Писатель влюбился в свою жену, когда она была школьницей, и 13 лет ждал, чтобы жениться на ней.



Тем самым полковником, которому никто не пишет, на самом деле был дед Габриэля Гарсиа Маркеса. Вспоминаем жизнь этого яркого писателя.

Случайное предложение

«Ей было всего тринадцать лет, когда однажды на танцах в городском саду я сделал ей предложение. Конечно, не всерьез, просто сказал это, соблюдая условности, необходимые в те времена, чтобы обзавестись невестой. Не помню, может быть, под впечатлением какой-то книги, фильма или кем-то рассказанной истории, но мне почему-то захотелось иметь невесту.



И Мерседес должна была понять, что это не более чем условность, тем более что виделись мы потом очень редко и всегда случайно...» — вспоминал великий колумбийский писатель Габриэль Гарсия Маркес. Условность условностью, но они с Мерседес все-таки поженились и прожили вместе 55 прекрасных лет...

Полковнику никто не пишет

Маркес родился в самом захолустном колумбийском захолустье, которое только можно себе представить в 1927 году. В городке Аракатака всегда было жарко, сыро и там никогда ничего не менялось. Отец работал телеграфистом, мама была занята детьми – их у нее было десять. Маркеса воспитывала бабушка Транкилина; пройдут годы, и она начнет кочевать из одной его книги в другую: сильная, гордая основательница клана. А дед его – тот самый полковник и герой Гражданской из «Полковнику никто не пишет».

Маркес был немного странным мальчиком и с детства смотрел на мир как будто через мистическую призму. Мерседес Барча, Мече, приснилась ему во сне: там девочка превратилась в бабочку и улетела. А еще говорят, что на тех танцах в городском саду ей было не 13 лет, а всего девять, как Ремедиос из «Сто лет одиночества», когда в нее влюбился Аурелиано Буэндиа. Это тоже станет одной из любимых тем писателя: двое разминулись во времени, она опоздала и родилась позже, он все понимает, но не может ничего изменить...



Свадьба всё-таки будет

Мерседес поразила Маркеса «таинственной красотой нильской змеи», которую она унаследовала от своих предков-египтян. И она была ужасно серьезной, очень ответственной и тихой. Эта таинственная тишина сводила Маркеса с ума. Девочка уходила куда-нибудь подальше, ложилась в траву и часами наблюдала за насекомыми, облаками, мелкими зверушками. Она хотела стать биологом, заниматься наукой, изучать весь этот живой мир со всем его многообразием. И вдруг: я выхожу замуж за Маркеса!



Родители считали, что это просто детская блажь: начиталась Шекспира, возомнила себя Джульеттой. Но годы шли, Мече взрослела и оставалась непреклонной – если она и станет чьей-то женой, то только Маркеса. А Маркес жил в Париже, и у них даже не было формальной договоренности.

Ей рассказывали про то, что он бросил учебу на юридическом факультете, и про все его истории с проститутками (позже Маркес скажет, что ходил к ним, чтобы избавиться от изнуряющего чувства одиночества), про его роман с известной испанской актрисой Марией Консепьсьон Кинтаной... Странная Мече продолжала его ждать. Единственное, что имело для нее значение – его письма, а они приходили каждую неделю.

В Аракатаке девушку считали безнадежной чудачкой и прозвали Пенелопой: несколько раз сходила с парнем на танцы и много лет ждет, что он на ней женится. Но – в его парижской комнате висел ее портрет – висел так, чтобы открыть утром глаза и сразу его увидеть. Мерседес ждала 13 лет, и они с Маркесом все-таки поженились.



Любовь во время чумы

Прошло много лет, и Маркес гордо сказал: «За годы семейной жизни у нас не было ни одной серьезной размолвки. Наверное, потому, что мы смотрим на вещи так же, как и до брака. Семейная жизнь – дьявольски трудное дело, которое каждый день начинаешь сначала. И так всю жизнь. Живешь в постоянном напряжении, и порой это так утомительно... но тем не менее это стоит того!»



После свадьбы они жили в небольшой квартирке, которую Маркесу дали в редакции газеты  El Espectador, где он работал. Мече не умела готовить и вообще была равнодушна к домашнему хозяйству: Габриэль сам делал уборку и показывал жене, как готовить. Они жили бедно, покупали самые дешевые продукты и были совершенно счастливы. Мерседес считала Маркеса гением и целовала исписанные им листы бумаги.

Со своей научной дотошностью Мерседес разобрала все бумаги Маркеса,  навела порядок в его рукописях. И она во всем его поддерживала. Согласилась переехать с ним в Нью-Йорк, – тогда у них уже родился первый сын – а когда произошел американо-кубинский конфликт, и коммунисту Маркесу пришлось буквально бежать, стойко перенесла с ним все трудности этого путешествия.

Денег на самолет не было, поэтому пришлось пересаживаться с одного рейсового автобуса на другой, ночевать в каких-то чудовищных забегаловках с тараканами, голодать... Как-то американский солдат предложил Маркесу: отдай нам с ребятами на пару часов свою красотку, хорошо заплатим, хоть поедите нормально!



В общем, это было то еще приключение: в Мехику Мерседес приехала с гастритом на нервной почве. У них с Маркесом и сыном на троих было 20 долларов и совершенно неясное будущее. И Маркесу нужно было выйти из этого с большим достоинством, чтобы сохранить ее любовь. Он старался, поэтому не услышал от нее ни слова упрека. В 1962 году Мече родила второго сына. И тогда он все понял: «Женщины правят миром. Единственное, чего женщины не прощают, – это предательство...»

Сто лет одиночества

Мерседес так верила в Маркеса, что спокойно приняла его решение удалиться в глубокую внутреннюю эмиграцию и написать роман. Чтобы на первое время были деньги, продали машину. Маркес 18 месяцев практически не выходил из своего кабинета, он не общался даже с семьей. Пока Маркес работал над романом «Сто лет одиночества», Мерседес  пыталась заработать деньги и отбивалась от кредиторов, используя честность и обаяние.  Потом Маркес вспоминал:

«Нашему домовладельцу мы задолжали аренду за восемь месяцев. когда наш долг по оплате составлял всего три месяца, Мерседес позвонила ему и сказала: "Послушайте, мы не сможем за платить вам ни за эти три месяца, ни за следующие полгода". Прежде она уточнила у меня: "Когда ты планируешь закончить?" – и я ответил, что месяцев через пять, поэтому она накинула еще один месяц. И тогда домовладелец сказал ей: "Хорошо, если вы даете слово, я подожду до сентября". И в сентябре мы ему заплатили...» – рассказывал Маркес.



А когда он написал свой роман, Мече отнесла в ломбард миксер и фен – не было денег, чтобы послать его издателю. «Не хватало только, чтобы роман оказался плохим!», — вздохнула она.

А роман вызвал настоящее «литературное землетрясение». Маркес за секунду стал живым классиком. В 1982 году он наконец-то получил Нобелевскую премию. Праздновала вся Южная Америка. Даже Фидель Кастро не смог дозвониться, Маркес получил от него телеграмму: «Справедливость наконец восторжествовала. Празднуем со вчерашнего дня. Дозвониться невозможно. От всего сердца поздравляю вас с Мерседес».

С каждым днем писатель все больше понимал, как ему повезло с женой и как  многим он ей обязан. «Для меня несомненно: смысл жизни – это любовь... И писать стоит только о любви, потому что все остальное – от лукавого».



ссылка