Валентин И Валентина /продолжение

[бегемот05]

13

часть 8


Правила игры приняли многие: Эжэн, Женя … какая разница!  Но тех, кто называл девушку по паспортным данным, записанным а Отделе Кадров — Женей,    самоназваная Эжен, просто возненавидела.  Девушка оказалась с характером. Вернее — с норовом.   Она без конца выясняла отношения с коллегами, ссорилась с костюмершами, но  в то же время, лебезила перед директором и режиссером, стараясь выторговать себе лучшие роли.
Нонну Сергеевну,  Женя невзлюбила больше всех других.  Вздорной и мстительной актрисе не давало покоя ни семейное  счастье сорокалетней красавицы, ни ее волшебный голос, ни ее покладистый, добрый характер.
 Однажды, когда в очередной раз, вожделенная роль уплыла из под носа Жени, она встретила   удачливую соперницу в узком проходе на задворках сцены.   Торопливо оглядевшись вокруг,  «Эжен» прошипела прямо в лицо растерявшейся актрисе : «Ты, старуха, лучше сама откажись от роли. Иначе пожалеешь! Запомни, я слов на ветер не бросаю»
О произошедшем Нонна рассказала мужу. Но Вениамин  легкомысленно отмахнулся от угрозы, посчитав ее просто глупой выходкой завистливой актрисы.
«Солнышко мое, никто и никогда не посмеет  тебя тронуть!  Ты у меня будешь светить до ста лет!» - успокоил он слегка встревоженную супругу.
Но не прошло и двух месяцев со дня той неприятной встречи, как   с Нонной Сергеевной произошел трагический случай, круто изменивший всю ее дальнейшую жизнь.  Неизвестный злоумышленник, не только  исковеркал всю оставшуюся жизнь великолепной певицы, но и свел в могилу талантливого дирижера — ее мужа.   После произошедшего несчастья с женой, никогда не злоупотреблявший алкоголем Вениамин Соколов, вдруг запил.   
Он не мог смотреть  в  измученные глаза жены, не мог слышать ее тихого плача по ночам, не мог спокойно наблюдать ее передвижений по дому в коляске. 
После попытки Нонны покончить с собой, Вениамин  взял себя в руки, бросил пить и с головой ушел в работу. Однажды, во время репетиции новой  музыкальной комедии,  дирижер, схватившись за грудь, упал.
Через сутки он умер в больнице от обширного инфаркта.
«Знаете, Валентин Михайлович- продолжала Лиля — Во всем, что не касается маминого голоса, я считала ее очень хрупкой, изнеженной.  Но когда папы не стало, я поняла, сколько внутренней силы в моей  мамочке.  Она выстояла!    Ее снова стали приглашать петь.  Конечно редко и   на те роли, где можно было петь сидя.   Без нее не обходится ни одно театральное Собрание.   Она поет на радио!  В общем, мы с ней не пропадем..  Правда, мама привыкла жить в роскоши. А нам расходы пришлось сократить.  Раньше ко мне лучших учителей по музыке приглашали, а сейчас я в Музыкальную школу хожу.   Горничную уволить пришлось и кухарку.  Приходит домработница два раза в неделю. Но это не страшно. Я уже сама готовить научилась.   Парикмахерша, подруга мамина, два раза в неделю ей прическу  бесплатно делает.  Мамочка не может даже в инвалидном кресле некрасивой быть»
 Валентин слушал девушку не перебивая.  Жестокая правда жизни открывалась перед ним во всей ее неприглядной красоте.  В глубине души он был  несказанно возмущен действиями своих старших коллег, позволивших уйти от  ответа человеку,   погубившему жизнь и карьеру замечательной певицы Нонны Соколовой.
«А что стало с той певичкой  Женей?  Неужели она заняла место твоей мамы?» - с возмущением спросил Валентин .   - « Вы знаете — Лиля рассмеялась с нотками  злорадства, так не шедших ей — Я хоть и комсомолка и в Бога верить мне вроде бы, не положено. Но скажу вам так:  Бог шельму отметил! Да еще как!  Она голос потеряла.  Очень сильно простыла  и осложнение на голосовые связки получила. Короче, сейчас она, говорят, где-то  в буфете работает»
Валентин улыбнулся- «Ну там ей и место! Пьяным  грузчикам  частушки петь!».
В общежитие училища Валентин  возвратился поздно.   Уже после того, как  вернулась из «Собрания» мама Лили и Валентин помог ее друзьям, доставить женщину до квартиры.
Подходило время сдачи зачетов и Валентин на некоторое время потерял связь с  семьей Соколовых. С утра до вечера парень был занял на лекциях, практических и тактических занятиях.  Немало времени  прилежный студент Валентин Южанин проводил в библиотеках и архивах. Ему как можно больше, хотелось  узнать историю  не только  создания Советской Милиции, но и  города Омска. Не мало внимания Валентин стал уделять и  изучению истории  Омских театров.
Однажды, ему приснилась Валя. Она сидела рядом с ним и держала его руку.
Валентин совсем близко видел ее грустные , синие глаза, смотрящие на него с такой  нежностью и беспокойством, что ему, как в детстве, захотелось, чтобы Валя погладила его волосы.  Она часто так делала, когда Валентин получал нагоняй от матери за какие-нибудь шалости.
Откуда-то  позади Вали появилось  кареглазое   обиженное личико Лили.   Она  смотрела в глаза Валентину и тоже молчала.
Валентин  попробовал приподняться, сказать Вале о том, как он скучает по ней и как любит ее. Только одну ее, а  Лиля, это просто младшая подруга,  девочка, которой нужна его забота и присмотр, в котором та очень нуждается. Но ни двинуться, ни  пошевелить языком, Валентин почему-то не смог. Он запаниковал, пытаясь вырваться из цепких лап глубокого сна, но  только и смог, что замычать нечленораздельное что-то. Не было сил даже разлепить губы. 
Валя  вдруг начала исчезать, растворяться , превращаясь в сгусток  тумана. А Лиля , напротив,  приблизившись вплотную, нагнулась над его неподвижным телом.  Валентин почувствовал прикосновение ее губ к своим. Но, странно!  Губы юной красавицы были холодными, как снег.
Непонятный ужас  настолько овладел спящим парнем, что он неимоверным усилием воли, сбросив с себя сонную одурь, закричал во все горло «Валяаааа!»
«Валек, ты чего базлаешь?»  Сосед по комнате потряс  Валентина за плечо, окончательно прогоняя его сон- «Ты чего, блин, всю общагу на уши поднял?   Валю какую-то звал.  У тебя что, и девушку Валей зовут?»
Не желая ничего объяснять, Валентин с головой закутался в одеяло.  «Странный сон.   Почему исчезла Валя?   Неужели она никогда не станет его ?   И почему у Лили такие холодные губы?   Что бы это значило?»-         поймав себя на мысли, что он  старается разгадать значение сна, Валентин чертыхнулся. 
«Вот, дурбень! Совсем уже с ума сошел, сны разгадываю, как бабка старая. Но домой съездить надо.  Попросить пару выходных на практике и съездить.  Давно не был.»
Но съездить домой, ему так и не удалось.   - «До каникул никаких разъездов!  Вы не просто студент. Вы на службе , если хотите, на охране правопорядка Родины, молодой человек.  И от того, как вы будете к этой службе относиться, зависит будущее страны и Партии. Будущее спокойствие и благополучие людей, которых вы собираетесь охранять» - прочел ему короткую лекцию  пожилой директор училища.
А вечером, Валентина вызвали на проходную «Валек, к тебе девушка»- сообщил товарищ, входя в комнату.   
Спустившись к проходной, Валентин, как и ожидал, увидел знакомую  желтую шубку.
«Лиля, что нибудь случилось- спросил он подбегая к ней — С мамой что-нибудь?»
«Простите, Валентин Михайлович, что я вас потревожила. С мамой все в порядке. Просто, я взяла два билета на спектакль. Завтра в восемь вечера. Пойдемте?»
 Валентину стало не по себе. Лиля нравилась ему, она притягивала к себе, как загадочная, интересная игрушка.
 Ее хотелось разгадать, узнать поближе, хотелось проникнуть в глубь ее интересов. Валентин считал себя полным невеждой рядом с  юной девушкой, которая  легко варьировала десятками  имен композиторов , писателей, артистов, музыкантов и не только. С ней можно было говорить о литературе, о новых и давно забытых пьесах и музыкальных комедиях. Но с ней нельзя было поговорить о том, что из-за плохого лета, нынче может не хватить кормов для скота. Или   зерно придется закупать за рубежом.
А Валентину было интересно и то, и другое.   Он считал, что музыка без хлеба не столь благозвучна.   Его  тянуло к Лиле, к ее матери, . Валентина привлекал их мир чистого искусства, в котором жили женщины. Но  этот мир для него был, как экзотика,  от которой, время от времени хотелось отдохнуть. Конечно, он с радостью согласился пойти с девушкой на спектакль.  Но, в то же время, Валентин намеревался сказать девушке, что в дальнейшем, он собирается сопровождать ее на культурные мероприятия не более одного раза в неделю.
Куда больше Валентину хотелось вновь попасть в волшебную обстановку их зала и послушать пение Нонны Сергеевны под акомпонимент  рояля.
Но больше всего, ему хотелось поскорее вновь увидеть  Валентину, услышат ее мягкий, спокойный голос, окунуться в привычную , домашнюю обстановку, подержать на руках племянника.
Вечером следующего дня, молодые люди встретились в условленном месте, неподалеку о  нового здания Государственного Театра.   В этот день давали оперетту «Дамы и гусары». Видимо, Лиля  узнав предпочтение Валентина к веселому жанру, специально пригласила его на это представление. Во время  действия на сцене, девушка смело держала Валентина ра руку и   частенько с лукавинкой заглядывала тому в глаза.
 По дороге к дому Соколовых, Валентин  купил в буфете вечернего ресторана коробочку со свежими эклерами.
Нонна Сергеевна встретила молодых людей в своем привычном, вечернем туалете. Снова, как  в первый раз, было чаепитие с живым обсуждением   постановки. Нонна Сергеевна была в своей стихии. Глаза ее разгорелись,  кожа на щеках порозовела.  Женщина весело смеялась и отчаянно жестикулировала , в подробностях припоминая все  моменты игры артистов. Несмотря на то, что она в этот раз, не была в театре,  Нонна Сергеевна  знала содержание любой  оперетты, любого спектакля.
После чаепития, актриса с удовольствием , откликнувшись на  просьбу гостя, спела пару романсов, под аккомпонимент дочери. Прощаясь с Валентином, Нонна   пригласила его заходить почаще в их  женскую обитель «Если у вас есть девушка, приходите с ней. Мы будем рады. Да, Лиличка?»- обернулась мать к дочери.
«Нет у него девушки!-  не очень любезно откликнулась Лиля — Я точно знаю. Ни разу не видела никакую девушку рядом с ним»
 «Лиличка, о чем ты говоришь?   Когда бы ты имела такую возможность  наблюдать за жизнью едва знакомого тебе молодого человека?»- Нонна Сергеевна, была кажется , шокирована выкриком дочери. 
Не отвечая на их  внезапно вспыхнувший спор, Валентин вышел на лестницу, тихонько притворив дверь.
«Все, хорош. А то дослушаюсь  музыки до того, что девчонка вообразит, что влюблена в меня. Или, еще хуже, что я в нее»
 Прошло несколько дней. Приближался  праздник женщин  8 марта.    После последней встречи  Валентина с Лилей и ее матерью,  курсант решил, что лучше всего, ему забыть о существовании этих , достаточно притягательных женщин.
Он бы с удовольтствием навестил Нонну Сергеевну, послушал ее чудесный голос, ее рассказы о театральных интригах. Но Валентин боялся увидеть  Лилю, боялся не столько ее возможной влюбленности, сколько себя.
Слишком часто он стал  думать об этой девушке,  девочке по сути.
«Глупости, - злился он сам на себя — Она еще ребенок.   Семнадцати  еще нет
   К чему мне эти мысли в голову лезут. У меня есть Валя!»
 Но была ли у него Валя, он и сам  не знал. Что принесет ему встреча с любимой  девушкой, волей судьбы ставшей его сестрой?  Как поведет она себя по отношению к нему? Подаст ли хоть малейшую надежду, а уж он подождет сколько надо. Лишь бы увидеть в глазах Валентины хоть небольшой проблеск интереса к нему, как к  мужчине, а не как к брату.

 В день 8 марта, Валентин, купив букет мимозы и коробку конфет, решил  навестить  Нонну с Лилей. Не просто из элементарной вежливости.  Его тянуло к ним, как к родным людям.   Те десять дней, что он не видел Соколовых, убедили Валентина окончательно в том, что Лилю он любит, как сестру, как беззащитную непрактичную девочку,  которой нужна его опека.  Нонну Сергеевну он просто боготворит, восхищаясь  не только ее голосом и игрой на рояле, но и мужеством сильной духом женщины.
Лиля распахнула ему двери, едва он нажал на звонок. Было такое впечатление, что девушка специально поджидала Валентина, стоя за дверью.
Она показалась Валентину побледневшей, с припухшими глазами, как будто бы  недавно плакала. «Привет, - легонько чмокнув Лилю в холодную щечку — как можно беспечнее  поздоровался Валетин — Нонна Сергеевна дома?»
«Нет, она в «Собрании». За ней еще с утра приехали.» - голос Лили  показался Валентину таким же бледным, как и она сама.   - «Ты что, приболела? - забеспокоился Валентин .  - «Да нет, ерунда. Все в порядке» - принимая подарки тихонько отозвалась Лиля.
Раздевшись, Валентин прошел в зал.   Лиля вошла следом, неся в руках вазу с мимозами. «Чай пить будем?» - все так же бесцветно  пробормотала она.
«Лиля, что случилось?   Я же вижу, что ты совсем не такая, как раньше.   Возможно, я тебя оторвал от важного занятия или ты куда-нибудь торопишься?   Так я уйду.»
Девушка  укоризненно взглянула на Валентина.  В глазах ее стояли слезы   - «Он еще спрашивает!   Почему тебя так долго не было?» - почти выкрикнула девушка.
 Валентин ошарашенно уставился на   Лилю:  - «Простите, мадам, не понял!   То, что ты перешла со мной на «ты» , мне это  приятно. Но  почему я должен бывать у вас постоянно, я не понимаю.  Разве я давал тебе такой обет?  Лиля, я мент, вообще-то, если ты заметила. А еще точнее — очень занятый ментовский студент со всеми вытекающими….  Мне очень приятно общество таких женщин, как вы с Нонной Сергеевной.  Я учусь у вас  культуре, любви к настоящей музыке и  прочему искусству. 
Я восхищаюсь мужеству твоей мамы.  Но быть твоим постоянным собеседником, провожатым или кем ты меня там назначила, я не соглашался. И не давал тебе повода обо мне так думать.»
Выпалив всю эту тираду на едином выдохе, Валентин растерялся еще больше.  Лиля отвернувшись от него, с судорожным всхлипом, выбежала  из залы. Посреди пола осталась сиротливо стоять лишь ваза с принесенными Валентином мимозами.
Он нашел ее на кухне. Лиля сидела , по старушечьи втянув голову в плечи, сжавшись в комочек и тихонько плакала.
«Рассказывай, кто тебя обидел? И что произошло за то время, что меня не было»
 «Ничего — тихо пискнула сквозь слезы девушка — Совсем ничего. Простоя чуть с ума не сошла. Хотела к тебе в общежитие пойти, но не впустили. К отделению милиции ходила, где ты по вечерам бываешь, тоже не нашла тебя. Как ты мог так со мной поступить? Почему ты меня бросил?    Я дня без тебя больше не проживу.   Я тебя люблю, как мама любила папу. Даже сильнее.»
 Валентину показалось, что он находится где-то на сцене в роли не очень талантливого актера.
  «Лиля, опомнись.    Ты, конечно, привыкла получать любую, понравившуюся тебе игрушку.  Но я не игрушка. что значит"бросил?" Ничего не произошло, потому, что между нами ничего не было и не будет. Ты ребенок!  Какая любовь?  Я к тебе отношусь, как к младшей сестре.  Ты просто девочка, маленькая и глупенькая. Но очень талантливая. У тебя будущее знаменитой пианистки. У меня будущее — обыкновенного, въедливого служаки, мента.
Мы несовместимы, как  земля и луна.  У каждого из нас свой путь. Я лишь хотел  приобщиться через вашу очаровательную семью к  миру, который мне недоступен слишком широко. Мне очень нравится этот мир Но свой я покидать не собираюсь.   
И никогда, запомни, девочка, ничего кроме дружбы у нас не будет.  И еще. Давай сразу, чтобы потом не было недомолвок. У меня есть любимая женщина, фактически — жена. У нас и сын есть Никитка. Ему в мае  два годика  будет.  Я свою Валентину так же сильно люблю, как твоя мама любила твоего папу. Может быть даже сильнее.»
 Валентин, не желая больше успокаивать притихшую девушку, вышел на лестницу и одевшись, покинул квартиру. Как ему думалось, навсегда.
Он долго  еще чувствовал свою несуществующую вину перед Лилей, за то, что   не ответил на ее чувство,   не сумел или не захотел успокоить девушку, доходчиво объяснить ей, что ничего между ними нет и не будет. Он считал, почему-то, что Лиля легко разгадала его обман, не поверив в то, что  у него есть девушка, есть сын.
Он не знал, почему так думал, Скорее всего  человек, не умеющий убедительно лгать,  не верит в то, что кто-то воспримет всерьез его обман.
А лгать Валентин не умел. Не приучили с детства. Прошло уже несколько месяцев, а он все еще  краснел от  неловкости перед самим собой, вспоминая  те слова о Валентине, что он сказал Лиле.     
Его тянуло в гостеприимную квартиру  Соколовых, но он не мог себя заставить пойти к ним  запросто,    как бывало раньше, сделав вид, что ничего не произошло.
Но все же, общение  с Лилей и ее матерью пошли на пользу  парню, который все свое детство провел в маленьком городке, практически, в селе, где кроме  Кинотеатров и библиотек, никаких других очагов культуры не было.  Самое интересное и незабываемое зрелище из детства, это были редкие труппы заезжих цирковых артистов и самодеятельных хоровых коллективов.
Валентин с детства любил музыку, считая что хорошо в ней разбирается. Он с одинаковым удовольствием слушал пластинки с песнями Мордасовой и  классику Образцовой. Упивался  Высоцким, обожал современную эстраду.
Но после общения с   Нонной Сергеевной, Валентин понял, что на самом деле, он ничего не знает о настоящем искусстве.  Многие из его товарищей по Школе Милиции не понимали и не разделяли увлечение Валентина оперой или балетом.  Но видимо,  в сельском парне, с рождения было заложено понимание  того, что действительно  является прекрасным.   
Успешно завершив третий год обучения, Валентин отправился домой в свой городок «К», где его с нетерпением поджидали домочадцы.  Он так и не насмелился зайти к Соколовым , чтобы попрощаться. Ему очень хотелось узнать, как закончила школу девушка, как сдала экзамены на аттестат зрелости. Кроме того, она должна была закончить полный курс музыкальной школы.
Но Валентину не хотелось вновь тревожить девочку. В глубине души он надеялся, что  ее детская влюбленность  пройдет тем быстрее, чем дольше они не будут видеться.

Город его детства, как всегда, встретил Валентина тихим шумом  многочисленных тополей и кленов, посаженных вдоль всех дорог города.   Проходя мимо березовой рощи, лежащей на пути к дому, Валентин не выдержав, завернул под сень роскошных белоствольных  красавиц.   Из писем матери он знал, что сестра  Катюшка со своим подопечным маленьким другом Максиком, частенько проводит свободное время в этой роще. 
 Немного побродив  между берез, Валентин направился к дому, крыша которого просматривалась с опушки рощи.
Едва ступив в ограду дома, Валентин столкнулся с  матерью, направлявшейся  куда-то из ограды. «Сынок, Валенька, котик мой милый. Приехал»- целуя сына запричитала Люба.   Она оставалась все такой же, как и  год назад. Хлопотливой , ухоженной.  Несмотря на постоянную занятость матери, Валентин ни разу не видел ее в несвежем платье или   с растрепавшимися волосами. 
 «Как я смог так надолго оставить их» -  с запоздалым раскаянием подумал Валентин.
Люба пообещав сыну поскорее обернуться, убежала в магазин, а Валентин шагнул за порог отчего дома.   Из глубины  дома доносилось тихое женское пение: «Баю баюшки , баю….»  «Валя! - екнуло в груди — Никитку укладывает спать!»  Он тихонечко прошел на кончиках пальцев к двери ведущей, когда то, в его комнату.   Валя, стоя  спиной к нему,  покачивала  кроватку,  напевая  колыбельную.  Ее  красивая толстая коса, заплетенная по новой моде, в пять жгутов, спускалась почти до пояса.
Она, кажется , похудела.   При виде женщины, которую Валентин  вот уж лет пять любил безответно и почти безнадежно, в нем с новой силой заныло сердце. Ему хотелось броситься к ней, прижать к себе и никогда в жизни не выпускать из своих объятий.   
Почувствовав движение за спиной, Валя оглянулась.  Под глазами девушки залегли голубоватые тени - «Валька!» - радостная улыбка осветила лицо сестры. Отпустив  спинку детской кроватки, она шагнула навстречу Валентину и обняв того за шею, крепко поцеловала в  уголок губ.
Не в силах сдержать порыва, Валентин с силой сжал Валентину в объятиях, намереваясь поцеловать по настоящему, но она легонько выскользнула из его рук. - «Не так рьяно, братец. Остепенись!». Валентин взглянув в лицо девушки, не увидел в нем привычного отчуждения. Она смеялась!  Это было непостижимо! Валя смеялась. Не  злорадно, не презрительно. Она просто и по доброму улыбалась ему. И это было уже похоже на сказку.
В сенях стукнула дверь и Валентин неохотно отступил от девушки. Но глаза его выдавали такую радость, что вошедшая Люба,  с немым удивлением внимательно осмотрела их обоих.
Вечером вся семья собралась за столом Не было только Максимки. Катька повзрослела. Под ее легкой маечкой, появились чуть заметные бугорки. «А что, Катюха, жених-то уже есть»- веселясь, спросил Валентин сестренку. «Есть — серьезно отозвалась Катя — Максим сказал, что как вырастет, то  обязательно на мне женится» - глаза девочки смеялись.
Нервное возбуждение долгожданного  гостя передалось всей семье. За столом послышался смех и веселые шутки.  Валентин узнал, что Ира сошлась со своим мужем.   Тот приехав еще а апреле, неделю провел под дверью   ее дома. Он не уходил от ее двери даже по ночам. И конечно же, зверски простыл. Снова, как  часто бывает, победила женская жалость.
 Ирина впустила в дом потрепанного своего ловеласа, вылечила от простуды и устроила  экспедитором в организацию, где работала сама.
Максик папе очень обрадовался. И, насколько знали в семье Южаниных,  в Иринином доме наступил мир.
Валентин наконец-то, оказался дома. Там, где больше всего был нужен, где по настоящему любили его и радовались его приезду.  Валя заметно изменилась не только внешне. Она стала мягче, нежнее. Видимо, время и для нее оказалось хорошим лекарем.
Вечером, сидя рядышком на теплых досках крылечка, Валентин осмелился обнять девушку. Она не отстранилась, не возмутилась, как раньше. Сказала только: «Не торопись, Валька и меня не торопи.   Время все покажет. А пока я не  созрела еще для новой любви.»
Сказано это было таким тоном, что Валентину расхотелось испытывать судьбу, настаивая на чем-то большем, чем обычное, легкое объятие, больше похожее на братское.
Валя  работала по скользящему графику, прихватывая дополнительные часы, занималась дома и на работе, готовясь к очередной сессии.
Валентин , как мог помогал ей и матери по дому. Заботу о  двухлетнем Никитке, он полностью взял на себя.    Когда выпадал свободный час,  Валентин усадив ребенка на плечи ,  отправлялся с ним в рощу. Иногда его сопровождали Катька с Максиком. Изредка — Валя.  Это были самые   дорогие минуты для Валентина. Он чувствовал себя главой маленькой семьи в которой были  он, она и их сын Никитка.  Малыш тоже любил такие прогулки. Он,  насколько позволяли его быстрые детские ножки, бегал по траве, с любопытством рассматривая  кузнечиков и прочую  мелкую живность. Обрывая головки одуванчиков или ромашек, он  бегом нес их Валентине.    - «Цветы маме — смеялась Валя. -  Это он у Максика научился.»
Такие прогулки  несли не только эстетическое  наслаждение всем в них участвующим, но и здоровье, особенно детям.  Кроме того, дети учились познавать окружающий их мир, любить и жалеть   жучков, паучков и любую травинку.
  Однажды под вечер, возвращаясь с прогулки, Валентин лицом к лицу столкнулся с Кирой Зольновой. Девушкой, которая  четыре года назад сделала его мужчиной.
Валентин шел впереди с Никиткой на плечах. Сзади вприпрыжку бежали Катюшка с Максимкой. Валя в этот раз  была на смене в больнице.
Валентин не сразу узнал  бывшую подругу своей сестры в остановившейся перед ним девушке.
Кира похорошела, расцвела.  Она сделала короткую прическу, выбелила волосы. И это ей очень шло.
Узнав девушку, Валентин откровенно растерялся, даже испугался чего-то.  Промямлив невнятное «Здравствуйте»- он попытался обойти Киру, стоящую у него на пути. «Привет, Валек!  Куда так торопишься?  На семейный ужин?  Валя, поди пирогов напекла, ждет любимого мужа, не дождется!»
В негромком, насмешливом говоре Киры, Ясно прослушивались грустные нотки.   «Не удостоила меня, пока Валя стать ее мужем»- не очень любезно отозвался Валентин.  Постояв для приличия с минуту, он решительно обошел Киру и торопливо зашагал в сторону дома.  На душе  сделалось совсем паршиво.   Не  самые лучшие воспоминания нахлынули на него с новой силой.

Валентин не был безгрешным. Однажды в училище, в тот год, когда он  игнорировав каникулы,  остался подработать в колонии для трудных подростков, у него случилась быстротечная интрижка с  надзирательницей колонии Галиной. Женщине было порядка тридцати лет. Она была одинокой, красивой и очень любвиобильной. Галина практически, изнасиловала  студента.  Опытная, ласковая женщина  все обставила так, чтобы Валентин не чувствовал дискомфорта от их встреч.   
Их бурный роман продлился месяц, после чего, Галина сама отпустила Валентина на «свободу». Умная женщина сумела убедить парня в том, что «это просто секс», который не обязывает его абсолютно ни к чему.   Но главное, Галина смогла  убедить Валентина в том, что он не изменяет своей Валентине с ней. «Мужчина, прежде чем женится, должен что-то уметь» - убеждала его Галина,  - Ты не женат. Валя тебя не любит пока, сам говорил. Вот если бы вы были жених и невеста или  между вами уже что-то намечалось, тогда другое дело»
Валентин был благодарен этой женщине  не только за приятные часы, проведенные с ней, но и за те слова, что она сказала ему на прощание: - «Никогда не изменяй той женщине, которая станет матерью твоим детям, если даже между вами не будет особой любви.  Никогда не вспоминай плохо о той женщине, которая сделала тебя мужчиной.   Ты мне не нужен, потому что я старше тебя почти на 10 лет, потому что ты меня не любишь.  Да и я люблю в тебе лишь хорошего самца. Я научила тебя искусству  именно постельной  любви и очень хочу, чтобы ты был счастлив  с той, которая подарит тебе вдобавок еще и  душевную любовь»
Возможно, из-за   этих слов мудрых и  бесхитростных, Валентин не чувствовал себя ни чем ей обязанным. Он не чувствовал никакого дискомфорта при воспоминании о ней.
А главное, он не испытывал раскаяния или стыда перед Валентиной за  кратковременную связь с Галиной.
Но все совершенно по другому было с Кирой. Стыд, неприязнь, глубокое раскаяние в содеянном с новой силой вспыхнули в его душе.  Шагая к дому с Никиткой на плечах, он почти осязаемо чувствовал  взгляд Киры на своих лопатках. И этот взгляд жег, наполняя тревогой и предчувствием какой-то неминуемой беды.

