Ноябрь прошлого годаМой муж младше меня, и именно это явилось причиной того, что родители и друзья с большим недоверием отнеслись к нашей совместной жизни. Вроде, и он замечательный, и я хорошая, да только разница в возрасте не в ту строну. Но, на удивление (а то и на зависть) всем, в сентябре этого года отметили мы девятую годовщину нашего брака. Сказать, чтобы все было всегда идеально нельзя, случались, конечно, за это время размолвки и недоразумения. Как у всех, я думаю. А, по сравнению с семьями многих наших знакомых, где господствует взаимный мордобой, дележ имущества и измены, так мы вообще, получается, живем душа в душу. Никаких крупных ссор, предательств не было у нас. О рукоприкладстве я даже не говорю... Невозможно и представить.
Но, в ноябре прошлого года случилась одна странная история. Я вдруг стала болезненно раздражительной. Словно внутри поселилось противное слезливое нечто, только и ждущее предлога, чтобы вылезти наружу, завизжать в истерике, вцепиться... Да что там предлога! Достаточно было "неправильного", с моей точки зрения, слова, взгляда - и понеслось! Любая мелочь раздувалась мною до вселенских масштабов. Например, муж "ни так" припарковал машину. Раньше (и теперь) мне было абсолютно все равно. Да пусть хоть на торец ее поставит и к стене дома прислонит - его дело... А тогда нет! Вплоть до развода!
Надо отдать моему Саше должное, он не понимал, что происходит, но всячески пытался купировать ситуацию. Старался быть терпеливым, но я как с цепи сорвалась.
В один из дней он чем-то особенно меня взбесил. Я через каждые полчаса выходила на работе в коридор с сотовым, учиняла разборки, намекала, чтобы собирал вещи... И, поверьте, абсолютно, как говориться, на пустом месте. Что-то вроде - он просрочил на несколько дней платеж за квартиру. Саша не выдержал моих звонков, тоже сорвался на крик. И тогда, совершенно ничего не имея в виду, я сказала:"Ну вот щас ты получишь у меня по полной! Щас увидишь!" О чем это я - сама не знала.
И ведь увидел. Через час он был уже в травмпункте. Он работает монтажником, и вот, через некоторое время после нашего разговора, у него на высоте срывается дрель, просверливает руку. Картина маслом. Кровища хлещет вниз как из крана, белеет кость, напарник, молодой парнишка, почти в обмороке.
Сел Саша на бюллетень, надо ходить на перевязки. А тут, буквально через пару дней, у его друга - юбилей. О, какой шикарный повод поскандалить! Никуда мы не пойдем! А пойдешь один - пожалеешь!
Пошел. И, соответственно, пожалел. Возвращался часов в десять, пристали два каких-то пьяных. Он у меня десантник, отмахался, конечно.Ногами. Пришел домой, одна ступня распухла, ботинок не снять, не надеть. Вызвали такси - и в травмпункт. Хирург тот же дежурил, поприветствовал бедолагу.
Я Саше на полном серьезе говорю: "Ты уж не зли меня". "Я и не собирался," - отвечает.
Сидим с ним дома, неделю примерно. И опять, уж не помню, что там не так было, наехала я на калеку моего. Сильно наехала. Опять слова о сборе вещей и разводе прозвучали, довольно громко причем. Понимаю, что надо остановиться, а не могу. Просто-напросто не владею собой. А в мыслях (и у меня, и у него, как потом выяснилось) - опять что-нибудь случится? Дома-то?
Ну, вроде устаканилось все, легли мы спать. А утром он с кровати встать не может, спина отказала. Боком кое-как сполз. Я такси вызвала. Помогла одеться-обуться. Однорукий-одноногий муж у меня оказался...
В травмпункте его как родного встретили, шутят об отсутствии бонусных карт для постоянных клиентов. Велели ему пойти на рентген, а он ни согнуться, ни сесть не может. Кое как сделали снимок. Врач посмотрел и говорит: "Ничего не видно. Вроде, как, все в порядке."
