ГЛЕБОВ ПЁТР ПЕТРОВИЧ - советский российский актёр театра и кино. Народный артист СССР - родился 14 апреля 1915 года в семье потомственной дворянки Марии Александровны Михалковой, родной тети поэта Сергея Михалкова и коннозаводчика Петра Владимировича Глебова.
Родоначальником династии Глебовых считается знаменитый казачий генерал, граф Василий Васильевич Орлов-Денисов, во время войны 1812 года едва не пленивший самого Наполеона. В родословном древе актера можно найти и князей Голицыных, и графов Трубецких. И даже есть веточка, уходящая ко Льву Толстому. По преданию, многие черты своей Наташи Ростовой автор «Войны и мира» списал с бабушки Глебова - Софьи Николаевны Трубецкой.
После Февральской революции семья перебралась в имение Назарьево. Вот как сам Петр Глебов вспоминал то время. «Помню 1917 год, стрельбу помню. Потому что убили нашу любимую собаку — пойнтера. Помню, внизу у нас была детская комната, там был вольер, в котором стояли кустики, деревья и жили наши райские птицы — снегири, щеглы, синицы. Сойка была, которая повсюду летала и засовывала всем в ботинки орешки. Помню уют нашего дома, милую семью и этих птиц, которых разводил отец, заядлый охотник…»
Тихую семейную идиллию разрушила Октябрьская революция. Барыню с пятью детьми выгнали из главного здания в маленький флигель. А в имении открыли коммуну-интернат, куда были привезены беспризорники со всей Московской губернии.
Летом 1922 года умер отец Глебова. «Папа умер от тифа, когда мне было семь лет. Он ездил отбирать коней для Красной Армии, и когда умер, то был напечатан некролог о замечательном человеке — Петре Владимировиче Глебове, помогавшем становлению Советской власти, хоть родом он был из дворян».
Вскоре подоспела новая беда. Власти решили в родовом имении Глебовых организовать дом отдыха для руководителей партии и правительства, и Марию Александровну вместе с детьми выгнали из флигеля.
«Мы были бедными, плохо одетыми, — рассказывал Петр Петрович о том времени, — с весны до поздней осени не носили никакой обуви, а мама ходила за провиантом за пять километров на станцию Жаворонки».
Многие родственники Марии Александровны покидали страну и предлагали, чтобы она последовала их примеру. На что мать будущего артиста заявляла: «Мы — русские, мы ничего плохого не сделали и будем жить в России».
О родстве актера со знаменитыми фамилиями знали в ту пору лишь избранные. К обласканному властями автору гимна и его популярным сыновьям Глебов с просьбами никогда не обращался и родственную связь с ними никак не афишировал. По понятным причинам скрывал и свое дворянское происхождение. В анкетах всегда писал: «отец - агроном, мать – домохозяйка».
В 1931 году, окончив семилетку, Петр без особого труда поступил в Московский мелиоративно-дорожный техникум. Через четыре года он получил диплом техника по водоснабжению и был направлен на работу в районный земельный отдел города Богучар Воронежской области.
«Еще до отъезда я увидел Абрикосова на экране в роли Григория Мелехова. Это была его первая роль, но она меня ошеломила. Мне тогда очень сильно захотелось стать актером», - вспоминал Глебов.
И вскоре Петр подал документы в только что созданную Станиславским оперно-драматическую студию.
«Поступил я с первого раза. На вступительном экзамене читал басню Крылова «Два мужика», стихотворение Никитина «Ямщик», диалог Чичикова с Собакевичем, который выучил с грампластинки. Как я старался подражать Топоркову и Тарханову! Это, кажется, скорее всего, и произвело наибольшее впечатление. Лилина, жена Константина Сергеевича, входившая в приемную комиссию, смеялась до слез. Она сказала: «Какой громкий и чистый голос! Но главное — такого Чичикова у нас и во МХАТе-то нет».
Прекрасно окончив театральную студию, Глебов сразу был зачислен в штат Московского оперно-драматического театра им. К. С. Станиславского, который в сентябре 1941 года должен был открыть свой первый сезон. Уже был назначен день премьеры, но все изменила война. Театр уехал в эвакуацию в Среднюю Азию, а Петр Глебов вместе с другими молодыми артистами ушли добровольцами на фронт. Их направили служить в зенитно-артиллерийском полку, который охранял от гитлеровских самолётов западный сектор Подмосковья: Очаково, Переделкино, аэропорт Внуково.
Петр Петрович вспоминал: «Я четыре с половиной года фронтовой жизнью жил, к счастью, ранен не был. Живых немцев не видел, но поначалу жутко становилось от массированных налётов их бомбардировщиков. Они Москву с лица земли стереть пытались. «Боже мой, - думали, - как же мы плохо стреляем, если Москва горит!» Но как мы ликовали, когда на тёмном ночном небе, освещённом нашими прожекторами, мы перед носом бомбардировщика видели разрывы наших снарядов! А если он ещё и дымиться начинал...»