[бегемот05]

Сараева
часть 9
Сдав засыпающего Никитку с рук на руки матери, Валентин вышел за ворота. Ему вдруг нестерпимо, до звона в ушах захотелось увидеть Валентину.  Быстро миновав рощу,он вышел к остановке автобуса. Ждать пришлось недолго и спустя минут пять, он уже сидел в полупустом салоне.
Валя в этот день дежурила на своем  рабочем месте в стационарном отделении больницы. Валентин попросил санитарку, моющую полы в коридоре, вызвать Валю. Девушка выбежала к нему с испуганными глазами: «Что случилось? С Никиткой что?» -  Валя пытливо заглядывала в лицо брату, пытаясь понять  все ли дома в порядке.
Валентин успокаивая девушку, вошел вместе с ней в стационар. Валя провела его в санпропускник и  показав на кушетку, села сама. Валентин присев рядом, с жаром обнял Валюшку.  «Господи, Валька, что с тобой?   Я же просила подождать!   Не торопить меня преждевременно.»
«Валюша, милая, ответь только одно слово. Я могу надеяться. Да или  нет?»
Видимо вид парня был настолько несчастен, что Валя так и не сумев изобразить на  уставшем личике  строгость, мило улыбнулась: «Валька, дурачок ты у меня.  Точно тебе скажу только то, что если когда-нибудь надумаю пойти замуж, то только за тебя» .  Несмотря на такие ее  многообещающие слова, на сердце Валентина тревоги почти не убавилось. «Рассказать ей все про Киру. Прямо сейчас.  Будь что будет.  Нет, лучше утром, когда с работы придет.»   «Ну все, иди, мне обход делать надо!» - Валя легонько подтолкнула парня к выходу. Валентин повернувшись к ней, быстро поцеловал девушку и не дожидаясь ее реакции, выскочил во двор.
Прошло два дня.   Ничего пока не случилось. Кира не появлялась и Валентин понемногу стал успокаиваться.  Ему уже не хотелось рассказывать Вале о своем грехе четырехлетней давности. С каждым днем Валя становилась мягче и  нежнее  по отношению к Валентину . И хотя отношения их  оставались больше приятельскими, чем отношения влюбленных, но Валентин сердцем чувствовал, что Валя стала гораздо заинтересованнее поглядывать в его сторону. 
Это обстоятельство   прибавляли радости и надежды на будущее. Но глубоко спрятанная тревога, все еще омрачала  сердце  парня.
   Воскресный августовский день совпал с выходным  днем Валентины.   И она с утра занялась стиркой.  Валентин с отцом решили отремонтировать  конные грабли для  подошедшего покоса.
Люба затеяла пироги. Дома не было только Катюшки, которая с утра убежала к Ирине. У той тоже был выходной и женщина пообещала сводить детей на озеро.
По просьбе Вали, Валентин вынес стиральную машину  под тополь. Он перекинул  из дома кабель с подсоединенной к нему розеткой.  День был солнечным, достаточно жарким. К полудню, Валя развесила на  веревках последние рубашонки сына и направилась в магазин по просьбе матери.
 Вскоре она вернулась, но не одна. Вместе с ней в ограду дома Южаниных вошла Кира Зольнова.
«Смотрите, кто приехал» - весело выкрикнула Валя, отводя в сторону край влажной простыни. Валентин оглянувшись на возглас девушки, почувствовал, что ему словно ударили под дых. Кира, скромно опустив глаза, стояла почти рядом.  «Здравствуй Валентин»-  и хотя голос девушки прозвучал тихо , Валентину он показался громом среди ясного неба.  Чувствуя, как наливается тяжелой краской  его лицо, Валентин пробормотав «Привет»- быстро ретировался в  летнюю кухню .
Но спрятаться не удалось.  Валя, отдав  покупки матери, вернулась и подхватив Киру под руку, потащила ее вслед за братом .   Когда они вошли, Валентин, не поднимая головы, тихо сидел на стареньком диване.
«Валька, ты что, Киру не узнаешь? - в голосе Вали была беспечная радость.  Она, наконец-то, снова увидела подругу детства, которой  намеревалась многое рассказать. 
«Ты представляешь, Валька — не замечая состояние парня , щебетала Валя — Захожу в магазин, а там эта Кира. Я ее сразу и не признала. Покрасилась!  Смотри, как ей идет платиновый цвет. Я все, что-то не насмелюсь обесцветиться.   Как ты думаешь, мне бы пошло?»   Валя тут только взглянула на Валентина «Ты чего такой смурной?»    - удивилась она.
 Валентин  поднялся с дивана и сославшись на дела, торопливо вышел на улицу.  Он просто сбежал, стараясь оттянуть  неприятный разговор. А   то, что такой разговор будет, он понял сразу, едва поймал на себе напряженный и  решительный взгляд Киры.
«Эх, дурак я!  Надо было все Валюхе сразу рассказать Сейчас наплетет ей с три короба.  Несчастной жертвой прикинется.   А может быть,  пронесет!  Ну мало ли кто с кем спал по глупости, едва ли не в детстве!» Он смотал  кабель переноски, внес в дом  стиральную машину старенькую «Сибирь».  А затем, совершенно не по мужски, осторожно пробравшись в огород, затаился позади летней кухни, прислушиваясь к голосам девушек. Говорила исключительно Валя.  Она с горькими нотками в голосе, рассказывала ей о Никите.
Потом голос ее повеселел. И Валя, взахлеб принялась расписывать подруге достоинства  маленького Никитки.   «Не хвались, Валюша, моя Валентина ничуть не хуже твоего Никитки".   -"Какая Валентина?» - В голосе Вали послышалось неподдельное удивление.  «Дочурка моя, Валюшка. В честь тебя назвала.   Она  на год с небольшим старше твоего Ника» 
«Ты что, замужем- ахнула Валя- А почему молчишь!  Ну, подруга называется!» 
«Точно  как и ты» - угрюмо откликнулась Кира.
 «Разошлись что ли? Ну, Кира, мне можно . Говори.  Мы же с тобой с пеленок вместе росли, за  одной партой сидели.»  -  с мольбой в голосе просила подругу Валя.
 
«Валя, а ты что, за брата замуж собралась, я слышала.» - У Валентина зашлось дыхание. Он забыл о том что элементарно подслушивает разговор, не предназначенный для его ушей.   Его не интересовало за кем замужем была Кира и почему они разошлись   С замиранием сердца, Валентин ждал ответа Вали. -«Какой он мне брат?   Росли рядом только и всего.  Если и соберусь, то кто осудит?  Родители у нас разные, никакого, даже отдаленного родства нет. А Валька человек надежный. Вот только я сама в себе никак еще не разберусь Никиту забыть не могу. Он мне до сих пор сниться.  Но  мертвого из могилы не поднять, а Нику малому отец нужен.  Он к Вальке уже настолько привык, папой его зовет»
«Ты хочешь сказать, что у вас ничего не было?» - голос Киры странно взвился
«Конечно , нет! С чего бы это я до свадьбы стала себя позорить?»
 «Ну конечно, ты же у нас святая. Сына без мужа родила. Это я  бл…   подзаборная, а ты совсем другая» - Кира уже почти кричала, не заботясь о том, что ее могут услышать  кто-нибудь из домочадцев Южаниных.
«Кирка, что с тобой?  Ты обидеть меня хочешь? Какая-то ты злая стала.»
« Не  нужна ты мне, подруга!  Только знай, что Вальку я тебе не отдам. Твой ребенок чужого дядю папой зовет, а его родная дочь папу не знает.   Мой Валька. Я его с 13 лет люблю.  И дочка у нас.   Его дочка, ясно!   Я  тот единственный поход с ним в кино, на всю жизнь запомнила. Мы с ним в ту ночь, до утра «кино» крутили, ясно!»           »
Громко хлопнула дверь и наступила тишина  До Валентина медленно доходил смысл сказанного Кирой.  С трудом поняв, что произошло, Валентин , не боясь быть услышанным, кинулся из огорода , чтобы перехватить ушедшую Киру. Пробегая мимо кухни, он увидел сидящую на  ступеньке крыльца Валю. Она смотрела мимо него, чужим, отсутствующим взглядом.
Валентин догнал Киру далеко за воротами. Схватив за плечо, грубо развернул к себе. «Что за ерунду ты сказала Вале?» - он смотрел на девушку с ненавистью, понимая, что рушится вся его жизнь, все надежды на будущее, летит в тартарары его выстраданная за много лет любовь.
«Это ты свою дочь ерундой назвал?» - Кира задиристо смотрела на него. Куда делась та  влюбленная девушка, несчастная и счастливая одновременно, которая    глядя на него чистыми, честными глазами, пообещала никогда не вставать на его пути. «Что ты натворила, дрянь?   Ты же сама захотела, чтобы я первым у тебя был»- Валентин чувствовал, что городит ерунду. Он был противен самому  себе., пытаясь очернить, сделать виноватой в своих проблемах только Киру. 
Легонько оттолкнув ее, Валентин развернулся и тяжело пошел в сторону дома. «Дочку увидеть не желаешь?  Она у мамы, ждет папулю»- ничуть не стесняясь  возможных свидетелей,  крикнула Кира, вытирая злые слезы.
  Четыре года прошло с того дня, когда узнав, что беременна, Кира бежала от  гнева  отца пьянчуги, от укоров матери. Она намеревалась сделать аборт у тетки в  поселке Ордынское. Тетка проживала с дочерью инвалидом детства. Ни мужа, ни других родственников у нее не было. Кире она обрадовалась. Как -  никак родная душа. Дочь ее родилась умственно отсталой  и тетке приходилось несладко  Муж , не выдержав испытания, ушел от нее через два года после рождения дочери. 
На момент приезда Киры, несчастной  инвалидке было уже  более тридцати лет.
Тетка, узнав о том, что Кира беременна, строго запретила ей  избавляться от ребенка. «Дитя о любимого парня, а она его убивать собралась- сердито укоряла она Киру — Ни мать, ни отец ни о чем знать не будут. Тебе не нужен ребенок, я  воспитаю. Ленке с каждым днем становится хуже. Уже не ходит, гадит под себя. Мне  врачи говорят, что она  не сегодня- завтра помрет. А я еще не старая, воспитаю твоего. А тебя замуж выдам»
Первое время в их жизни было все хорошо.  Родилась девочка, которую Кира назвала Валей в честь ее отца. Тетка помогала во всем. Кира устроилась на хорошую работу, познакомилась с  парнем, который красиво ухаживал за девушкой, уговаривая ее замуж.  Кира все тянула с ответом, неизвестно на что надеясь. А потом умерла Лена. 
И тут вечно  уставшая, неприбранная тетка, вдруг преобразилась.  Все свободное время, все свои небольшие сбережения, она стала тратить на себя. Приоделась, похорошела.  И в возрасте  55 лет, неожиданно вышла замуж
Кире ничего не оставалось, как принять предложение  влюбленного в нее парня. Но с первых же дней  маленькая Валюшка стала предметом ненависти  ее свекрови.
Кира с утра до вечера работала и на производстве и дома, но ни одного доброго слова она не услышала в свой адрес. Муж ее оказался  самым настоящим «маменькиным сынком», не способным защитить жену от несправедливых оскорблений свекрови.   Два года такой жизни ожесточил сердце, когда-то покладистой и в общем-то, неплохой девушки.
Кира, видимо унаследовав отцовскую тягу к спиртному, стала спасаться от вечно нудящей свекрови у подруг.    Домой приходила частенько с запахом спиртного. Все закончилось разводом молодой пары, не прожившей в браке и двух лет.
Избавившись от  новой беременности,  Кира уехала к матери в «К».  Она поняла что никогда не забывала Валентина. Тоска о нем дремала глубоко в ее сердце все эти четыре года и вот появившись снова в «К», Кира решила, во чтобы то ни стало,  женить на себе парня. Дочка Валентина была самым большим аргументом, на который она возлагала все надежды. «Узнает, что у него дочь растет  -  растает»
- О том, что Валентин не женат, Кира знала из писем матери. Бабушка всего год назад узнала, что у нее растет внучка, но чья она дочь, Кира до сих пор не сочла нужным сообщать матери.

Валентин, не оглядываясь направился к дому. Так  невыносимо тяжело ему еще никогда не было.  «Что я натворил, идиот ненормальный. Что теперь будет? Неужели Валя навсегда для меня потеряна»- Решив, что хватит бегать от проблем, он  вошел в ограду  своего дома. Вернее,  дом принадлежал Вале, а их дом находился рядом. В нем  постоянно жили квартиранты. Валя все также сидела на ступеньках крыльца. Но  не одна Рядом, с горестным выражением лица, притулилась  Люба. Она осуждающе взглянула на сына. Валя, как смотрела мимо его плеча, так и продолжала смотреть куда-то в пространство.
Лицо ее не выражало никаких эмоций.  Злясь на себя, на свою откровенную трусость, Валентин ногой подкатил березовую чурку поближе к женщинам. Он сел, не спуская глаз с равнодушного, отрешенного лица Валентины.
«Ну, сынок, похвастайся нам!   Дочку-то уже видел или куда бегал?»  Валентин, не зная, что ответить упрямо молчал и Люба продолжала-  «Как дальше жить собираешься?   Ребенка признавать думаешь?  Жениться  придется на Кире. Южанины детей не бросают»
 Слова матери привели Валентина в себя: -  «Мама, ты о чем сейчас  говоришь?   Ты  что, решила меня добить. Я не мальчик, чтобы ты моей судьбой распоряжалась, решала за меня на ком мне жениться. Кира никогда не входила в мои планы. Ее для меня не существует.  А что касается ребенка, так это еще доказать надо. Ее четыре года здесь не было. Откуда мне знать, чей это ребенок?  Но если он действительно мой, то я закончу учебу, устроюсь по специальности и смогу ребенку помогать. Но жениться на нелюбимой, чужой женщине, ты меня не заставишь»
Мать, с несвойственной ей яростью накинулась на сына. Она кричала, обзывая его  дрянью и  бабником, - «Женишься и дитя  оформишь по всем правилам, на себя.  Еще чего не хватало. Весь город узнает о том, что мой  сынок, будущий следователь обманул и бросил девушку с ребенком. Я не позволю, чтобы моя внучка росла без отца»
Удивленный  натиском матери, ее несправедливыми обвинениями, Валентин молчал. Он мог бы  оправдаться, рассказав матери,  что произошло между ним и Кирой в тот злополучный вечер  четыре года назад.
Но ему было неприятно оправдываться, не хотелось лишний раз обелять себя. Тем более, что он действительно, в глубине души понимал, что виноват не меньше Киры. 
Валя продолжала молчать и Валентин  резко встряхнув девушку за плечи, спросил: - «А ты что молчишь, Валентина? Ты что же, как мама меня сватать за Киру будешь»
 Валя, словно очнувшись ото сна,  выплеснула ему в лицо: «А мне глубоко наплевать на ком ты жениться будешь.  Женись хоть на козе Муське, мне все равно»- Эти слова, произнесенные с брезгливостью  и  презрением, добили Валентина окончательно. Он обозлился так, как еще никогда не злился ни на мать, ни на Валю, тем более.
«Так, с вами все ясно. Извини, королева неприступная. Но я не только с Киркой переспал.  И другой грех есть. Я вас подслушивал сегодня в огороде.  Просто тупо и нагло подслушивал весь ваш треп.  Я надежный, хороший отец из меня может получиться. Ник папой назвал! Понятно. Удобный муж мог бы из меня выйти. Кирка хоть честно сказала, что любит меня. А ты?   Ты же меня, как бычка на убой, прикармливала. На всякий случай придерживала. А сейчас вот не нужен я тебе. Грех совершил видите ли!    Поддался глупый пацан,  не устоял под натиском горячей наглой девчонки. Ну добивайте меня за это!  Валюша моя брезговать мною изволит. Родная мать   на женитьбу толкает. А  то, что девчонка мне противна, ее не волнует»
Валентин,  боясь  наговорить чего-нибудь непоправимого,  махнув рукой, отправился в дом. На кухне , подперев щеку ладонью и  опершись руками о стол, сидел отец. «Ну что, справился с бабами?» - спокойно спросил он.
«Отец. Хоть ты не начинай!»   Михаил, усмехнувшись, потянулся за чайником. «Рассказывай!» - коротко приказал он. И Валентин понемногу успокаиваясь, рассказал отцу все без утайки.  Он не оправдывал своего поступка, не пытался очернить Киру. Просто и спокойно поведал Южанину старшему о том, что не давало покоя его больной совести вот уже четыре года.
«Ну что ж, бывает. Молодость, глупость, гормоны в голову ударили. Жениться никто тебя не заставит.  Матери я немного  пыл поубавлю. А с Валей сам разбирайся. По моему, не любит она тебя.  Иначе, хотя бы выслушала. Пусть бы поплакала, поревновала, поругала в конце концов, пусть бы даже пощечину влепила. Но тут не  то, сын. Поезжай ка ты в Омск. Не мозоль бабам глаза. Любушку свою я успокою.   Девочку досмотрим, не впервой. Может и не твоя  она. Ладно!  Завтра разберемся!»
С утра Валя ушла на работу, даже не позавтракав.  За Никитку беспокоиться ей не приходилось.  У  ее малыша  нянек хватало.
Дежурство выдалось спокойным. Летом, чаще всего так и бывало.   В обязанности медсестры входило проверить самочувствие больных и при необходимости, вызвать дежурного доктора.   Разнести по палатам выписанное доктором лекарство, проставить уколы и  произвести все остальные, прописанные  больным процедуры. 
Свободного времени оставалось немало и Валя, как обычно,  открыла толстый медицинский учебник.
Но ни одно прочитанное слово, не задерживалось в ее мозгу.  На душе было невыносимо тяжело. Большинсто ее знакомых, считали Никиту не достойным ее любви. Но, наперекор  мнению коллег, Валя полюбила парня со всей страстью молодого неискушенного сердечка.  Полюбила так, что несмотря на строгость воспитания и глубокую внутреннюю порядочность, доверила любимому свою девичью честь.  И ни разу не пожалела об этом.  Преждевременная нелепая смерть Никиты, надолго выбила Валю из привычного образа жизни. Куда- то пропала ее смешливость, потух счастливый блеск ее  васильковых  глаз.  Съедающая душу тоска, ни днем, ни ночью не оставляла ее  сердца,  рвала душу, как коршун рвет добычу — безжалостно и равнодушно.
Маленький Никитка, плоть и кровь ее любимого, вернул Валю к жизни, заставил снова засмеяться и почувствовать вкус радости.
  Первые два года, после рождения сына, Валя и думать не хотела, что когда-нибудь, сможет снова полюбить. 
Валентин  откровенно злил ее своими «приставаниями».  Но  что-то словно проснулось в ней, когда она увидела его  после двухлетней разлуки. Это случилось тогда, когда Валька, такой высокий и красивый, шел впереди нее из рощи с ее Никиткой на плечах.   Что-то нежное, горячее взорвалось , вдруг в ее груди, расплавляя холод  ее отчуждения.
 Любовью это чувство, назвать еще было нельзя. Робкий росточек надежды на будущее, надежды на любовь и семейное счастье, слегка лишь проклюнулись в ее груди.   Валя была слишком еще молода, чтобы навек похоронить свое , начинающее бунтовать, женское естество.
По ночам ей снился Никита. Он шептал Вале что-то безумное, горячо целовал ее губы и заплаканные глаза.
Но просыпаясь, она представляла на месте  погибшего Ника, Валентина и сердце ее замирало от предвкушения любви, которая вот вот должна была вспыхнуть в сердце молодой женщины.  Нежное, отцовское отношение Валентина к ее сыну, его ждущие, тоскующие глаза, обращенные к ней, еще больше подогревали в Валентине жажду любви и  радости.
И вдруг, такой удар! Еще полностью не  затянулась глубокая рана от потери Никиты,   как Валентине судьба преподнесла новое испытание. И Валя не вынесла его.   Возможно, если бы   интрижка Валентина и Киры открылась ей позже, когда у них уже все бы сложилось, Валя меньше бы страдала.     Но ледяной душ циничных, Киркиных признаний,  заморозил те крохотные, хрупкие росточки, что проклюнулись в исстрадавшейся душе Валентины.
 С трудом отработав смену, Валя  отправилась домой, полная неприятных предчувствий.
Едва войдя в дом, она увидела  сидящую за столом Любу, которая кормила ее Никитку. Рядом с матерью сидела незнакомая белокурая девочка лет трех.
Она ела манную кашу, вкусно облизывая ложку. Девочка повернула головку на стук входной двери и на Валю взглянули  темно- синие , знакомые глаза. -"Валя, дочь его»-  от пронзившей ее мысли, Валентина даже покачнулась, невольно схватившись рукой за внезапно заболевший висок.
«Так вот она какая!  Хорошенькая, на Вальку похожа" - Густая, темная волна  ревности, обиды,  мгновенно вспыхнувшей неприязни к маленькой девочке, поползла к сердцу Валентины
С трудом подавив в себе   это некрасивое чувство к неповинному ни в чем человечку, Валя постаралась улыбнуться, как можно приветливее. «Привет, Валюша. Тебя ведь Валей звать?»  - обратилась она к ребенку оглядываясь, в поисках отца этой крохи.
Девочка , кивнув в ответ, снова занялась кашей.
Люба с благодарностью  посмотрев на дочь, виновато   заговорила о том, что девочка сама захотела пойти к ним в гости, кода она, Люба пришла посмотреть на свою внучку, в дом Зольновых. «Да ладно, мама, не оправдывайся. Ни к чему. Этот ребенок имеет большее право  на твое внимание, чем мой. Валя твоя родная внучка, а мы кто?»
 Люба, пораженная словами дочери, вскочила с места. «Никогда не думала, что ты такая злая, Валька!  Как тебе не стыдно?"  - В голосе женщины послышались слезы и такая боль, что Валя, опомнившись, бросилась к матери: - «Ой, мамочка, милая, прости меня,  дуру несчастную. Я действительно, не понимаю, что говорю.  Где Валька? Мне надо бы с ним поговорить»
Люба, обиженная  всерьез бестактностью дочери, непримиримо  ответила, что Валентин уехал на три дня в поле на покос.
«Не хочет он твою злость на себе испытывать. Сказал, что  проведет все ночи там в шалаше, а потом  на учебу уедет».   Покормив девочку, Люба увела ее в летнюю кухню, где собиралась напечь пирогов своим мужчинам, занятым на покосе. Вечером муж собирался заехать за «харчами»   чтобы не терять время на пятикилометровые поездки.  Отец с сыном решили   до конца завершения сенокосной поры, пожить в шалаше, устроенном прямо на жнивье из  сенных блоков.
Михаил специально взял для этой цели отпуск на работе.   Полную уборку покоса со скирдованием,  старший Южанин наметил  произвести дня через 3 — 4.  Ирина с мужем обещали помочь названным родственникам.
 Все эти четыре дня, что Валентина не было дома, Валя провела в тихом отчаянии..  Ни на работе, ни дома, никто  не заметил на ее безмятежном лице даже тени тех чувств, что бушевали в ее груди. Самообладание этой сильной женщины, были просто поразительны. Выплеснув пару раз наружу свои негативные эмоции, Валя устыдившись сама, своему безобразному поведению, страдала молча.   
Люба, обманутая кажущимся спокойствием дочери, сама того не понимая, «подливала масла в огонь»
Переделав с утра все свои домашние дела, она бежала в дом Зольновых, чтобы забрать к себе маленькую Валюшку. С первого взгляда, она всей душой прикипела к ребенку,  так разительно похожему на ее сына.  Никаких медицинских экспертиз не потребовалось ее материнскому сердцу, чтобы понять, что Валюшка маленькая и Валентин в таком же возрасте были похожи, как  две капли воды. 
Это подтверждали и детские фото  ее сына.
В последний день добровольного «робинзонства» отца и сына, к ним на покос уехали еще трое помощников Ирина с мужем и  Катюшка, которая уже с десяти лет была незаменимой « верхушечницей»   
Девочка прекрасно управлялась на вершине сенного зарода, выравнивая его верхушку в  красивую   островерхую  крышу.  Обычно ей помогала мама. На этот раз, на зарод  подняли , визжащую от восторга  Ирину. Люба с Валей остались дома, чтобы приготовить достойный ужин покосникам.
Вале предстояло ночное дежурство. Она вполне успевала на работу, но ей нестерпимо хотелось поскорее увидеть Валентина. От этой встречи зависела вся ее дальнейшая жизнь.   Так ей думалось.   Позвонив в отделение больницы, Валя уговорила коллегу поменяться  сменами.
Покосники подъехали к дому на рабочем грузовике мужа Ирины. С шумом разгрузив инвентарь, мужчины тут же отправились в жарко натопленную баню.  Валентина Валя увидела лишь издали в окно кухни.
Женщины  накрыли стол под тополем.    Сами помылись после мужчин и вся семья уселась за стол.
Валя не присев вместе со всеми, проворно сновала из кухни к столу, поднося то пироги, то пельмени. Люба, уставшая за день с готовкой и детьми, на сей раз позволила дочери  одной ухаживать за гостями.
Валя   чувствовала на себе взгляд Валентина даже тогда, когда  он не мог видеть ее.  После всего что произошло, молодая женщина, просто не знала, как себя вести. Обида на Валькино «предательство» была настолько сильной, что стояла в ее горле непроходящим комом, сдавливающим грудь и мешающим дышать. Но к обиде примешивалось и чувство неловкости за свои, некрасивые выпады против Валентина и его ребенка.
Скорей всего, их первая и очень серьезная размолвка, закончилась бы  перемирием. Пусть не полным, но оно оставило бы молодым людям надежду на то, что «все перемелится»
Но, как всегда, «господин случай» в виде пьяной Киры Зольновой, внес свои коррективы в их надежды.
Михаил, не употреблявший  алкоголь, увез размякших гостей  в их дом.  Полусонный Максик уехал с родителями. Катюшка с Валей проворно убрали со стола. Люба ушла в дом усыпить Никитку.  Валентин, сидя на  крыльце дома, настороженно следил за молчаливой Валей. Он предложил было свою помощь, но Катька отмахнулась «Сиди, отдыхай, сами управимся»
 Когда посуда была перемыта,  Катюшка, понимая, насколько она сейчас лишняя, ушла к матери в дом. Валентин, поднявшись с крыльца, подошел к Вале, сидящей за пустым столом. 
«Ну что, королева, как дела?  Не надумала помилование мне дать?»
Валя , подняв на   него совершенно измученные глаза,  сказала вдруг слова, от которых у Валентина  весело округлились глаза: «Что же ты наделал, козел ты драный?»  Эти такие простые, детские, грубоватые слова, показались Валентину  благозвучнее любой музыки.
«Прости, любимая моя!  Прости, дурака конченного.  Давай переживем это, не будем горячку пороть!» - Он проговорил все это, опустившись перед Валей на колени.
 И в ту секунду, когда задрожавшая рука девушки, уже готова была опуститься на его затылок,  послышался громкий хохот, вошедшей во двор Киры: «Нет, ты посмотри на этого папашу. Дома  дите плачет, а он тут какую-то шалаву лапает!  Ты что, алиментов ждешь, а Валек. Или по хорошему домой отправимся?»
Онемев от такого цинизма и наглости, Валентин  без слов кинулся к Кире. Не помня себя от ярости, он дотащил упирающуюся женщину до ворот и с силой  толкнул на дорогу. Кира упала, разбив колено о подвернувшийся камешек. На голову  тихо плачущей Вали и всей ее семьи посыпались жуткие  в своей несправедливости обвинения и грязные упреки.
Выбежавшая на шум Люба, не разобравшись в чем дело, набросилась с   упреками на Валентина. Она обняла Валю и крикнула сыну. «Уезжай уже от греха подальше. Доучивайся, а там видно будет.»
Валентин подойдя к матери , попытался объяснить ей, что  произошло Но в Любу, как  нечистый вселился «Из-за твоих шашней, вся семья рушится.   Твоя дочь без отца растет. И Валюшке голову морочишь, сам не знаешь, что тебе надо»
 «Мама, успокойся, сами разберемся». Попробовал он успокоить мать.   На пьяные вопли Киры за оградой, шумные упреки Любы и сердитый голос Валентина,  высыпали чуть ли не все соседи по улице. 
   За многие годы проживания здесь дружной семьи Южаниных, такого скандала никому еще наблюдать не приходилось.
Валя,   пылая от стыда, услышала, как Кира за оградой в мерзких подробностях описывала кому-то, как  уговаривал ее Валентин «дать ему», как она отчаянно сопротивлялась, но здоровый парень изнасиловал ее бедняжку и сейчас не хочет платить алименты на ее Валюшку.
Люба, поняв наконец-то в чем дело, оставив Валю вышла за ворота и попыталась урезонить пьяную склочницу. «Не греши Кирка, Бог накажет за такое вранье.   Сама ему на шею навесила  свой срам.  Как не стыдно, дрянь эдакая, пьянь ты негодная. Дочку пожалей, не то лишу родительских прав.   А вы соседи, дорогие, не один год рядом живете. Вальку моего не знаете?   Расходитесь, ради Бога, не позорьте нас»
Пока мать разбиралась с Кирой и  увещевала соседок, Валентин попробовал восстановить  прерванный мирный диалог с Валей. Но девушка, вскочив со ступеньки,   с ненавистью  выкрикнула. «Не подходи ни ко мне, ни к моему сыну.  Убирайся отсюда. Это мой дом. Никогда в жизни  больше не переступай этого порога. Ненавижу!» - Валя  вбежала в дом, запершись изнутри.
Взвыв от бессилия и оскорбленного самолюбия, Валентин без сил упал на порог.  Ночь он провел в летней кухне.   Валя отперла, конечно засов, чтобы впустить родителей. Но Валентин не пожелал сам заходить в дом, из которого его только что выгнала любимая женщина
Всю ночь он прометался, как зверь в клетке и только к утру забылся  тяжелым сном.
 Утром мать, войдя на кухню, тихонько тронула сына за руку. «Вставай Валек. Ехать пора. От беды подальше надо, чтобы Валюша успокоилась и Кирка перестала сюда шляться. Все наладится, сынок»
 «Ну уж, хватит. Нашли преступника. Я вам не подопытная крыса. Вы что из меня  клоуна делаете?  Хорош следователь, которого  соседи обсмеяли, как  насильника.   Кирка дура, а Валька кто?    Она что же, не знает меня, не росла вместе , не сидела со мной за одной партой и за одним столом?  Или думает, что я без нее сдохну?  Совсем из меня подкаблучника сделала. А у меня девушка есть в Омске. Молодая, красивая  пианистка. И мама  у нее оперная певица.  Вот Лиля меня любит и  никакие Киры ее с пути не свернут.  Скорее она за меня любой Кире голову свернет»
Валентин говорил все это достаточно громко,  со смешенным чувством мстительного удовольствия.  Он давно уже увидел стоящую на крыльце дома, Валентину и  хотел, чтобы она услышала каждое его слово.   Между ними было все кончено!   Практически, не начинаясь.
Валя, хлопнув дверью, ушла в комнату, а Люба, закрыв лицо руками, привычно запричитала сквозь слезы: «И кого я воспитала, кому всю  душу  отдала?  Да какая тут любовь между вами, если вы друг друга поедом едите,  радуетесь несчастью друг друга. Уезжай, сын!   Выучишься и приедешь.  Не то, вы со своими выяснениями отношений, весь город на уши поднимете А малую твою я досмотрю Мне не привыкать сиротин-то на ноги поднимать. Только чем они отплатили мне, прости Боже за грех, на душу взятый. Дай им Боже ума, что сразу недодал»
 Уже через пару часов, сидя в  поезде, Валентин с горечью припоминая все события последних  дней, вдруг подумал о том, что никакие они не примерные, как говорили о Южаниных соседи.  Такие склоки развели!  Что мать, что обожаемая им Валентина, которую он сам для себя поднял на недосягаемую высоту. Но больше всех, он по прежнему корил себя. Он был мужчина и кому, как не ему нужно было держать себя в рамках достоинства. Не следовало говорить тех слов, что он выпалил на прощание. Не стоило выкидывать пьяную Кирку,  надо было как-то пристыдить, вывести ее из ограды, возможно успокоить. А он толкнул женщину так, что та упала.   Мстительная дрянь   поторопилась тут же опозорить его перед соседями.  И вот он уехал, а каково Вале, матери, Катюшке?  Ведь от любопытных отныне не отобьешься. Вскоре все узнают, что у него есть пригуленная дочь. Стыд-то какой!