А мне уже просто страшно стало. Ну, что за ерунда происходит с нами?
Поделилась я событиями с подругой. А она и говорит, что это стопроцентно порча или сглаз.
"Да? А на ком? На Саше или на мне?" - спрашиваю.
И потащила меня Таня к известной ей женщине, которая, вроде как, занимается такими вещами. А я реально испугалась тогда, иначе ни за что бы не пошла. Ну не верю я... Таня позвонила по телефону, попросила разрешения зайти сейчас. Это я к тому, что передать суть моей проблемы она той женщине заранее никак не могла. Вот я поговорила с Таней, и тут же, при мне, подруга договорилась о встрече, и мы вместе поехали.
Женщина как женщина, лет пятидесяти, ничего особенного. Подругу попросили выйти, сидим с ней вдвоем. "Что случилось," - спрашивает. Мне как-то неловко стало, замялась, говорю, с мужем проблемы. Согласитесь, эту фразу можно абсолютно по разному понять и истолковать. И тут она меня ошарашивает вопросом:
- Четыре раза было?
Я как-то сразу поняла, о чем она.
- Нет, три. По количеству больничных листов...
А она мне уверенно так:
- Вспоминай лучше, должно быть четыре.
И правда, вспомнилось мне, где-то в начале месяца муж меня с работы на машине не забрал, я уже была в "боевом" состоянии, высказала ему много чего. На следующий день вечером он ехал на этой самой машине с другом. Друг, не имеющий своей машины, попросил "порулить", короче врезались они маленько, разбили лобовое. К счастью, ничего серьезного, по паре царапин и ушибов. Я, помню, еще злорадствовала - если не меня возишь, так вот же тебе... и твоей машине... Вот сейчас вспоминаю, и самой противно и до ужаса странно. Никогда я такой не была потому что.
Далее женщина стала производить какие-то манипуляции, суть которых мне абсолютно не понятна. Свечечки какие-то, еще ерунда всякая. В общем, репертуар из "Битвы экстрасенсов". Сижу, как в театре, смотрю. И под конец уже, она мне говорит что-то типа: "Заплатишь потом, а муж пусть завтра откупится, деньгами." Ну-ну, думаю. И куда же ему, сердешному, деньги эти вносить? На какой-такой лицевой счет?
Мужу я тогда про этот визит ничего не сказала. А на следующий день приехал он со своих процедур (все в том же травмпункте) и рассказывает, что когда он ждал такси, в коридоре возле раздевалки плакал мальчишка - подросток. Тоже что-то с ногой, идти совсем не может, надо было там же купить костыли (у нас же ну совершенно бесплатная медицина!), а ни с собой, ни дома, ни копейки, живет с матерью, которая сейчас на смене до вечера. Саня купил ему костыли, отвез на своем такси домой. Пацан спросил, как вернуть деньги, но Саня, естественно, только рукой махнул. Сейчас уже не помню, сколько те костыли стоили, то ли 350, то ли 450 рублей. И тут до меня дошло - а ведь, похоже, это и есть откуп. Не каждый день плачущие мальчики встречаются.
И вот что странно - с того дня как отрезало. Саша поправился по-тихоньку, а главное - я пришла в себя. И диких ссор больше не было, и ничего плохого не случалось. И ноябрь тот трудный отошел в разряд наших семейных шуток, типа, смотри мне! Нельзя ссориться с женой, а то...
В сглаз, порчу, мне поверить очень трудно. Ну, не так я воспитана. Но получается,что та женщина вроде как реально помогла нам, по крайней мере все наладилось. Не люблю ходить в должниках. Я спросила Таню, как заплатить той женщине? "Купи подарок," - ответила она. Я купила хороший подарок и попросила подругу передать той женщине со словами благодарности. Встречаться с ней самой опять мне, почему-то, категорически не хотелось.Такая вот история произошла с нами в прошлом году.
