Плач

[серебро]

5

Эта история приключилась в одной из больниц нашего города. Я тогда окончила мединститут, и пошла работать туда. Устроилась быстро, на работу меня приняли охотно, так как совсем недавно уволилось несколько сестер. До случая, о котором я хочу рассказать, я проработала около недели, и в тот день было мое дежурство.

Как обычно у нас дежурных трое: охранник, зав. отделения и сестра. В тот день все начиналось как обычно, под вечер все разошлись и остались мы втроем, я, охранник Макс и Светлана, наш зам. Закрыли двери, выпили чаю, впрочем, как обычно. Пациентов было мало, так что дел особо не было.

 Больница наша находится на самом краю города, старое здание в три этажа. Всё случилось, когда я решила пройтись посмотреть, все ли в порядке у больных. Когда я поднялась на второй этаж, в тишине больницы вдруг раздался детский плач. Я остановилась. Прислушавшись, я поняла что плачет ребенок где то на третьем, совсем рядом со мной. Моя тревога нарастала. Я точно знаю, что у нас на данный момент не было ни одного ребенка в больнице, а третий этаж вообще пустовал.

Поднявшись, я огляделась. В полутьме коридора ни чего не видно, но плач явственно доносился из одной палаты. Я проследовала к ней и открыла дверь. На одной из кроватей под одеялом кто-то был, он медленно покачивался из стороны в сторону при этом надрывно плакал. «Эй…» сказала я подходя поближе к кровати и протягивая руку. Покачивание фигуры прекратилось, я резко сдернула одеяло. В тот же миг плач прекратился, а под одеялом не оказалось никого…пусто…с открытым ртом я начала пятиться, когда сзади услышало топот, и дверь в палату захлопнулась.

 Вскрикнув от неожиданности, я подбежала к дверям и распахнула их. В коридоре слышались быстрые шаги, как будто кто-то маленький с босыми ножками убегал от палаты. Я выглянула в коридор, и тут из палаты за моей спиной донесся смех. Резко обернувшись, я заметила, как кто-то маленький спрятался за кроватью. Смех принадлежал ребенку. Готова поклясться! В шоке я выбежала из палаты и побежала к лестнице. Смех и плач уже доносился со всех сторон.

 Добежав до цели я обернулась. Каков же был мой ужас, когда я увидела что по коридору в направлении лестницы бегут дети. Самых разных возрастов. Бегут, ползут на четвереньках, по стенам и потолку в моем направлении двигались фигуры, и все они плакали. Закричав и подавшись назад я упала. Прокатившись по ступенькам до второго этажа и зашипев от боли во всем теле я увидела, что за мной никто не спускается, и только где-то в глубине третьего слышались детские голоса. «Марина!»- это был Макс, он вприпрыжку подскочил ко мне и помог встать.

 « Что случилось?». «Дети…» только и смогла выдавить я. Посмотрев наверх, Макс сказал: «Пойдем вниз. Здесь они не достанут нам надо поговорить». Покорно спустившись на первый мы зашли в служебку, где сидела Светлана. Дав мне кружку с горячим чаем, она начала свой рассказ. Оказалось что когда-то давно в этой больнице, примерно лет пять назад, случился пожар, а на третьем этаже тогда располагалось детское отделение.

 Пожар был очень сильный, и многие дети сгорели заживо, или задохнулись в дыму. С тех пор после ремонта на третьем этаже начали твориться странные вещи. Персонал и больные слышали детские шаги по коридорам и палатам, смех и плач. Ночами по этажу бегали маленькие фигурки детей… В общем там перестали располагать больных, так как на других этажах было спокойно. Но персонал начал увольняться, и вот недавно вроде бы все затихло, и призраков никто не видел, потому мне ничего и не сказали сразу.

 Как видно, зря. Как бы то ни было, но там я больше не работаю. Как то страшно жить с привидениями по соседству. Сейчас работаю в другой больнице и все хорошо. Но до сих пор думаю, что на окраине города, где-то в темных углах третьего этажа раздается тот страшный, полный мук и страдания плач мертвых детей…

[серебро]

Летом я часто живу на даче. А по соседству со мной участок принадлежит какой-то бабке, вроде сумасшедшей, но не буйной. Целыми днями сидит на лавочке у себя перед домом и бормочет что-то под нос, так, что не разобрать.

Я как-то обратил внимание, когда мимо проходил, что она вроде гладит кого-то, кто на коленях сидит. Думал, кот - присмотрелся, а нету никого, просто руки над коленями держит так, будто придерживает кого-то, и одной рукой по воздуху гладит.

Я тогда подумал, что наверное у нее был кот когда-то, вот она и привыкла, и когда задумывается, рука у неё привычные движения совершает, будто кот на коленях сидит. Ну, как у Булгакова, когда Йешуа догадался, что у Пилата есть собака, когда тот во время головной боли делал движения, будто гладил её. А однажды ночью, когда я спал на даче, вот что случилось.

