Как слепой странник из России Василий Ерошенко стал известным поэтом в Японии.

[Миссис уксус]

2

Судьба этого человека поистине удивительна, а память о нём избирательна. Долгое время о поэте Василии Ерошенко в России совсем не вспоминали. А в Японии его имя значится в списке самых уважаемых и знаменитых людей Страны восходящего солнца. С детства лишённый зрения он обошел полмира, научился музыке, с легкостью освоил несколько языков, в том числе эсперанто. Несмотря на слепоту, он был более зрячим, чем многие из ныне живущих.

Он появился на свет неподалёку от Старого Оскола, в селе Обуховка, в канун Новолетия – 31 декабря 1889 года. В то время стояли лютые морозы, но по традиции родители понесли неокрепшего ещё малыша в церковь крестить. Так уж вышло, что во время проведения обряда кроху уронили в купель с очень холодной водой. Казалось, он не выживет, но Василий, наверное, с первых секунд на этом свете страстно полюбил жизнь. Но после травмы он к четырем годам вовсе перестал видеть. Сохранил в памяти лишь образ мамы, церковный купол с голубями на крыше и прозрачное голубое небо.

Он перестал видеть, но не перестал слышать и чувствовать. Он прекрасно ориентировался в пространстве и ничем не отличался от местных мальчишек, частенько появляясь на улице даже без палочки. Благодаря участию графа Орлова-Давыдова родители смогли в 10 лет определить сына в специализированную школу для слабовидящих. Там Василий Ерошенко познакомился с азбукой Брайля и стал жадно читать. За короткое время он изучил всю школьную библиотеку. А после, когда новых книг уже не было, он стал писать сам.

Здесь же, в школе, он научился играть на скрипке и гитаре, что впоследствии стало для юноши настоящим спасением. Он стал работать музыкантов в ресторане, а часть заработанных денег платил актёру, который читал ему вслух произведения классиков. Он мог бы провести так всю жизнь, но в его судьбу вновь вмешался счастливый случай в лице Анны Шараповой, родной сестры Льва Толстого.

Анна Николаевна познакомила юношу с искусственным языком эсперанто, за котором видела великое будущее. Василий, имевший явный талант к лингвистике, легко освоил эсперанто и в будущем даже писал на нём.

По рекомендации Анны Шараповой, Василий отправился учиться в лондонскую Королевскую музыкальную академию для незрячих. В поездку он отправился сам, но в каждой стране его встречали и сопровождали эсперантисты. В Лондоне поэт быстро освоил английский язык и даже написал несколько стихотворений на языке Шекспира, которые были весьма одобрительно встречены критиками.

Позже Василий отправился в Париж, где через короткое время свободно заговорил и на французском. Впоследствии в каждой стране, где он бывал, он учил новый язык. Причем не было случая, чтобы он не мог освоить местное наречие. По возвращении в Лондон его ждало печальное известие: в короткий срок ему надлежало покинуть страну за связь с марксистами.

Однако дома, в родной Обуховке, он пробыл недолго, отправившись в новое путешествие, в Страну восходящего солнца. Вновь в путешествии ему помогали эсперантисты и вскоре Василий Ерошенко уже учился в Токийской школе для слепых.

Он прибыл в Японию в 1914 году. Он стремительно освоил японский язык, параллельно изучая культуру удивительной страны. В Токийском университете он познакомился с индийским философом Рабиндранатом Тагором, поразив последнего своими глубочайшими познаниями в области различных религий.

Уже в 1916 году имя Василия Ерошенко стало известно японцам. Он писал и издавал свои произведения на японском языке и эсперанто, а критики отмечали, что автор произведений совершено не похож на иностранца, столь «японскими» были его произведения. Позже японский драматург Акита Удзяку напишет о поэте: «Ерошенко – первый русский, покоривший сердца японцев».

Его творческая судьба была поистине удивительной. Он создал десятки сказок, пьес, новелл и стихотворений на японском языке, его пригласили преподавать в Токийский университет. Произведения Василия Ерошенко заняли прочное место в японской литературе.

В Японии он встретил свою любовь, девушку по имени Итико Камитика. Она покорила его сердце своими прогрессивными взглядами, но так и не смогла ответить взаимностью на чувства поэта. Она любила другого, Сакаэ Осуги, влюбленного тоже не в неё. Развязка этих взаимоотношений оказалась трагичной: Итико нанесла возлюбленному ножевое ранение и села в тюрьму. К счастью, он выжил, однако позже его вместе с любимой девушкой Ноэ Ито убили полицейские.

Василий Ерошенко, переживая личную драму, снова отправился в путь. Он посещал Сиам, Таиланд, Индию, преподавал в школе для незрячих в Бирме, путешествовал по этой стране вместе с учениками. Свои не слишком большие гонорары он тратил на оказание помощи слепым детям, хотя сам часто нуждался.

Он знакомился с самыми выдающимися людьми, продолжал писать. И мечтал о том времени, когда сможет вернуться в Россию и принять участие в политической борьбе. Долгое время его стремление вернуться на родину оставалось нереализованным. А после возвращения уже в Советскую Россию уже не мог никуда выехать. Но тяги к смене мест не оставил. Отправился на Чукотку, затем в Туркмению, везде изучая местные наречия и приспосабливаясь к заданным условиям жизни без оглядки на свою слепоту. Он охотился и управлял нартами, учил незрячих и даже разрабатывал варианты брайлевского письма для других языков.

Его жизнь – это повествование о силе воли и невероятных возможностях человека, жившего в полную силу вопреки судьбе. Он мог влачить весьма жалкое существование инвалида, но выбрал для себя яркую, полную событиями жизнь поэта и путешественника. Даже узнав о своем онкологическом заболевании, он не впал в депрессию в ожидании печального конца, а снова отправился в путешествие, сумев исполнить свою давнюю мечту о походе в якутскую тайгу.

Скончался Василий Ерошенко в родной Обуховке 23 декабря 1952 года. Его архивы были изъяты компетентными органами и впоследствии утрачены. Впрочем, его имя не осталось забытым. В Японии его помнят под именем Эро – сан, в Китае - Айлосяньк или «господин Айло», в Бирме слепым детям до сих пор рассказывают о Ко – коджи (старшем брате), а на Чукотке о чудаке Какомэй (чудо).

Его завещание было очень простым: «Когда я умру, пусть на могиле напишут всего три слова – жил, путешествовал, писал…»
Культура. Ру