Геру мы завели по всеобщему семейному согласию. Породу обговорили на семейном совете - это был русский спаниель. По стечению обстоятельств у знакомых ощенилась дама необходимой породы, и так у нас появился новый член семьи. До этого наша ячейка состояла из меня, мужа, троих детей, сиамского кота по имени Кот и каких-то хомячков - никогда ими не интересовалась и ни одного не знала по имени.
В собаку влюбились все члены семьи, за исключением хомячков - их не представили друг другу. У кота, мальчика, между прочим, проснулись отцовские чувства, о которых он заявил в первую же ночь. Он стал биться в двери нашей с мужем спальни, которая по совместительству стала и комнатой Геры. Успокоился только тогда, когда ему дали возможность лечь на собачью подстилку и облизать приемную дочь от и до.
Но мой рассказ не об этом. Малышка росла, хорошела и доросла до полового созревания. Увы, дети вырастают((. Вокруг подъезда нашего дома стали собираться сомнительного вида собачьи кобеля с явными нечистоплотными намерениями, что мне, как матери было совсем не по кайфу. Как могла, я отгоняла их, объясняя, что не про их честь наша принцесса, и в конечном итоге, остался один самый настырный кобель, косящий под болонку. Дети прозвали его уничижительным именем Желтый - под цвет шерсти. Он пасся у подъезда, подглядывал в окна нашего первого этажа и, что самое ужасное, наша чистая девочка проявляла к нему не самый платонический интерес.
Тем не менее, жизнь продолжалась, со всеми ее болями, а моей болью на тот момент было понимание, что семейная лодка неуклонно идет ко дну, но это другая история.
И вот в один осенний пасмурный день я собралась развеять тоску на городском пруду, заодно прогулять засидевшуюся невесту. Взяла Геру на поводок, в киосочке, каких было вдосталь прикупила пивасика, сигарет и мы отправились расслабиться. До пруда надо было пройти пару кварталов, но буквально через пару шагов я поняла, что не мы одни хотим отхватить нирваны. За нами, почти не скрываясь внаглую крался Желтый! Отойдя на достаточное расстояние, чтобы не вызывать у населения смущения от моего дурного французского, я начала при помощи метательных палок, сучков и всего, что попадется под руку, объяснять извращенцу, что его присутствие тут неуместно. Последний раз я видела наглую Желтую рожу, выглядывающую из-за угла дома, причем, утверждаю, что на ней было написано понимание!
И вот мы миновали небольшую зеленую зону и оказались в одном из самых красивых уголков планеты. Осенний день нисколько не замутил водную гладь, гора на другом берегу отражалась на половину поверхности пруда, стояла звенящая тишина, на воде качались лодочки, в одну из которых я и залезла со своими печалями, пивом и сигаретами. Гера на поводке села рядом и вела себя как лучшая подруга.
Солнце опускалось в пруд, рисуя замысловатые дорожки на воде. Пиво и сигарета примирили меня с обыденностью, человеко-собачьи глаза дали понять, что их обладательница хочет разделить мою успокоенность, и я отпустила ее с поводка.
А дальше. Все было как в дешевом американском фильме! По прибрежной линии под шум волн мчался Желтый. Ветер раздувал его мерзкую болоничью шерсть. Но самое ужасное, что навстречу ему неслась моя невинная спаниелька с развивающимися ушами и счастьем на бесстыжей морде. Ну ясен пень, что следом по берегу, откинув недокуренную сигарету, и составляя уникальные фразы их пяти знакомых мне нецензурных слов, понеслась я. Ну где ж мне, тридцатипятилетней двуногой догнать четырехногую возбужденную и влюбленную малолетку?!
В общем, когда я ее настигла, процесс был в разгаре! Что мне оставалось делать?! Из студенческой практики я помнила про прерванный половой акт, но и знала, что нельзя просто так разорвать связку - прежде всего пострадала бы партнерша. Идея родилась спонтанно.
Здесь я не могу, поставлю под спойлер, и если вам не 18+ я не виновата.
Желтый, как истинный представитель кобелиного племени исчез не прощаясь, а мы с моей шурыгиной пошли домой. Мне пришлось покаяться за недогляд, а за собакой началось наблюдение. Мы все надеялись, что ничего не произошло, что все образуется. На всякий случай папа предупреждал собаку, что не потерпит в доме незаконнорожденных приблудков, и утопит их сразу при рождении. Гера смотрела на него печальными спаниельими глазами, грустнела, грузнела и поглощала килограммами квашеную капусту.