Просыпаюсь от того, что рука лежит на чем-то шерстистом, лежавшим у меня под боком. Ну, я спросонья решил, что кот мой, погладил по привычке, но чувствую - шерсть слишком жесткая какая-то. И тут вспоминаю, что я на даче, а кот-то у меня в городе. Просыпаюсь, естественно, сразу же, но не дергаюсь, и быстро думаю - что делать. В голове тут же план созрел - быстро накрыть одеялом, что бы это ни было, и в окно выкинуть.

И только я первое движение сделал, как это что-то с кровати спрыгнуло и к двери метнулось. Я только краем глаза заметил силуэт, и что-то странное в движении его было. Я вскочил, дошел до двери, вижу, приоткрыта, и успокоился, решил, что просто дверь забыл закрыть вечером и какой-то кот забрел ко мне, а может собачка чья-нибудь. Возвращаюсь, прохожу мимо окна, и вдруг прямо за ним вижу лицо бабки с соседнего участка.

Я еще никогда её такой не видел, волосы седые распущены, на ветру развеваются, глаза огромные, и прямо на меня смотрит. И так страшно мне стало, я от окна отпрыгнул назад, а она бросилась на свой участок, огромными прыжками. Я еще долго успокоиться не мог, но лег и уснул в конце концов. И уже когда засыпал, тут до меня дошло, что странного было в том убегающем коте, или собаке, кто бы уж там не был - двигался он так, как будто бы не бежал, а катился по полу к двери.

 Наутро проснулся, пошел за водой, прохожу мимо участка бабки, а она как всегда, сидит на лавочке, и под нос себе что-то бормочет, причесанная, тихая, как обычно. Я уж подумал, приснилось мне ночью, как она в безумном виде по участкам бегала. А поближе подхожу, и слышу, как она произносит, разборчиво совершенно, и рукой, как всегда, гладит что-то невидимое у себя на коленях:

 - Что же ты, зачем ночью бегать меня за собой заставил, а? Зачем к парню ночью залез, вон как напугал его! Меня аж в дрожь бросило, я едва сдержался, чтобы на бег не перейти. Стал потом справки об этой бабке наводить, никто толком ничего не знает, кроме того, что она лет десять в психушке провела, а с тех пор, как выпустили, все сидит у себя перед домом на лавочке целыми днями.

 И только однажды, день победы был, выпили мы с одним мужиком в возрасте, из поселка, и он рассказал мне, что бабка эта лет пятнадцать назад своего деда зарубила топором, и голову ему отрубила. И когда менты приехали, она сидела на той самой лавочке у себя перед домом, улыбалась, а отрубленную голову деда своего держала на коленях, и всё гладила и разговаривала с ней.

[серебро]

"На прошлой неделе ездили на Алтай,по родным местам. Деревенька не большая,пустых домов много,как в Простоквашино, "живите кто хотите",местные встретили нас радушно, выделили нам дом,где раньше жили наши родственники.

Первый день прошел без приключений, следующий тоже прошел нормально и вечером перед сном началось... (все были трезвые я, брат и его девушка-прим. автора). Да, надо сказать, что раньше в этом доме жила бабка брата, которая славилась на деревне своими приговорами да порчами. Сначала в прихожей раздался грохот, выхожу - от холодильника отвалилась дверь. Вот просто так отвалилась. Я не придал сначала этому значения.

Потом легли спать. Я в одной комнате, брат с девушкой в другой. Проходит минут 20, слышу из другой комнаты крик, подрывается брат, пытается найти выключатель, не получается, поднимает девушку, та находит, включает свет. Я выхожу спросонья, смотрю, а на брате лица нет, спрашиваю,-что случилось?,-говорит, ведьма по комнате летала. В общем,посидели,подумали, решили мы судьбу не испытывать и переночевать где-нибудь подальше в машине.

 Едем. Я на переднем пассажирском, брат за рулем, девушка на заднем. А у нас с братом прапрадед тоже колдуном был, правда белым, кое-что от него досталось, в плане способностей. Короче,едем,брат начал жаловаться, что задыхается, мы поменялись с ним местами и я сел за руль. Глотку у меня начало сдавливать тоже, чувствую у меня на левой стороне тела "шерсть" дыбом встала. По глупости опять значения не придал.

Приспичило по малому сходить, остановились, открываю дверь, поворачиваюсь к машине спиной и тут у меня озноб на спину переходит. Вот тут я и подумал. Спрашиваю у остальных, брали ли какие-нибудь вещи у родственников? Брат говорит, нет. Начал я машину пересматривать с левой стороны. На передних дверях есть такой кармашек внизу, залез туда. Там всякие принадлежности автомобильные... и прищепка! Спрашиваю была ,отвечают нет. Выкинул её к чертям. Отъехали метров 200, чувствую, проходит. Потом вообще отпустило.