Там где кепочку нашли, там и его ищите
Здравствуйте все!
"...Глупо строить планы на всю жизнь, не будучи господином даже завтрашнего дня."
Зная, как интересует меня все мистическое, поведала мне коллега по работе вот такую историю:
" Ты же знаешь, я сама деревенская. И расскажу я тебе об одной семье, что жила у нас в деревеньке. И мать, и отец - люди хорошие, дай бог каждому такими быть. Двоих детишек нарожали: девочку и мальчика. И вот, как сейчас помню, случилось это летом, в августе месяце: погода стояла отменная, как раз для сбора урожая. Девочка у них уже большенькая была, лет семи, и ее с подружками частенько в лес за малиной отпускали. Удивляться этому не стоит: у деревенских-то детей больше свободы, чем у городских. А тут она напросилась братика с собой взять, а ему только-только четыре исполнилось. Ну девочка ответственная, умненькая, разрешили: пусть идут, это недалеко от дома. А дальше события разворачивались следующим образом: подружки-то постарше этих двоих были, наперегонки в малинник убежали, а пацаненок-то не больно шустрый был. Вот, они с сестренкой-то и отстали.
А тут как назло туча грозовая подошла. Как бабахнуло близко-близко. Эти двое опрометью в чащу, под деревьями прятаться. Промокли, замерзли, малыш плакать давай, домой просится к мамке да папке. А сестренка дорогу никак назад не вспомнит, пройдут немного - то в болото упрутся, то в крапиву жгучую. Ну малой-то совсем уж извелся: устал и от ходьбы, и от плача. Сестра его на кочку усадила, наказала ждать ее и никуда, никуда не уходить. А сама пошла дорогу искать... Ну что с нее взять - сама еще ребенок и поступки детские. Родители, конечно, как гроза началась, детей хватились, бросились в малинник, а тех там нет. Стали искать, звать, всю деревню на ноги подняли и лишь к утру девчонку обнаружили, замерзшую, но живую. Кинулись к ней, обнимают, целуют и спрашивают:
- Где малой-то?
А она только плечами пожимает, да горько рыдает:
- Потеряла я братика, не знаю где он.
...Долго искали ребенка, нашли и то место, где сестра его оставила (там кепка мальчонки лежала), а самого нигде нет. Мать безутешная каждый день потом по лесу бродила, каждую кочку облазила, каждый кустик, но все понапрасну: малец как в воду канул.
Прошло несколько лет, а матери все дите снится: ручки к ней тянет, просит из лесу забрать. Говорит, что плохо ему. И тогда сердобольные соседки посоветовали ей к старику одному обратиться. Жил он далече, но слухами земля полна. Прослышал кто-то, что старый хрыч больно силен в "темных" науках. Кому хочет - поможет, а кому - палкой по лбу, да проклятиями страшными осыплет. А женщине той терять уже нечего, поехала к старому. Встретил колдун ее подозрительно, соли щепотку в лицо ее кинул. Женщина с испуга онемела, стоит, глаза трет, не знает что и делать: то ли бежать, то ли беду свою рассказывать. А дед вьюном возле нее вертится, усмехается, а потом пальцы скрестил и в глаза ее тычет.
- Бух, бух, - типа стреляет.
- Ну полный маразматик, - с досадой подумала женщина, - эх, денег жаль, в такую-то даль нелегкая меня принесла.
А дед вдруг ясным голосом и говорит:
- Вижу, сидит твой малец в темном лесу, промокший и зареванный. Сестру зовет, а та не отзывается. Затем затих. А рядом охотник проходил, услышал звук и шорох, остановился, ружье достал. Подкрадывается, ближе, ближе. И выстрелил прямо в глаз. Вот так.
И колдун ей вновь в лицо пальцами грязными тычет:
- Потом подбежал и увидел, что сотворил, вместо зверя лесного ребенка сгубил. Заметался... но понял, что вычислят, а он из ваших, из местных будет. Стал рыть яму и ребенка туда... Так что, где вещи мальчонки нашли, там и его самого найдете.