© Copyright: Сараева, 2016
Свидетельство о публикации №216021401366

[бегемот05]

часть 10 продолжение

Но почему стыд!   Разве может ребенок быть стыдом.  Валентину стало совсем плохо.  Увязнув по уши в собственных переживаниях, связанных с размолвкой с Валентиной, он совершенно позабыл о несчастном ребенке. Дочь!   Его дочь.  А он даже не разу не удосужился встретиться с девочкой.. Видел ее раз  издалека, когда Люба вела Валюшу  по улице в сторону дома Зольновой Татьяны.   Прячась от укоряющих глаз Валентины, он последние дни и ночи провел в поле.
До чего же он докатился?!  Сидит тут, выжимая слезу сам у себя, копаясь в своих переживаниях из-за строптивой, непримиримой  женщины, в которую влюблен.   А о ребенке, родившемся на свет по его глупости, не разу и не вспомнил
«Ладно- успокаивая взбудораженные нервы,  решил Валентин — Приеду на место и сразу же напишу маме письмо, пусть  почаще  забирает домой ребенка.   Пойду  работать наравне с учебой. Покручусь, не маленький.   Может быть сумею какую-то копейку маме послать на ребенка.  А Валентине Бог судья. Взбесилась, ведьма. Всю душу мне выжгла.   Это надо же, не в первый раз  из дома гонит. Надо матери сказать, чтобы  в свой дом назад перебирались, если на то пошло. И в кого она такая?  Мама говорила, что ее родители были очень добрыми. В бабку покойную наверное пошла.  Про ту все говорили, что   ведьма ведьмой была.  Вот и Валя такая же. Присушила, приворожила своими  глазищами, выпила до дна и выкинула.   То лед, то огонь.   То обожжет,, то заморозит.   Поиграла и бросила!»

Отметившись в общежитии Школы Милиции,  Валентин решительно направился к дому в котором жили Соколовы мать и дочь.
Он долго  давил на звонок, нетерпеливо переминаясь у двери их квартиры.   Убедившись, что в квартире никого нет, спустился во двор и еще с час бродил по знакомым  аллеям, поджидая хозяев.    Наконец, устав и проголодавшись, отправился назад в общежитие, решив, что завтра же повторит попытку увидеться с Лилей и ее матерью.

Но следующий день принес новые заботы и дела. К вечеру мысли Валентина текли уже в другом направлении. Он не представлял, что скажет Лиле при встрече.
После того последнего их разговора, когда он в категорической форме заявил девушке, что у него есть  любимая женщина, (почти жена) и сын, Валентин  не представлял, как вести себя с Лилей.
Что он скажет ей?  Как объяснит свое желание видеться с ней вновь? Если бы не ее признание в любви к нему, было бы все проще.
О своем решении написать матери письмо по поводу маленькой Валюшки, Валентин как-то быстро позабыл.
Насыщенная программа последнего года обучения, не давала особо расслабляться и Валентин, вскоре выбросил из головы все сомнения по поводу Лили.   Он и о доме вспоминал теперь редко.  Школа, библиотека, архивы, ежедневные практические занятия, отнимали все свободное время. И лишь лежа в  постели, Валентин иногда прокручивал в голове все, что выпало на его долю за последний год.
Обида на Валю давно прошла, оставив в душе лишь ноющую, незаживающую рану от безысходности его положения. Выплеснув  в лицо матери слова, предназначенные для ушей Вали о том, что у него есть девушка, он оборвал все концы для возможного перемирия.
Не тот Валентина человек, чтобы так просто его простить.  И Лиля  тоже не кукла, чтобы можно было вот так запросто, поиграть с чувствами девушки.
Если он вернется к Лиле, то это может быть расценено только как его желание быть с ней не просто в роли старшего брата. А Валентин к серьезным отношением с несовершеннолетней девочкой, не был готов.  Он с радостью бы встретился и с ней, и с ее мамой, но лишь для того, чтобы вновь послушать чудесный голос  известной актрисы, насладиться звуками музыки, что исходили из под рук этих двух совершенно необыкновенных женщин, которых даже про себя хотелось называть «дамами».

  Прошло два месяца с начала занятий в Школе Милиции. Однажды на вахте в общежитии, комендант протянул Валентину письмо. Взглянув на конверт, Валентин бегом помчался на свой этаж, чтобы скорее  прочесть его. Письмо было от матери.
С первых же строк, Валентину стало не по себе. Мать писала о том, что Кира совсем «съехала с катушек».   В ней все ярче стали проявляться черты ее отца, сгинувшего где-то в ЛТП.
Валентин не испытывал  к дочери никаких чувств, кроме легкого раздражения. Да и откуда они могли появиться — эти чувства. Девочку он видел только мельком. К нему еще не полностью пришло осознание того, что он отец, что та маленькая пичужка, о которой так печется его мать, является его родной плотью и кровью .   Возможно, если бы он  не был так негативно настроен по отношению к Кире, то и отношение к ее ребенку (его ребенку?) , было другим.
«Не знаю, что делать, сынок. Валюшку , дочку свою,Кирка бьет похоже. Сколько раз синяки на теле видела у ребенка. А девчушка запугана, молчит. Татьяне, бабушке некогда за дитем смотреть. Она только и делает, что Киру по городу  ищет . То пьяную найдет где, то с похмелья. Киру с работы выгнали, так она у матери деньги ворует. А той  Альку растить- учить надо.  Старшая у них, Тамарка, говорят, тоже запилась.  А вот Лена — та умница. Написала матери, что после десятого класса, Альку к себе заберет.  Я не имею никакого права на девочку. Кирка приходит  пьяная ко мне и орать начинает, ругается, что я  Валюшку снова к себе забрала. Алименты требует. Я не даю ей денег, все равно пропьет.
Ты, как отец, мог бы на ребенка права заявить. А я кто?»   
О Вале Люба написала всего несколько слов. Работает, мол, на полторы ставки, учится.  Молчаливая стала, замкнутая какая-то.  Скоро должна на сессию поехать. С Никиткой все в проядке. Так же коротко Люба упомянула о Катюшке и  отце Валентина.  Все письмо было пронизано тревогой за судьбу его дочери, маленькой Валюшке.

Валентин был в полном недоумении. Как же так?  Почему бабушка  не имеет права совсем забрать внучку, подвергающуюся насилию со стороны пьющей матери. Сам он , постигая  профессию  следователя, мало касался вопросов опеки.  В тот же день, Валентин позвонил в адвокатскую контору знакомому юристу.
Изложив подробно  возникшую ситуацию и выслушав ответ товарища, Валентин сел писать письмо матери.
Вырваться домой   в это время, он никак не мог.  «Мама, приеду, как только смогу. А пока обратись в Органы Опеки и Попечительства. Они с милицией приедут. Кире хорошую встряску дадут. Думаю, что она не совсем потеряна. Возможно, за ум возьмется. А пока, прости, дорогая, последний год учебы, сама понимаешь, никак не вырваться.  Подожди, потерпи как -нибудь.  И ребенка старайся Кирке не отдавать. Я приеду и постараюсь Валюшку на себя записать.   Большой привет Валентине, Катьке, отцу.   Никитке отдельный привет!»
Отправив письмо матери, Валентин еще раз мысленно похвалил себя за то, что не возобновил отношения с Лилей. Утопать дальше во вранье, ему не хотелось. А  рассказать девушке правду!  Но какую, он и сам не знал.  Все было слишком неопределенно в его дальнейшей судьбе. Возможно, он скоро станет отцом - одиночкой.   А Лиле это надо?  Она слишком воздушна, слишком оторвана от мира сего, чтобы  в семнадцать лет стать «матерью» трехлетнего ребенка.
Эта роль скорее подойдет Вале: «Ох, Валя, Валя, что же ты наделала с моим сердцем. Никак не могу избавиться от  наваждения, ведьма ты!»-  снова заныло, засаднило в груди. Письмо матери не только добавило забот по поводу его дочки, но и  дало понять Валентину о том, что никуда любовь его к Вале  не делась.  Притаилась на время, ждет чтобы проявиться и снова вцепиться в сердце острыми коготками, снова рвать и жечь не успокоившуюся душу.

В конце октября, Валентин вновь получил письмо. Его так же вручил ему комендант общежития.  Письмо оказалось не только без обратного адреса, но и без почтового штампа или какой- нибудь другой пометки.   «Южанину Валентину Михайловичу» - и все.    Летящий почерк — явно женский.  «Лиля»- мелькнула догадка.   Валентину сделалось сразу отчего-то  легко и радостно, будто   вместо хмурого, дождливого утра, в окно заглянуло яркое солнце.
Надорвав  плотный на ощупь конверт, Валентин  вытряхнул из него красиво оформленную открытку.   : «Уважаемый Валентин Михайлович!   Приглашаю вас на празднование своего первого взрослого юбилея, своего совершеннолетия!!!  Прошу вас, не отказывать мне в такой значительный день.   Мы с мамой ждем вас 27 октября в 20 часов.   С уважением Лиля и Нонна Сергеевна.»
«Это же завтра»- мелькнула мысль.  Валентин запаниковал. Завтра у него предстояло вечернее дежурство в колонии для трудных подростков. 
Он тут же бросился обзванивать знакомых оперативников из тех, кто мог бы подменить его. Ставить в известность начальство училища или колонии, не имело смысла. Валентин  был не простым курсантом.Студенты Школы  приравнивались к военнослужащим и ответственность на каждом лежала  такая же, как у курсантов военных училищ.   
Договориться о подмене дежурств можно было только нелегально.   Всепонимающие друзья конечно, нашлись. Валентин плохо спал в эту ночь.   Усилием воли, подавляя все свои эмоции по  отношению к  Лили, он даже не подозревал, как сильно хотел ее увидеть.  Валентин продолжал уверять себя, что любит Лилю только как младшую сестренку, но тянуло его к ней нешуточно.   Лиля была для него, как яркий цветок на увядающем лугу, как лучик радости среди  той хмари, что преследовала его последнее время.
На следующий день, едва дождавшись окончания занятий, Валентин  поспешил на край города, где в частном секторе можно было  найти еще немало свежих цветов. В Советское время, купить  качественные живые цветы в магазинах, было практически, невозможно.  Вездесущие кавказцы привозили свой нежный товар только к соответствующим праздникам.
Побродив среди домов, опросив   местных жителей, он  наконец-то , нашел что искал. Огромный букет нежно голубых хризантем достался ему  недорого.   Хозяйка, взглянув на милицейскую форму покупателя, на всякий случай, назвала цену вполовину меньше рыночной.
Счастливый обладатель роскошного букета,   заботливо упакованного в старые газеты, горячо поблагодарив хозяйку, отправился на автобусную остановку. 
На третий этаж знакомого дома, Валентин влетел, как на крыльях.
В прекрасной даме, отворившей ему дверь, Валентин не сразу узнал Лилю. Она стояла перед ним я ярко красном платье на тоненьких бретельках.  Мягкие складки сияющей ткани струились, сбегая до самого пола.   Открытая смуглая шея, руки,   глубокое декольте, казались настолько нежными, что к ним страшно было прикоснуться даже взглядом.
Высоко поднятые локоны, уложенные в красивую прическу, так же сияли в  свете люстры, словно в черных локонах спрятались крошечные  светлячки.  Но ярче всего сверкали огромные, карие глаза  юной "принцессы".
Все невзгоды, весь негатив последних нескольких месяцев, связанный с  событиями дома, с  Валей, которая ничего кроме горького разочарования ему не принесла.   Все неприятности, что испытал Валентин по воле Киры, весь страх перед  навязанным ему отцовством, все отступило куда-то далеко, далеко перед  счастливо сияющими глазами Лили. «Как вы прекрасны, принцесса!» - растерянно пробормотал Валентин, не в силах отвести взгляда от  лукавых глаз девушки.
«Здравствуйте, Валентин Михайлович»- скромно притушив чертенят бесившихся в ее глазах, проворковала девушка.   Валентин не узнавал ее.  Он боялся этой встречи, боялся ее укоров «Как ты мог?», боялся тихих слез.
Но сейчас перед ним была не та Лиля.  Эту Лилю он не узнавал! Этой Лилей он не мог не восхищаться! 
Из комнаты  где находился рояль, послышался приятный, немного капризный голос Нонны Сергеевны «Мой юный друг, где вы там, беглец. Я так давно не имела удовольствие видеть вас. Войдите же в залу, прошу вас»
Валентин, забыв от растерянности, вручить цветы Лиле, вошел в зал.  Нонна Сергеевна сидела за роялем. Даже в приглушенном свете неярких бра, Валентин заметил, что обожаемая им певица сильно сдала. Она похудела, потускнела.  И даже  женские хитрости  в виде    искусного макияжа, не смогли скрыть сеточки новых морщинок в уголках губ и  темные круги под глазами.
 С трудом скрыв удивление по поводу ее внешности, Валентин приблизившись к актрисе,   с непритворным обожанием поцеловал ее пальцы. «Здравствуйте Нонна Сергеевна!  Я жутко скучал по вашему  прекрасному обществу. Оглянувшись, куда бы пристроить букет, Валентин  увидел сидящего за передвижным столиком, молодого человека.  «Здравствуйте — он вопросительно взглянул на Лилю — Познакомь нас, принцесса!»
 Молодой человек, приподнявшись из-за столика, почти скрытого в тени  книжной полки,  сам протянул руку Валентину «Альберт - коротко представился он, едва коснувшись холодными пальцами руки Валентина — Друг Лили и друг семьи»
 «Альбертик, не преувеличивай — насмешливо отозвалась Лиля. Обернувшись к Валентину, девушка пояснила: -  «Учимся вместе  по классу фортепиано на «Шебалинке».   Альбертик сын  заведующего учебной частью, по совместительству,  бывшего заслуженного   …  Да зачем вам, Валентин Михайлович эти скучные подробности?.  Давайте ваши цветы. Не то  вы их, от волнения ощиплете скоро»-   Девушка поставила букет в вазу и включила люстру.   Комната сразу преобразилась.    Преобразился и самоуверенный «Альбертик»   При ярком свете, он оказался  слащавым пареньком с прилизанными редкими волосиками, едва прикрывающими  кожу головы.  Безупречный костюм, безупречный галстук в тон рубашки, золотая булавка, тугой уголок накрахмаленного платочка, выглядывающего из кармашка дорогого пиджака, дорогие часы — все в нем выдавало человека из состоятельной семьи.
Скривив влажные, будто подкрашенные губы, Альберт  с нескрываемым презрением оглядывал «соперника». Валентин в своей  грубой форме милицейского курсанта, показался сам себе неуклюжим медведем, случайно попавшим  на светский ужин. 
Но Лиля мгновенно развенчала  высокомерного Альбертика.   «Алька, сядь и не отсвечивай. Валентин мой друг и мой гость.»
«Садитесь к столу, молодые люди, - разряжая обстановку ,  негромко пригласила Нонна Сергеевна — Лиля, приглашай  молодых петушков, а то они  клеваться начнут» - Певица грустно улыбнувшись, обратилась к Валентину «Мой юный страж порядка, Альберт хороший мальчик. Из хорошей семьи и я, вопреки желанию Лилички, пригласила его.  Если честно, мы обе не были уверенны в том, что вы придете. Чувствуйте себя уверенней.  Открывайте шампанское и давайте праздновать!»

  Лиля подкатила коляску с матерью к столику уставленному вазами с фруктами и конфетами. В середине столика покоилось красивое металлическое ведерко со льдом, из которого  поднималось горлышко бутылки с шампанским.
Альберт взяв из вазы гранат,  разрезал его  на две половинки. Одну из них он  протянул Лиле, а вторую положил на свою тарелку. - «Отец фрукты достал через Ташкентских вахтовиков»- гордо сообщил он, глядя в сторону Валентина, открывающего шампанское.  Лиля передав свою половину граната матери, спокойно   переложила с тарелки Альберта на свою, вторую половину экзотического фрукта. 
Растерянный вид Альберта не мог не вызвать веселую улыбку Валентина. Нет, этот напыщенный юнец не мог быть его соперником! Скорее, это Альберт попал сюда случайно, а не он.
Отпив глоток шампанского и оставив гранат на столе, Нонна откатилась к роялю и по квартире разлились красивые звуки Аргентинского танго.
Валентин умел и любил танцевать.  Еще в школе у себя в «К» , он несколько лет посещал школьный кружок танцев, где преподавателем был хороший  учитель, профессиональный хореограф.
Проворный Альбертик первым перехватил Лилю и неуклюже затоптался с ней по центру зала. Неплохой пианист совершенно не умел танцевать.  Наступив девушке на ногу и выслушав ее  максимально вежливое сравнение со слоном, он неохотно уступил партнершу подоспевшему к паре Валентину.
«Тупой мент» , как окрестил про себя пианист Валентина, настолько красиво повел девушку, профессионально исполняя все  па, что Нелли Сергеевна, на секунду перестав играть, звонко захлопала в ладоши!
Уходили молодые люди из квартиры Соколовых ближе к полуночи, когда в окнах  почти всех квартир ,уже погас свет.   
Лиля, одев курточку прямо поверх роскошного платья, вышла проводить гостей.   «Пока Альбертик!  В понедельник увидимся» - крикнула она  сокурснику по музыкальному училищу. Не дав тому опомниться, девушка подхватила Валентина под руку и быстро потянула его в сторону от  обескураженного соперника.   
«Лиля, простынешь, не ходи далеко.   Ветренно, а ты без шапочки.   Ушки застудишь».  - Валентин бормотал слова, что приходили на ум.   Оставшись один на один с девушкой, он снова почувствовал зыбкость своего положения.
   «Валентин, ты мне только одно скажи. Ты действительно женат?   Мне почему-то в прошлый раз показалось, что ты просто соврал мне, чтобы избавиться от проблем, связанных с несовершеннолетней девочкой.   Но прошло уже почти пол года.  Мне сегодня 18 исполнилось. Я взрослая и могу поступать так, как считаю нужным.  Мама мечтает выдать меня замуж за Альбертовы связи, за его умение «жить», за изворотливость и многочисленные блаты его папаши.   Но я хочу за тебя замуж! Ну что ты молчишь?   Говори!»
Не отвечая на вопросы девушки, Валентин тихо высвободил руку и обняв Лилю, тихонько  прижал к груди.   Он целовал ее, позабыв обо всем на свете.    Эти   осторожные, нежные  поцелуи ничего общего не имели с редкими поцелуями, что ему удавалось  срывать с губ Вали.  Целуя Валю, он едва не терял сознание от счастья , от безумного желания обладать ею.
С Лилей все было иначе. Он не хотел ее, как женщину. Он любил ее нежно и бережно, как маленького ребенка.  Ему хотелось защитить девушку от любых неприятностей, уберечь от самоуверенного Альбертика и ему подобных.
Осторожно отстранив от себя , залитое слезами лицо девушки, он прошептал: «Милая, красивая, принцесса моя, несравненная!  Прости меня, мы не сможем быть вместе. Я не имею права портить твою жизнь.  Тебя ждет карьера  известной пианистки. А я не смогу мириться с твоими гастролями, с твоими поклонниками.   Валя не любит меня.  И про сына я тебе соврал.   Но я люблю ее. По настоящему! И ничего с этим не сделать. А ты, как  лучик солнышка, как кусочек радости, навсегда во мне останешься»
Он шел, не чувствую слез щекочущих его лицо, почти бежал, стараясь заглушить вопль отчаяния и безысходности, что рвался из его груди.
Не получилось!  Не смог он «выбить клин клином»   Видимо с молоком матери с ее кровью, получил он дар однолюба.   Родители его,  полюбившие друг  друга еще со школьной скамьи, пронесли эту любовь через всю жизнь. И пронесут так же достойно и дальше.
В этом Валентин не сомневался, глядя на их заботу друг о друге, на их влюбленные обоюдные взгляды.  Ни дети, ни усталость, ни заботы по дому, ничто не смогло поколебать   бережного  отношения друг к другу Михаила и Любы Южаниных.


Еще долгое время после незабываемого вечера в семье Соколовых, Валентин был вне себя.  Он вздрагивал при каждом оклике на улице, искал глазами красную курточку Лили, желая и боясь встречи с девушкой.    Валентин совсем запутался в своих чувствах.  Валю он любил болезненно и страстно, но без особой надежды.
Лилю он боготворил.  По его мнению, она нуждалась в его защите и опеке. Валентин был уверен, стоит ему начать встечаться с девушкой постоянно и он влюбится по настоящему.  А он не хотел этого, сопротивляясь изо всех сил готовому вспыхнуть чувству.
Простой парень, воспитанный в трудолюбивой семье, где главной ценностью были дети, постоянный труд во имя семьи,  понимал, что жизни с Лилей ему не будет.
Девушка была создана для искусства, а не для кухни и пеленок. И прекрасно понимая это, Валентин не желал портить карьеру  пианистки, возможно с будущим,  широко известным именем. Если бы он любил ее по настоящему, так как Валю, то эти сомнения отпали бы сами собой и он  нашел бы в себе силы и терпение, сделать девушку счастливой. Но любви Валентина к  юной «принцессе» было недостаточно.
 
Прошло какое-то время и он   почти успокоился.  Последний год обучения в Школе был слишком насыщенным и  копаться в своих чувствах не было времени.
Новое письмо от матери, окончательно успокоило Валенина. Люба писала, что дома у них все просто замечательно.  Приехавшая с сессии  Валя, сразу же поинтересовалась , как там Валентин? Жив здоров, не женился ли на пианистке?    «Сынок — писала Люба — Я взяла на себя смелость сказать Вале, что ты от обиды на нее, те слова брякнул.   Я же вижу, как ты страдаешь. И сама думаю, что соврал ты по поводу  девушки и ее мамы певицы.  Не торопись , не  суй голову в петлю, которая навсегда может сделать тебя несчастным. Я давно уже поняла, что  только Валя твоя судьба. Не обижайся на нее. Ей, в ее -то годы, выпали такие испытания, что не каждый старик выдержит. А она — девчонка совсем.   
Успокоится за год. И я уверена, что не за горами ваша свадьба. А пианистки, сынок, они для пианистов.»  Вновь и вновь перечитывая материнское письмо, Валентин еще раз поразился мудрости своей матери. 
Писала Люба и о Кире, и о его дочери.  Киру наказали, заставили устроиться на работу, пригрозили лишить материнства.  Пьянки свои она совсем не бросила (лечиться надо)  Но дочку , похоже, больше не обижает.  Валюшка маленькая беспрепятственно бегает к бабушке, благо дома почти рядом. 
По тону письма, Валентин чувствовал, что мама его довольна ! И ее настроение, передалось Валентину.  В его сердце вновь  загорелась надежда на  благополучное завершение затянувшегося  конфликта с Валентиной.   
«Лиля — прекрасная птица в небе, а Валя желанная лебедушка, которая почти в руках.  Стоит ли искать хорошего от еще лучшего. Валя моя судьба.  Лиля — моя красивая мечта.   Но судьба желанная, не хуже, чем мечта красивая,  даже  лучше»
 Оборвав все отношения с «принцессой» , Валентин всерьез занялся подготовкой к защите будущей профессии следователя.
Валентин считал, что навсегда прервал связь с «принцессой»  Но, как показало время, зря надеялся. Они встретились весной, за месяц до  государственного экзамена в Школе Милиции.
Встреча эта оказалась не только очень горькой, но и судьбоносной.
Возвращаясь с занятий, Валентин увидел у проходной общежития, маленькую фигурку. И хотя лица девушки не было видно, Валентин вздрогнул.   Сердце заныло, как от предчувствия беды. Подойдя ближе, он узнал в девушке Лилю.
«Ну зачем она?   Только успокоилось все!» -  резанула мысль.
«Валентин Михайлович!  - Лиля была бледна. На ее щечках ясно проглядывали полоски от невысохших слез.  - Мама умирает!  Она вас видеть хочет. Вы не думайте, я бы не пришла. Я все понимаю и не хотела вас больше беспокоить. Но мама….» - девушка  тихонько всхлипнула и по лицу ее снова побежали слезы.
 «Как умирает, почему?   -  Почти закричал он,  в недоумении глядя на плачущую «принцессу»  -   Погоди, я сейчас»  -Валентин бегом поднялся в комнату. Оставив на постели учебники и схватив бумажник с остатками денег и документами, Валентин выбежал к проходной. По дороге в  больницу, где в онкологическом отделении умирала Нонна Сергеевна, Лиля  Валентину обо всем, что знала сама. Нонна  Сергеевна, давно уже чувствовала себя неважно.
Она быстро увядала, худея на глазах.  На все требования дочери вызвать «Скорую» чтобы увезти мать на обследование,  певица отвечала категорическим отказом. «Успокойся , милая, просто я от долгого сидения на одном месте старею. Вот и все!»
Все закончилось тем, что месяц назад, возвратившись из  училища, Лиля увидела мать, лежащую без сознания на полу. В руке ее была зажата   телефонная трубка, из которой все еще доносились короткие гудки.
 Лилю охватила дикая паника. Она заметалась по квартире, не соображая, что нужно делать.  Потом догадалась позвонить в «Скорую» и ожидая ее приезда, громко вопила, пытаясь поднять мать.
Нонну Сергеевну  привели в чувство и увезли в областной стационар.
А уже через пару дней,  лечащий врач, вызвав Лилю в ординаторскую, оглушил ее страшным диагнозом «запущенный рак молочной железы»
 «Операция бессмысленна.  Все лимфоузлы затронуты. Метастазы в легких.   Весь снимок затемнен.  О чем вы раньше думали, девушка?   Пару месяцев назад, я бы мог дать еще какие-то шансы. Но сейчас их нет. И вы должны принять это, как неизбежное.   Больше месяца мама ваша не протянет»
Рассказывая Валентину эти страшные подробности, Лиля  вдруг перебила  свое горькое повествование возгласом «Это я виновата!   Только я. Страдала, рыдала, мучилась от твоей нелюбви.  Маму мучила. Она не меньше меня страдала. Это ей нужна была помощь и внимание, а не мне. Я вас сейчас, просто ненавижу!   Если бы мама не захотела с вами поговорить перед смертью, я бы  не стала перед вами унижаться. Сама бы справилась»
Такое обвинение, резкое перепрыгивание с «ты» на «вы» действовали на Валентина, как  уколы раскаленной спицей в сердце.
Молча снося обвинения девушки, вполне оправданные, по его мнению, Валентин  не знал что предпринять, чтобы хоть как-то успокоить рыдающую «принцессу», вид которой был сейчас, совсем не королевский.
 В больнице, их сразу же, без лишних вопросов, проводили в бокс, где в одиночестве лежала Нонна Сергеевна.
Вид больной женщины произвел на Валентина, настолько тяжелое впечатление, что ему самому захотелось зарыдать вместе с Лилей.  Нонна Сергеевна совершенно не была похоже на себя. Вместо гордой, прекрасной актрисы, какую он знал год назад, перед ним лежала пожелтевшая усохшая старушка, похожая на мумию.  Тусклые волосы, выбивающиеся из-под белого платка, потеряли свою голубизну, превратившись в седые  свалявшиеся пряди. Тонкая  серовато-желтая кожа,  обтянувшая  кости лица, казалось, вот вот  потрескается, обнажив череп.
Ее иссохшие руки, лежащие поверх одеяла чуть заметно подрагивали, выдавая то, что женщина еще жива.
«Мамочка, мамуля- голосок Лили прозвучавший с невыразимой нежностью, заставил дрогнуть  блеклые веки Нонны Сергеевны. Она, открыв глаза, некоторое время молча и равнодушно смотрела в потолок.  Затем в ее взгляде появилось что-то живое. Тихонько повернув голову, она с трудом разлепив потрескавшиеся губы, прошептала что-то.
Лиля низко наклонившись над лицом матери, напряженно вслушивалась в ее слова.  «Хорошо, мамочка.   -  обратившись к Валентину, девушка сказала. - Я выйду. Мама с вами поговорить хочет.»
Следуя примеру Лили, Валентин низко склонился над умирающей женщиной.    Голос ее был очень слаб. Она почти шептала, но Валентин услышал каждое ее слово. «Дружок, не оставляй девочку мою без внимания. Я все знаю. Ты любишь другую. Я не прошу тебя жениться на Лиле. Вам обоим это не надо. Просто, помоги ей найти ее настоящую семью. Я потеряла по глупости единственного своего ребенка.   Моей Лиличке три годика было. Я на гастроли уехала. Нянька недосмотрела мою крошку.  Я не сошла с ума, благодаря Венечке.    А потом, мы взяли девочку из Дома Малютки.  За все эти 18 лет, я ни разу не вспомнила о том, что Лиличка не моя кровь. Найди бумаги.  Они в шкафу,  в тайнике.   Лиличке потом все расскажешь, когда меня не будет.   Умоляю,    выполни  мою просьбу.  Ты тот кому можно доверять.  Гони Альберта!» - Нонна Сергеевна замолчала.  Лицо ее покрылось испариной, грудь тяжело вздымалась, как  после тяжелой работы.
Потрясенный Валентин  еще  некоторое время ожидал ее дальнейшей исповеди, но актриса, скорее всего, была без сознания.
Вошедшая медсестра, едва взглянув на больную,  велела Валентину покинуть палату и позвать Лилю.
 Валентин ,   выйдя во двор больницы, без сил опустился на лавочку перед входом.
«Лиля не родная дочь Соколовой!  Вот это поворот!  О каком тайнике она говорила? Может Лиля знает? И почему это  Нонна Сергеевна так разочаровалась в музыканте, которого сама прочила в мужья  дочери?»
 Он долго сидел, поджидая Лилю. Весенняя сырость проникала под бушлат, вымораживая живое тепло. Не  выдержав, Валентин поднялся и вошел внутрь здания. Поднявшись на второй этаж, он отворил дверь Ординаторской.   Немолодой доктор, подняв голову от бумаг, недовольно спросил, что ему надо. «Я бы хотел поговорить о состоянии больной Соколовой Нонны Сергеевны.»
Доктор,  прервав  писанину, удивленно спросил."О какой? О той, что скончалась десять минут назад?»
 Непроизвольный вскрик вырвался из груди Валентина.   Выйдя из ординаторской, он увидел, как    две санитарки   провезли  мимо него  каталку, на которой лежало что-то вытянутое, закрытое белой простыней. 
«Лиля, где Лиля» - Валентин направившись к боксу из которого недавно вышел, увидел девушку сидящую на стуле у стены.  Лиля не плакала, она просто молча и удивленно смотрела вслед санитарам увозящим то, что когда-то было ее матерью.
Девушка, не сопротивляясь, дала увести себя из больницы. Позвонив из уличного автомата  директору училища, Валентин, как смог объяснил создавшуюся ситуацию и попросил   разрешения на трехдневное отсутствие. 
«Курсант Южанин, если вы уверены в своих  силах, я не смею вам отказать в таком щекотливом деле»- отозвался директор.
Доставив безучастную ко всему девушку до ее квартиры, Валентин вдруг подумал о том, что сообщить Лиле о том, что она не родная дочь умершей актрисы, будет , наверное очень тяжело. «Зачем ей вообще об этом говорить?   Что может измениться? И как я смогу найти родственников ребенка, от которого отказались 18 лет назад?»
Валентин уложил Лилю в постель и поплотнее укутав дрожащую , как от озноба   девушку, отправился на кухню, чтобы приготовить ей что-нибудь покушать.  К вечеру начались телефонные звонки, на которые Валентин едва успевал отвечать.
  Всю организацию похорон заслуженной актрисы, взял на себя бывший театр Музкомедии, ныне Государственный Музыкальный Театр.
Валентин, фактически, переселился в квартиру Лили. Он  спал в полглаза на кожаном диване, стоящем в прихожей.  После похорон матери, Лиля впала в такую жуткую депрессию, что Валентину пришлось привлечь  знакомых оперативников, которые приглядывали за девушкой во время его занятий в училище.
 