 Переночевали мы в поле, вернулись обратно,в следующие 3 ночи больше никакой нечисти не вылезало.Пока писал,мурашки по спине бегали."

Хотите верьте...хотите нет.Меня заставил поверить во всю эту чертовщину один случай,его я не буду рассказывать(сугубо личное), может именно с тех пор у меня и тяга ко всему непонятному, невероятному.

[серебро]

Дождь застал меня так не вовремя, спряталась я в остановке. Тоскливая картина: на лавочке сидит больной старичок с палочкой. К нему подошел его ровесник и чуть не расцеловал его. От того, что я услышала от них, мне стало еще тоскливее и страшнее.

Приведу, пожалуй, их разговор дословно.
 - Здравствуй Семен! Рад тебя видеть, а говорят, ты уж помирать собрался? – сказал один старичок другому.
- Эх Ваня, до смерти было совсем недалеко мне, когда с инсультом слег. Ниночка моя, голубка, извелась вся, за мной ухаживая, но это еще не самое худшее. Сынок-то мой Васька совсем и стыд, и совесть потерял за пьянками. Он, когда выпьет, буйный становится. Тогда беги кто куда. Особо стал раздражать его я, лежачий, прямо шипел от злости, на меня глядя.

 А я ждал смерти, как избавления, стали мне во сне родственники мои являться – сидят за длинным столом, радуются. Среди них я узнавал своих родителей и бабушку с дедушкой, брата. Тетку. Остальных не знал никого, может, потому что умерли они задолго до того, как я родился. На столе была вода в чашках, да блины на тарелках. Одно место было не занято, и я понял, что оно для меня.

 Просыпался я под пьяные крики сына и не рад был пробуждению. Ничего меня уже на свете не держало, только жену Нину жалко было вдовой оставлять. И тут случилась беда, которой и не ждали. Пришел сынок с очередной пьянки. На бровях приполз. Да не один, а с тремя дружками – все ему под стать. Злые все. Заночевать решили у нас в квартире. А квартирка-то махонькая – двухкомнатная, где разместиться шестерым?

Я Нину к соседке отправил, от греха подальше, а сам – куда ж я денусь? Распихал Васька дружков своих по комнате да на кухне, а сам ко мне ввалился в спальню. - Подвигайся батя, хватит лежать, - и столкнул меня с кровати на пол, а сам на мое место улегся. Захрапел вскоре сынок мой безбожный, а я, напрягая все силы, сумел-таки заползти под свою кровать. Не хотелось мне, чтобы он на меня еще и наступил при пробуждении.

 Лежу под кроватью и молча рыдаю: что же это, даже умереть мне по-человечески не придется? Неужели смерть свою буду под кроватью встречать, словно пес? Близилась глухая ночь, самый страшный час – три часа ночи. Я научился определять этот период времени даже без часов – бессонница научила. Так вот, бесшумно отворилась дверь в мою спальню, и я увидел полоску голубоватого света и женские ноги.

 Я подумал было, что это Нина вернулась, но удивило меня то, что дверь-то была страшно скрипучая, а сейчас отворилась без скрипа. Да и ноги были совсем не Нинины – худые, обутые в белые мягкие туфли с чуть задранными носками. Я почувствовал такой ужас, сам не понимая почему, что вжался в пол и перестал дышать. В лицо мне пахнуло сыростью и холодом, как будто за дверью была не прихожая с комнатой, а погреб.

 Незнакомка прошла глубже в мою спальню и остановилась. Голубоватый свет все так же лился в спальню и окутывал ее ноги. Тут Василий на кровати заворочался, закашлялся, кровать сильно тряхнуло и все стихло. Женские ноги пошли к выходу. Дверь также бесшумно закрылась, и холодный ужас отпустил меня.

 Я долго лежал, пялясь в панцирную сетку над моей головой, пока не понял, что не слышу храпа Василия, более того, не слышу его дыхания вообще. Я попытался выбраться из-под кровати, но у меня ничего не вышло, так как для этого мне нужно было работать парализованной рукой и ногой. Я кричал, но пьяная компания спала беспробудно. Вот в таком отчаянном положении и нашла меня утром Нина, меня и мертвого Ваську.

 Ночевавшие у нас дружки быстро ретировались из квартиры, боясь, как бы их не заподозрили в убийстве. Заключение патологоанатома было такое: «Механическая асфиксия рвотными массами». Надо ли говорить, что моя бедная Нина едва все это пережила. Спасибо мир не без добрых людей – помогли с похоронами. Никто из этих непутевых, которые ночевали в ту ночь у нас, никакой женщины не видел. Да и не могли они ее видеть.

