию. Да, Эльвира была в трауре и печали, но, как всякая женщина, не могла упустить ничего, рассматривала всех незаметно.
Похоронили Бориса с оркестром, затем на автобусах все отправились в большой ресторан, который очень любил покойный.
Молодая официантка положила Эльвире немного оливье, но та покачала головой: «Ничего не хочу…»
Первым слово взял Костя. Сказал, как внезапна эта смерть, каким чудесным был его покойный друг, как он всегда помогал всем, как много трудился, сколько всего построил в стране и каким был верным мужем. Костя повернулся к Эльвире, положил руку ей на плечо.
Выпили. Разлили еще. Вдруг поднялась та самая лиловая дама и попросила слова.
– Друзья! – начала она. – Я так, по-простому, говорить не умею. Мы все провожаем Борю. Для каждого он был кем-то… Но для меня особенным…
Она заплакала, стала вытирать салфеткой лиловые глазки. Эльвира шепнула Косте: «Она вообще кто? Не помню ее». Костя вдруг замялся, быстро опрокинул рюмку. И махнул рукой: «Ладно! Теперь уже можно. Это Борина… ну короче, любовница». Эльвира чуть не ударила Костю по голове тарелкой с оливье:
– Почему она сюда приперлась?
– Не сердись. В общем, имеет право. Они тридцать лет это самое… Видишь справа от нее девушку? Это Борина дочка. Ей уже двадцать пять…
– Что?!
Но тут на другом конце стола поднялся высокий мужчина, его Эльвира тоже заметила еще на кладбище, он был деловит, помогал Косте. Эльвире понравился, было в нем что-то очень родное, хоть Эльвира его никогда не видела раньше.
– Мне тоже есть, что сказать о Борисе, – сказал мужчина торжественно и печально. – Ну прежде всего, он – мой папа…
Костя взял Эльвиру крепко за руку: «Да, он почти ровесник твоего… Это случилось в Саратове, давно, во время командировки Бориса. А рядом с ним его сестра, она тоже Борина. А вон их мать… Ну что теперь, Эль?»
Когда выпили после долгого тоста, Эльвира решила взять слово. Она поднялась, обвела взглядом гостей:
– Так! Давайте уже не тянуть резину. У мужа было много командировок. Кто тут еще из любовниц моего Бори? Поднять руку!
Стало тихо. Лишь всхлипывала лиловая дамочка. И она же подняла руку первой. За ней вторая. Потом третья, четвертая, пятая. Эльвира пересчитала, усмехнулась:
– Одиннадцать? А для ровного счета?
И тогда юная официантка, что подносила оливье, тоже подняла руку.
Эльвира повернулась к Косте:
– Значит, говоришь, верный муж?
Костя ответил безропотно:
– Теперь попроси встать Бориных детей. Всех.
Поднялись девять человек. В том числе мальчонка лет пяти, которого до того Эльвира не замечала. Эльвира села. Снова встала. Опять села. Выпила рюмку. Все молчали. Тут к Эльвире подошел тот самый мальчик:
– Тетя Эля! Но значит, у вас теперь большая семья! Целых десять детей. Это же праздник!
Эльвира быстро схватила его, посадила на колени:
– Как зовут?
– Боря!
– Ты, Борька, прав! – она вдруг засмеялась. – А ну всем налить! Так, бабоньки, давайте ближе ко мне! И вы, дети, тоже. Мы теперь должны вместе быть. Мужа уже не вернешь… Зато какие он устроил веселые похороны, а? – Эльвира повернулась к официантке – Эй, красотка, включи там Киркорова, что-то повеселее. Ничего у меня не закончилось. Кажется, у меня новая жизнь начинается.
Алексей БЕЛЯКОВGolbis
Веселые похороны Бориса Петровича.... (Прочитано 1002 раз)
Похожие темы (5)