Летом 1945 года командир орудийного расчета 23-й батареи 72-го полка 1-й гвардейской зенитно-артиллерийской дивизии противовоздушной обороны Петр Глебов был демобилизован. Сразу после приезда, еще в форме, он явился в Московский драматический театр им. Станиславского.
Жизнь начинала налаживаться. Красивый перспективный актер московского театра охотно встречался с девушками, однако остановить выбор на одной из них никак не решался.
Рассказывает жена Петра Глебова Марина Алексеевна:
«За мной ухаживала масса молодых людей. Я не была в Петю влюблена, но он мне нравился, и я была твердо убеждена, что мы с ним «одной группы крови».
Расписались они 9 июля 1948 года и прожили душа в душу 52 года. И каждый год отмечали этот день, а если он находился на гастролях, она неизменно получала телеграмму: «Дорогая Масечка, благодарю тебя за все 10 (11… 15… 30…) лет», и так до последнего дня…
Глебов получал скромную зарплату в Театре Станиславского и играл эпизодические роли в кино. Его появление в «Тихом Доне» иначе как случайным назвать сложно.
Премьера «Тихого Дона» состоялась 26 октября 1957 года в кинотеатре «Ударник». Картину восторженно приняли зрители и критики. Сказать, что после «Тихого Дона» Глебов стал популярен, - не сказать ничего. Как вспоминают любители кино со стажем, на традиционных творческих вечерах лишь двух актеров зрительный зал неизменно встречал стоя - Николая Крючкова и Петра Глебова.
Особенно радовалась и гордилась успехами сына Мария Александровна. Очень часто, когда ее кому-либо представляли или отвечая по телефону, она с достоинством произносила: «Здравствуйте, я — мать «Тихого Дона».
Дочь Елена рассказывала: «Войти с ним в магазин было практически невозможно. А уж женский пол просто вываливался из-за прилавков - выпрашивая автограф, гроздьями на шею вешались. А сколько писем мы получали: «Увидела вас, теперь не знаю, как жить...» Папа аккуратно всем отвечал: «Голубушка, как жили, так и живите...»
Марина Алексеевна рассказывала: «Он вообще человеком был отзывчивым, добрым. Посмотрит на какую-нибудь девицу так радостно: все - кончено. Она чуть ли не в постель к нам лезет. Считает, что дал повод. Иной раз в сердцах говорила ему: `Ну что делать, наверное, придется расстаться. Как можно так жить?» «Масечка, - смотрел он на меня ласково, - ты что, я ни в чем не виноват».
Дочь Ольга рассказывала: «На семейные наши торжества он приходил всегда чуть позже остальных гостей. Как-то возвращается после очередного концерта: в бравурном настроении, с гитарой. Начал петь романсы. Так девки мои, подружки, аж покраснели со стыда. Одна вызывает меня на кухню, говорит: «Слушай, ну я просто не знаю, как себя вести. Петр Петрович поет «Я встретил вас» так, смотрит в глаза так, что я готова хоть сквозь землю провалиться».
О том, что он профессионал высочайшего класса, Глебов доказал, снявшись в фильме режиссера В. Гориккера «Моцарт и Сальери».
«Сальери — не какой-нибудь банальный убийца, — вспоминал Владимир Гориккер. — Он мучился, переживал — и вырастал гигантский трагический образ. И потому нужно было найти достойного актера. Я долго думал и остановил свой выбор на Глебове. Но, когда стал советоваться с друзьями и коллегами, они все подняли меня на смех. У них у всех в сознании Глебов отложился как этакий народный герой Гришка Мелехов, а Сальери — аристократ. Я же увидел, что, когда Глебова поражает какая-либо мысль, это тут же отражается в его взгляде, на его лице. И вся его физическая структура начинает жить в этом направлении. На площадке не я его, а он меня изматывал репетициями. Играя, он отдавал самого себя на заклание. Последняя сцена. Моцарт, уже отравленный, уходит, а Сальери смотрит на него через окно, и вдруг… Мы все ошалели!!! У нас на глазах — на лбу Глебова стали появляться капельки пота. Это когда он говорит: «Гений и злодейство — две вещи несовместные»… Мы снимали фильм для телевидения, но, когда его увидели в Госкино, немедленно выкупили для кинематографа».
Народным артистом Петр Петрович стал лишь в 66 лет.
Благодаря лично Брежневу.
Отдыхая на даче, Леонид Ильич частенько просил показать ему какой-нибудь новый фильм. Посмотрев однажды картину «Мужики», Брежнев вдруг заинтересовался. «Этот Зубов-старший, - обратился он к работнику Госкино, - смотри-ка какой хороший. Кто ж его играет? Глебов? Какой Глебов? Ну что – «Тихий Дон», а я не видел». Уже на следующий день киномеханики крутили перед Генсеком ленту Герасимова. Три серии подряд Брежнев просмотрел на одном дыхании. А встав с кресла, первым делом спросил: «Какое у него звание?» - «Заслуженный РСФСР». – «Как заслуженный? Присвоить народного». А просмотрев личное дело Глебова, Брежнев воскликнул: «Так он еще и защитник Родины! Москву защищал! Орден Ленина от меня лично».