 Это смерть приходила за мной, а забрала того, кто лежал на моем «одре». Перепутала нас с сыном-то. И такое бывает. Но вот, что странно, болезнь моя стала понемногу отступать.

[серебро]

Рассказывает мой знакомый: "Дело было в начале 50-х. Брат моей бабушки, электрик по образованию, вернувшись с войны был просто нарасхват - людей не хватало, страну отстраивали из руин. Так что, поселившись в одном селе, он фактически работал в трех - благо, находились населенные пункты близко друг от друга, ходить-то в основном приходилось пешком...

Торопясь, идя из одного села в другое, он часто срезал дорогу через небольшой лесок, скорее даже посадку, особенно приятно это было делать весной и летом, когда расцветала зелень, и природа просыпалась. Парень, порядком уставший за день, замедлял шаг, и с удовольствием вдыхал запахи жимолости, мечтал о будущем...

 Однажды, было это утром, он шел через вышеописанную лесополосу. Стояла удивительно хорошая погода, солнце светило вовсю, поэтому молодой человек ничуть не удивился, увидев, что на опушке играют дети. Их было человек семь - мальчики и девочки в возрастном диапазоне, где-то от пяти до десяти лет.

 Сгрудившись в кучу, они склонили над чем-то головы, только одна девочка, отойдя чуть в сторону, аккуратно и медленно собирала цветы. Она первая подняла от земли глаза, внимательно посмотрела на внезапного пришельца и, ни сказав ни слова, продолжила свое дело. В принципе, ничего странного в этом зрелище совершенно не было, и парень хотел уже пройти мимо, но что-то все же заставило его приблизиться к молчаливым ребятишкам поближе.

 В своем рассказе он говорил позже, что насторожила его именно эта странная, не свойственная для большого скопища детей, тишина. Увиденное он не сразу понял - только минут через пять до него дошло, что дети "играют в похороны"! На траве перед ними лежала большая и не новая пластмассовая кукла в грязном белом платье, аккуратненько так расположенная на большом квадратном пестром платке. По всему "телу" кукла была убрана цветами, голову тоже украшал венок из цветов, в головах догорала настоящая церковная (!) тоненькая свечка, на глазах лежали два древесных листочка...

 Рядом, с совершенно аналогичным подходом был расположен пупс. Дети молча смотрели на эту картину, временами почему-то дружно вздергивая головы к небу, тщательно в него всматриваясь... Поодаль зияли в земле две вырытые ямки, долженствовавшие обозначать, видимо, могилы. Совершенно обалдевший, парень молча наблюдал, как девочка, что собирала цветы в стороне, подошла к пупсу, принялась украшать его.

 Потом, наконец, обретя дар речи, молодой человек почувствовал, что как взрослый должен вмешаться, как минимум попытаться спросить, кто подсказал такую странную игру...
 - Ребята, вы откуда? И что это вы делаете? "Ребята" все так же молча уставились на него. В лесу щебетали птицы. Парень внезапно почувствовал, что ему, фронтовику, прошедшему войну, очень страшно. Необъяснимый страх взялся из ниоткуда, и грозил совершенно овладеть его сознанием...

 - Вы чего молчите, а? - храбрясь произнес он,
 - Вы из той деревни, что ли? Это что за игры такие? Вот я учительнице... Договорить он не успел - девочка, собиравшая цветы, посмотрела на небо, а потом, внезапно повернувшись спиной, проговорила низким неестественным голосом, обращаясь к остальным:
 - Скорей закапывай, а то опять начнется! Остальные дети тут же медленно и абсолютно игнорируя пришедшего, подхватили подстилку с убранной цветами куклой и торжественно поволокли ее к вырытой ямке.

 Молодой человек, проводив их взглядом, заметил несколько симметричных холмиков, расположенных за этой ямкой. На некоторых из них лежали цветы... Уже отдаляясь от опушки, он продолжал недоуменно оглядываться - страх все еще не отпускал. Добравшись до деревни и починяя проводку в продмаге, он решил прояснить ситуацию, и невзначай спросил у немолодой продавщицы: - А что это у вас за место на опушке? Как выйдешь из посадки? Там какие-то... Он искренне радовался потом, что его перебили, не дали договорить, а то бы ходил всю жизнь "в сумасшедших".

 - Ой, вы там ходите да? Кладбище там, уважаемый! - охотно откликнулась местная женщина, пережившая всю войну в родном селе. Детей похоронили... Не местных, не наших... Получается - шел в начале войны эшелон по нашей ветке... Там - полон вагон детей, видно, пионерлагерь или детдом перевозили. Документов так и не нашлось... Разбомбили его, конечно, бомбежки тогда круглосуточно почти были... Ну, нашли их на путях, в основном - каша сплошная, не разберешь, где руки-ноги... Но, кого можно было еще вытащить - повытаскивали, похоронили по-людски.

