Как увидела Мурка Петровна кота Буханкина в Интернете, сразу же дико зафанатела по нему. Совсем снесло башню девушке.
Всю осень спала с портретом кота под подушкой.
В конце концов, оставила утепленный подвал под Иркутском.
Ради него, краснея кончиком носа от стыда, лгала семье, что едет на заработки в Усть-Кут. Мобильник брать не стала, чтобы муж не отследил по геолокации.
Ради него продала блошиный ошейник, взяла снеди и отправилась в Междупопинск автостопом.
Дальнобойщики кормили ее макаронами с колбасой. Укладывали спать у калорифера. Это те, кто вез продавать русский лес китайцам. А кто уж мясо вез, лезли в кузов, отрезали произвольные кусищи говядины. Сами угощались под белую во всю широту сибирской души. Да и Петровна хавала вволю, из-за чего набрала пару лишних килограммов. Переживала, что возлюбленный кот может не найти ее талию.
Буханкин ничью талию не искал.
Он как раз возвращался с работы, — то есть, с охоты, где никого не поймал и не съел, а всех только перепугал. Даже волков, которые спутали его с тигром. Он был уже почти дома, раздалось эротичное "Мяу!" — иркутянка преградила ему путь.
— Это вы?! — вскричала она на всю улицу. — Я не верю своим глазам! Наконец-то! Умоляю, Кузьма Иванович! Только не бейте по голове, не шипите, не ссытесь и не убегайте! Я вас люблю, Буханкин, чего же боле!
— Да ничего, не волнуйтесь, — спокойной сказал Буханкин, который начал привыкать к славе. — Я так просто не зассу! Но если будете орать, Нюра услышит. Сначала вам глаза выцарапает, а потом мне яйца откусит! Тише, тише! У вас, например, выпить есть?
У Петровны было. Пошли на сеновал, где Буханкин услышал остальные признания.
Когда допили вальерьянку и доели горбушу, созрел план. Нюре ни звука, Мурку Петровну устроить на полставки ловчей мышей в райбиблиотеку, где уже давно нет книг.
А что было дальше, пока никто не знает...
Как это там? To be continued, едрёна макарона!