Дочь Елена рассказывала: «В этот день папа, как всегда, откуда-то приехал. Мы сидели на кухне, ужинали. Фоном бубнил что-то телевизор. И вдруг - один звонок, второй, третий... Папа подходит к телефону, слышим только: «Что-что?! Что вы кричите, подождите - я только с дороги». Оказывается, в программе «Время» объявили о награждении. Два указа Верховного Совета в один день - случай небывалый. Что с отцом творилось в течение недели. То к окну подойдет: постоит, посмотрит. То молча ходит по комнате. Одно слово - потрясение... Хотя вообще к наградам он относился достаточно иронично, говорил: `Вот военные награды - это да, а эти... значки».
Дочь Ольга рассказывала: «И почти никогда их не надевал. Не любил всего этого официоза. Привык же к простоте. Из любого ручья мог выпить, яблоко - максимум что делалось - обтиралось об себя. Купили ему калоши, так он боялся их надеть, говорил: «Ну как же, такую красоту буду пачкать». Костюм ему сшила на заказ - концертный, роскошный. Померил: вертелся, вертелся: «Нет, ну не надену. Чего я, Кобзон?» А вот лежать на траве, на солнцепеке, вместе с каким-нибудь кривым дедулькой и петь с ним полуприличные частушки - вот это было для него счастье».
В разгар перестройки у Глебова спросили, что он, человек, проживший большую часть жизни при Советской власти, думает о нынешнем времени? Вот что он ответил: «Люди жили, как могли, работали, учились, отстояли Отечество в кровопролитной войне, переносили лишения, экономили на самом необходимом, чтоб хоть как-то поднять детей. Надеялись на лучшее… И вот на старости лет им объявляют, что вся их жизнь — трагическая ошибка и чуть ли не сами они в том виноваты. А чтобы исправить эту якобы ошибку, людей опять ввергают в социальный эксперимент и опять во имя некоего светлого будущего. Я не политик и не хочу выступать судьей ни нынешнему, ни прошлому режимам, но меня беспокоят нигилизм и нетерпимость: большевики отрицали всю дореволюционную жизнь, демократы — всю доперестроечную. Неужели они не понимают, что за отвергаемой историей стоят людские судьбы? Те, кто перечеркивает прошлое, насаждает ненависть к нему, подкладывают динамит под будущее. Да, сегодня у нас вроде больше свободы. Но при этом большинство населения страны впало в унизительную нищету. Неужто и впрямь судьба у нас такая — сплошные крайности: если свобода — то анархия и беспредел, если капитализм — то непременно дикий, от которого люди шарахаются…»
Петр Петрович часто помогал друзьям - кому-то выбивал квартиру, кому-то искал лекарства, помогал всегда, чем мог.
Рассказывала Марина Алексеевна: «Вчера весь день убеждал Любу Соколову, что ей надо лечить сердце, Ване Рыжову доставал путевку в санаторий… А на прошлой неделе мотался по всей Москве в поисках каких-то лекарств: одно надо было отправить в Уфу, другое — в Самару, третье — в Хабаровск».
- Только так и надо жить, — перебил жену Петр Петрович.
В одном из своих последних интервью пожилой актер признался, что самое его заветное желание - дожить до XXI века.
Дочь Ольга рассказывала: «Про отца никогда нельзя было сказать: старик. Хоть и походка вроде тяжеловата, хоть и чувствовал себя неважно. В нем было столько залихватства, гусарства. На охоту - главную свою страсть - папа мог отправиться в любом состоянии. Ползал где-то по болотам, по сугробам. А потом приезжал с синими отмороженными губами, весь обветренный. Нам делалось страшно. Перед каждым выездом мама кричала ему вслед: «Петечка, береги себя», он лишь отмахивался: «Да-да-да». И мы прекрасно понимали, что все равно он сделает так, как захочет».
Петр Петрович снялся более чем в трех десятках фильмов, создавая образы сильных, мужественных людей. В исторической драме «Царская невеста» он сыграл Ивана Грозного, в историко-приключенческом фильме «Кочующий фронт» - легендарного командарма Петра Щетинкина. Он снимался в главных ролях в героической драме «Морской характер» и других фильмах. Однако такого успеха, как в «Тихом Доне» у актера, к сожалению, больше не было.
17 апреля 2000-го года Петр Петрович проснулся рано утром, разбудил жену - ей нужно было сходить в поликлинику, сдать кровь - попрощался, закрыл дверь и снова лег спать. Через некоторое время раздался звонок. Глебов резко вскочил с постели и... в ту же секунду упал на пол.
Петр Глебов похоронен на Ваганьковском кладбище.
Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени был вручен Елене Петровне Глебовой на сороковой день…
Культура. Ру
Григорий Мелихов из "Тихого Дона" (Прочитано 1744 раз)
Похожие темы (5)
