Дело было в Советской Армии образца начала 80–х. Весной. Собиравшиеся уже в дорогу дембеля, на замену которым, собственно, мы с приятелем после полугода учебки и были определены, от скуки проводили инвентаризацию оставляемого ими в расположении взвода хозяйства. Нас как свою долгожданную смену, взяли в помощь. Среди прочего полезного хлама обнаружили бочку, наполовину заполненную клеем БФ. Многие уже поняли, о чем пойдет речь.
О том, что солдатики в армии пьют все что горит, известно. Решено было из найденного клея приготовить спиртное. Итак. В бочку ухнули три или четыре ведра воды. Перемешали. Закрутили пробку и закатали бочечку под навес с ГСМ. Спрятали. И… забыли. Просто забыли.
Дембеля укатили по домам, новоявленные «деды» о бочке не знали, а нам, «молодым», в суете армейской молодецкой службы было как–то не до воспоминаний о спрятанном сокровище.
Вспомнили о нем поздней осенью. Пахло из бочки заманчиво. Очень правильно пахло. Однако жидкость на вид была подозрительно мутной, белесой. Позвали военного химика из соседнего взвода. Тот принес бачок от противогаза. Прогнали некоторое количество полученной жидкости через бачок, причем сначала никак не получалось. Фильтр, видать, плотный очень был.
Жидкость стала прозрачной как слеза, но пожелтела. Как если бы в ней были растворены вита–минки, желтенькие такие шарики аскорбинки… или как моча. Но все еще правильно пахла!!!
Момент был подходящий, дежурный офицер отсутствовал, отправили самого молодого в столовку за картошкой, нажарили. И сели за стол. В тишине набулькали «водки» в кружку и задумались – кто будет пробовать? Вызвался наш главный дед, Вовка Юст. До сих пор его помню. Вовка выдохнул, залпом выпил, закусил.
— Ну как? – спрашиваем.
— Не понял пока, – говорит он и просит налить еще.
Налили. Выпил.
— Еще плесни. Нифига не понял пока–что.
Ну, оно понятно, второй дедушка кружку у него тут же отобрал и себе наливать велел. Начался праздник. Никого не обидев, доели и всю картошку.
А уже вечерело. Собственно, прокол был в том, что старшина, которого никто в этот вечер не ждал, заявился на вечернюю проверку. Опаньки. И вот стоит весь наш взвод, кривой как сабля, в две шеренги. Деды спрятались сзади. Молодых вперед, им вроде как меньше наливали.
Старшина называет фамилии, медленно шагает вдоль строя.
— Березовский (это уже наш)!
— Й–а–а–а! – дергает сдуру пьяный Женька.
— Чего? – выпячивает глаза старшина, замечает блеск в глазах, и удивленно требует дыхнуть…
В наступившей гробовой тишине Женька робко (а старшина у нас был огромен и могуч, мог и вдарить) выдыхает небольшую порцию сжатого стиснутыми от ужаса легкими пьяного воздуха.
— ТЫ ЧЕ, БЕРЕЗОВСКИЙ, РЕЗИНУ ЖРАЛ ЧТО–ЛИ?
Финал благополучен. Фантастически, но все обошлось.