- Нету его там, я все на коленках проползала, каждый метр. Нет его в том месте.
- А ты еще поищи...
Женщина бегом за порог, а колдун схватил стакан воды, да вслед ей выплеснул. Кричит:
- Передай охотничку от меня водицы...
Приехала женщина домой, кинулись они с мужем в лес, туда, где кепку нашли. Стали землю рыть, а там косточки лежат.
Похоронили мальца по-человечески, и не стал он больше по ночам мать тревожить, да и ей на сердце полегчало.
А охотника того все-же вычислили, хотели под суд отдать, да вскоре он утонул при очень странных обстоятельствах.
Видимо, вот какую водицу колдун ему передал
Полуночный дятелСтук в дверь, раздавшийся среди тишины квартиры, перебиваемой лишь тиканьем часов, — фактор настораживающий. Особенно если в дверь — в твою, да, именно в твою дверь — кто-то навязчиво стучит в то время, когда стрелки часов уже переползли за три часа ночи.
Плавающий где-то на поверхности сна, я присел на кровати и, не открывая глаз, прислушался. Может, стучали к соседям? Или стук мне и вовсе приснился?
В квартире царила тишина. За окном прошуршала пара машин, и всё снова стихло. Обрадовавшись, что не надо вылезать из тёплой постели и идти разбираться, что к чему, я удовлетворённо улыбнулся и рухнул обратно в постель. Однако не успела моя голова коснуться подушки, как стук повторился.
Застонав, я укрылся одеялом с головой и решил, что послать ночного дятла к лешему будет не самой плохой затеей. Всё, я сплю. Или меня нет дома. Или я глухой.
Отстаньте.
Но стук, прервавшись на какое-то время, возобновился.
Чертыхаясь на все лады, я отбросил одеяло и, пошатываясь, медленно побрёл к входным дверям. К слову, у меня их две. За первой, у которой я сейчас стоял и пытался открыть замок непослушными со сна руками, располагался небольшой коридорчик с электрощитом, шуршащим счётчиками, обувными полками и ещё одной квартирой. В ней никто не жил и даже не приходил туда. Комнаты стояли пустые.
А вторая дверь, массивная, железная, с несколькими надёжными замками, два из которых можно было открыть только изнутри, отделяла коридор от лестничной площадки.
Вот в эту-то дверь и стучали. Не очень громко и требовательно, но в ночной тиши любой звук словно усиливается в несколько раз.
Но зачем стучать, если есть звонок?
Может, он сломался?
Подойдя поближе, я заглянул в глазок и тотчас раздражённо вздохнул. На лестничной клетке царила непроглядная темень. Как обычно. Наверное, тот, кто постоянно выкручивает во всём подъезде лампочки, скоро соберёт нехилое состояние, если продаст их. А что? Почти новые! Только вкрутили!
Ни стыда, ни совести у людей!
Хм…
Лампочки, конечно, лампочками, но сейчас передо мной стоял совсем другой вопрос, далёкий от освещения подъезда и электричества вообще. Стук не прекращался. Но я, как любой разумный человек, ни за что не стал бы открывать дверь невесть кому. Тем более тому, кого не видел. Тем более в такое глухое время, когда все уже видят десятый сон.
— Кто там?
Стук стих, а я навострил уши в ожидании ответа. Кого там принесло? Может, кто-то из друзей решил меня навестить в не особо подходящее время? Или какой-нибудь алкоголик ошибся дверью? Или неверный супруг явился к любовнице и, опять же, ошибся адресом, не разглядев в темноте номер квартиры? Или милиционеры, ищущие понятых? Или наоборот, воры, проверяющие, есть ли кто дома?
— Кто там, спрашиваю? — повторил я, раздражаясь ещё больше. — Кто там?!
