…Иногда Фаня вспомнила, как Ирина Эренбург усаживала ее, тринадцатилетнюю, к себе на колени и пела, как малышке:
«Если завтра будет солнце/Мы поедем в Фьезиоле, /Я — на маленькой лошадке, /Ты — на маленьком осле…».
Ей становилось тепло и спокойно — пусть завтра будет солнце…
ИринаИрина Эренбург родилась в Ницце, в семье Ильи Эренбурга и Катерины Шмидт. Она была совсем маленькой, когда Катерина ушла к другу семьи, искусствоведу Тихону Сорокину. До 12 лет девочка росла с матерью и отчимом в Советском Союзе. От отца приходили посылки с ослепительно-белой мукой и яркими акварельными красками, которые невозможно было не лизнуть. Через много лет Ирина Ильинична Эренбург напишет, что ее мать любила отца, но
«ушла потому, что мечтала создать семью, а с моим отцом это было невозможно».
А Ирина всю жизнь называла Сорокина папой, а Эренбурга — Ильей.
В Москве Ирина Эренбург училась во французской школе, а в 12 лет отец увез ее во Францию. Она писала:
«Мне было 12 лет, когда я снова познакомилась с отцом».
С отцом они подружились. Эренбург отличался от большинства отцов того времени: он относился к дочери с подчеркнутым уважением.
Ирина окончила Сорбонну, получила профессию психолога. На фотографиях того времени она — настоящая француженка, в изящных шляпках и элегантных костюмах.
В 22 года Ирина Эренбург вернулась в Москву, и когда прикладную психологию объявили лженаукой, занялась литературой и переводами. Вскоре она вышла замуж за Бориса Лапина, журналиста, писателя, поэта, путешественника.
Отцу отправила телеграмму:
«Вышла замуж Бориса Лапина фамилия адрес прежние поздравляю Новым годом Ирина»…
Когда Илья Эренбург со своей второй женой вернулся в СССР, Ирина и Борис поселились у него. Эренбургу понравился муж дочери — сильный, уверенный, надежный. Впрочем, в Москве Илья Григорьевич не засиделся — мотался по стране, писал книги о великих стройках. В 1936 году был военным корреспондентом «Известий» в Испании. Когда началась Великая отечественная, стал военным журналистом и пропагандистом Советского Информбюро.
Илья Эренбург
«22 июня 1941 за мною приехали и повезли в «Труд», в «Красную звезду», на радио. Я написал первую военную статью. Позвонили из ПУРа, просили зайти в понедельник в восемь часов утра, спросили: «У вас есть воинское звание?» — я ответил, что звания нет, но есть призвание: поеду, куда пошлют, буду делать, что прикажут».
На фронте, Эренбург нашел девочку Фаню, свою будущую приемную внучку…
ОтчаяниеБорис Лапин, муж Ирины Эренбург, в первые же недели войны попал в окружение под Борисполем. Некоторым удалось выйти из него живыми, поэтому Ирина долго надеялась, что Борис уцелел. Потом рассказывали, что он и правда мог бы выбраться, но у его друга, писателя Захар Хацревина, случился приступ эпилепсии, и Борис остался с ним.
Ирина тревожилась, тосковала, то впадала в отчаяние, то начинала верить в чудо. У нее началась анорексия, она не могла спать… В дневнике писала:
«Я готова на вечную разлуку, лишь бы знать, что он жив. Слепой, безногий, но живой…».
К концу войны она сама была еле живой…
ФаняФаня родилась в большой семье — кроме нее, у родителей было еще пятеро. Когда пришли фашисты, родителей девочки расстреляли в числе первых. Потом она будет рассказывать:
«При фашистах за каждого еврея давали два килограмма соли, сосед получил шесть килограммов — за маму и двух моих сестёр, Риву и Басю».
Фаню спас какой-то старик, развернул лицом к лесу и сказал — беги, ищи партизан. Фаня побежала…
Ирина Эренбург с Фаней
Она все-таки нашла партизанский отряд, и там встретила хорошего человека, сержанта медслужбы Рахмана Наумовича. Он забрал девочку, привез ее в военный госпиталь, и Фаня начала работать в аптечном складе, рассыпать по пакетикам порошки и разносить их раненым.
Рахман Наумович написал о судьбе «дочери полка" в Москву, в Еврейский Антифашистский Комитет, и это письмо попало Илье Эренбургу. Писатель отправил Фане посылку с подарками, а она в ответ написала что «гарачо» его благодарит.
Война продолжалась, и Фаня передвигалась по ее дорогам вместе с фронтовым госпиталем. Когда добрались до Польши, девочку в сопровождении какого-то майора отправили в Москву — оставаться на фронте дальше было слишком опасно.
В Москве майор позвонил Эренбургу: привез девочку Фаню Фишман, какие будут указания?
«Немедленно привозите ко мне», — велел Эренбург.
СемьяМудрый Эренбург все просчитал: необходимость заботы о тринадцатилетней девочке вытащит его дочь из пучины горя. Он знал свою Ирину, знал, какая она цельная, как сильно и преданно может любить. И он не ошибся.
Ирина Эренбург
Сначала было трудно, еще и потому, что Фаня говорила на дикой смеси украинского и польского, русский не понимала совсем. Потом выучила русский, стала отлично учиться в школе. Фаня не называла Ирину мамой, звала ее по имени. Но когда девочку разыскали родные старшие братья и позвали уехать в Палестину, она никуда не поехала. Не хотела, чтобы ее Ирина снова осталась одна.
У этой страшной истории счастливый конец. Фаня стала прекрасным врачом, защитила докторскую диссертацию. Ирина была сначала молодой мамой взрослой дочери, потом молодой бабушкой (внучку назвали Ириной, в ее честь), потом прабабушкой. Всех детей она воспитывала, всем помогала. Всех усаживала на колени и пела французскую песенку:
«Если завтра будет солнце/Мы поедем в Фьезиоле, /Я — на маленькой лошадке, /Ты — на маленьком осле…».
Ирина Эренбург и ее приемная дочь Фаня. Страшная история с хорошим концом (Прочитано 1019 раз)