Лиля забросила занятия в Музыкальном училище. Она не плакала, не  сетовала на горе, не выговаривала больше Валентину,  укоряя его в своих бедах.   Девушка просто замерла, как бабочка в анабиозе. Она много спала, совершенно ничего не ела и только без конца пила воду.
После трех дней такого  ее поведения, Валентин , вызвав «Скорую», отправил девушку в стационар, где ей, хотя бы, кололи витамины и  поддерживающие коктейли.
Валентин , несмотря на занятость, ежедневно выбирал минутку забежать в палату к Лиле. Он приносил ей редкие по тем временам апельсины, сам чистил и  уговаривая девушку съесть хоть кусочек, почти насильно кормил ее фруктими.
Постепенно Лиля начала отходить. При виде Валентина, она понемногу начала оживать и даже улыбаться ему навстречу.
После трехнедельного лечения, Лиля возвратилась домой. Под натиском увещеваний Валентина, она возобновила учебу.
Но  все же, радость надолго исчезла из карих глаз «принцессы». «Ничего, время вылечит»- повторял ей Валентин, уговаривая Лилю «скушать что-нибудь»
 Деньги, собранные для девушки друзьями ее матери, закончились. Валентин тоже, как никогда был на «мели».
 И тут на горизонте, вернее, на  пороге квартиры, появился Альберт, которого умирающая Нонна Сергеевна просила «гнать».  Заявился он поздно вечером, когда Лиля , приняв снотворное, ушла спать в свою комнату.     
 Увидев Валентина, открывшего ему дверь квартиры, Альберт удивленно захлопал глазами. «Ого, наша сиротинка не теряется, Защитничка себе нашла! Ну и как, защитник?   Как   сиротка   на вкус?».   Едва сдерживаясь, чтобы не размазать пошляка по стенке, Валентин  недружелюбно спросил «Какого черта тебе здесь надо, пошляк?»
«Ну, насчет пошляка, это еще бабка надвое сказала.  Не поленился  воспользоваться добротой глупой пташки, оставшейся без мамки?  У нее ведь одного антиквариата на большие тысячи. Да ты и сам это знаешь! Не дурак.  Лиличка у нас единственная наследница папиных картин и маминых брюликов!  Хорошо устроился, мент. Только ведь, тебе, вылезшему из хлева, зачем картины? Ты же в них, как осел в Библии»

 От возмущения и наглости, что так и  лезла из музыканта, Валентин потерял дар речи.  Ему , естественно, и в голову не приходило поинтересоваться стоимостью   Лилиного имущества. «А ну, пошел вон. Не зря Нонна Сергеевна велела гнать тебя взашей от Лили. Поняла бедняжка, что ты за ухарь — купец»
Валентин оглянувшись на  дверь комнаты Лили, понизив голос до свистящего шепота , добавил:  «По себе не суди, хапуга.  Все что здесь есть, принадлежит только Лиле. А я постараюсь, чтобы всякая мразь забыла сюда дорогу.  Еще раз явишься, будешь иметь дела со следователями  выше меня рангом»
Альберт самоуверенно улыбаясь, парировал- «А что они мне предъявят, твои следователи? Ты сам-то олухом не будь.  Лилька на мели, насколько я понимаю.   А я, как ты изволил выразиться мент,купец.  Честную цену дам за побрякушки. Но папашу моего сейчас интересует резная этажерка Нонны. Ручная вещица!  19 век!   Вот,  держи тысячу. Ты таких денег сроду в руках не держал. Лилька проснется, а ты ей денежку.   Подобреет сразу, горячее любить будет.  А я не претендую на подержанную девку. На мой век и целок хватит!»

 Не помня себя, Валентин коротко, без размаха, ударил Альберты в область печени. Согнувшись пополам, тот долго хватал воздух , беззвучно открывая рот.  Едва отдышавшись, пошляк с   воплями- «Конец тебе, мент поганый» - выскочил на лестницу.
Валентина трясло. Только теперь до него дошел весь смысл слов, что успела на прощание сказать ему Нонна Сергеевна.   Лиле действительно грозила реальная опасность и надо было что-то предпринимать. Через месяц Валентин должен будет закончить Школу Милиции, получить назначение и уехать в свой город. Но что будет с несчастной девушкой?   Он уже давно и бесповоротно определил свое отношение к Лили. Он любил ее. Но… Только как младшую сестренку, попавшую в беду.  И он, как старший брат, готов был за сестренку смести с ее дороги любого, кто мог быть ей реально опасен.


© Copyright: Сараева, 2016
Свидетельство о публикации №216021801488
#ИсторииИзЖизни

[бегемот05]

часть 11
Чем меньше оставалось времени до Государственных экзамен, чем ближе был день, когда Валентин должен был получить диплом следователя , тем  сильнее ему хотелось домой.
С Лилей происходило что-то непонятное. Девушка, как будто бы ушла «в глухую оборону»
 Вот уж целый месяц Валентин жил под одной крышей с молоденькой, влюбленной в него «принцессой» , а та даже не пыталась обратить на себя его внимание.  Отныне он  стал для нее только «Валентин Михайлович».   Дружеское «ты» исчезло из обращения Лили, заменив его подчеркнуто официальным «вы»
  Самолюбие Валентна хотя и страдало от такого  отношение к нему девушки, но в общем-то, он был даже доволен.  В сложившейся ситуации, Валентин больше всего боялся себя.  Прояви его «принцесса» слабость и он не устоит перед ее  несомненными чарами. И тогда  все пропало!   Тогда,  прощай навсегда его мечта покорить сердце Вали!   Валентин учился  имея  направление от Администрации своего города. Он получал повышенную стипендию и обязан был вернуться  для работы в  милицию «К».
Ему было тяжело, как никогда.   Он морально не имел права бросить неопытную, молоденькую девчонку на произвол судьбы. Валентин прекрасно понимал, что она сразу же станет лакомой добычей таких подлецов, как  Альберт.
Конечно, он мог бы, закончив Школу Милиции, просто проститься с  чужой  по сути, девушкой и уехать. Но не таков был Валентин. Он чувствовал себя ответственным за того, кто к нему «приручился»   На месте Лили могла бы  оказаться другая девушка из подобной ситуации. Этим «прирученным» мог быть какой-нибудь ребенок или старушка. Но Валентин никогда бы не бросил человека, нуждающегося в его заботе. Тем более Лилю, которую волей судьбы любил, как сестренку, а возможно и не совсем по братски.
Лиля не имела никаких доходов, кроме небольшой стипендии. Небольшую пенсию на отца, девушке перестали выплачивать по достижении ею 18 лет. 
     Валентин должен был открыть ей правду о том, что она не родная дочь супругов Соколовых.  Может быть, после этого, Лиля пожелает отыскать кого-нибудь из своей кровной родни?   Может быть, она изменит отношение к музыке и постарается найти более оплачиваемую и надежную работу.   «А музыка — это не работа. Музыка должна быть для души» - так вполне серьезно рассуждал Валентин.
Необходимо было найти какой-то тайник в  каком-то шкафу. И как понял Валентин из последних слов умирающей Нонны Сергеевны, в тайнике том, было подтверждение  Лилиного удочерения  супругами Соколовыми.
Он мог  начать поиски тайника в  отсутствии  Лили. Но, если до сих пор, честный и порядочный парень не позволил себе ни разу заглянуть в комнату  покойной Нонны Сергеевны, то как бы он смог шарить по шкафам в отсутствие хозяйки дома Лилии Соколовой.
Получив последнюю, на период обучения стипендию, Валентин купил бутылку шампанского,  фруктов и кое-что из продуктов посерьезнее.   Поджидая Лилю из училища, Валентин приготовил ужин. Кроме того, он обдумал все, что должен будет сказать сегодня Лиле.
Девушка пришла домой поздно. И как всегда, серьезно, без тени улыбки поздоровалась с Валентином . Войдя в зал с роялем, где они в последнее время проводили все вечера, Лиля на мгновение застыла перед накрытым передвижным столиком.  «Это что, прощальный ужин?  Да, Валентин Михайлович?»   В голосе девушки послышалась безысходность и покорность судьбе.
«Нет, Лиля. У меня еще две недели в запасе.   Сегодня мы с тобой решим куда более важное дело. Как тебе жить дальше!»
 «Не беспокойтесь обо мне, Валентин Михайлович. Не такая  уж я беспомощная, как вам кажется. Проживу, не думайте!   У меня  дорогие украшения остались от мамы.   Шкаф ручной работы.  Этажерка 19 века.  Картины папины.   Мамины сценические платья. Очень дорогие. На пару лет хватит, а там я и сама начну зарабатывать.   Так что, поезжайте к своей семье, к своей Вале, а я и без вас как-нибудь обойдусь» - в голосе «принцессы» послышались явные слезы, больно рванувшие Валентина за душу.
Ему самому захотелось заплакать.  Плюнуть на все, прижать к груди эту потерянную, несчастную девочку, старающуюся казаться независимой и гордой.
 Но откуда-то, выплыли слова матери «Пианистки для пианистов, сынок».  И он снова стушевался перед надвигающимся соблазном потерять  голову.   Валентин сам себе был отвратителен сейчас. Он боялся снова оказаться  в щекотливой ситуации, как с Кирой. Конечно, ее нельзя было  ни в коей мере сравнивать с Лилей.  Но червячок сомнения  по прежнему, не давал Валентину скинуть с себя то напряжение, в котором он жил последнее время. Он не хотел влюбляться в Лилю, не хотел причинять боли девушке, которую мог разлюбить, едва  снова увидев Валю.
«Ну все, малышка!  Я тебя понял. Ты у нас не «принцесса» а королева. Гордая и независимая. Я преклоняюсь перед вашим величием- стараясь сгладить  обстановку, немного подурачился Валентин — Но давай, посерьезнее!    Мама твоя очень просила меня открыть тебе  семейную тайну.   Поверь,  девочка, мне это непросто сделать. Но я должен тебе сообщить...» -
«Что я не кровная Соколова?  Не дочь своих родителей?" - спокойно перебила Лиля. 
И тут Валентин впервые в жизни понял, что значит выражение «Отвалилась челюсть»  У него действительно она отвалилась и Валентин в полной растерянности, смешно открыв рот, смотрел на Лилю. «Ни фига себе, - только и смог вымолвить пораженный Валентин. -Но почему мама твоя просила меня тебе сообщить об этом, если ты в курсе»
«Да потому, уважаемый Валентин Михайлович, что ни папа, ни мама не были в курсе того, что я подслушала их тайну»   
Усевшись поудобнее в кресло перед столиком, Лиля попросила Валентина налить ей шампанского и все так же, спокойно начала свой рассказ.
Лиля никогда не была паинькой ни в семье, ни в школе.  Родители баловали девочку, стараясь ни в чем ей не отказывать. Особенно в этом преуспевал папа Лили Вениамин Соколов, главный дирижер оркестра в театре Музкомедии.
Красивая и смышленая девочка ловко пользовалась авторитетом родителей в целях достижения желаемого.   Вынь да положь ей самую  современную и дорогую «Шагающую Катю».  И отец заказывал куклу в  Москву, обзванивая знакомых артистов.    «Подай  капризуле  настоящие  американские джинсы».  И это она получала без заминок.    В школе  у Лили подруг было мало. Но « пажей» среди мальчишек и  «подлиз» среди девочек хватало. Даже некоторые учителя заискивали перед хорошо одетой дочерью знаменитых на весь город, родителей. К тому же, Лиля был отличницей в учебе.   
Девочка не была ни злой, ни мстительной, но , избалованная  родителями, она считала, что весь мир создан для того, чтобы ей хорошо жилось.
Все рухнуло в тот год, когда ее мама, знаменитая певица, попала под машину и не смогла больше выходить на сцену.
 Девочке было в ту пору всего 13 лет.  Вся ненужная шелуха слетела с доброй, в общем-то, девочки.   Она быстро поняла, кому обязана всеми своими дорогими игрушками и  вещами.    Без родителей, она была никто.
Накануне трагической смерти отца, Лиля совершенно случайно услышала  разговор родителей . В этот день она вернулась домой рано из-за несостоявшейся пары уроков.
Отперев своими ключами дверь, девочка тихо вошла в прихожую.  За прикрытой дверью залы играл рояль  По знакомым ноткам, Лиля поняла, что играет папа.   Она уже давно научилась различать их  исполнения. Мама играла мягче, нежнее. Папа, как всегда, летел куда-то!   Лиля уже собиралась войти к родителям, когда   музыка резко оборвалась и послышался грустный голос мамы. « Что будет с Лиличкой?   Мне уже не встать!  Избаловал ты ее, Веня. Трудно ей придется!  Была бы родная, ты бы наверное, был с ней построже»
 «Дострожились с одной, хватит! - возразил отец. - Оставили трехлетнюю кроху с деревенской девкой.   Угробила, дрянь, нашу кровинку.   А Лиличку я никогда чужой не считал.  Она мне роднее всех на свете.   Пусть не наша кровь, какая разница, зато фамилию нашу носит и любовь нашу тоже»
Оглушенная услышанным, Лиля стояла  среди прихожей, боясь шевельнуться.  В голове ее гудело,  горло пересохло. «Я что, не родная им - стучало в висках- Нет, нет, мамочка, папочка, скажите, что это не так.»
Осторожно отступив к двери, Лиля  выбралась на лестницу и долго стояла на ступеньках, приходя в себя. Почему она решила промолчать, сделать вид, что ничего не произошло, она и сама до сих пор не знала ответа на этот вопрос. 
Скорее всего потому, что боялась за мать.  Отец совсем недавно бросивший пить, тоже внушал девочке опасение.
Справившись с волнением и успокоившись, Лиля решила, что ничего страшного не произошло. Ведь родители любили ее, баловали, стараясь чтобы она, их любимая дочка ни в чем не знала нужды.  О существовании у нее маленькой сестренки, погибшей по вине  няни, Лиля знала. Этого родители от нее не скрыли по той простой причине, что о смерти  трехлетней Лилички первой, знали все знакомые и соседи родителей.   
  Узнав о том, что она не родная, Лиля очень сильно изменилась. Словно боясь, что родители ее вдруг разлюбят, девочка привязалась к  ним еще сильнее. Ее возросшую заботу и желание облегчить   жизнь  матери инвалидки, родители восприняли, как результат переломного возраста девочки.  А потом умер отец.
Две женщины — молоденькая 15 летняя девочка и  бывшая певица,   с таким трудом справились с постигшим их несчастьем, что Лиля, рассказывая все это Валентину,  не переставала удивляться тому, как они с мамой вообще выжили.
После смерти отца, Лиля  еще больше привязалась к матери. Это она звонила с  уличных автоматов на радио и телевещание, с просьбой  дать ее маме возможность спеть по радио.   Она и никто другой добилась того, чтобы ее маму никогда не забывали приглашать на  встречи и в «Собрания». 
Видя, как Нонна Сергеевна радуется каждому визиту бывших коллег по театру, Лиля  старалась во всю, чтобы радость эта как можно больше  появлялась в глазах ее любимой мамочки.. О своем «неродстве»  с родителями она почти забыла.
В старших классах школы, Лиля стала объектом внимания  многих мальчишек. Она позволяла им строить из себя рыцарей, носить свою сумку с книгами, покупать ей билеты в  кино и театры. Но  ни одного из них, Лиля не выделяла своим вниманием. Ровесники казались ей совсем еще «зелеными» и скучными.  Подрастающая девушка больше всего любила проводить время с мамой за игрой на рояле.  Она так и не призналась матери, что знает ее самую большую тайну, относительно себя самой.
 А потом ей встретился он — Валентин. Смелый  красивый и взрослый, совсем не похожий на надоедливых школьных, кавалеров. Первое время, Лиля старалась не думать о  «милиционере», считая его «не из своего круга» .   Родители с детства внушали дочери, что замуж она должна пойти только за артиста  достойного жанра. А «достойным жанром» родители считали музыку. Поняв наконец, что ее  душевное неравновесие, тоска по Валентину, безумное желание постоянно его видеть, ничто другое, как любовь, Лиля, с присущей ей решимостью , призналась ему в своих чувствах.
Она не сомневалась, что Валентин будет на седьмом небе от счастья. Но каково же было ее разочарование и обида, когда семнадцатилетняя самоуверенная «принцесса» узнала из уст  объекта своей страсти о том, что он любит другую.
Долго не видя потом Валентина, Лиля злилась и тосковала, строила планы мести «изменнику» . За всеми этими  переживаниями, девушка просмотрела  явные симптомы болезни матери.
Иногда уговаривая маму отправиться на обследование и получая отказ, она  тут же успокаивалась и снова переключалась на свои личные переживания.   
 Приглашая Валентина на день своего рождения, Лиля уже почти переболела первой безответной любовью.  Но, увидев  его вновь, девушка снова потеряла голову.
  После того, как Валентин , не поддавшись на ее чары, на всю зиму исчез из поля зрения юной капризницы, Лиля снова впала в любовный недуг, за которым полностью просмотрела недуг физический, которым страдала ее мама.
Рассказывая все это Валентину, Лиля снова и снова переживала боль утраты и  осознание своей вины перед матерью.
Считая в душе, Валентина косвенным виновником в смерти ее горячо любимой мамы, Лиля не то, чтобы остыла к Валентину, но то пламя, что сжигало ее раньше, заметно ослабло.
 Тем более, что девушка видела и понимала, что Валентин не любит ее так, как хотелось бы. Он любил свою Валю!  Ей все еще было больно, но эта боль была скорее  обидой девушки  которой предпочли другую.
«Не беспокойтесь за меня, Валентин Михайлович» повторила Лиля  заканчивая свои признания. - А вот если поможете мне шкаф продать, буду вам очень признательна.  Мама говорила, что ей еще при папиной жизни за него три тысячи давали.»
 «Да что за шкаф такой таинственный?  И не в нем ли твои бумаги на удочерение. Тебе самой не интересно узнать свою настоящую семью?» - воскликнул Валентин, поднимаясь с кресла. 
«Не интересно, ничуть!  Меня родная мать бросила в Доме Малютки. Зачем мне что-то знать? Я — Соколова Лилия Вениаминовна и никто другой» - отрезала Лиля.  «Но ведь не обязательно чтобы тебя бросили, возможно, что с мамой твоей настоящей, беда какая приключилась. Вот Валя у моей мамы, тоже удочеренная. Так у нее  сначала отец погиб, а через месяц- мама умерла! -  Валентин не терял надежды вызвать интерес Лили к своему прошлому — Ты мне можешь показать этот таинственный шкаф? Где он стоит, наверное в комнате Нонны Сергеевны?» 

Лиля удивившись тому, что Валентин ни разу  за месяц не  заглянул в незапертую комнату матери, провела его в спальню Нонны Сергеевны.
Шкафом оказался  старинный шифоньер поразительной красоты. Широченный трехстворчатый , украшенный искусной резьбой, он, несмотря на свои массивные размеры, производил впечатление воздушного замка.
Сходство со старинным замком подчеркивала и «крыша» диковинного шкафа. Вернее, его  верхняя часть, выполненная  в виде  усеченной трапеции, украшенной тонкой ажурной резьбой. На всех трех дверцах шкафа, а так же на выдвижных ящиках в нижней его части, красовались выпуклые украшения в виде  виноградных гроздьев и райских птиц.
Пораженный красотой и кажущейся легкостью необыкновенного шифоньера, Валентин , подойдя вплотную, провел рукой по  выпуклостям на дверце.  «Не понимаю!  Похоже  на лепнину из дерева.  Какое мастерство!  Я в этом не разбираюсь, но как можно   на деревянном полотне делать не резьбу, а выпуклые изображения?  Или они наклеены?»
«Я тоже в этом не разбираюсь — отозвалась Лиля — Но не похоже это на  приклеенные украшения. Это искусство выпуклой резьбы, как-то по особому называется.  Папа говорил, но я не запомнила.   Антиквары разберутся»
«Лиля, ты что, собираешься продать этот шедевр старинного искусства? - с ужасом в голосе  воскликнул Валентин. - Я бы на твоем месте, хорошо подумал.   Тем более, ты сама говорила, что это память твоей мамы.»
Проигнорировав  возглас Валентина, Лиля дотронулась до двустворчатой дверцы широкой половины шифоньера: «Давайте отсюда поиски начнем, - предложила  она  - В другой половине, кроме постельного белья, точно ничего нет.  Горничная имела ключ к той половине и к ящикам.  А в этот отдел, мама никого не допускала. Мне уж после ее смерти  сумочку    отдали.  В ней был  ее заветный ключ.» -  Лиля, как маг, достающий кролика из шляпы,  выудила из-за ворота халатика длинный тонкий ключик. Открыв   с его помощью   дверцу, она отступила в сторону.
 Взору Валентина предстало достаточно большая внутренняя камера шкафа, забитая  удивительно красивыми и необыкновенными вещами.   На  деревянных плечиках покоились  разнообразные  по качеству тканей и расцветок женские платья, скорее похожих на театральные костюмы.
Девушка нежно, как  живых существ, погладила платья.   «Как мама любила эти вещи!   Когда нам, после папиной смерти, совсем невмоготу стало, ее  знакомые из театра, просили продать несколько костюмов!  Куда там!   Бесполезно. Она даже от услуг кухарки отказалась и горничную уволила, лишь бы  платья свои сохранить»
Девушка  захватив в охапку несколько ярких нарядов, сняла их вместе с плечиками с перекладины и осторожно перенесла   на   стоящую рядом кровать матери.   Таким же образом она   убрала из шкафа остальные вещи.   За рядом костюмов Валентин увидел  две роскошные женские шубки, висящие на  внутренней стене шифоньера.
«Да! - растерянно пробормотал он — Моей маме такое во сне не приснится!»
«Голубая нутрия и  мутон- пояснила Лиля. Есть еще короткая из серого песца. Она в моей спальне!  Могу одну твоей маме подарить!- великодушно предложила девушка.- У меня свои есть.  Из хонорика и  белки.  Мне их на всю жизнь хватит. Я больше нейлоновые куртки предпочитаю»
«Ты, лучше, в комиссионку сдай ту, что меньше нравится тебе. А то уеду, на что жить будешь?» - усмехнулся Валентин.
«Честно говоря, мне мамины вещи дарить легче, чем продавать» - грустно отозвалась Лиля.   - «Вот этого я и опасаюсь  - усмехнулся в Ответ Валентин — Раздай, раздари!  Я тоже люблю дарить. Но, знаешь, «принцесса» когда имеешь свой заработок, то дарить, как-то приятнее.  А когда кушать хочется,  а тебе    никто шоколадку не подарит, то лучше продать что-нибудь на еду»
Лиля вытащила из  ниши шкафа  шубы и взору их предстала задняя стена шифоньера, обтянутая плотной тканью.  «Лиля найди мне пожалуйста отвертку и фонарик. В кладовой посмотри» - попросил девушку Валентин.  В ее отсутствии, он снял тапочки и влез в  опустевший шкаф. Внимательно ощупывая стены и потолок шифоньера, Валентин ничего интересного не обнаружил. Никаких  скрытых дверок, ниш, никаких выступающих  поверхностей.   
Драпировка задней стенки была  прижата деревянными реями, закрепленными  шурупами. «Если что-то здесь есть, то только под тканью»- решил он.
Лиля, наконец  принесла то, что он просил и Валентин принялся выкручивать шурупы из реек, подсвечивая себе  ручным фонариком.
Когда плотный драп, мягко извиваясь,  сполз к ногам Валентина, он рассмотрел в верхнем углу шкафа уголок  бумажного свертка, выглядывающий из-за неплотно прижатой доски.
Валентином  овладел азарт кладоискателя:  «Вот оно»
 — радостно воскликнул он, осторожно извлекая  на свет плотный конверт.   
Молодые люди вернулись за столик в зал и  Валентин внимательно рассмотрел находку.
Как ни странно, Лиля казалась совершенно безучастной к происходящему. Ей, как будто, было все равно.  Она налила себе шампанского и наслаждаясь каждым глотком, выпила вино.  И только после этого обратилась к Валентину, вскрывающему конверт: - «Валентин Михайлович, я не желаю знать что там!  Я Соколова, а все остальные имена — это миф, не имеющий ко мне никакого отношения. Поэтому предлагаю. Сжечь все не глядя и забыть, как дурной сон!»
 «Но тут сберегательная книжка.  А это, похоже , письмо. Ну да. Это письмо для тебя, принцесса. — воскликнул Валентин -  А вот еще договор какой-то и  свидетельство о рождении.   Смотри, Лиля!   В этой тоненькой книжечке тайна твоего рождения»
И тут случилось  то, чего Валентин никак не мог предвидеть.   Лиля, ловко выхватив у него из рук книжечку свидетельства о рождении, вскочила из-за стола, опрокинув вазу с фруктами. Под стук падающих со столика яблок, девушка отбежала за рояль и там, со злым удовольствием разорвала бумагу сначала пополам, потом еще и еще, пока от свидетельства не остались мелкие  обрывки.
«У меня уже есть свидетельство о рождении, на основании которого я получила паспорт. И то свидетельство лежит в  моей комнате, в книжном шкафу. А эта бумажка чужая. Мне она не нужна!»
«Онемевший от неожиданности, Валентин молча наблюдал за   вспышкой ее ярости.
«Ты что наделала, дурочка,  -  простонал он, незаметно пряча в карман бумагу, на которой было написано «Договор».  - Зачем?    Очень глупый поступок, достойный маленькой капризной дурехе»