 Ой, такой ужас! Что война проклятая наделала! Да вам ли не знать! Она помолчала и добавила: - Ой, вы знаете, никак не забуду - у некоторых в руках игрушки были, так и хоронили, пальцы-то не разжать... А до своего кладбища донести - страшно было, и так, бабы, которые могилки рыли и тела переносили, все время боялись, что опять бомбить начнут. Так и орали друг другу все время: "Скорей закапывай - а то опять начнется!"

[серебро]

Могу назвать вполне конкретный адрес, по которому происходит чертовщина, причем регулярно — каждую ночь.

Есть в Питере здание по адресу Гражданский проспект, дом 11. Институт «Гипроникель» там находится. Вероятно, за все время своего существования эта многоэтажка повидала немало трагических событий. Портреты пожилых сотрудников в траурных рамках появляются в фойе института практически раз в две недели. Были и случаи суицида.

Изнутри это многоэтажное здание пронизано длинными коридорами, перегороженными несколькими распашными стеклянными дверьми. По бокам — нескончаемые двери кабинетов. Даже днем вся эта «красота» производит довольно гнетущее впечатление. А уж ночью там откровенно жутко. Ночная смена охраны регулярно делает обход этих длинных темных коридоров с фонарями. Люди, проработавшие там несколько лет, уже вполне привыкли к звукам шагов и невнятному бормотанию, которые каждую ночь слышны в коридорах и на лестницах. А новички пугаются будь здоров. У сотрудников даже есть такой вроде как обряд посвящения, после которого посвященного иногда приходится приводить в чувство коньяком. Сильные духом остаются.

Есть там место, куда даже бывалые охранники заходить не любят. Находится на самом верхнем этаже лестницы в дальнем крыле здания. Там присутствие «чего-то такого», или, скорее, «не такого» наваливается на человека совершенно невыносимым грузом, даже не смотря на то, что аномальных шагов и вздохов там не бывает. Уходят оттуда люди, едва сдерживая себя, чтобы не побежать. Несколько лет назад произошла трагическая история с одним сотрудником института. Подробностей писать не буду, просто жизнь у человека полетела под откос, по всем фронтам — и на работе, и в семье. В общем, ночники получили информацию, что данный товарищ, возможно, остался в здании института, и, учитывая его состояние, может чего-нибудь сотворить. Разбившись на группы, стали прочесывать темные этажи. И в том самом дальнем крыле, на самой верхней площадке лестницы нашли его повесившимся на собственном галстуке, в который он для надежности продел металлическую проволоку.

Я ходил на эту площадку. Днем, правда. Ощущения описать адекватно невозможно. Мысль о том, что мне пришлось бы отправиться туда ночью в одиночку, вызывает у меня табун мурашек, пробегающих по спине туда и обратно несколько раз. Площадку стоило бы совсем заколотить или заложить кирпичом.

[серебро]

Отец построил летний дом. Брус, фанера, доска сосновая, рубероид на крыше. Тонкие стены, но летом — самое оно. Просторно (в отличии от основной избы), светло (большие окна), свежо очень, высыпаешься в нем отлично. Возвели его в двух шагах от основного дома и усадебки наших родных. Все — впритык в пределах хуторка, а тот самый летний дом — на его самом углу. Одна часть дома (где входная дверь) — размещалась на самом хуторе, противоположный от входа угол уже нависал над дорогой проселочной, на довольно серьезной высоте и умещался на столбах из бруса разной длины. Те, в свою очередь, стояли на камнях, притащенных из леса и с полей.

Так вот — ночевали там мы с братом, мне было 10, ему 15. Я ночевал там нерегулярно — брат уже во всю жил подростковой жизнью: курево, алкоголь, первые девочки, я ему, сами понимаете, далеко не каждый вечер в качестве компании интересен был.

Но вот как-то в августе с найтлайфом у него не заладилось, и я перебрался к нему — смотрели телик, слушали музыку, болтали с друзьями допоздна.

И вот однажды, обычная ничем не выдающаяся ночь. Проводили гостей, подготовились ко сну, легли. Засыпалось там отлично, но не в ту ночь. Когда стало совсем темно, хоть глаз выколи (я даже кровать брата еле различал) — началось. Совершенно отчетливый звук царапанья стены дома с внешней стороны на уровне примерно высоты наших кроватей. Опоясывающий, на одной и той же высоте, движущийся с одной скоростью по часовой стрелке.

Было очень страшно — дичайшего ужаса, как тут некоторые описывают, не было, можно было перешёптываться, но шевелиться, вставать или там к окну тем более подходить дураков не находилось. Не в силах ответить на вопрос, что же это такое, решили просто ничего не делать и тихонечко лежать. Царапанье продолжалось часа два-три, с первым просветлением внезапно прекратилось.

