Открытому, искреннему артисту в отношениях с женой не хватало теплоты и нежности, но она любила его по‑настоящему.

«Есть ли в твоей жизни человек, перед которым ты не боишься быть маленьким, глупым, безоружным, во всей наготе своего откровения? Этот человек и есть твоя защита», — писал Евгений Леонов в письме сыну.
Для него самого таким человеком была жена Ванда.

Они были совсем разными: открытый, ранимый, душевно щедрый Леонов и Ванда, которая все время держала душу застегнутой на все пуговицы. Она любила мужа, но ему не хватало ее нежности и теплоты. Говорят, она не обнимала его, даже когда поздравляла с днем рождения.

Спасибо, что позволяешь любить
Леонову долго не везло с девушками: он казался им милым плюшевым мишуткой, голову от такого не потеряешь. Рассказывают, что однажды он в слезах убежал со студенческой вечеринки, потому что девушка отказалась его поцеловать. Мало кто способен был разглядеть его доброту, порядочность и внутреннюю силу.

Актерская карьера в первые годы у Леонова тоже не складывалась, до тридцати лет он играл роли уровня «кушать подано». И, в общем, он считал себя неудачником.

Но однажды, когда Леонову был уже 31 год, он был в Свердловске с театром им. Станиславского. Они с приятелем шатались по улицам и познакомились с двумя девушками. Одна, с красивым и необычным именем Ванда, очень понравилась Леонову, и он пригласил ее на спектакль. Волнуясь, смотрел из-за кулис, как она сидит в партере, и, тоже волнуясь, теребит ремешок сумочки.

Потом он провожал ее домой и изо всех сил старался быть обаятельным.
Дальше были «отношения на расстоянии», и скоро Ванда приехала в Москву. Евгений поселил ее у знакомым, а вечером она пришла на ужин к ее родителям.

Семье актера Ванда очень понравилась: серьезная, симпатичная, видно, что хорошая хозяйка. А Евгений был влюблен по уши. Позже, когда они уже поженились, он мог часами сидеть на подоконнике и ждать возвращения жены. Без нее он всегда грустил, а когда она приходила, преображался и буквально расцветал. На заграничных гастролях он постоянно бегал по магазинам в поисках самых модных нарядов для жены.

Евгений Леонов и Ванда Стойлова. Спектакль «Дни Турбиных», 1954 год.

По Москве ходила шутка: «Такое платье есть у Софи Лорен… и у Ванды Леоновой!»
В ответ на весь этот фейерверк чувств Ванда была вежливой, приветливой и немногословной. Держала дом в идеальном порядке, отлично готовила, заботилась, чтобы у мужа всегда была чистая и отглаженная одежда, чтобы он был здоров. А все эти нежности… ну, что за глупости!

— Спасибо, что позволяешь себя любить! — говорил артист жене.
Люди разной породы
И сын у них родился — весь в Ванду. Андрей любил, когда его тискали, обнимали, не любил проявлять чувства и считал это лишним. Отец привозил ему из поездок чемоданы игрушек — сын вежливо благодарил. В подростковом возрасте Андрей начал бунтовать, и Леонова часто вызывали в школу. Он приходил домой весь красный, смущенный и злой, но никогда не наказывал сына, не мог.

Он и его близкие были людьми разной породы. Они были сделаны из разного теста, но любили друг друга по своему, как умели. И одна страшная история показала, что люди, не склонные к сантиментам и нежностям, способны на сильные чувства и настоящую преданность.

Возвращение из комы
В Гамбурге на гастролях Евгений перенес инфаркт и на 28 дней впал в кому. Ванда с Андреем не переставали верить, что он очнется. Они ни на минуту не отходили от Евгения. Какой-то врач велел разговаривать с Леоновым: возможно, он услышит.

И они, не останавливаясь, говорили и говорили ему те самые слова, которых он так ждал. Самые нежные, самые теплые, самые главные.
И актер вышел из комы. И после этого он еще играл в театре и снимался в кино.

А когда он умер, близкие и зрители его провожали самыми искренними аплодисментами и самыми горячими словами. И глядя на это, все понимали: если кого и любили в этой жизни по‑настоящему, так это его, Евгения Леонова.
ссылка