Едва сдерживаясь, чтобы не наговорить девчонке еще больших гадостей, Валентин молча протянул ей письмо и сберкнижку.  Пока девушка читала письмо, он собрал яблоки с пола и унес их на кухню.  Вернувшись с веником и совком в комнату, чтобы замести обрывки свидетельства, Валентин увидел, что Лиля тихо плачет, сидя с ногами в кресле. На коленях у нее лежало адресованное ей письмо из тайника и сберегательная книжка.
Взглянув на Валентина, несчастными, припухшими глазами, девушка пробормотала сквозь слезы:  «Последняя весточка от папы.  Он на домик в Сочи деньги копил. А когда мама таблеток наглоталась, он решил меня обеспечить, на всякий случай.»
Из  горького повествования Лили, Валентин узнал, что ее покойный отец оставил  дочери  вклад в 15 тысяч рублей. Это произошло после того, когда Нонна Сергеевна попыталась  отравиться медикаментами.   Вениамин решил, что жену и себя он вполне способен обеспечить  . А вот будущее Лили может быть под угрозой.
« Неизвестно, что будет с нами — писал отец. Сколько смогу, столько работать буду, чтобы вы, мои девочки, не  знали нужды. А эти деньги, моя кроха, тебе на день совершеннолетия дарю!  А если узнаешь какую-нибудь тайну семейную, то знай, моя Лилия, ты и мама наша, единственно родные мне люди. А остальное все — это издержки жизни».
«Издержки жизни — это свидетельство, что я порвала . Понятно вам, Валентин Михайлович?   Я единственная и настоящая дочь Соколовых. И никогда в жизни не напоминайте мне о других , мистических родственниках.  Мне никто не нужен. Кстати, вы тоже можете быть свободны. Вас Валя ждет!  А я не смею вас больше задерживать. Хватит. И так из-за вас моя мама умерла. Все, покиньте мою  квартиру!»
 «Где-то я уже это слышал»- вяло мелькнула мысль. Валентин опасаясь, что Лиля потребует у него остальные бумаги,  заперся в туалете и присев на краешек закрытого крышкой унитаза, впал в задумчивость.  «Ну вот и все. Я ей больше не нужен. Ну и бабы!   Все, что ли одинаковы?   Валя, не задумываясь ни на секунду, прогнала.  Эта малявка гонит. Дурак я полный. Плюнуть на все и уйти от обеих.  Мало хороших женщин на земле?   Не хочет знать, кто она такая по рождению, ну и не надо.   Неужели  человеку совершенно не интересно, кто ее настоящие родители?   Не любила она  меня ничуть, просто привыкла девочка к тому, что ей все позволено.  Решила, что я ее новая игрушка, которой она должна обладать непременно.   А когда игрушка не поддалась или надоела, она к ней интерес потеряла.   15 тысяч — невообразимая сумма. На две машины хватит.  Ведь обманут же, глупышку. Еще и жизни лишат. Хотя…. Какое мне дело. Пусть одна помыкается. С деньгами, но без мозгов, далеко не уедешь".
Валентин потянул из кармана  плотный лист бумаги, на котором только и успел прочесть слово «Договор», до того, как Лиля   выкинула свой фокус с уничтожением свидетельства о собственном рождении.
Развернув двойной лист  канцелярского формата, он углубился в чтение. Это был официальный документ из Омского Дома Ребенка,  из которого следовало, что  младенец женского пола, полная сирота  Гужева Надежда Семеновна, от которой официально отказались ближайшие родственники передавалась на удочерение супругам  Соколовым.
  Непроизвольный вопль вырвавшийся из уст Валентина  застрял  в мягкой обивке туалетной двери, не достигнув ушей Лили, все еще всхлипывающей над письмом отца. Сквозь пелену, застилавшую глаза, он  увидел дату в конце документа.   10 декабря 1969 год.
«Так, - завертелось в голове оглушенного  прочитанным Валентина — Все правильно.  Нам с Валюшкой по 23. «Принцессе» -18.  Мама, помнится , говорила, что Валя осиротела в пять лет. Ну конечно!  На кладбище у  Валиной мамы дата смерти стоит  :  октябрь 1969 год.»В горле Валентина пересохло, сердце больно ухало где-то в ушах. Валентин, на подгибающихся ногах поплелся на кухню. Ему необходимо было прийти в себя. Жадно выпив из-под крана бокал воды, он уселся на стул.  «Но почему Омский Дом Малютки?   Хотя… В «К» нет  такого отдела. Ребенка, видимо, поторопились отправить в Омск состоятельным усыновителям.  Возможно, - по заказу.  Скорее всего, Соколовы уплатили кому надо за срочность.   Или за подходящий для них вариант.  Девочка красивая, чем-то Нонну Сергеевну напоминает.  Круглая сирота. Бабка Нелли отказалась. Потрясающие удобный вариант. А то, что у нее сестренка пятилетняя- их это ничуть не смутило.   Хотя,  «продавцам» живого товара , не выгодно было усыновителям правду говорить. И они, скорей всего, ни при чем.»
 В данный момент, Валентин думал, как следователь. Иначе, как можно было бы объяснить то обстоятельство, что его матери, Любови Южаниной не дали оформить опеку над обеими девочками. - «Ведь не положено сестер разделять. Явное нарушение закона. Конечно, это дело рук докторов.»- Валентину не хотелось плохо думать об умершей певице Нонне Сергеевне, которую он все еще боготворил, несмотря на открывшиеся обстоятельства.   
  С трудом уняв расходившееся сердце, Валентин отправился в зал к Лиле — Наде.  Он не представлял, что скажет сейчас этой занозистой, сорвавшейся с тормозов девчонке, родной сестренке его любимой Валюши.
Лиля сидела за столиком и размазывая пьяные слезы по щекам, приканчивала шампанское.  «Валентин Михайлович, у вас где-то должны быть еще какие-то бумаги. Немедленно верните их мне. Я все уничтожу. А вас убедительно попрошу, никогда, ни под каким предлогом, не напоминать мне о том, что я не родная моему папе. Что я не кровная дочь своей  знаменитой мамули. Вы просто окажете мне свинскую услугу, если проболтаетесь. Ну кому это надо?  До сих пор никто  из маминых друзей ни разу мне не намекнул о том, что я не Соколова.   Не пойму, зачем я вообще позволила вам  лазить в том шифоньере»
«Вот тебе и скромница «принцесса».  Непредсказуема и взрывоопасна. То-то мне все время казалось, что она мне кого-то напоминает.  Стервозности хватает, как и у Валюшки моей любимой. Знать судьба у меня такая. А другой, похоже мне не надо. Главное, как ей сказать сейчас о том, что та Валя, которую она считает своей недостойной соперницей, родная сестра ее?»    Валентин понимал, скрой он от девушки тайну,  то в будущем,он никогда себе этого не простит.  Желает она этого или нет, но правду она узнает сегодня же, пусть даже в его голову полетит пустая бутылка из-под шампанского
«Лиля, ты давно в пьяницы записалась?   Валентин поднял с пола упавшую тарелку — Ты понимаешь или нет, к чему это ведет?  Ты сейчас похожа на алкашку — одиночку»
 Лиля , поперхнувшись остатками вина, с недоумением воззрилась на Валентина- «Не болтайте глупостей. Я за всю жизнь третий раз шампанское пью.  Папочку жаль. И вообще, не вам меня воспитывать. Вам была дана возможность любить меня. Но вы не пожелали ей воспользоваться. Думаете, я вам прощу за то, что вы меня  на какую-то старую тетку променяли.?»
«Ты что несешь, девчонка сопливая?  На какую тетку?»
 «Да на Валю свою. Она же старуха по сравнению со мной» - Лиля громко шмыгнула носом и заревела чуть ли не в голос- «А у меня денег много, квартира вон какая. Золота полная шкатулка. И вообще, я красивая и  играю лучше всех с курса. Что вам еще не хватает, Валентин Михайлович?» 
«Мне не хватает любви к тебе, как к женщине, потому, что ты глупая, заноза. И потому, что ты мне сестра приемная. А Вале ты сестра родная. Вот здесь все написано. - Валентин протянул Лиле договор, но тут же отдернул руку назад, побоявшись, как бы строптивая девчонка, вновь не порвала документ.
Растерянно заморгав, Лиля заметно трезвея  пробормотала «Куда вас несет, товарищ мент. Вы что мне приписать пытаетесь. Какая сестра?  Вы что, с головой  не дружите сегодня?».  Валентин подтянув поближе к  креслу Лили свой  стул, не выпуская из рук  бумаги с договором, принялся медленно выговаривая каждое слово , читать ей  официальный документ.
Девушка,  не перебивая переводила вопросительный взгляд с бумаги на лицо парня и обратно. И по мере того, насколько доходил до нее смысл написанного она все сильнее бледнела.  «Стой — хрипло выкрикнула Лиля, когда Валентин прочел имена ее настоящих родителей. А с чего ты взял, что Валя моя сестра?  Может быть ты мошенник и эту бумажку заранее туда подсунул.  Или  смыл настоящую в унитаз, а эту подготовил заранее и сейчас суешь мне под нос родство с твоей Валей?   Зачем?   Чтобы ограбить меня?»
«Нет, ну ты и кадр!  Ограбить тебя, я мог бы женившись на тебе. Заморочил бы голову такой простушке, переписал бы все на себя, а тебя отправил бы в психушку.  Ведь ты сегодня туда весь вечер сама напрашиваешься»
Лиля недоверчиво потянулась глазами к лежавшему на столе документу. Перечитав все  сама, она надолго замолчала. . А потом, подняв на Валентина совершенно ошарашенный взгляд, умоляюще  попросила- «Давай порвем и это!  Давай, сделаем вид, что ничего не было.  Сам подумай, зачем мне сестра, которая  отняла у меня  тебя?  Я никогда не смогу ее полюбить. И маму свою я никогда не предам.  Зачем ты это все затеял?  Не нужно мне этого ничего.  Я — Соколова Лиля. А не какая-то дурацкая Надя.  Мама у меня Нонна, а не Катя. И папа у меня Вениамин, а не Семен. Имена то какие! Сплошная деревня!    Валентин Михайлович, прошу вас, умоляю. Не говорите вашей Вале ничего.  Она давно уже потеряла сестру и забыла о ее существовании. А у меня никогда сестры не было.  Вернее, была трехлетняя Лиличка, моя родная сестричка. Но она умерла до моего рождения.  Зачем вы влезли в мою жизнь, зачем все испортили? Я вас умоляю: Уходите  и никогда больше не появляйтесь на моем пути.  Не нужны мне никакие Гужевы. Я — Соколова.» 
    Валентин спрятав  договор в карман брюк, поднялся со стула. «Я уйду, дам тебе время опомниться, успокоиться. Не верю я в то, что человек вот так, добровольно может отказаться от родной сестры, от памяти о родной матери, которая умерла  с именем своего дитя на губах. Ты эгоистка. Не думал что ты такая.  Я когда тебя узнал, почти влюбился, едва голову не потерял от твоей красоты и скромности. Ты была такой доброй ко всем. Что с тобой стало, девочка. Я понимаю . Смерть матери! Но твою жестокость по отношению к Вале она не оправдывает. Ты вспомни, почему я начал искать тот тайник?  Да потому, что мама твоя Нонна Сергеевна попросила меня отыскать твоих родных.  Кровных родных!   Понятно, принцесса?»- Валентин вышел в темную безлунную ночь. Он не разбирая дороги, прямо по весенним теплым лужам торопливо шагал в сторону общежития. На  сердце  было  неуютно и пусто. 
Все происходящее казалось ему каким-то нереальным сном.  Две девушки, между которыми он колебался,, как часовой маятник, оказались родными сестрами. Конечно, стрелка маятника намного больше склонялась в сторону его первой любви, его Валюшки. Но и Лиля  не была ему чужой. Все эти два года, что он знал девушку, она тревожила, волновала его, сбивала с толку и   в немалой степени,уводила его мысли в сторону от Вали.  Но видимо, глубоко спрятанная интуиция, не давала парню всерьез влюбиться в младшую сестренку своей  первой любви.
Несмотря на  Лилину выходку с порванным свидетельством о рождении, несмотря на ее необдуманную  просьбу, ничего не говорить Вале и вообще забыть о сегодняшнем происшествии, Валентин надеялся, что со временем, девушка опомнится, переосмыслит свое отношение к открывшимся обстоятельствам. А главное, Валентин надеялся, что пройдет немного времени и два потерявшихся в жизни родных  человека, вновь обретут друг друга, чтобы уже никогда не расставаться
«Кто я такой? - думал парень  шагая по улице спящего города. - Никто абсолютно Сегодня  я люблю Валю, завтра какую-нибудь Зину или Юлю. Но Валя и Лиля — Надя — две родные кровинки должны стать одним целым.   Никакой  самый крутой мент или капитан дальнего плавания, ни один  самый лучший в мире музыкант не должен стоять между родными сестрами. Я все должен сделать для того, чтобы они встретились и вновь обрели друг друга»   
Уже лежа в постели в своей комнате общежития, Валентин решил, что лично сам  расскажет  Вале  о   ее сестренке по приезду домой.   Кроме того,  признается ей в своих   «душевных шатаниях» по отношению к ним обеим. Пусть уже окончательно и бесповоротно скажет свое «да» или «нет».  Иначе, он просто не вынесет этой многолетней пытки и сбежит куда-нибудь на край света от них обеих.
Но если от Лили он сбежит  без особого напряжения, то от Валентины  бежать ему будет очень непросто.   
    Через несколько дней, наступил последний день пребывания Валентина под гостеприимной крышей Школы  Милиции.
Все тревоги и волнения связанные с получением звания следователя милиции, остались позади.  Получив оформленное по всем правилам, направление на работу в Прокуратуру города «К», Валентин тепло попрощавшись  с товарищами, отправился к Лили.
Она так и не удосужилась позвонить ему с того дня, как он ушел от нее в ночь после их размолвки. Да что там «размолвки».   Их последняя встреча больше была похожа на катастрофу, а прощание на военные действия двух враждующих сторон.
 Чтобы наверняка застать девушку дома, он  пошел к ней  около 20 - ти часов вечера. Заканчивался последний день мая.  Было тепло и сухо.  По всему городу разливался запах  отцветающей  сирени. На душе было немного тревожно, но  и радостно, в то же время.  Лиля открыла дверь Валентину без  излишних вопросов.
 Только выразила удивление по поводу того, что Валентин все еще в городе.  «Я думала, что вы давно уже  под крылом своей семьи и давно думать забыли о глупой  девчонке» -   не без смысла сказала она ему, видимо припомнив Валентину «глупую девчонку» коей обозвал он ее в их последнюю встречу.
Пройдя вслед за девушкой в зал, Валентин внимательно осмотрелся.   Ничего за эти две недели не произошло . Все, на первый взгляд, было, как всегда.
 «Ну, как дела , принцесса?»   Как в училище, на личном фронте есть какие изменения?» - спросил Валентин, как можно беспечнее. Лиля отвечала спокойно и даже равнодушно. Уверив Валентина, что у нее все в порядке, девушка  , в свою очередь поинтересовалась как он защитил свой диплом.
Обменявшись любезностями, молодые люди надолго замолчали. Они сидели   за столиком  и молчали,  глядя друг на друга.  Первым не выдержал Валентин «Ну что, надумала с сестрой познакомиться? - осторожно спросил он.
Лиля тяжело вздохнула  и  через силу, как будто нехотя произнесла - «Валентин Михайлович, не будем об этом.  Я вам ничего не готова ответить Но, думаю, что и не отвечу. Жизнь, конечно, покажет, но я пока не хочу никого видеть.  Может быть когда-нибудь потом, когда совершенно  забуду о том, что когда-то был в моей жизни такой мент по имени Валентин. И хотя этот мент  плевать на мои чувства не хотел, я все-таки, его любила . А он любил какую-то Валю, которую потом решил преподнести мне на блюдце в качестве моей родной сестры»
И тут Валентин понял, что совершенно не знает, что отвечать этой девочке, как ему себя с ней вести. Уж слишком непостоянно было ее отношение ко всему.  Слишком часто она меняла свое мнение и по отношению к нему, и по отношению к тому, что с ними происходило.   Время !   Вот что ей надо. А еще повзрослеть немного.   
«Лиля, я проститься зашел. Завтра с утра уеду. Об одном прошу, ради нашей дружбы, ради твоей мамы. Не бросай трубку, когда я буду звонить. Не натвори глупостей.    Не впускай в свой дом и в свое сердце непроверенных людей. Хорошо?»
 «Хорошо!» - прошептала Лиля.  - Ты сегодня можешь остаться у меня. На своем любимом диванчике. Я  к тебе не подойду, не бойся»
 «Нет, «принцесса»  Мне еще вещи собрать надо. Пойду я.» - он  приблизился к девушке и бережно поцеловал ее в  уголок губ.  Лиля судорожно всхлипнула и отбросив все притворство

[бегемот05]

Сараева
часть 12
Подарком, втиснутым Лилей в карман куртки Валентина, оказалась ее фотография хорошего качества. Снятая на фоне осенних берез, рядом с музыкальным училищем, девушка приветливо улыбалась Валентину. Ее черные густые локоны, в беспорядке рассыпались по плечам,  наводя на мысль, что в крови красавицы есть  кровь от восточных женщин.

Родной дом встретил Валентина радостными возгласами дорогих его сердцу людей. Мать, поджидая сына — следователя, испекла его любимый пирог с пелядью , выловленной отцом на ночной рыбалке. Катюшка, с отличием закончившая шестой класс, с радостным визгом повисла на плечах брата.
Вали дома не было. «Уехала на сессию, сынок.   Только через две недели дома будет» - сообщила Люба, видя, как Валентин  без конца оглядывается на дверь.   Последний месяц Люба, не желая отвлекать сына от подготовки того к выпускным экзаменам, не писала и не звонила  тому.
«Валюшку малую и Никитку мы в садик отдали. Большие уже, меньше болеют. А я весной так занята всегда. То огород, то ремонт тут затеяла.   Пошла в Администрацию и добилась. Как узнали, что мать  мальца учится в Мединституте, а отец девочки  доучивается на следователя так и места сразу нашли для обоих»
«Мама, ты что же это, моим именем  их там пугала?» - засмеялся Валентин, представляя, как мать, стучит по столу кулачком, требую для  будущего следователя городской прокуратуры место с детском саду.
 «Так они там все, как приклеенные. Животы отъели, от  стула не отскребешь — сердито выговаривала Люба -  Поначалу  возмущаться начали    «Женщина, да вы что? Какой садик, если у нас остронуждающиеся годами в очереди стоят?».   А как сказала, что ты на следователя от их же Администрации учишься, так сразу места нашлись.  А в  группах  везде недобор!  Почему так, сынок?   Ведь люди, действительно, годами в очереди стоят»
«Получается, мама, ты в обход очереди, моим именем  козырнула» - Валентин  больше не смеялся . Ситуация  уже не казалась ему такой веселой, как вначале.
«Ты на мать не сердись, Валька, а лучше разберись, почему  в группах недобор, когда дети в сады попасть не могут» - обиделась Люба. Успокоив мать и пообещав ей обязательно разобраться в сложившейся в городе ситуации, Валентин принялся расспрашивать ее о домашних делах. Спросил он Любу и о Кире.  «А уехала твоя Кира.  Ей тут пару раз хвост накрутили  товарищи из  Соцзащиты. Хотели Валюшку забрать, да мы с Татьяной  отстояли  ребенка. Кирка после этого, завербовалась куда-то на север.  Татьяна говорила, что вроде замуж там вышла. Мужиков на северах свободных много. Хоть бы уже образумилась. Алька вон у них, умница какая! В Мостостроительный институт поступила»
Спрашивать мать о Вале не хотелось. Валентин решил, дождавшись девушку с сессии, сам разобраться  со своими проблемами.
Предстояло самое главное — сообщить  родителям о Лиле.   
И еще немаловажное  событие  ждало вечером Валентина . Ему предстояло по настоящему впервые, познакомиться со своей дочерью. Весной девочке исполнилось пять лет.  Едва бабушка ввела в дом  Валюшку, у Валентина отчаянно заколотилось сердце. За всю зиму, он вспоминал о девочке только тогда, когда ему напоминала о ней в письмах  мать. Валентин никак не мог  представить себя отцом ребенка, с которым практически не был знаком. А вот сейчас, перед ним,  пугливо оглядываясь на бабушку, стояла  изумительно красивая синеглазая девочка,  настоящий ангелочек с нимбом белых кудрей, обрамляющих ее  розовощекое личико.
«Иди к папе, Валюша. Не бойся, я же тебе говорила, что он хороший. Опустив  глазки и отчаянно спотыкаясь на каждом шагу (видимо от волнения) , девочка медленно приблизилась к Валентину.  Никогда он не думал, что будет так странно и даже страшно слегка, при знакомстве с собственным ребенком.  Валентин протянув руку, осторожно погладил девочку по  мягоньким, как кошачья шерстка, волосикам. «Ну иди ко мне, давай знакомиться»- откашлявшись, пробормотал новоявленный папа.


«Дядя, а почему ты папа?»- задала неожиданный вопрос Валюшка, одарив отца синим сполохом   своего не по детски серьезного взгляды. - «Папы  не такие бывают»
 «А какие же?»- в унисон с матерью воскликнул Валентин
«Не знаю". - Валюшка совсем стушевалась. Валентин заметил на длинных светлых ресничках ребенка повисшую слезинку и  сердце его сжалось от стыда и жалости. "Иди ко мне, кроха. Не верь никому, что папы не такие. Я твой папа. Просто меня долго не было Я в другом царстве- государстве службу нес. Понятно?»
 «Да, папа, - Валюшка сморгнув слезинку, доверчиво  заглянула прямо в душу отцу. - А ты меня по попе бить не будешь, если я  тарелочку разобью. Мама меня по попе била ременем»
Валентину показалось, что в голове его взорвался  небольшой снаряд.   Глаза заволокло предательской пленкой. Он судорожно прижал к себе  ребенка и хрипло выдавил из себя, сдерживая рык  душевной боли  "Нет, моя кроха. Никогда в жизни я тебя даже пальчиком не трону. Ты будешь моим ангелочком. Моей доченькой. А мама пусть деньги зарабатывает. Ты со мной и с бабушкой Любой хочешь жить?»

 «Хочу! И с дедой Мишей , и с Катькой, и с тетей Валей. Она хорошая, меня все время целует и конфеты дает. А еще с Никиткой. Он меня за волосики  дергает, Но мне не больно, а  тетя Валя  его ругала. А он маленький, не понимает. Да, папа?»
Это «да, папа?» -  послужило последней каплей в  той буре что бушевала в сердце Валентина  Охнув, он выскочил на крыльцо и перебежав ограду, скрылся в летней кухне. Люба,  скрывая слезы, удержала  кинувшуюся вслед за отцом девочку.  "Папа сейчас Милку привяжет и придет»
 А Валентин, между тем,  впечатывая сжатые кулаки в стену кухни, пытался физической болью заглушить боль душевную.  С трудом справившись с душившими его слезами, он вернулся в дом, просветленный, с подозрительно блестящими глазами.
 «Ну все, мать, все моя дочура, заживем по новому.  Никто и никогда больше вас не обидит. Я ваш защитник. Согласна, Валюшка?»   «Да, да, согласны»,  - дурачась закричала Люба. Она подтолкнула Валюшку к отцу и  вышла во двор, чтобы там дать волю долго сдерживаемым слезам.
 Только сейчас Валентин вспомнил о Никитке. Подхватив дочку на руки, он вышел с ней во двор и позвал мать. «Мама, а где Ник?" 
Люба, не показываясь из кухни, ответила, что Катюшка с Ником пошли прогуляться по роще, чтобы не мешать его знакомству с дочерью. Вечером,  вся семья, кроме Валентины,  собралась за столом. «Наконец-то я дома»- оглядывая всех по очереди, изрек Валентин. Никита, подросший, упругий , как мячик, сидел на коленях у деда.  Валюшка , прижавшись к отцу, ревниво посматривала на Ника,  , словно боялась, что ее папа  забыв о ней, возьмет на руки Никитку.
Детей в этот вечер,  едва уложили спать. Валюшка капризничала и просилась к папе. Никитка из солидарности с ней,  беспричинно ревел,не желая укладываться в постель. Уснули дети лишь тогда, когда Валентин, заменив бабушку, рассказал им несколько сказок, которые легко вдруг всплыли в его памяти, затаившись там с детства.
Вернувшись к матери на кухню, Валентин  протянул ей  фотографию Лили. «Мама, вот эту девчонку зовут Лиля Соколова. Она дочь актрисы и дирижера Омского театра. Бывшая дочь, так как родителей у нее больше нет. Они умерли." 
Люба слегка напрягшись, с недоумением переводила глаза с фото на Валентина и обратно - «Для чего ты мне это, сын , говоришь?  Ты что, всерьез увлекся этой девушкой?  А как же Валя?  Я вообще-то, уже давно привыкла к мысли, что вы будете вместе. Валюшка , мне кажется, перебесилась. Она давно уже не повторяет имя Никиты к месту и нет. Твое имя у нее на устах, куда чаще звучит чем даже имя сына. И к Валюньке маленькой она очень привязалась. Я  видела, с какой тоской она на нее смотрит!  Я ведь не глупая сынок и понимаю, что эта тоска тебе предназначена." 