Ответа не последовало, но стук прекратился. Ну наконец-то! Точно алкаш какой-нибудь. Спьяну забыл, где живёт.
Проверив, на всякий случай, все ли замки заперты, я вернулся в своё жилище, закрыл на все обороты вторую дверь и отправился досыпать.
Однако, не судьба.
В тишине дома вновь раздался стук. Наверное, при других обстоятельствах я бы психанул, воспользовался бы ушными затычками, плюнул на всех полуночных дятлов и отправился бы в кровать.
Стук продолжался.
Вот только теперь стучали не в запертую на пять замков внешнюю дверь, а в ту, у которой стоял я, привалившись спиной к обшивке.
АльмаЯ познакомилась с ними в коридоре местного университета, куда привела сына, а они – своего внука. Пожилая интеллигентная пара – профессор и его обаятельная жена.
В разговорах время ожидания проходило незаметно.
- Вы верите в переселение душ? – как-то раз спросил он, доверчиво глядя мне в глаза.
Это показалось несколько странным после светских разговоров о погоде и о пользе изучения английского языка. Я подумала, что он шутит, но его мудрые глаза были серьезны и внимательны. Он ждал моего ответа.
Я почувствовала, что ответить надо так же искренне.
- Да, - кивнула я, – и для этого у меня есть некоторые основания.
И тогда он рассказал мне эту историю.
Лет 15 назад к ним принесли слабого щенка. Сначала планировалось пристроить его к добрым людям, но жена очень быстро привязалась к маленькому беспомощному комочку.
Щенка назвали Альмой (это была девочка), и она сразу стала любимицей всей семьи. Сама Альма больше всех выделяла их сына–подростка. Через несколько месяцев Альма превратилась в великолепную умную овчарку – гордость их единственного сына. А еще через несколько лет Альма погибла, спасая ему жизнь.
Шли годы, а они все не могли забыть Альму и часто говорили о ней. Его жене все казалось, что она где-то рядом, что стоит только позвать…
Завести другого щенка они не хотели, так как это была бы уже не Альма.
Как-то раз его жена заболела и все никак не могла оправиться (возраст давал о себе знать). И тогда ей приснился этот сон. Она, молодая и здоровая, выходит из квартиры, идет по залитой солнцем знакомой улице до соседнего перекрестка и видит женщину с корзиной. У той в корзинке лежат несколько новорожденных щенков.
- Возьми щенка! Это твоя Альма, - говорит женщина и протягивает щенка.
- Я не могу пока, я с мужем еще не посоветовалась!
- Тогда приходите с мужем завтра, на это место в 10 утра. Альма ждет вас! - настаивает женщина.
На следующий день они пошли на то место, которое жена видела во сне.
Там, на самом деле, стояла женщина с корзинкой, и в ней, действительно, лежал один крошечный щенок, но он абсолютно не походил на Альму.
Они уже хотели уйти, как щенок тихонько заскулил, и их сердца не устояли.
Альма-вторая росла, а их удивлению не было предела. Она постоянно менялась и, по мере взросления, все больше походила на свою предшественницу. К году она стала не только точной копией Альмы – она БЫЛА ей.
Знала, например, дорогу на их дачу, хотя никогда там не была (зато была предшественница), у нее были те же привычки, любимые места. Она также обожала их сына, хотя он уже не жил с ними.
- Представляете, она сама нам показала, где ее найти. Вы верите в это? – еще раз спросил он
Бомж и черепВ конце 80-х я работал журналистом в областной газете. Был в хороших отношениях с милицией, там мне часто подкидывали интересный материал – криминальные истории и любопытные происшествия. Особенно хорошие отношения у меня сложились с немолодым майором, Алексеем Михайловичем. Мне было немного за двадцать, так что я звал его по имени-отчеству. (А когда выпивали, то переходил на «Михалыч»). Он и рассказал мне историю про бомжа с черепом.