Я слышал это еще как минимум дважды. Ночевала бабушка — тоже самое. Строжайше запретила даже думать о том, чтобы открыть дверь и посмотреть, что это.

Обсуждали, думали — никакого непротиворечивого логического объяснения ни у кого так и не возникло. Кот (енот, еж, лиса) — да, лес там в шаге буквально, зверей полно. Но из чего должен был быть сделан тот пушной зверек, чтобы своим хвостом-ухом-боком издавать такой точечный резкий царапающий звук?!..

Далее — самый такой момент — звук всегда на одном уровне — как мы помним, только с одной стороны стена идет вровень с землей, как минимум с двух других сторон для зверя дотянуться до того уровня, на котором шло это царапанье, просто физически невозможно. Вдоль проселочной дороги, к примеру, даже высокому человеку, стоя под окном, достать до этой «точки звука» довольно проблематично. Тут же совершенно запросто этот «царап-царап» шел аккурат на уровне под подоконником, чуть выше кровати.

Шагов — никаких, звуков, дыхания — ничего, кроме этого обводящего звука. Происходило только в темные безветренные ночи в августе. Никаких стуков, попыток подергать ручки двери. Ни фига. Так и лежишь, боишься икнуть, пока не прояснится. Трех ночей мне хватило, переехал навсегда в избу к бабушке. Брат рисковал (ну, было б мне 15-16 годков с гормоном играющим и девчонками, думаю, тоже наплевал бы на сей феномен — девчонки тоже слышали это и дико пугались, видимо, прижимаясь к брату крепче крепкого.

Я понимаю, что это не чей-то жуткий смех ночью на болоте, когда ты в палатке, но тогда нам было не до шуток ни разу.

Ничего другого не происходило. Абсолютно лубочная добрая лесисто-озерно-речная местность. Даже болота там совершенно не пугающие и спокойные. Но вот ту хрень я так и не понимаю до сих пор.

Никакой отрицательной мифологии, мол, в этих лесах водится нечисть, на том болоте видели лешего, на озере от русалок прохода нет — отродясь там не было нигде. На озеро меня в 12 лет одного отпускали совершенно спокойно, плыви хоть куда.

И вот именно на этом фоне тот «царапыч» заставил серьезненько так испугаться.

[серебро]

Хочу поведать вам историю, которая случилась со мной и моими друзьями летом 2013 года. Пока все нормальные люди ездят отдыхать на море, в туры по Европе, в горы и ищут любые пути, как утолить жажду долгожданного отпуска, мы с моими друзьями каждое лето работаем вожатыми в детском лагере под Киевом.

Возможно, вы не прочитаете нереального ужаса, который будет окутывать вашу душу каждую следующую ночь, не давая спать, но я честен перед собой — здесь я расскажу от первой до последней буквы полную правду.

За пять лет работы я насмотрелся многого — от переломов рук до рассечения голов, от отравлений детей до серьезных болезней, от непонятного поведения до жутких испугов. Но такого, что было летом 2013 года, мы не встречали никогда.

Я работаю дневным вожатым на отряде детей 10-12 лет. Мои друзья работают ночными вожатыми на соседних двух корпусах (должны следить, чтоб дети спали, оказать в случае чего первую помощь или сопротивление нежелаемым людям, которые могли проникнуть в корпус).

Первые две смены были проработаны нами на «ура». Не было никаких казусов, родители и дети остались довольными. А вот на третью смену заехало много необычных детей: один мальчик страдал аутизмом, второго вырастила бабушка, так как родители умерли, и у него была тяга к насилию, очень много было лунатиков, кого-то надо было будить ровно в 3 часа ночи, чтоб сходил в туалет, и т. д.

Слава богу, в мой отряд попали самые обычные воспитанные дети. Но и дети с вышеупомянутых категорий вели себя очень даже спокойно, и первые полсмены прошли успешно.

Но под конец июля на две недели в лагерь заехали религиозники. Нет, это были не дети от церкви, это была типичная секта со своими кураторами и вожатыми. Важно отметить, что к нашему лагерю они не имели никакого отношения. Они находились на нашей территории, но жили своей жизнью, и соприкосновения с нашими детьми не наблюдалось.

И вот тут-то началось самое интересное.