Выслушав мать, Валентин поторопился тут же развеять ее заблуждения: -  «Мама, я тебе фото  дал, чтобы ты на него , как говорится, под другим углом посмотрела. Тебе никого не напоминает Лиля?. Я когда узнал, кто она на самом деле, сразу же понял, отчего она мне все время казалась знакомой, как будто, я ее раньше где-то видел»
 Люба опешила. Кого могла напоминать ей совершенно чужая, незнакомая девушка?   Она долго всматривалась в фото Лили.  «Вроде бы знакома. Глаза и волосы точно очень знакомы. Но кто это, Валентин?   Почему ты так странно говоришь, что пока не узнал, кто она на самом деле. Сынок, ты меня пугаешь!» 
Сорвавшись с места, Люба выбежала в другую комнату с таким проворством, будто скинула с себя  все двадцать лет. Через несколько минут, она возвратилась с толстым семейным альбомом. Руки ее заметно подрагивали.   Торопливо листая плотные страницы альбома, она бормотала про себя  - «Ну где же она, где?».   На пол сыпались фотографии. Люба поднимала их и мельком взглянув , откладывала в сторону.
«Где фото Кати?   Подруги  моей - голос матери  казалось готов был сорваться на слезливый крик.  - Я же его сама Валюшке отдала.   В ее альбоме»         - «Ты у меня удивительно догадлива. Лиля — Валина родная сестра. Вот смотри-  и Валентин протянул  матери  «договор   на удочерение» , что он привез с собой, так и не возвратив Лиле.
Люба от волнения   не видя букв, с мольбой в голосе, попросила сына самого прочесть, что там написано.
Когда с улицы, закончив «управку» со скотом, вошел Михаил, он застал   испугавшую его  сцену.
 За столом, вся обложенная рассыпавшимися фотографиями, навзрыд плакала его Любаша. Обескураженный, но почему-то улыбающийся сын, пытался напоить мать водой.
Кое-как разобравшись в чем дело, Михаил с удивлением изрек «Ну делаааааа!   Правду говорят Не знаешь, где потеряешь, не ведаешь, где найдешь А чего ревешь, Любаня?  Тебе не привыкать к тому, что семья наша разрастается , как на дрожжах.  Мы с тобой и не через такое проходили. Переживем и это!   Вот Валюшка обрадуется-то!»
  «Валюшка обрадуется, конечно. Но вот Лиля, вернее, Надя… Не уверен я, отец, что обрадуется она. Я уже имел удовольствие видеть ее «радость»».  И сын подробно рассказал родителям все, чему сам был свидетель.   «Она свое свидетельство о рождении порвала, даже не заглянув в него. Если бы не этот договор, я бы до сих пор не узнал , кто она такая на самом деле. Не желает "принцесса» в «золушку превращаться.  Привыкла считать себя дочерью знаменитых артистов. Ни имени своего, матерью данного, ни фамилии настоящей, даже слышать не желает. Меня умоляла, чтобы я Вале ничего не говорил. Не желает Лиля иметь никаких родственников и все тут»
«А что ты хочешь , - усмехнулся Михаил — Что Катерина, что Валентна - обе с характером. Я уж и не знаю как Семен  Катюху   Верховцеву приручил. Помню я, как он с ней возжался. Капризная, ревнивая девка была. А потом, как переродилась  Добрая жена из нее вышла и мать отличная. Жаль, что порадовались они своему счастью недолго.Видать и младшая в мать характером пошла. Пока хороший муж не найдется, который и приручит строптивую. И ты, сынок, Валюшку приручишь. По ней вижу, что приручил уже.   А женщина она хорошая, настоящая. Такая не предаст и не подведет ни в чем. Совсем, как наша мама, Любавочка моя, ненаглядная! - Михаил обнял жену и увел в спальню, крикнув сыну — Ты фотки собери, да тоже на боковую!  Завтра погреб чистить будем»

 Утром Валентин сам отвел дочку с племянником в Детский садик. Сдав Валюшку с рук на руки воспитательнице, он повел Никитку в  младшую группу. Помогая малышу переодеваться, Валентин думал о том, что сам не знает, кто ему Никита. Сын, племянник, сводный племянник или вообще никто?
 Тоска по Валентине с новой силой сдавила грудь.  Находясь дома, вдали от Лили, он еще раз окончательно убедился в том, что не любит  ее. Что привязался к ней, как  привязываются доброжелательные люди к тем, кому нужна их защита и покровительство. Не верящий ни в Бога, ни в черта, он не раз уже возблагодарил  судьбу за то, что та удержала его от соблазна поддаться  чарам красивой девчонки. И снова подарила ему надежду на счастье, которое могло быть у Валентина только с Валей и их  детьми Ником и Валюшкой маленькой.
  «Малышка, моя милая — думал он о дочери, возвращаясь домой   - Я костьми лягу, но не позволю никогда и никому  больше, причинить тебе  зла.»
Несколько дней Валентин прожил под родительской крышей, выполняя привычную домашнюю работу. Срок его отпускных каникул после окончания учебного заведения заканчивался через неделю   Нужно было сходить в Администрацию города, проведать товарищей в отделении милиции. Посмотреть  место своей будущей работы. Лиле он до сих пор не звонил.  Он  решил, что это сделать должна сама Валя. Но сегодня он надумал ей все же, позвонить. Беспокойство и тревога за неопытную, но чрезмерно гордую девчонку, не давала покоя.
Вечером, уложив детей спать, дождавшись, пока уснет Катька, Валентин набрал телефонный код  Омской квартиры, где жила Лиля.  Люба, затаив дыхание, сидела рядом.   Телефон не отвечал долго. Наконец звонкий голосок, ничуть не притушенный расстоянием отозвался. «Да!  Кто это?  Валентин Михайлович, это вы?»
 «Догадалась, «принцесса - облегченно откликнулся Валентин — Ну, здравствуй!» 
Лиля ответила, что догадаться было нетрудно, так как кроме него, по межгороду ей некому было звонить . Поговорив о погоде, учебе, последних событиях, Валентин задал вопрос девушке, который мучил и его, и сидящую рядом мать,-  «Ну что,  Лиля,  с сестрой встретиться не надумала?   Валя сейчас на сессии. Приезжает ровно через неделю. Она еще не знает ничего.  Ты же закончила  учебный год в училище. Может приедешь сама?»
 «Да вы что, Валентин Михайлович, говорите?!   Я играю каждый вечер в оркестре. Но это не столько важно Я бы могла исчезнуть на три  дня. Гораздо  важнее то, что я совершенно не готова преобразиться и стать Надей вместо Лили. Я вам уже говорила. Я — Соколова!  И только!  Я не готова заиметь сестру. Скорее всего, я никогда к этому готова не буду. Кстати, у меня кажется   появилась любовь на горизонте.   Его зовут Игорь и он  самый лучший пианист в нашей шараге. У меня все отлично.  Живу осторожно, никого в квартиру не впускаю. Даже Игоря. Так, что вам, добрейший Валентин Михайлович, не о чем беспокоиться. Утешьте свою совесть. Вы выполнили всю программу "максимум» по воспитанию глупой девочки. Теперь она поумнела и сама распоряжается своей жизнью»
 
В трубке раздались короткие гудки. Люба, по выражению лица сына, поняв что  там, в далеком Омске, не все в порядке, испуганно запричитала:- «Сынок, может мне съездить к ней, привезти ее сюда?   Пропадет ведь. Глупая еще совсем."   
«Нет, мама, такие  занозы не пропадают.   Они скорее других заставят пропасть.  Подождем Валю. А пока, успокойся. Хватит уже тебе всех своим одеялом доброты укутывать. О себе подумай. Вон как сдала. На курорт бы тебе съездить!»

  "Ну ты чего еще удумал?  Пропадете тут без меня»- возмутилась Люба. Подавив тяжелый вздох и стараясь  улыбкой показать матери, что все в порядке, Валентин ушел в свою комнату. Там же,  в деревянной точеной кроватке,  сработанной отцом, разметалась в счастливом сне его маленькая дочка.
 В первый день своей работы, Валентин попросил начальство, чтобы ему позволили для начала, поработать простым участковым. Хотя бы с месяц. Ему хотелось поближе познакомиться с людьми, проникнуться их заботами. Но больше всего Валентина интересовали, так называемые, неблагополучные семьи.
Участковых в городе не хватало, так же как и оперативников, и следователей. Большинство молодых людей, попадая на работу в милицию, наоборот, стремились поскорее «сесть» на какую-нибудь должность, лишь бы поменьше  выезжать на задания. Но не таков был  молодой  следователь Валентин Южанин.
Сознательно теряя в заработке и в возможности пораньше получить очередное звание, он   сам пожелал вкусить всех «радостей» оперативной работы. Как он сам считал, что только после такой практики, можно стать хорошим, объективным следователем.
Страна неумолимо приближалась к переломному 1990 году.  И хотя, никто не подозревал, что через каких-то три года, по всему миру зазвучит слово «перестройка» , но ее приближение чувствовалось во всем. 
В дефиците товаров первого потребления, в участившихся кражах,  в самом поведении людей, которое нельзя было характеризовать, как изменение в лучшую сторону. Ни туго закрученные  «гайки» Андропова, ни легкие послабления и самовосхваления при Черненко, не могли вернуть стране былого величия.   
А пресловутая «гласность» действующего на тот период первого секретаря ЦК Партии,  не то товарища, не то господина Горбачева,  принесла народу совершенно не то, что он ожидал.  На Божий свет изо — всех грязных подвалов легализовались  азартные игры. Прокат порнофильмов делался все более откровенным и обыденным делом.     В милицейских сводках, все чаще стали появляться слова, мало знакомые даже в органах правопорядка; «наркобизнес» и его производные.
Наряду с  развалом некоторых предприятий, в милиции  наоборот, еще больше ощущался дефицит работников правопорядка.     

 Валентин, уже после нескольких  смен, проведенных на ногах, вместе с опытными оперативниками, вдруг понял, что вся  теория, полученная им в Советской Школе Милиции,  трещит по швам. И переучивать его будет именно практика, полученная им из настоящей жизни.
Спустя пару дней, после начала его работы в милиции, приехала Валя. Она прекрасно закончила третий курс  заочного Мединститута в городе Новосибирске.
Вернувшись поздно вечером с работы, Валентин встретил с Валю  в ограде их дома. Отворив  ворота, он увидел женщину о которой думал и грезил целый год то с безысходной тоской, то с вновь разгорающейся надеждой.  Валя шла к нему навстречу с  ведром полным молока.
«Привет» - едва откашлявшись просипел Валентин.    Он не сводил с лица девушки напряженного взгляда, стараясь понять по его выражению, настроение Валентины.
«Привет, Валек! - Валя радостно заулыбалась и поставив на крыльцо ведро, сама обняла его, на долю секунды прижавшись к Валентину крепче, чем это следовало для простой встречи. - Очень рада тебя видеть. Какой ты красивый у нас, какой важный. Форма тебе здорово идет.»  Руки Вали все еще лежали на плечах опьяневшего от ее близости парня.
Не в силах сдержать порыва, Валентин прижал к себе ту, без которой не смыслил дальнейшего существования. Валя не отстранилась, не повела своего обычного «Остынь, братец».  Она стояла, покорно  позволяя ему целовать свои волосы, шею, руки. Скрипнула дверь и Валентин нехотя ослабил кольцо рук, сжимающееся вокруг талии любимой женщины.
Люба, выйдя на крыльцо и увидев молодую пару в тесной близости друг к другу, торопливо  шагнула обратно, тихо молясь про себя, призывая всех Святых помочь наконец-то, ее детям.
После ужина, оставив детей на бабушкино попечение, Валентин и Валентина, не сговариваясь вышли во двор. Валентин, перехватив руку Вали, словно боясь, что она упорхнет от него, как ночная птица, повел ее за ворота.

Вечер был теплым, даже душным. Молодые люди  молча и неторопливо шагали в сторону рощи.
Когда они  уже вошли за металлическую ограду,  отделяющую опушку  рощи от  пролегающей рядом дороги, за оградой остановился легковой автомобиль. В последнее время в городах появилось не мало новых иностранных машин. В основном, это был недобитый  импортный металлолом, который россияне расхватывали, не взирая на  цены, совершенно не соответствующие качеству далеко не новых машин.   
Не смотря на поздний час, на окраине рощи было светло от полной, низко висящей над березами, луны.   Валентин невольно оглянулся на звук хлопнувшей дверцы  легковушки.  Темная фигура человека, тащившего какой-то светлый большой тюк, привлекла его внимание.
Остановившись в тени первых деревьев, молодые люди наблюдали за действием водителя. 
Подойдя к  ограждению, человек перебросил тюк на территорию рощи и направился обратно.
«Эй, товарищ, постойте! - кинулся следом за ним Валентин.  «Товарищ» прибавив шагу, юркнул в нутро своего транспорта и подмигнув Валентину задними фонарями, исчез за домами близлежащего частного сектора.
«Ну ничего, я запомнил его номер,- возвращаясь к Валентине, сказал  парень. - Давай, Валюша, глянем, что там.  Вдруг, криминал какой?»
«Таким криминалом, Валек, вся роща завалена.  Дворники убирать не успевают- грустно отозвалась Валя — Ты где витаешь, милый?  Неужели ни разу не видел куч мусора в роще и в других местах?»
 И хотя слово «милый» прозвучало из уст любимой женщины, не  в совсем подходящей обстановке, у Валентина сладко сжалось сердце.
В мешке действительно оказался бытовой мусор. «Ну ничего, он мне завтра штраф уплатит .  Будет знать , как гадить в общественных местах» - Валентин был возмущен и немало удивлен тому, как изменились люди за последний год. Он и сам , провожая детей в сад, с возмущением замечал кучи мусора у дорог и на улицах. «Да что это такое, Валюша?  Почему люди оскотинились?»
 «Не знаю, страж порядка. В этом тебе разбираться предстоит. Но я скажу так. Во первых, количество мусорной техники Администрация сократила . В целях экономии городского бюджета. Сейчас на всем экономят. Ты за своим учением от жизни отстал, Валек. А во вторых, ценности стали у людей меняться. Но почему-то, в худшую сторону.»
 Так рассуждая и возмущаясь, они набрели на  скамеечку, врытую кем-то прямо среди берез. Едва рассмотрев в темноте удобное для сидения место, Валентин потянул свою спутницу к скамейке. - «Валя, а ведь это наше первое, по сути, свидание» - тихо засмеялся он, обнимая девушку.
Он  страстно желал, но не смел перейти ту невидимую, дозволенную черту, к которой стремился всей душой. Боялся, что Валя снова оттолкнет его, не примет его порыва, не поверит в его искренность и любовь.
«Молчит, не отталкивает! Значит, ждала, значит скучала» - осторожно целуя девушку ликовал в душе Валентин. - «Валюша, милая — зашептал он, касаясь горящими губами мочки ее ушка, - Я не имею права просить тебя стать, наконец моей женой. Прежде я обязан открыть тебе одну тайну.»

 «Какую тайну? -  воскликнула Валя, высвобождаясь из его объятий — Или глупая шутка с пианисткой и ее мамой артисткой вовсе не шутка, как меня мама Люба уверяла?»
«И да, и нет. Была Лиля и мама ее певица, но не в том смысле, что я тогда от обиды сморозил»- Валентин почувствовав как сильно, до дрожи , напряглось тело Вали.
 -«Говори! - резко  приказала она. - Но только , не ври Валька. Я почувствую твою фальшь, даже не мечтай скрыть от меня ничего.  А потом уже решу окончательно, что нам с тобой делать.»
И Валентин принялся неторопливо и обстоятельно рассказывать  девушке о своей случайной встрече с Лилей, в то время еще школьницей. Он  признался Вале, что не Лиля была объектом его интереса, а скорее, ее  мать, прекрасная певица и пианистка. Не ради Лили, и не ради Нонны Сергеевны, несколько раз приходил он к ним в гости. Его влекла  необычная атмосфера их жизни, а еще, присущее ему желание помочь,  хоть чем-нибудь, двум неопытным в жизни женщинам.   Молоденькой школьнице и ее инвалидке матери.
Он  снова раздумал признаться Вале в том, что одно время, думал, что влюблен в Лилю. Понимал, что  самолюбивая и гордая Валентина, может не понять и не простить его колебаний. Он бы мог напомнить ей о ее собственном поведении тогда, когда она  истерично кричала  ему: «Вон из моего дома!»
 Но к чему было  нарушать сейчас и без того хрупкий мир  между ними?
«Понимаешь, Валюша, я не обратил внимание на  то, что   девчонка малолетка вообразила, что влюблена в меня. Я очень долго к ним не показывался, надеясь, что она все забудет.  И не пришел бы больше, но  смертельно заболела Нонна Сергеевна. Лиля попросила меня помочь и я не мог отказать ей. Это было бы бесчеловечно. Но я думаю- добавил он — что попросила она меня, скорей как  милиционера. Ведь после смерти матери, она не разу не назвала меня на «ты». И обращалась исключительно, по имени- отчеству. Так что, я надеюсь, что ее надуманная любовь прошла окончательно.»
Валя слушала не перебивая. Она и сама себе боялась признаться в том, как ей хочется поверить  Валентину, как хочется, чтобы все недоразумения между ними закончились и она смогла бы, наконец, сказать «Да»  парню, которого несомненно успела полюбить.
«Это все?- спросила она напряженно. - Или есть еще что-нибудь, поинтереснее?»
Валентин усмехнулся, близко заглядывая в лицо девушки,  едва видимое в тени деревьев: "Если бы это было все, то едва ли стал бы я вспоминать этот незначительный эпизод своей жизни»
 «Ничего себе — незначительный — возмутилась Валя, — девочка в него влюбляется, а он, святая невинность, не замечая этого, продолжает ходить к ней, якобы музыку послушать. Тебе что,  театров мало было?»
 «Валюша, не надо, не начинай, прошу тебя. Ты не права сейчас. Лиля насмешливый, занозистый человечек и догадаться что в ее душе, не так то было просто. Тем более, что я и внимания-то особого на нее  не обращал» 
«Ладно, забыли. Но если то, что ты мне тут поведал, для тебя просто эпизод, то где же тайна?»
«Валюша, я боюсь что моя тайна очень сильно на тебя повлияет. Может быть, пойдем домой и там я тебе все расскажу и покажу что-то».

«Ничего себе, поворот -  Валя вскочила со скамейки и вцепившись в плечи Валентина, чувствительно затрясла его,  - Говори, сей же час. Не переживай за мое самочувствие. Я уже многое успела повидать в жизни. По моему, меня уже ни чем не удивишь».
«Валя, Лиля не Лиля вовсе. Она Надя Гужева, твоя родная сестра!»
Валентин ожидал всего, что угодно. Но только не пощечины.- «Дрянь, дрянь, дрянь! - кричала  Валя, захлебываясь слезами. - Ты чем шутить вздумал?"
Валентин во время перехватив ее руку , вновь занесенную для удара, обозлился не на шутку: - «А ну пошли домой, истеричка. Ты не имеешь права так думать обо мне. Мама знает уже, что Лиля твоя родная сестра. Я привез документ подтверждающий это.  Нонна Сергеевна за час до смерти мне сама подсказала, где спрятано подтверждение того, что Лиля не их дочь А все настоящие данные ребенка  в той бумаге официальной вписаны.»
Валентин, не разбирая дороги, тащил плачущую девушку в сторону дома,  обиженно бормоча: - «Ну, тигрица, ну истеричка! И как ты своих больных лечить собираешься да еще и детей»
В доме все уже давно спали.  Велев Вале оставаться на летней кухне, Валентин тихонько вошел в  свою комнату.  Валя с его приездом, вновь перебралась  в комнату к Катюшке. Он достал из ящика комода «договор» и две фотографии, на которых были в разное время сняты Катерина Гужева, мама Вали и ее родная сестра  Надя, ныне Лиля Соколова. Возраст девушек на обеих фото, был, примерно одинаковым.
Включив свет на кухне, Валентин положил на стол перед  притихшей Валентиной  документы.
Он видел, как сильно тряслись ее руки, когда она читала «договор», как наливались  слезами ее глаза. Уронив бумагу на пол, Валентина потянулась за фотографиями. «Это она? - почти неслышно шепнула  девушка — моя сестра?»
 «Да, мадам тигрица. Это Надя Гужева. Год рождения и место рождения, а так же  фио родителей вы изволили прочесть» - трогая все еще горящую от пощечин скулу,  сердито  ответил Валентин.
Не переставая удивлять Валентина своей непредсказуемостью, Валя завыла, как раненая волчица и повалилась к его ногам: - «Надюшенька, сестричка ты моя милая. Валька, родненький прости ты меня дуру. Милый мой, любимый. Как ты только меня терпишь!   Наденька, где она? Срочно нужно за ней ехать»

Усадив Валю на  диван, Валентин   едва ли не весь остаток ночи провел, чтобы  хоть немного успокоить девушку.  «Валя уснула  здесь же на диванчике,  когда совершенно не осталось слез. Уснула с улыбкой на губах, успокоенная заверениями Валентна, что в самое ближайшее время, они поедут за Надей. А завтра обязательно ей позвонят.
Не выспавшийся, но вполне счастливый, Валентин с утра отправился на работу,  наскоро поведав матери о ночном происшествии. «Мамуль, пусть детей Катюшка в сад отведет. Валю не будите. Пусть выспится хорошо. Нам с ней еще предстоит вечером Лиле звонить . Я  Лиле с работы попробую дозвониться, чтобы убедить не грубить сестре, пожалеть бедняжку. Хотя  от той занозы можно всего ожидать»

Лиле Валентин дозвонился уже тогда, когда закончился его рабочий день и пора было возвращаться домой.  Услышав ее жизнерадостный, ни чем не омраченный голосок, Валентин  недовольно подумал о том, что  непримиримая девчонка, способна одним грубым словом повергнуть свою сестру в пучину безысходности. «Лилек, привет! - противным, заискивающим тоном, пропел Валентин.- Как дела?  Надеюсь, все хорошо?"  Лиля отвечала весело и дружелюбно.  Судя по ее словам, у девушки было все в полном порядке. Она, по прежнему, подрабатывала в  театральном оркестре. «Папины деньги потихоньку проедаю.  На море собираюсь через пару недель»
«Как Игорек?  С ним на море едешь", - оттягивая главный разговор, поинтересовался Валентин.
 «Какой Игорек, о чем вы говорите, Валентин Михайлович. Такая же гадость, как и Альбертик. В первый же день, когда я ему позволила войти в мою квартиру,   сразу бросился к этажерке, едва ли не с поцелуями. Вы бы видели, как у него губы раскатились. ! Короче, этой братии нужно мое имущество. А я, как приложение к ним бесплатное»
«Никогда не поверю, чтобы такая красавица никого не заинтересовала сама по себе — совершенно искренне  удивился Валентин. - Ты умница, что гонишь от себя недостойных.  Твой час еще не настал. Твоя любовь придет к тебе, «принцесса» в положенный срок. Причем очень настоящая!»
« Как у  вас к Валентине?»-  не столь уже весело спросила Лиля.
- «Да, Лилек, как у меня к Вале, твоей сестре- не счел нужным кривить душой парень. - Кстати, Валя приехала  из Новосибирска. Все прекрасно сдала.  Вчера я рассказал ей о тебе. Лиля, будь человеком! Валя твоя единственная родная сестра. Если бы ты только видела ее реакцию. Я уже "Скорую» ей собрался вызывать.  Ты бы видела, как она плакала, а потом смеялась и пела от счастья. Мы сегодня через пару часов позвоним тебе. Об одном прошу, поговори с Валей!   Не обижай сестру, не отталкивай ее. Ведь она все эти годы тебя искала. Это ты не знала о ее существовании. Но она -то, о твоем, не забывала!»
 Лиля долго молчала. И уже то, что она не бросила трубку и не  огрызнулась как маленький зверек, вселило в сердце Валентина надежду. Пусть совсем крохотную, но все же… «Посмотрим» - коротко откликнулась наконец Лиля. Валентин не успел ничего сказать девушке. Она положила трубку.
   


© Copyright: Сараева, 2016
Свидетельство о публикации №216022400764

[бегемот05]

Сараева
часть 13
Валя проснулась, когда солнце поднялось уже над крышей дома. Вскочив с неудобного диванчика, стоявшего на летней кухне, она не сразу вспомнила, почему здесь оказалась.
«Надя!  Сестреночка моя милая»
   - Валя выбежала из кухни. Люба копалась в огороде.  Катька с Максиком, который стал в последнее время, редким гостем в доме Южаниных, играли за оградой в куче теплого сухого песка. Валя вошла в дом, чтобы привести себя в порядок. До выхода на работу в больнице, оставалось всего два дня. Валя не была в отпуске с самого начала работы в стационаре.   Стараясь заработать побольше, чтобы не считаться  нахлебницей, она подменяла всех отпускников.  И вот настало то время, когда отпуск понадобился ей самой. Причем, срочно.  «Надо ехать за Надей. Переселимся  в  дом поменьше. Пусть  мои здесь все живут. Не буду на этот дом претендовать, нам  на троих пока хватит.  А если замуж выйду, то мама Люба сама  захочет нам мой дом вернуть. Будем жить впятером . Мы с Вальком, Валюшка малая, Никитка и Наденька моя »
 О том, что Надя не пожелает бросить Омскую квартиру и театр, где она играла в оркестре, Валя старалась не думать.
 Дома, Валя заглянула к матери в огород. Люба  обирала личинок с капусты и не сразу увидела подошедшую Валю. «Мама, я хочу отпуск потребовать срочно. За Надей поедем с Валей»
«Отпуск — это хорошо- разгибая затекшую спину , отозвалась Люба — Вот только Валентина отпустят ли?  Всего  дней десять, как вышел на работу. Может быть с тобой поедем. Никитку с собой возьмем.  Валюньку к бабушке Тане отправим.  Боюсь я, что Валентина не отпустят Работа у него серьезная»
«Мама, о чем ты говоришь? При чем тут его работа? Там что, не люди сидят, не поймут что ли. Тем более, Валентин в милиции на очень хорошем счету. Он у них за «спасибо» каждый год по неделе работал. А Надя Вальку знает. Она нас просто выставит за порог и говорить с нами не захочет. Валентин у нас дипломат, еще тот…. Только он сможет ее уломать домой переехать»
Люба с сомнением покачала головой- «Валюша, дорогая моя, пойми , Надя или Лиля, как она себя велит называть, фактически, с рождения прожила в Омске. Она знает только одних родителей.  И в этом нет ничьей вины. Кроме, моей, возможно.   Надо было мне все суды пройти. А я после первого отступилась.Законов не зная, выхода не видя, куда было соваться?  Это сейчас я жизнь прожила, немного кое -чего поняла. Можно было вернуть Надюшку. Но очень долго судиться бы пришлось»
 «Мама,  - нетерпеливо перебила излияние Любы, Валя — Ты хочешь сказать, что Надя может отказаться переехать в родительский дом, ближе к могилам ее настоящих родителей?»
 «Ох, Валя, Валя!  И когда ты уже повзрослеешь? Неужели ты сама не понимаешь, что в понятии Лили, настоящие родители , это те, которых она знала всю свою жизнь, которые были рядом и растили ее с любовью?   Если хочешь  обрести сестру, послушай меня.  Во первых, не называй ее Надей. Она Лиля. Валентин рассказывал, да я и сама у телефона сидела , слушала.  Она категорически против имени Надя.  Не заискивай перед ней. Будь приветливой, но не плач. Не настаивай на ее переезде. Пригласи для начала, в гости. А там видно будет.  Только я тебе так скажу:  Лиля из семьи артистов, причем профессиональных, заслуженных.  И едва ли она пожелает когда-нибудь, бросить свою большую, богатую квартиру, чтобы перебраться в наш городок, мухами засиженный. Ведь у нас единственная музыкальная школа, да и та для  детей»
  «Возможно ты и права — с сомнением откликнулась Валентина , - Но мне кажется, что родная кровь должна пересилить.»
Главврач стационарного отделения, поначалу, категорически отказал Валентине в отпуске: «Тебе не стыдно, Валентина Семеновна?  Только что отгуляла месяц на своей сессии и снова давай тебе отпуск. А работать кто?»
 Но узнав причину, по которой Вале так не вовремя понадобился отпуск,  доктор растрогался и подписал заявление.
Домой Валя летела, как на крыльях.  Вечером предстояло очень волнующее мероприятие.  Они с Вальком будут звонить Наде!!! Даже в мыслях, Валя упорно не желала называть сестру Лилей.  При чем тут какая-то Лиля, если ее родная мать, при рождении, назвала Надей.  И имя это , как уверяет Валентин, было записано в Свидетельство о рождении ребенка. 
Правда, Надя, необдуманно порвала его. Но ведь существует еще одна официальная бумага, подтверждающая, что ее сестра никакая не Лиля, а Надя. «Пусть ее по телефону, Валька как хочет обзывает, а я свою родную сестреночку буду называть так, как её наша мама назвала»- твердо решила про себя Валя.
Едва дождавшись с работы Валентина, Валя нетерпеливо бросилась к нему с просьбой поскорее набрать код телефона Омской квартиры ее Наденьки.
«Валюша - как можно мягче произнес Валентин, - подожди, дорогая. Пусть дети уснут, чтобы не мешали разговору.  И еще, радость моя. Я тебя очень прошу, не называй Лилю Надей. Клянусь, ты все испортишь. Я еле убедил ее поговорить с тобой. Она же еще занозистее тебя.   Если ты назовешь ее Надей, то на 99 процентов, она бросит трубку»
  Валя промолчала, но про себя решила, что не пойдет на поводу у родных. Что они могут знать?  Ведь она родная сестра Наде, а не кто-то другой.  И услышав свое настоящее имя из уст родной, старшей сестры, Надя непременно  захочет ее видеть.
 Наконец пришел долгожданный час,  когда уснули дети. Люба, на этот раз, хоть и притулилась на стульчике за неплотно прикрытой дверью в свою комнату, но не показывалась на глаза Вале, чтобы не смущать ее.
Михаил, умаявшись за день, негромко похрапывал за ее спиной. На сердце у женщины было тревожно. Она не знала, что из себя представляет сестра Вали. Хотя, от сына  успела наслушаться не очень лестных отзывов о характере младшей из сестер Гужевых. Но Люба прекрасно знала свою Валю.  После смерти Никиты,  её воспитанницу, как подменили.
Ласковая добрая девочка,  сделалась замкнутой, скрытной, а иногда и  откровенно агрессивной. Особенно это было заметно по ее отношению к Валентину. Душа матери болела от сознания того, что ее единственный мальчик, может стать несчастным со своевольной   Валентиной.
Но он любит ее! Любит так, как в свое время любил Михаил свою Любашу. Мало кто из знакомых Любы умел любить так преданно и верно, как Южанины.  А Валя?  Наверное, тоже любит ее сына. По крайней мере, так стало казаться Любе в последнее время.  А если так, то она будет только рада их союзу. Ведь не сравнишь же её Валюшку с той же Кирой Зольновой. Валя  целеустремленная, работящая девушка. Прекрасная, заботливая мать. Ни разу, после смерти Никиты, в отсутствии Валентина, она не взглянула ни на одного мужчину. Ни разу не уходила из дома никуда, кроме работы  . Даже на просмотр новых фильмов, Валя звала с собой Катюшку или ее — Любу.
«Господи, - тихонько вздохнула женщина — Хоть бы у них все срослось. А то, что Валюшка строгая, так это даже хорошо. Валентин ее, парень не очень решительный.  И  твердая женская рука ему в жизни не помешает.»
Длинно, по особому зазуммерил звонок телефона  «Межгород» - встрепенулась Валя. У сидящей за дверью Любы, зачастило сердце.  Она чуть приоткрыв дверь, приготовилась слушать, а если надо, то и подсказать по матерински, что нужно.
Трубку взял Валентин. Он сам заказал переговоры и сейчас, на правах заказчика ответил телефонистке. «Да, это мы ждем Омск — и  через секунду  повеселевшим голосом продолжал — Лилек, привет, «принцесса».  Очень рад, что ты ответила.    Передаю трубку твоей сестре Валентине»
Судорожно вцепившись в трубку, Валя закричала    «Надюша, Наденька, сестреночка моя милая. Это я — Валя, твоя старшая сестра.. ! Что?  Надя, я не поняла.  Алло, Алло!».   Валя, плача дула в трубку и продолжала выкрикивать свое «Алло» пока, Валентин мягко не  отнял у нее телефон.
 Упав лицом в стол, Валя бурно разрыдалась, выкрикивая сквозь слезы. «Она  меня просто послала подальше.  Сказала, что я ошиблась номером. Что она не знает никакой Нади»
 «Я тебя предупреждал- угрюмо отозвался Валентин. - Но ты же сама себе хозяйка! Нельзя так, Валя!  «
 Люба выскользнув из-за двери, тихой тенью подошла к дочери и гладя ее вздрагивающие плечи,  ласково  заговорила:  «Не расстраивайся, дочушка, все образуется!  Все станет на свои места.  Ты , главное, сейчас успокойся, а Валька пока перезвонит. Но не плачь перед ней, не унижайся, иначе потом, она  всю жизнь тобой помыкать будет.   Характерец еще тот!  Хотя и ее понять можно.   Она недавно родителей потеряла. Это ведь ты вошла в ее жизнь, на ее территорию, а не она на твою. Не стоило сразу вот так,  надеяться, что девочка с радостью примет новое имя. Видимо, дорожит она своим старым, тем, каким ее мать называла» .