Первым звоночком для меня стала следующая ситуация. Когда я уходил на перекур (а надо было прятаться от детей, и как раз таки курилка вожатых находилась за корпусом секты), я проходил мимо маленьких детей, которые сидели в кругу в позе лотоса и вызывали Иисуса. Мне немножко не по себе стало от их молитвы (хотя я верующий человек и крестик ношу), от их пустых взглядов, уверенного и синхронного голоса. Перекурив, я возвращался обратно и увидел ужасную картину. Дети водили хоровод по кругу, но данный круг не замыкался, хотя руки первого мальчика в незамкнутом кругу были выставлены вперед, будто он держит кого-то за талию (такое чувство, что круг замкнут, но я не вижу одного человека в нем). Во время хоровода они без эмоций пели какую-то песню на латинском языке. У меня было желание просто быстрее уйти оттуда подальше. Я не буду говорить, как иногда говорят главные герои рассказов, что я попытался это забыть. Нет. Я рассказал всем знакомым про этот случай, и ребята действительно не были рады такому раскладу событий, так как наша с ними комната и в то же время корпус одного из ночников находился метрах в десяти от их корпуса.

Дальше пойдет серия рассказов «поутру», когда мои друзья-ночники рассказывали происшествия прошлой ночи. Стоит отметить, что все события происходили ровно в промежуток с 03:00 до 03:30.

В первую ночь лагерь окутал непроходимый туман из-за перепада температуры воздуха. Свою ладонь на расстоянии вытянутой руки невозможно было заметить. Но я в это время уже спал в своей тепленькой кровати.

После утренней планерки я вернулся в комнату, где уже отдыхали ночники, которые только что вернулись с корпусов. Пока заваривал себе чай, Ж. (второго звали Д.) рассказывал о ночных приключениях. Говорит, что игрался на приставке и уже почти начал засыпать, как со второго этажа услышал пронзительные крики. Подорвавшись с дивана, он помчался на второй этаж в комнату, откуда кричали (крики были продолжительные) и, открыв дверь, увидел картину: два пацана смотрят в открытое окно в туман. Он начал их расспрашивать о случившемся, на что они просто развернулись и легли в свои койки.

В этот момент рассказа Д. пришёл в ужас — он сказал, что подобная ситуация была и на его корпусе. Посреди ночи он услышал с одной комнаты непонятные шорохи, куда и направился проверить. Открыв дверь, он заметил, как трясется шкаф и с некой боязнью решился его открыть. В шкафу с закрытыми глазами сидел пионер, который бился об стенки шкафа (как будто во время поездки в поезде) и не останавливался, после чего сам встал и ушел в свою комнату и лег в кровать.

Утром, конечно же, эти дети сказали, что крепко спали и ничего не помнят необычного, сказав, что это, возможно, был лунатизм, который наблюдался у них и раньше. Но меня очень удивил синхронный лунатизм. Видел разные случаи, но чтобы двое синхронно проснулись, стали рядом у открытого окна, вместе кричали и вместе, успокоившись, вернулись в свои кровати — уму непостижимо.

Следующей ночью я был разбужен сразу после трех ночником Д., который дежурил в корпусе, где наша комната находится. То, что было в его глазах — описать было невозможно. Этот ужас передавался в одном только взгляде, частоте биения сердца и дыхания. Он невнятным и трясущимся голосом пытался объяснить, что только что по корпусу пробежалось три тени с невероятной скоростью, после чего входная дверь (а она уж очень туго открывалась) распахнулась, зацепив стекло. Действительно, стекло было треснуто от ручки входной двери, и я точно не думал, что Д. сам разбил стекло и пытается таким образом с себя вину столкнуть. Мы минуты две стояли молча, разглядывая треснутое стекло. Вот честно скажу — трусились ноги и был легкий шок. Сразу же пытался найти объяснение всему, но не мог. Никак не мог.

Решили пойти рассказать о происшествии Ж. Когда зашли в корпус, он не спал, а ходил, как дежурный солдат, по всему корпусу. Удивительное состояние ночного вожатого в полчетвертого ночи. Он это объяснил тем, что по корпусу несколько человек бегает и он не может вычислить, кто. Обошел все комнаты, но все спали убитым сном. После рассказа Д. он впал в ступор, потому что дверь корпуса точно так же распахнулась после пробежки «детей». До утра мы просидели втроем и пытались успокоить друг друга всякими разговорами.

На следующий день к нам приехала общая знакомая. Мы, конечно же, рассказали про все эти истории, но она посмеялась, посчитав нас за идиотов. После отбоя мы втроем сидели на диване и смотрели фильм. После часа ночи я устал, так как весь день отстоял на ногах, и ушел спать. Был разбужен диким воем какой-то собаки. На часах снова мерцали любимые цифры «03:00». Вышел в холл к ребятам и увидел на их лицах страх и удивление. Они тоже слышали вой собак. Все бы ничего, но суть в том, что в лагере никаких собак никогда не водилось. Сослались на то, что, возможно, дикие собаки из леса выли (вокруг лагеря был густой сосновый лес). Я лег к ним третьим, и мы лежали, глядя в потолок, и молчали. Тишину прервали шаги с правого крыла корпуса. Громкие мужские шаги. Мое состояние было не описать. Мне страшно было говорить, дыхание сбилось. У Д. было такое же состояние, а про девочку я вообще молчу. Но все-таки мы в ответе за детей, и проверить надо было. Так вот, только кто-то вставал с дивана, как шаги утихали в ту же секунду. Продлилось все до полчетвертого ночи, и наступила гробовая тишина в корпусе — только где-то можно было услышать детский храп. Стоит отметить, что Ж. сказал, что ночь прошла тихо и он всю ночь проспал.

Перед отбоем следующей ночи по рации меня вызвал Д. и сказал, чтобы я пришел и посмотрел на ребенка. Я побежал в корпус и, зайдя в их комнату, увидел напуганных детей, которые смотрели на мальчика. Мальчик был повернут к стене, его трясло, слезы катились ручьем, и он все время пытался выглянуть в коридор (как раз то крыло, где днем ранее мы слышали шаги). Он заикался и на вопрос, как его зовут, отвечал «не знаю». Надо было тянуть ребенка в медпункт, а то в таком состоянии я детей еще не видел. Несмотря на крики, мы вытащили малыша в коридор. Чтобы довести к медпункту, надо было обходить половину лагеря под фонарями, ибо при походе по темной дороге у мальчика могли быть проблемы с сердцем. По дороге я пытался его разговорить, он вроде даже начал логично отвечать, а не бормотать что попало, но вдруг посреди освещенной дорожки он замертво остановился. «А что это за дяденька стоит под фонарем и смотрит на нас?» — спросил он. Наверное, и у меня, и у Д. враз появилось состояние панического страха, потому что фонарь освещал ПОЛНОСТЬЮ пустую дорогу, и в помине там никого не было, но на правах старших мы это пытались скрыть. «Да это же наш вожатый со старших отрядов», — пофантазировал я, и только тогда ребенок сдвинулся с места и мы пошли дальше. Как можно быстрее мы его волокли за собой, а он не отводил взгляд от сияющего фонаря — даже когда мы его прошли, он выворачивал голову, чтобы смотреть на фонарь. В медпункте ему дали двойную дозу успокоительного, и мальчик уснул. Утром родители его забрали домой и сказали, что никогда ранее панических атак у малыша не случалось.

Следующей ночью, попытавшись как можно раньше уснуть, я проснулся в 03:00 от заведенного будильника (хотя я его точно не заводил) полностью одетым в сидячем положении, поджав ноги под себя, на расстеленной кровати. Приступов лунатизма у меня никогда в жизни не было. Вышел в холл, и Д. сказал, что я не выходил из своей комнаты. Не знаю, что со мной случилось, но я лег спать и быстро уснул.

Утром одна из девочек моего отряда рассказала про случай ночью. Она проснулась, сидя в своей кровати, поджав ноги под себя, и увидела, как девочка с соседней кровати тоже сидит и смотрит на нее, улыбаясь. Пару раз моргнув глазами, она поняла, что это падает так свет, но спать больше не могла. Очень странное совпадение.

Оставалась последняя ночь перед разъездом. Как известно, в лагерях в эту ночь дети бегают, обмазывают друг друга пастой, крадут вещи, чтоб за поцелуи потом их отдавать. Заведомо договорившись с Д., что если что-то будет происходить, он меня разбудит, я ушел спать. Ночью Д. меня разбудил и сразу же сказал посмотреть на время — 03:11. Дрожащим голосом сказал прислушаться. На втором этаже отчетливо слышались смех, плач, шаги, беготня, в общем, суматоха. Я сразу на «королевскую ночь» стал пенять, но Д. сказал, что три раза уже подходил к лестнице проверять — все спят, а только отходит, как снова начинается.

Мы тупо лежали в комнате, слушая все, что там происходило. Я думал, что сердце у меня остановится, я не мог дышать, говорить и даже думать. Просто хотелось убежать из этого проклятого корпуса. В один момент все утихло — гробовая тишина. На часах было 03:30.

Утром никаких следов ночного балагана не обнаружилось, никто ничего не слышал. Только один мальчик хотел выйти в туалет, но побоялся вожатого, который ходил по этажу. Д. по этажу не ходил — он всего лишь три раза подходил к лестнице, чтобы послушать, что там происходит, и ни разу не рискнул подняться.

Смена всем понравилась, все дети уехали счастливыми и хорошо отдохнули. Уехал и лагерь сектантов. После в их корпусе мы встречали много следов помады на стенках (как будто кто-то рисовал какие-то знаки, а по отъезду пытался стереть, но до конца очистить следы не смог). На четвёртой смене все было спокойно. Неужели они смогли все-таки вызвать «нечто», или же это просто невероятная синхронная фантазия троих крепких ребят? И почему все это происходило в промежуток времени с 03:00 до 03:30? Эти вопросы мучают меня уже второй год.

[Эйсон]

Серебруша ! Жутко как...