 Валентин долго  еще уговаривал телефонистку перезвонить еще и еще.  И Лиля, наконец, ответила .
В голосе ее уже не было той звонкой беспечности, с которой она сегодня  говорила с Валентном.   Услышав голос Валентина, девушка недовольно отозвалась: «Валентин Михайлович,  убедите же наконец, свою подругу, что здесь нет и никогда не было никакой Нади».
«Как тебе не стыдно, «принцесса»! Валя не привыкла, ошиблась, а ты из этого театральное представление разыграла.  Не желаешь родниться, твое дело.  Но доводить человека до слез, тебе никто не давал права»
 Не дав Лиле опомниться, Валентин торопливо сунул трубку к уху Вали. «Лиля, - непривычное имя застревало в голосе Вали, как  круто сваренное яйцо  - прости пожалуйста, я просто забылась от радости, когда тебя услышала.  Сестренка, ты просто приезжай к нам! Или, хочешь, я к тебе приеду?»
 Чем больше говорила Валя, тем сильнее креп ее голос, обретая уверенность.  Она уже улыбаясь сквозь слезы, слушала ответ сестры.
Лиля, покуражившись, была действительно сбита с толку  сердитой  отповедью Валентина, а затем, спокойным голосом сестры.  В глубине души, ей хотелось, чтобы Валя продолжала плакать и умолять ее о встрече. А Валентин, чтобы заискивал и чувствовал свою вину перед той, которую отверг ради любви к новоявленной   ее сестре.
«Я вообще-то, на море еду»- слегка растерянно ответила она Вале.
   «А ты к нам лучше!  У нас здесь такое огромное озеро и воздух замечательный.  И деньги сэкономишь. Поживи у нас, сестренка. А там видно будет. Захочешь, навсегда останешься.  Дом   наш такой же твой, как и мой. А он у нас огромный, на всех хватит»  - По выражению лица Валентина, Валя поздно поняла, что снова сморозила глупость.
 «Нет, ну вы даете. Чтобы я свою квартиру в Омске променяла на какой-то сарай в вашем захолустье? Да вы за кого меня считаете? Может быть вы, Валентина, как вас там по батюшке?,  еще мне распишете во всех красках, как у вас во дворе петухи поют и свиньи хрюкают.   Благодарю!!! Но я предпочитаю цивилизованный отдых»
Валя с горечью взглянув на запищавшую трубку, опустила ее на рычаг  телефона.
 «А ну пошли-  ка мы все во двор. А то детей разбудим» - распорядилась Люба, направляясь ко входной двери. Ночная свежесть  немного привела их всех в чувство. Валентин, крепко прижав к себе Валю, опустился на ступеньки. Люба села рядом.  Немного помолчав, заговорила - «Валечка, я не хочу тебе мораль здесь читать. Ты у нас, слишком самостоятельная. И это похвально. Но тебе надо уяснить кое-что . Твоя сестра с младенчества выросла в тепличных условиях. Почти в экзотических.  Скорей всего, она никогда не была в деревне.  А наш городок, мало отличается от села.  Ее любили и очень баловали родители. Кроме того, по крови, по вашей, Валя, крови, Лиля слишком независима и  даже  безжалостна.   Ты тоже, иногда не  замечаешь, что причиняешь боль близким.   Молчи, молчи - замахала Люба руками, видя, как встрепенулась ее воспитанница, пытаясь что-то возразить — Я не виню тебя.  Я мать и все пойму.   Но Лиля слишком молода и не совсем отдает себе отчета в том, что приносит страдания близким людям»
 «Нонну Сергеевну, она очень любила и  чрезмерно заботилась о ней, опекала, как могла- отозвался Валентин — Она ее как считала за мать, так и будет считать И ты, Валечка, не должна своим авторитетом старшей сестры, стараться подавить ее собственное «я».      Но и  помыкать собой не должна ей позволять.  Время все поставит на свои места. А пока, давайте успокоимся»

 «Вот, вот, успокоимся»- Люба ушла в дом.   Валентин и Валентина долго еще сидели молча, прижавшись друг к другу.  Валя думала о том, что скорей всего и  Валентин, и Люба правы. А она возомнила себя   опекуншей для Нади, вернее — Лили, которая сама уже совершеннолетняя.
А Валентин думал о том, как же ему хочется унести  Валю куда-нибудь в поле или в рощу, туда, где кроме них двоих и звезд над головой , никого не будет. И где она, под его ласками, забудет и о Лиле, и о том, что  завтра с утра надо вставать, чтобы отвести детей в сад, подоить корову и переделать еще сотню домашних дел.
На следующий день, Валентин, как обычно, отправился на работу.  Валя немного проспала.  Поднялась она, когда Люба уже собрала детей в сад.   «Веди их мама сама, а я корову подою, в стадо отправлю»- предложила она матери. Накормив  отца и Катьку завтраком, Валя подсела к матери, которая как всегда, уже позавтракала на «бегу»  -  Мама, а что если я прямо сегодня к Лиле поеду.  Валентин не сможет, это понятно. Не отпустят его. А я для чего отпуск взяла?  Съезжу к ней.  Валек сказал, что Надя собирается на море не раньше, чем через десять дней . День туда, день обратно. И день в Омске. За трое суток  ничего с Ником же не случится?»
 «С Ником и за месяц, пока ты на сессии была, ничего не случилось — слегка обиделась Люба - Но вот ехать одной, не советую.  Давай Вальку подождем может быть, сумеет отпроситься   или присоветует что»
 Вечером, услышав от Вали  что та решила срочно ехать в Омск, Валентин  нахмурился. В глубине души, он даже немного испугался.  Валентин давно уже убедился в том, что Лиля вовсе не тот наивный ангелочек, каким она ему показалась сразу. В девушке было намешено всего понемногу.  Доброты, коварства, неуемного желания всегда получать то, что ей  хотелось.  Она могла сыграть, как актриса любую роль в жизни, могла прикинуться несчастной или наоборот, веселой и беспечной.
Но он, так же понимал, что на самом деле,  за всей этой наносной бравадой, скрывался   растерянный и не очень счастливый, ранимый человечек. Потерявшая любимую маму, не сумевшая покорить сердце  человека, которого полюбила, девочка заняла непримиримую позицию.  Скорее всего, она глубоко страдала и металась, не зная куда выплеснуть свои эмоции, мешающие ей принять судьбу такой, какой она для нее была уготована.
 «Валюша, если ты так хочешь повидаться с сестрой, погоди немного. Я попытаюсь поговорить с начальством. Возможно , меня отпустят»- предложил он девушке.
На следующий день, Валентин обратился к начальнику отдела, в котором работал. К своему удивлению, тот даже обрадовался:    «Нормально, Валентин Михайлович, очень кстати. Мне, как раз, нужно доставить в Омскую прокуратуру документик один немаловажный. Ты у меня не просто съездишь по своим делам, но и  выполнишь  важное поручение.  Пойди в бухгалтерию и выпиши  на пару дней командировку.  Два дня еще даю  за свой счет. В субботу отработаешь вдвойне.»
 Поблагодарив понятливого начальника, Валентин отправился заполнять командировочное удостоверение. На следующий день, рано утром, молодая пара   выехали в Омск.   Шесть часов пути они провели в общем вагоне.   Других мест не оказалось. А  ждать следующего поезда, Вале не захотелось.
 В Омск прибыли  после полудня.  Валентин вначале отправился выполнить поручение начальства. Валя последовала за ним. Города она не знала и отстать   от Валентина не решилась. 
Пока Валентин ходил по кабинетам Прокуратуры, выполняя поручение начальника отдела милиции, пока он оформлял командировочное удостоверение, Валя с нетерпением поджидала его на проходной.   Наконец Валентин спустившись к ней, подхватил девушку под руку и вывел из помещения.
Солнце уже клонилось к западу. Они шли по городским улицам, рассматривая местные достопримечательности. После серого, огромного Новосибирска, куда Валя выезжала на сессии, Омск показался ей более светлым и праздничным.
Но неотступные мысли о сестре, отвлекали Валентину от созерцания прелестей незнакомого города.
Валентин несколько раз останавливался у телефонных будок, пытаясь дозвониться Лиле на домашний телефон.  Он уже сожалел о том, что поддавшись на уговоры своей любимой, не предупредил заранее Лилю о их приезде.
Лиля отозвалась когда на электронных часах Валентина, стрелки перевалили за 20 часов вечера. _ «Алло!  Валентин Михайлович!  Не поняла, вы что не по межгороду говорите? Так где же вы?»    Узнав, что Валентин в Омске, в десяти минутах хода от ее дома,  Лиля радостно закричала — «Здорово! Поторопитесь. У меня билет на девять тридцать, на премьеру.  Новая оперетта. Полный аншлаг, но для вас я билет найду!»
Узнав, что Валентин не один, а с ее сестрой, Лиля долго молчала. И только по едва уловимому звуку ее дыхания, Валентин  догадывался, что она  продолжает держать трубку у уха.   - «Лилек, что молчишь?  Мы уже идем!», он торопливо  положил на рычаг трубку и  напустив на себя веселый вид, подхватил Валю под руку.   
По ее побледневшему, напряженному лицу, Валентин догадывался, что творится у нее на душе. Но отступать было уже поздно.
Молодые люди поднялись на третий этаж дома, где жила Лиля и Валентин решительно вдавил кнопку звонка.
Прошло не менее трех минут, показавшихся им обоим вечностью, когда наконец щелкнул замок и дверь распахнулась.
Лили на пороге не было. Отворив дверь, она проворно юркнула в зал.
«Принцесса, где ты, встречай гостей!» - Валентин все еще пытался выглядеть беспечным, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.  Оглянувшись на Валю, он чуть не прикусил язык. Девушку трясло. В ее напряженном взгляде, направленном на открытую дверь зала,   плескалась паника.   Слезы крупными каплями скатывались по мертвенно бледным щекам девушки.  «Лиля, - уже не так беспечно позвал Валентин, - хватит прятаться. Иди, успокой сестру. Она сейчас упадет в обморок!» - Валентин поддерживая Валю  за талию, усадил ее на стул.
Лиля не просто вышла им навстречу, она с достоинством королевы, выплыла в прихожую.  На девушке было одно из лучших материнских вечерних платьев  в салатно голубых тонах.    Высокую, глубоко открытую шею  украшало колье , представляющее собой крупную золотую цепочку, между звеньями которой были завальцованы зеленые камни, похожие  на  изумруды.  В тон украшению , к открытым, смуглым плечам, с мочек маленьких ушек девушки, спускались изумрудные висюльки сережек.
 Голова Лили была гордо приподнята. Высокая, красивая прическа, еще больше придавала ей сходство с дамой из высшего сословия. «Где же такая в наше захолустье поедет?»- мелькнула мысль в голове Валентина,  удивленно рассматривающего , представшую пред ними «принцессу».
«Ничего не скажешь, красавица» — попытался пошутить Валентин,  но голос его чуть заметно вздрогнувший, выдал всю глубину его восхищения.  Он перевел взгляд на вскочившую со стула Валю.  Та смотрела на Лилю с таким удивлением и восхищением, словно видела перед собой не вновь обретенную сестру, а настоящую королеву царских кровей.
Валентин понял, что тот небольшой отрезок времени, что прошел после их разговора по телефону, Лиля зря времени не теряла. И ее  театрализованный выход, был предназначен не столько для него, сколько для сестры, которую она сразу же постаралась сбить с толку и «поставить на место».
 Всем своим видом,  девушка как бы подчеркивала свою особенность, свое превосходство над старшей сестрой.
Никаких чувств, кроме легкого любопытства, не прочел Валентин в умело подведенных, карих глазах Лили.
«Наденька, как ты на маму нашу похожа! - тихо, тихо прошептала Валя. И хотя голоса ее почти не было слышно, Лиля поняла сказанное. Глаза ее сердито сверкнули.  Все «королевское величие»,  разыгранное девушкой, вмиг исчезло из ее облика. - «Вы снова за свое?- крикнула она совсем некрасивым, немного даже визгливым голосом. Я Лиля Соколова.  Лилия Вениаминовна! Дочь Вениамина и Нонны Соколовых, о которых знает не только Омск, но вся страна. Нет и не будет здесь никаких Наденек. И вообще, товарищ мент, я тебя не вызывала. И подругу твою тоже. Мне не нужна сестра. Мне и без вас хорошо. Короче, я спешу на оперетту и прошу вас покинуть мою квартиру!»
  Всего что угодно ожидал Валентин от Лили, которую, как ему казалось, он хорошо знал. Но такого  поворота он не мог себе даже вообразить.  Лиля просто вытолкнула их на лестницу, с громким щелчком захлопнув двери перед их лицами.
 Валя не плакала больше. Она, казалось застыла. Лицо ее из бледного превратилось  почти в бордовое.   Как маленькая девочка, ухватив   Валентина за руку,  девушка побежала  прочь, увлекая его за собой.  -  «Стой, Валечка, стой милая.  Не беги так.  Пойдем к товарищу знакомому, переночуем и завтра сходим к этой сумасшедшей снова».
 Словно опомнившись, Валя остановилась. Подняв на  парня полные боли и обиды глаза, она выговорила тихо, но четко- «Домой, Валька, только домой.  К свадьбе готовиться пора»
 Поперхнувшись словами, Валентин обалдело уставился на нее. «Не верю своему слуху!  Повтори, королева моя несравненная!»
 «Пожалуйста.  Я хочу за тебя замуж и хочу срочно родить свою Надю»
 Им повезло В железнодорожной кассе, они взяли два билета в купейный вагон.   Два часа, остававшиеся до отправления поезда, молодые люди молча просидели на лавочке у входа в вокзал.  Валентин, искоса посматривая на печальное личико Валюши,  думал, что ему скорее всего, почудились ее слова о том, ч то она хочет за него замуж.  Слишком не вязался удрученный вид Валюши с тем  что она ему сказала. 
«Рано радуюсь У них обеих семь пятниц на одной неделе.  Час назад замуж хотела, еще через час «ненавижу» - выдаст.  Надо, как только приедем, в ЗАГС ее вести, заявление писать. А с сестрой  помирятся Быть того не может, чтобы Лилька не опомнилась. Пусть перебесится.  Это она мне мстит за  то, что я ей Валюшку предпочел. А скорее всего,  такая заноза никого, кроме себя любить не научилась еще»
Выкинув, неожиданный даже для себя номер с изгнанием гостей, Лиля опустошенная и морально разбитая упала в кресло.  Некоторой время, она нервно посмеивалась, сама не зная чему. Но вскоре смех ее сменился судорожными всхлипами и вот уже взбалмошная девчонка рыдала во весь голос, размазывая по лицу черные полоски туши.  Она ненавидела самое себя. Зачем она прогнала их так бесчеловечно, так глупо. Выказав при этом свой дурной характер неуживчивой и завистливой стервы. Ведь Валентин так и подумает, что она из-за него разозлилась на сестру.   Лиля никак не могла разобраться в себе, любит ли она Валентна. Скорее всего- нет. Так зачем же она продолжает цепляться за обрывки своей детской симпатии.
Просто так, из вредности?  Ведь он любит ее сестру. Это ясно, как и то, что он куда больше подходит Вале, чем ей.  А Валя!   Такая, какой Лиля  себе ее и представляла.  Красивая, а с каким восхищением и любовью смотрела она на нее- свою потерянную в раннем детстве , младшую сестренку.  «Господи, почему я такая дрянь? Ну что мне Валя сделала?  Что я натворила,   зачем?   Как теперь  быть?»
Только сейчас Лиля поняла, что вся ее нервозность, душевное напряжение последних дней — ничто иное, как нетерпеливое ожидание встречи с сестрой.
 И вот она состоялась эта встреча!   Но как сейчас все исправить, Лиля не знала. Она стянула с себя мамино платье, подогнанное под ее фигуру театральной портнихой.  В ванной девушка тщательно смыла с себя всю  косметику и переодевшись в привычные джинсы, вышла из дома.  Летние ночи в Сибири наступают поздно В десять часов вечера, солнце прижаривает, как в полдень. Лиля не знала куда и зачем идет. Билет на премьеру остался лежать на рояле в ее квартире.
«Вот где они сейчас?  Может на вокзал ушли?  Хотя, едва ли. Скорей всего, Валя попробует повторить попытку перемирия.  В гостинице они наверное.»     Побродив по городу, Лиля вернулась домой .  Устроившись поудобнее у телефонного столика, девушка открыла справочник. Она обзвонила все гостиницы города, но ни в одной, Валентин Южанин не отметился. «Может быть у друзей?  А вдруг, уехали!  Сколько же они ее капризы терпеть могут.  Ладно бы — капризы, а  то, террор какой-то!»-  Так линчуя себя, Лиля не заметила, ка уснула, свернувшись калачиком в неудобном кресле.   
Утром, невыспавшаяся, в ужасном настроении, девушка, сказавшись больной, не вышла на репетицию оркестра, готовящегося к новому сезону музыкальных  постановок.
Позавтракав безо всякого аппетита фруктами и кофе, Лиля решила выспаться.  Но едва она устроилась поудобнее в своей постели, в дверь позвонили:» Это они! Сорвавшись с постели, Лиля натянула домашний халатик и опрометью бросилась к двери. Не спрашивая «кто там», девушка распахнула дверь и испуганно попятилась. Через порог, самоуверенно улыбаясь шагнул Игорь, музыкант из ее оркестра, с которым, как она считала, порвала все отношения. "Приветик,-   хищно осматриваясь, слащаво пропел «коллега» - Ты что, заболела?  Так я, на правах друга, решил навестить свою невесту!»
 Наглость бывшего ухажера, мгновенно привела Лилю в чувство. Она просто физически почувствовала, как трещат, просясь наружу, ее острые коготки. 
«На каком это основании, много неуважаемый Игорь Андреевич, вы меня в невесты произвели? - недобро улыбаясь, спросила Лиля — Или у нас крепостное право ? А вы себя барином возомнили, а меня крепостной  актрисой?   А не пошли бы вы куда подальше. У меня с минуты на минуту старшая сестра приезжают с мужем.  Вот, телеграмму прислала.» - Лиля рванула на себя выдвижной ящичек тумбы стоящей в прихожей.   
«Ого,   -  воскликнула она, с притворной озабоченностью,  - поезд уже прибыл.» «Короче, -  закрывая ящик, пропела девушка,   - Пошел вон, мне времени нет. Готовиться к встрече надо.»
Не давая опомниться неприятному гостю,  Лиля  с силой толкнула того к двери.  «Иди, иди, а то так орать начну, все соседи сбегутся.. Кстати, зять у меня мент. При чине, не простой. И папа твой блатной не поможет»
 Перехватив Лилину руку, Игорь с силой дернул ее на себя, но тут же отшатнулся  от пронзительного визга девушки. К тому же, ее остро отточенные ноготки успели оставить глубокий след на его подбородке прежде, чет взбешенный ухажер, выскочил за дверь.
 Запершись на все замки, Лиля вернулась в комнату и дала волю слезам. «Вот дура -то, причитала девушка,  не успевая промокать платком потоки слез — была бы сестра рядом, вылетел бы этот жлоб в одну секунду из квартиры.  Дура я дура и заступиться за меня некому» - последние слова она  почти прокричала, обращаясь к портрету умершей матери. « Мамочка, образумь меня, несчастную. Подскажи, что делать?»
 Нос Лили совсем распух и потек. Горькие слезы, мешаясь с жидкими сопельками, целыми потоками текли в подушку.  «Все , хватит! Сегодня же вечером позвоню Вале, попрошу прощения.»


© Copyright: Сараева, 2016
Свидетельство о публикации №216022601195

[бегемот05]

Семья Южаниных  досматривала последние сны, когда их разбудили рано прибывшие домой Валентин  и Валентина.
«Что стряслось-то»,-всплеснула руками Люба, отпирая дверь детям. Взглянув в лицо Вали, она с горьким вздохом замолчала, не желая бередить сердце девушки. Все было и так ясно!
Дети собирались вернуться только к вечеру следующего дня. Валя, рассеянно поцеловав мать в щеку, ушла в свою комнату. Несмотря на бессонную ночь, она долго не могла уснуть. За стеной негромко переговаривались мать с сыном. Валя не пытаясь вслушиваться в их монолог, безутешно думала о своем.   Поднимаясь в квартиру к сестре, Валя не надеялась на слишком горячий прием. Из телефонного разговора с самолюбивой Надюшей, Валя уяснила себе, что девочка достаточно «себе на уме».    Валя  не собиралась называть ее именем, данным ей при рождении родной матерью, но так уж получилось!
Мама Люба, еще в детстве говорила ей о том, что где-то на земле растет у нее младшая сестричка Наденька.  Долгие годы, Валя частенько думала о потерянной сестре. Имя Надя вросло в ее сознание точно так же, как ее собственное.
Несмотря на всю ту огромную радость и облегчение, которое она испытала, узнав, что Надя нашлась, Валя не смогла справиться с незаслуженной обидой, полученной от сестры. Не смогла до конца подавить горькое разочарование, испытанное ею при их встрече. «За что она так со мной?  Мамочка моя, зачем ты нас оставила,» - тихо всхлипывала девушка, прижимая к себе Никитку. 
Проснувшись уже за полдень и не найдя рядом сына, Валя с благодарностью и нежностью подумала о Любе:  «Какая же она, все-таки!  Вот человек!  А я эгоистка, не лучше Надьки. Никогда больше не причиню  обиды мамочке. Да и Вальку пора кончать мучить. Разлюбит возьмет ! Вот тогда взвою по собачьи!  Нянькается со мной, как с  капризной пустышкой. Валька! Он же такой хороший. Добрый, терпеливый, красивый. Ни с одним парнем нельзя сравнить!  Даже с Никитушкой моим покойным.   Тот для семьи неприспособлен был.  Не обижайся , мой милый - тут же мысленно обратилась Валя к памяти мертвого Никиты старшего. - Думала, никогда замуж не пойду. Верность тебе хранить буду. Но зачем она нужна? Кому и что я своей верностью докажу Я детей еще хочу! Валюшка спорный ребенок.  Кирку материнства никто не лишал.  Приедет, заберет и никто ей не указ. Надо еще свою Надюшку нам с Валей родить!»
 Эти мысли принесли Вале немалое облегчение. Невидимый обруч, сдавливающий сердце, ослаб. Задышалось легко и свободно . Поднявшись с постели, Валя вышла во двор. Огляделась, не зная чем заняться.
Люба, готовившая обед в летней кухни, увидев через открытое окно дочь,  окликнула ее.
Валя вошла к матери на кухню и крепко, с чувством обняла заботливую свою маму, подумав при этом «Вот чего я к Наде привязалась? Я же люблю Любу. Не меньше мамы родной. А настоящую маму знала и помню немного. А Надюшка вообще не знала, что ее другая мать родила.  А я тут выискалась, старшая сестра!  Конечно, Надька права, что проперла нас с Валей. Нужно было маму с Валькой послушать и не ехать туда до тех пор, пока она не «созреет»».
Люба, удивленная и обрадованная  порывом дочери, ласково пробормотала «Валечка, руки у меня в тесте.  Выпачкаешься. Отдыхай, доченька. Ты столько много работаешь, имеешь право отдохнуть. На озеро пойди!  Катька с Максом давно уже там.  Хочешь, в кино сходи. К подругам. Развейся немного, голубка. Дома все сделано.»
«Мама, а где Валентин. Он же сегодня не хотел на работу выходить. Да и суббота сегодня. Неужели не вынес! Вот уж мент до мозга костей. Я так хотела, чтобы он сегодня со мной побыл»
 У Любы радостно и тревожно заколотилось в груди. «Неужели все сладилось у них?  Хоть бы уже все к одному концу!» -  не в силах сдержать рвущейся из сердца радости, мать ответила дочери, что Валентин с отцом уехали на озеро Чаны, за 10 километров, на рыбалку.
Михаил несколько суток чинил свой старенький автомобиль. Потратил немалую сумму на запасные части для своего «коня».  Но , зато,  машина обкатку после ремонта прошла с честью!  Вот мужчины и рискнули  поехать порыбачить. И рыба на Чанах не в пример мелкой рыбешке местного озера. Там  пелядей по килограмму берут.  И щука, и карась есть .А уж сорожка- сама в невод прыгает.  Люба с удовольствием повторила все эти слова, сказанные ей утром мужем.
На озеро Вале идти не хотелось и она занялась прополкой грядок. Управившись с морковной грядой, Валя вышла в  садик перед окнами дома,  смотрящими на улицу. Здесь буйно цвели  астры.  Разнообразие сортов и окрасок  заставляли прохожих останавливаться перед уютным домом Южаниных, чтобы полюбоваться цветами.   Вся их дружная семья  не упускала возможности, выйти в свободную минуту в  огород, чтобы прополоть, полить прекрасные цветы, чтобы прорыхлить и подкормить землю.  Этим не гнушались даже мужчины .
 Цветник Южаниных был  их особой гордостью.
Валя обрывала увядшие головки «седой дамы», когда ее окликнул женский , знакомый голос «Привет, подруга?  Ну и как оно?   Спать с братиком в кайф?»
 Валю передернуло от  негодования. - «Кирка. Вот дрянь»- мелькнула мысль.
 Она не сочла нужным доказывать  циничной «подруге», что они с Валентином совершенно  чужие по крови.
 Не удостоив взглядом вихляющуюся перед оградой Киру, Валя покинула огород.  На сердце сразу стало неуютно.- «Как бы Валюшку не забрала. Пусть она ей не нужна совершенно, но из подлости постарается нагадить»
 Валя прошла на кухню к матери и не без тревоги сообщила той о выходке Киры. Люба запаниковала еще больше Валентины. К внучке она привязалась настолько, что жизни себе не представляла без ангельских глаз своей красавицы.
«Господи, - запричитала Люба — И Валька-то, как на зло, уехал с отцом. Обещали только к утру явиться. Соли взяли рыбу подсаливать. Прямо не приложу ума, что делать»
 Посоветовав матери не расстраиваться раньше времени, Любы снова прошла в садик. Но Киры уже и след простыл.  Но вместо нее  на улице показалась знакомая фигура Татьяны, матери Киры.
 Женщина торопливо направлялась в сторону дома Южаниных.- «Валечка, ты Киру не видела? Приехала  дочка. У нее вроде все хорошо. Замуж за мужика в годах вышла. Им там на северах квартиру обещали. Но когда ребенка родят.  Кира за Валечкой приехала. Валюша, дорогая, не отдавайте внучку.  Погубит ее Кирка. Не нужна она ей. Там при мужике держится, не пьет.  А как приехала, сразу же, в первый день глотку ханкой залила и чуть не побила меня. Ладно, Алька вступилась.   Валентина срочно зови. Валюшку малую спасать надо.  Пропьет ее Кирка по дороге»
 Выслушав торопливые излияния женщины, Валя пообещала той, обязательно принять меры.
Вечером, забрав пораньше детей из садика, Валя с одобрения матери, отправилась к Ирине с намерением, провести у нее ночь. Муж Иры был в командировке и женщины, накормив детей и вдоволь наигравшись с ними, уложили их спать.
Валя достала принесенные с собой книги по медицине. Ира уселась за вязание. После бурных игр с детьми , хотелось тишины.  Тактичную Ирину хоть и подмывало расспросить подругу и родственницу про их взаимоотношения с Валентином, но видя, что Валя не склонна к разговорам, Ира  забылась за спицами.   
Коротко звякнул домашний телефон  Пожав плечами, Ира сняла трубку.  «Тебя, Валь. Тетя Люба! Что-то она взволнованна»
 Валя с опаской поднесла трубку к уху, собираясь услышать что-нибудь о художествах Киры.
«Валечка, доченька, сейчас тебе Лиля звонить будет.  Я ваш телефон ей дала. Милая, будь спокойнее и не называй ее Надей. Все, ложу трубку».  И тут же, не успев дать гудка отбоя, телефонная трубка вновь ожила- «Межгород.   С вами говорить будут из Омска. Соединяю» - Сердце Вали, ухнуло, покатившись куда-то вниз.   Колени задрожали  и горло забилось непонятной тяжестью   -«Валя- это ты?» - голосок Лили звучал непривычно вежливо и немного пугливо.  - «Да, милая — сдерживая рвущиеся наружу слезы, как можно спокойнее отозвалась Валентина.  - Говори, Лиличка, я тебя очень рада слышать, сестричка»

Ирина, понимая, что происходит что-то важное, застыла в полном молчании, наклонившись ближе к Вале.
«Валя, ты не сердишься?  Ты меня прости, ладно? Я чес - причес… больше не буду Мне очень стыдно. Не сердись, сестра»     Последние слова слились с длинным, судорожным всхлипом Валентины -«Это ты меня прости, за то что не смогла раньше тебя найти. Прости, что росли не вместе, кроха  моя любимая.   Я не права, Лиличка. Меня тоже мама не та что родила, вырастила. Я ведь ее люблю. Я не имела права так на тебя давить.  Лиличка, может мне приехать?»
 «-Нет, не надо. Я очень рада, что все хорошо. Я как съезжу на море, так к вам на недельку приеду, ты не против?»
 Валя  не могла говорить. Ее душили слезы.  Лиля на расстоянии чувствовала смятение и радость сестры. И от этого ей становилось еще стыднее.- «Ладно, сестренка, успокойся. Все будет как надо.  Я к середине августа приеду, обязательно.  Просто,  мне в Сочи необходимо. Папин брат двоюродный зовет погостить. Мы  с папой у него не раз были. Я не могу дяде отказать. Он добрый!. Если есть настроение, давай вместе поедем.  Точно, Валя, давай поедем. Твоя мама сказала, что ты в отпуске».
 «Спасибо, милая моя сестреночка. Но не смогу я. Не обижайся, хорошо!   Ты приедешь прямо к свадьбе нашей. Мы с Валентином специально тебя ждать будем».
Валя не могла видеть, как на другом конце трубки, Лиля далеко отодвинула от губ трубку, чтобы Валя не смогла услышать ее разочарованного выдоха. Справившись с волнением, Лиля  ласково попрощалась с сестрой и отключилась.
Только после этого, Валя дала волю эмоциям, бившим через край. Она  смеясь, сквозь слезы бросилась к Иринке и чуть не задушила ту в объятиях. -«А я тебе говорила, что все образумится — сама не в силах сдержать слез,  весело вопила  Ирина, кружа подругу по комнате, -  Ладно, расходились.  Малышню разбудим. Кстати, у меня  есть бутылка отличного французского вина. Пойдем, подруга , по стаканчику выпьем за удачу».
На следующий день, отправив детей в садик, Валя направилась домой.  Люба, как обычно, занималась стряпней. К вечеру должны были приехать  ее мужчины с богатым уловом.
Валя, счастливая, как никогда, бросилась к матери  - «Мамочка, я тебе так люблю!  Всех люблю!  Вальку тоже люблю!  Завтра же пойдем в ЗАГС, заявление подадим!»
Люба, улыбаясь наблюдала за дочерью. Последнее время, Валя была такой напряженной, суетливой. Она частенько впадала в меланхолию, видимо, по причине недоразумений с сестрой. И вот, она наконец ожила, стала такой же  ласковой и податливой девочкой, какой ее знала Люба все те годы, что  довелось ей воспитывать и растить свою  Валентину.
 Но больше всего добрую женщину обрадовало Валино искреннее признание в любви ко всем, особенно к ее Валентину.
И только нешуточная тревога за судьбу маленькой Валюшки, омрачала радость обеих женщин.
К вечеру приехали мужчины. Улов их оказался, действительно, богатым.   Оставив все домашние заботы, женщины срочно принялись спасать от летней жары рабу. Люба умело солила сорогу и ельца. Валя разделывала крупных икряных карасей.  Привлеченные запахом свежей рыбы и оживлением во дворе Южаниных, к ним потянулись соседи с просьбой «продать рыбки».  Но несмотря на то, что большая семья не имела лишних денег, Люба  с шутками, прибаутками легко раздавала рыбу  даром.- «Вот тебе Марья, на ушицу».  - с этими словами, она опустила в бумажный пакет престарелой соседке парочку крупных карасей и десяток ельцов. «А тебе, дед Митя, стыдно!  С утра до вечера у озера топчешься , а рыбу покупать идешь. Ты один, тебе  щучки хватит на жереху»
Татьяну Зольнову Люба одарила  особо щедро. Довольная женщина унесла от соседки чуть ли не ведро  рыбы. Но несмотря на свою щедрость, десятка полтора выловленной мужчинами пеляди, Люба спрятала от глаз подальше. Ее семья больше всего обожала  испеченные ею пироги с этой нежной, жирной рыбой, которую в некоторых районах Сибири называют сырком.
Татьяна оставив дома рыбу, вернулась к несостоявшейся сватье, чтобы помочь той разделаться с рыбой.  Укладывая рядами в деревянный ящик  выпотрошенных, крупных чебаков, Таня вполголоса посетовала Любе на дочь. - «Кирка совсем сбрындела. Вторые сутки домой глаз не кажет. Что делать не знаю. Муж у нее узбек Азамат. Лет на пятнадцать старше, а может и больше. Я его на карточке видела. Заросший весь, как горилла. Я думаю, лишь бы Кирку держал в вожжах. А там пусть хоть на снежного человека похож будет.  И что наделала, паршивка. Ведь девка вся из себя! Красивая, фигуристая. А вот горлом в отца пошла. И Тамарка тоже.  Все Богу молюсь, чтобы Алька не подвела. Вроде нормальная девчонка растет. Учится хорошо! Я так думаю, Любаня. Вальку твоего надо привлечь. Пусть пуганет Кирку хорошо, чтобы она к Азамату своему уезжала.  Последние гроши отдам, лишь бы Валюньку малую оставила в покое. Пропадет с ней ребенок. Да еще неизвестно, что там за черномазый этот Азамат. Люди плохое о них говорят. Боюсь я за внучку-то!»
  «Можно подумать, что я не боюсь-  откликнулась Люба, - Мы, естественно, все силы приложим, но вот Валек мой говорил, что трудно это будет.  Ведь Кира не лишена родительских прав.  Единственно, что у нее парочка приводов есть и штраф за плохое воспитание ребенка. Не знаю я Таня, надо с Валентином поговорить. Вот завтра и займемся»
Вечером, Валентин полушутя, полусерьезно пригласил Валю на свидание в любимую ими березовую рощу.
Валя согласилась с видимым удовольствием. С каждым днем, она как будто заново открывала  сущность человека, которого знала с детства. С некоторых пор в ее сердце все чаще закрадывалось недоумение, как она могла так долго не замечать такого прекрасного человека, как Валентин. Если раньше она трезво прицениваясь к нему, как к будущему мужу, думая о том, какой он работящий, справедливый, видный и ответственный. То сейчас Валя, как и любая влюбленная женщина, видела просто красивого и очень нужного ей парня, не рассуждая о его деловых качествах. 
В этот вечер, влюбленные,  сидя на знакомой  скамеечке, много говорили о их совместном будущем. Валентин заявил, что Кира заберет его дочурку, только через его труп.- «Солнышки вы мои,   -  нежно шептал он - утопая лицом в ее  светлых густых волосах — Я вас никому и никогда в обиду не дам. Ты моя навеки любимая. Я тебя выстрадал и заслужил.  Валеньку малую, дочку свою не отдам на издевательство . Не нужна она Кире.  Лилю, твою сестренку, тоже защищать надо от всяких там Альбертиков и Игорьков. Девочка она добрая, хоть и с гонорком, неопытная.  Ни маму, ни Катьку — никого из моих любимых обидеть не дам.  А Никитку на меня сразу же запишем»
 Валя всего месяц назад , думавшая по другому, безропотно согласилась. С того дня, как она узнала о существовании у нее сестры, девушка  очень изменилась.
Все  ее  «выходки» , как говорила Люба,  необоснованные вспышки то гнева, то меланхолии, исходили из ее тоски по погибшему Никите.   И хотя, она давно уже свыклась с его смертью, но  ее природное упрямство, никак не позволяли Валентине окончательно расстаться с образом вечной страдалицы, хранящей верность мертвому жениху.
Но жизнь и молодость взяли свое. А ее Валька, такой близкий и родной, своим  долготерпением, наконец-то, окончательно растопил и покорил застывшее сердце красавицы.  Появление в жизни Вали родной сестры, еще больше добавило смыслав ее жизнь. Никогда еще, даже при жизни Никиты, Вале не хотелось так жить и так любить, как это происходило с ней сейчас.
На следующий день, молодые люди подали заявление в ЗАГС.  Валентин уговорил немолодую женщину, принимавшую заявление, «найти им окошечко» поближе. Вале очень хотелось, чтобы Лиля сумела попасть на их свадьбу до начала занятий на последнем курсе обучения в музыкальном училище Омска.
 Валентин не без корысти одел в тот день милицейскую форму.  Работница ЗАГСа  "прониклась» пожеланиями молодых. День регистрации был назначен на 20 августа.
Удивительно легко разрешился вопрос с претензиями Киры относительно дочери.
 Кира не появлялась. Со слов бабушки Тани, все Южанины знали, что мать Валюшки в длительном запое. Татьяна, давно уже махнувшая рукой на беспутную дочь, всеми силами пытаясь защитить внучку, не считала нужным скрывать от Валентина  пьянки Киры.
Вечером того же дня, как молодые люди подали заявление, к ним пожаловала Кира в невменяемом состоянии. Она  размазывая по лицу черные пьяные слезы, накинулась на Валентина с упреками о своей загубленной жизни. Валя брезгливо глядя на растрепанную  подругу в несвежем платье, с синяком под глазом, с ужасом воскликнула  - «И это мать!   Валек, вызови свидетелей, пусть ее лишают прав на ребенка. Она его погубит»
В ответ на ее выпад, Кира выдала такую тираду, перемешанную матерными словами, что Михаилу пришлось насильно выводить  скандалистку из дома.
Кира еще долго кричала у запертой калитки Южаниных, понося всю их семью , проклиная и угрожая расправой. «Я своих друзей подговорю. Они вас живьем здесь спалят, куркули проклятые — визгливо вопила пьяная женщина. - За Вальку деньги давайте. Ишь, приспособились чужих прикармливать!   На них вам государство, поди, деньги платит. Вот и давайте мне мое»
Подошедшая Татьяна, с плачем попыталась увести дочь от стыда подальше, но не тут -то было!
 Валенин, несмотря на уговоры невесты, не стал вызывать милицию. «Валюня, пойми, я не хочу, чтобы говорили, что я пользуясь своим положением, отнял ребенка. Пусть все будет по закону. Завтра подадим на суд на удочерение Валечки».
 Но до суда дело не дошло.  Татьяна, мать Киры, не  вынеся позора, сама сдала дочь наряду милиции.
Утром, Валентин обратился к  знакомому дежурному оперативнику, с просьбой  разрешить ему заняться Кирой.
Не проспавшуюся, но заметно растерявшую воинственный вид девушку, доставили в кабинет, где ее уже поджидал Валентин.
С трудом удерживая роль  принципиального следователя, Валентин с глубоко затаенной жалостью , посмотрел на вошедшую.   Его все еще не отпускало чувство вины перед этой опустившейся девушкой. 
«Кира, тебе грозит 10 суток ареста за дебош в общественном месте. Знаешь об этом? « Валентин перехватил ее быстрый, полный ненависти взгляд. Ему стало не по себе. Он понял, что девчонку ничем не прошибешь. «Знаешь что- предложил он- Ты от Валюшки откажись. Я ведь понимаю, что не нужна она тебе. Давай по хорошему. Если я напишу заявление, то подпишется с десяток свидетелей твоего вчерашнего скандала с матами и угрозами.  Тебе оно надо?  Тебя официально лишат материнства. А это пятно на всю жизнь! Я отпущу тебя, дам денег на дорогу.   Твоя мама говорила, что ты на работе, на севере, совсем не пила»
 «А что там пить?   Там сухой закон. И Азамат не даст» - усмехнулась Кира.
-«Ну вот, видишь!  Азамат твой, видать , хороший человек. Я рад за тебя!»
 -«За себя порадуйся, а я обойдусь!»- огрызнулась Кир.
 Пропустив мимо ушей ее реплику, Валентин предложил - "Давай сделаем так:  Пойдем с тобой в органы опеки. Ты передашь мне все права на ребенка.   Там подскажут как. Теоретически, ты останешся матерью.  Но на словах пообещаешь мне, что никогда не будешь требовать Валюшку назад. В этом случае, мы избежим позорного суда, который в любом случае, будет в мою пользу»
 «Но как же так? Меня Азамат за Валькой послал. Нам квартиру дадут ради нее» - подскочила со стула Кира.   
-«Все! Разговор закончен — повысил голос Валентин — Ты даже не стыдишься признаться, что ребенок нужен тебе лишь для того, чтобы получить квартиру.   Иди, отрабатывай свои 10 суток, мой городские туалеты, а я пока иск в суд подготовлю».
Притушив бешеный блеск в глазах, Кира опустилась на стул- «Ладно, свою рожу!   Пошли в Опеку»- пробормотала она, не глядя на Валентина.
 - «Конечно родишь! Дети смешанной крови такие милые получаются. Ты только пить брось, Кира. Хочешь я сам тебя на лечение отвезу?  Говорят, в Новосибирске есть центр хороший. С большой гарантией»
 «Ну уж нет! Сама справлюсь. Томка наша через этот центр прошла. Два года не пила, а потом, как сорвалась, вообще в полную свинью превратилась».

- «Кира, - проникновенно сказал Валентин, беря руку девушки в свою, — а ты подумала о том, что сама очень скоро перегонишь Тамару, сестру свою. Ты по годам младше ее намного, а пьешь не меньше.  Пока еще молодость спасает, прекращай. А там, как все наладится, я тебе возможно, позволю видеться с Валюшкой».
«Не надо — Кира резко высвободила руку, - Спасибочки!  Но я предпочитаю резать сразу.   Тетка моя из Ордынки, коза  бестолковая,  аборт сделать не дала. Я в Вальке тебя видела . Другие, говорят, похожих детей любят. А я нет!  Раздражает она меня. Так что, пользуйся».
Процедура отказа Киры от дочери, не заняла много время. Этому способствовала должность Валентина.  На следующий день, он сам купил Кире билет до самого Норильска.  Горе мамаша, наконец-то перестала быть реальной угрозой его дочери. Но,  благодаря своей доброте и   ответственному характеру, Валентин еще долго вспоминал Киру, сожалея о том, что не настоял на ее лечении.
Уже потом, когда у них с Валей родилась своя Надюшка, он узнал от Татьяны Зольновой, что у Киры все хорошо.  Что она родила двойню своему Азамату и счастливый муж увез их всех куда-то в Узбекистан.
А пока молодые люди готовились к свадьбе и были безмерно счастливы. Валя, раньше положенного срока вышла на работу, чтобы потом взять недельку на свадебные заботы. 
Люба вынуждена была предупредить своих квартирантов, что проживали в их втором доме, освободить жилплощадь. Совестливая женщина, сама помогла им найти подходящее жилье. Михаил  помог  семье жильцов с переездом.  Будущие молодожены отказались от дома , принадлежащего Вале. - «Жена должна пойти в дом мужа» - заявил Валентин матери.
Стоит напомнить читателю, что Южанины давно уже жили в доме Вали.   Не только потому, что этот дом был побольше. Но, в основном от того, что ныне покойная бабушка Вали Нелли Егоровна, когда-то претендовавшая  на дом сына, пыталась его сжечь, по причине  «если не мне, то никому».   
От Лили, пока , не было никаких известий. Ее Омский телефон молчал и Валя иногда начинала тревожиться.  Но Валентин прилагал все усилия, чтобы не позволить своей невесте захандрить. «Валечка, Лиля — огонь!  Не даст она себя в обиду, не переживай. А не звонит, .. так ведь молода еще. И к тебе она не привыкла настолько, чтобы заскучать всерьез. Все образуется. И мы будем самыми счастливыми на всем свете. И  у Лили все будет прекрасно. Мне кажется, что она сделает неплохую карьеру. Играет она замечательно».
  Лиля сама позвонила за три дня до намеченной регистрации молодоженов.
Сестры, перебивая друг друга, радостно кричали в трубки, каждая на своем конце провода.  «Лиличка, как я рада!  У тебя все в порядке ?  Приезжай, милая. У нас регистрация в эту субботу.  Ничего не надо. Никаких подарков!  Ты сама лучший в мире подарок для меня. Самый дорогой к нашей свадьбе»-  Валя раскрасневшаяся, счастливая,   была на седьмом небе от счастья. Лиля приедет!  И они уже никогда не расстанутся. И не беда в том, что  в будущем, между ними будет почти 400 километров пути. Разве это расстояние для двух родных людей, когда железная дорога рядом?
Валя уже давно поняла, что,  уговаривать сестру перебраться из большого города в их маленький районный городок, не только бесполезно, но и необдуманно и даже,  глупо.
И дело не только в ее  квартире. Лиля  пианистка, причем, по уверению Валентина, подающая  большие надежды.  Портить карьеру сестре ради собственных амбиций, это  удел эгоистов. Но Валя  такой себя не считала. Ради счастья самого родного человека, она готова была пойти на жертвы!  А видеться они будут часто! 
По крайней мере, Валя так думала.
Общая обстановка  во, все еще существующем, Советском Союзе, не радовала, Но в небольшом городке, глобальные потрясения, что происходили в центральных районах Союза, были не так заметны.
 Хотя, и здесь на многие  продукты питания давно уже ввели лимит.  Спиртные напитки продавались по талонам. В семье Южаниных никто не увлекался спиртным. Но угощать приглашенных на свадьбу  чаем, было тоже, как-то непривычно. Поэтому, глава семьи пустил в ход все свои знакомства, чтобы достойно отпраздновать свадьбу сына.  От роскошного платья, Валя отказалась из — за внутренних убеждений. -«Не девочка уже!  Сын на руках. А фата, это символ девичьей невинности», - заявила она родным.
Валентин прекрасно зная характер будущей жены, решил в эти дела не ввязываться. Люба сама сшила для воспитанницы красивое, нежно- розовое платье, не уступающее по дизайну и качеству известным фирмам.
Платье, сшитое материнскими руками, удивительно шло к Валиному  счастливому и красивому личику.
Наконец он настал. Самый счастливый и незабываемый день в жизни двоих людей.
Валентин и Валентина шли к этому событию более пяти лет. Только он — осознанно и терпеливо. То загораясь надеждой,  то впадая в безысходность. Хотя, надежды он не терял никогда, даже в самые горькие дни их размолвок.
 Валя долго не осознавала своей тяги к  «брату», каким она считала Валентина. Но сейчас,  молодая невеста, искренне благодарила судьбу за то, что та не дала  ей пройти мимо своего счастья.
 Лиля о своем приезде, предупредила  сестру с вечера.  Молодые едва успевали встретить  девушку на вокзале. Время прибытия поезда почти совпадало  со временем регистрации брака молодых. Валентин с невестой приехали к поезду на милицейском УАЗе.
  На перрон сошла красивая, ухоженная девушка в  модном брючном костюме, в которой они с трудом узнали Лилю. Но еще больше молодые люди удивились, увидев рядом с ней  такого же ухоженного,  приятного вида молодого мужчину. Парень едва шел  следом за своей великолепной спутницей, сгибаясь под тяжестью  огромного чемодана.
-«Лилька, сестричка. Родненькая ты моя» - Валя, не обращая внимания на оглядывающихся на нее людей, с громким,счастливым  криком бросилась к сестре.  - - «Успокойся, Валентина. Тушь потечет» — Лиля стараясь казаться серьезной, не сумела скрыть слез радости. Она, бросив прямо под ноги легкую сумочку, с чувством обняла сестру.
  Забыв о  тщательно нанесенной косметики, не обращая внимания на окружающих, сестры дали волю слезам.
Валентин, глядя на  ревущих в три ручья девушек, притворно хмурясь, стараясь напустить на себя серьезность, прикрикнул - «Девочки, милые, потом  слезы будете лить. На регистрацию опаздываем. Валечка, не плач! Что знакомые подумаю, увидев мою невесту в слезах?»

 - «Подумают, что я сегодня самая счастливая во всем белом свете»- смеясь сквозь слезы, отозвалась Валя.
Водитель УАЗа, с трудом рассадив пассажиров по местам, включил сирену.   
Со спутником Лили знакомились уже по дороге в ЗАГС. - «Это Илья. Мой двоюродный брат. Ну, как будто бы - двоюродный. У него фамилия Соколов! Представляете?   Наши отцы - родные братья.  Если принять во внимание то обстоятельство, что на самом деле, он мне никто, то мы просто однофамильцы. Илюша как узнал, что я не родная дочь  брата его папы, от радости похудел даже» - Лиля  влюбленно посмотрела на покрасневшего Илью.
«Это правда, Валентина Семеновна — обращаясь к Вале смущенно признался  Илья, - Я в Лилю с 13 лет влюблен был. Как будто чувствовал, что она мне не кровная сестра.    Дядя Веня с Нонной Сергеевной молодцы! Никому, даже родным людям не признались, что Лилю удочерили. Мы только месяц назад обо всем узнали»
 Илья по профессии оказался программистом. Валя мысленно обрадовалась - «Слава Богу, что не музыкант. Хоть он Лилю мою будет немного удерживать поближе к земле. Не то, будут всю жизнь по гастролям кататься. Дети будут маму с папой раз в год видеть».
После торжественной регистрации, счастливые новобрачные, в сопровождении  родных, свидетелей и гостей,  пешком отправились в сторону частного сектора. И только Люба с Михаилом, уехали на стареньком своем «Москвиче» увозя тяжелый груз гостей. 
Люба торопилась приготовится к встрече новобрачных по всем принятым традициям.
На мой взгляд, никакие суперсовременные, дорогие свадьбы в модных ресторанах, не идут ни в какое сравнение с настоящей, русской свадьбой, которая имела еще место в 80 годах прошлого века.
Несмотря на нелегкое и даже полуголодное время, Южанины не «ударили в грязь лицом».  Свадьбу для своих детей сыграли с большим размахом,   щедро и красиво, соблюдая все положенные традиции.
Гости, в свою очередь, так же, не поскупились на подарки. Дарили, в основном, живность для хозяйства, хорошую посуду и деньги.  Но всех сразили и немного смутили богатые подарки Валиной, вновь приобретенной сестры и ее нареченного.
Девушка просто, безо всякой рисовки, накинула на плечи сестры, вынутую из необъятного нутра чемодана,  шубку из натурального песца.  О таком подарке, Валя не могла мечтать даже во сне.
Поначалу, она настолько растерялась, что попробовала отказаться от шубки, бормоча, почти испуганно - «Лиличка, ты с ума сошла. Эту прелесть ты сама носи, сестреночка. Ты молоденькая. Тебе нужнее»
Лиля разревелась, кака дитя,  когда Валя сняв шубку,  одела ее на сестру.
Положение спас Валентин - «Валечка, не отказывайся. И не обижай Лиличку. У нее есть еще пара шубок. Не переживай!»
Благодарно взглянув на Валентина, Лиля вышла на минуту и вернулась с новым подарком.  Это было новенькое охотничье ружьё новейшей марки. - «Это папино. Бери Валентин. И не вздумай  меня обижать отказом»
«И не подумаю отказываться! Спасибо, сестренка. Вот угодила, так угодила!»
Веселье продолжалось всю ночь, не вызывая никакого раздражения соседей. Почти все они оказались гостями у счастливых молодоженов. Семья Южаниных, прожив в доме многие годы, сумела сохранить со всеми дружеские, добрососедские отношения. Даже самые скандальные из соседей, никогда не задевали  этих  порядочных во всех отношениях людей.
Прошло несколько дней. В  двух, рядом стоящих домах Южаниных, воцарился мир и  радость. Люба, наконец-то вздохнула свободно, сбросив с себя бремя материнской тревоги за судьбу сына.
   А тревог, в прошлом было немало. Поначалу ей, женщине, воспитавшей Валю как родную дочь, было не по себе от увлечения ее родного сына сестрой, как считала Люба. Но после  мать убедилась, что не увлечен ее мальчик, а любит Валю  понастоящему так, как немногим дано любить.
И после осознания этого, к Любе пришли совсем другие тревоги.  Боль и обида за родного ее Вальку, которого отвергала и безжалостно мучила Валя.
 Но , наконец-то, все позади. Люба была счастлива. Никто и ничто не способно обмануть любящее, материнское сердце. И она знала, чувствовала этим сердцем, что и Валя полюбила ее сына. Так же сильно, как и он ее. Значит, будет все хорошо. Плохого в семье Южаниных быть не должно! Не таковы ее сын и дорогая сердцу приемная дочь, чтобы не сумели сохранить дарованную им Богом и выстраданную по воле судьбы, любовь.
Валентин, казалось, летал, не касаясь ногами земли.  Валя, смущаясь, повсюду преследующего ее влюбленного взгляда  молодого супруга, была счастлива вдвойне. Не только любимый муж, но и сестренка, которую она считала навек потерянной, были рядом.
Илья, избранник Лили, оказался веселым, неунывающим парнем. Умным и начитанным.   Он умел поддержать любую тему в разговоре, охотно помогал женской половине дружного дома ликвидировать послесвадебный беспорядок. - «Надо же, удивлялась Люба!  Парень вроде городской, а все умеет. Хороший муж  у нашей Лилички будет»
Справившись с домашними делами, молодожены в свой последний свадебный отгул, собрались посетить кладбище, чтобы  проведать родных. Валя перед свадьбой ездила к родителям и Никите, попросить их мысленного благословения. Лиля, на первый взгляд, не  выказывала особого рвения проведать могилы настоящих родителей. Но едва Валя заговорила о предстоящем визите на кладбище, Лиля нетерпеливо стала подгонять зятя, который возился со старой отцовской машиной.
Оставив Илью присматривать за детьми, которых сегодня не отвели в сад, по случаю воскресного дня, Валентин повез своих родных на  вечно горькое свидание с родителями.
 Стоял тихий августовский день, полный солнца и птичьего пения. Валентин остался в машине, когда сестренки, взявшись за руки, прошли за ограду городского кладбища. Родители  их были похоронены недалеко от кладбищенской ограды.
Валя подвела Лилю к оградке материнской могилы. Тихо шепнув - «Папа рядом, слева», Валя  бесшумно отошла в строну. Убедившись, что Лиля  припала напряженным взглядом к фотографии мамы, Валя медленно побрела к могиле Никиты. Привычная грусть охватила ее сердце, когда Валя отворив калиточку оградки, вошла под сень сиреневого куста, посаженного ею  на девятый день смерти Ника.  - «Здравствуй, Никитка. Как ты тут? - Валя опустила на бугорок букет полевых ромашек, собранных ее на выезде из города.  - У меня все хорошо. Прости, мой дорогой. Я люблю Вальку. Тебя я очень любила, но что сделаешь?  Ты ушел навсегда. Сыну нашему отец нужен. Лучше Вальки отца я ему никогда не найду. И искать не хочу.  Прости, милый. И прощай!  Я теперь реже у тебя бывать буду. Не обижайся на меня, Никитушка!»
Валя решительно прикрыла калитку и зашагала к могилам родителей.  Лиля все так же, неподвижно стояла у оградки матери. Оглянувшись на Валю, полными слез глазами, Лиля прошептала - "Валечка, а мама так сильно на меня похожа, как будто одно лицо»
- «Да, милая, я по фото тебя сразу узнала. Это ты на нее похожа, а не она. Так говорят правильно».
-«Какая разница, главное, что она моя мама!» - Лиля длинно всхлипнула и сдерживаемые до сих пор слезы, горячими потоками хлынули по щекам.
Стоя рядом и с трудом удерживаясь от слез, Валя не считала нужным успокаивать сестру. - «Пусть выплачется,  -  думала Валя -  Пусть поймет, что у нее была еще одна мама, которую нельзя забывать даже в том случае, если ты ее ни разу  не видела. Она тебя, милая, не оставила, не бросила Она погибла с последней мыслью о нас с тобой, Наденька моя родная».
С кладбища  сестры уходили просветленными и еще более сблизившимися.   
Прошло немногим более года.
Из вагона поезда на  платформу Омского железнодорожного вокзала, высыпала дружная компания. Глава семьи Михаил Южанин, выйдя первым, принял из рук сына несколько коробок с домашними заготовками.  Копченый свиной окорок, отдельно упакованный в холст, источавший умопомрачительный запахи, не мог не привлечь внимания проходящих мимо пассажиров и встречающих. Вслед за ним на перрон спустился Валентин. Он подал руку, слегка располневшей после родов, жене. Люба, мать этого веселого семейства, осторожно передала сыну крохотный сверток со спящей двухмесячной Надюшкой.  Спустившись сама, женщина со смехом приняла на руки белокудрую любимицу Валюшку. Серьезный не по годам Никитка, с криком: «Я сам», - повернувшись к бабушке пухлой попкой, на четвереньках сполз вниз.   Повзрослевшая Катерина спустилась с достоинством, чувствуя себя ответственной за всю «мелочь», как она называла племянников.
Со стороны вокзала, взявшись за руки, к ним уже спешили счастливые новобрачные.   Илья, одетый в черный костюм и ослепительно белую рубаху, не мог сдержать рвущейся наружу улыбки, хотя и старался казаться серьезным. Бегущая рядом с ним , вся окутанная в белоснежное облако невеста, казалась  волшебной феей, сошедшей на этот шумный перрон из какой-то сказки.    «Лиля!»  -  «Валя»  -  радостные крики двух сестер, слились в один бесконечно счастливый вопль.   Над городом плыла осенняя пора «Бабьего лета" 1988 года.
 


© Copyright: Сараева, 2016
Свидетельство о публикации №216030100837

[Татьяна]

Что не прочла-скинула себе на рабстол!  Чтобы читать как книгу, без инета!!! Спасибо, Бегемотик!!!

[бегемот05]

Татьяна, рада что понравилось 

[saimonson]

Спасибо!!!

[бегемот05]

saimonson, 

[Анка-пулемётчица]

Спасибо!  Прочитала на одном дыхании!

[мишаня]

Наташенька! спасибо!

[бегемот05]

мишаня, очень люблю этого автора рада что и тебе понравилось 

[Лиса]

Натуля ,у меня уже 5 утра,читаю взахлёб. СПАСИБО!!!