Как-то раз поступила в милицию жалоба – мол, человек бродяжничает, а в мешке таскает человеческий череп. Ну, ясно - бомж, и хоть особо заниматься ими было тогда не с руки, но проверить надо. Передали по рации, кто увидит – задержать. К вечеру привезли деда. Грязный, пахнет от него сильно, ну бомж и есть бомж. Трезвый, но вроде как тронутый немного. В мешке действительно оказался череп. Стали расспрашивать откуда, несет околесицу. Имя свое не помнит, откуда сам – не знает. Ну, дело такое, что с черепом может быть какой-то криминал. Его, естественно, решили изъять. Упаковывали в мешок, описывали – бомж молчал, а хотели забрать – он стал в истерике биться, орет «не забирайте, умру!».
Алексей Михайлович решил, что если человек тронулся, так изводить не стоит, и пригласил эксперта в кабинет. А сам снова спрашивает бедолагу, в чем же дело?
Тот опять объясняет, и снова ясно, что помешанный. Говорит, что череп этот его. Не в том смысле, что как вещь его, а это его собственный череп, как часть скелета. Ну, Михалыч, человек терпеливый, спрашивает, как может быть, что голова у него на месте, а значит, и череп там же, а он утверждает, что он вот на столе? Бомж объяснить не может, но твердит, что это так.
Пришел эксперт, местный доктор-криминалист. Поглядел, повертел, говорит, что череп вроде старый совсем. Но чтоб точно сказать, надо проверить. Дай, говорит, хоть соскоб возьму. Взял со стола лист бумаги, достал скальпель и стал соскребать образец с кости. Тут бомж за голову хватается и вопит, вроде как от боли. Ясно, что не в своем уме человек. Доктор головой покачал, мол, диагноз. Скрести прекратил, а что набралось, в бумажку сложил и в карман сунул. Бомж успокоился.
В общем, решили по-быстрому проверить что можно, а бомжа в психлечебницу определить.
Алексей Михайлович обзвонил участки, не было ли где заявления о вскрытии могил – не было. Стал искать больницу, куда пристроить психа – никто не хочет брать, мол, нет условий, больница переполнена, мало персонала и все такое, типа, хоть в Москву везите, а мы не примем. Понял майор, что придется через начальство действовать, а время вечернее, зачем руководство лишний раз беспокоить? Решил задержать деда до утра. Сказал дежурному так его разместить, чтобы череп у того был на виду, а то орать будет. Распорядился и домой ушел.
Утром приходит, а бомж на лавочке лежит возле участка. Пошел выяснять в чем дело, оказалось все просто. Запах от него был такой, что дежурные не выдержали и выгнали деда на улицу. Он плакал и обратно просился, череп сторожить, но потом угомонился и заснул. А еще говорят, что, когда назад просился, втирал им историю про колдуна или злого духа, так что и окрестили они его между собой «злой дух», имея в виду невыносимую вонь.
К полудню пришел доктор, сделавший предварительный анализ по соскобу. Кость старая, но не похоже, что в земле была. Но возраст находки более ста лет, точнее он сказать не мог.
Алексей Михайлович позвонил в краеведческий музей – не пропадали ли там какие останки? Не пропадали. Стал звонить еще туда-сюда, все впустую. Потом пошел на совещание, потом на вызов поехал, закрутился. Вечером подъезжает к участку, а бомж все там же. Жалко его стало, принес ему поесть. Ну и домой пора, а определить бомжа некуда. Решил на следующий день разобраться. Только велел дежурному утром подкормить деда.
В общем, так прошло три или четыре дня. А бомж так и жил на лавочке. Михалыч с ним разговаривал, и кое-какая история прояснялась. История, надо сказать, складная, но невероятная, и это майор списал на бред больного человека.
Бомж утверждал, что некогда жил хорошей, зажиточной жизнью, и все у него было. Но где жил и что делал, не помнит. Жена была, дети. Но имена их он забыл. А помнит он, что очень боялся смерти. Так боялся, что мучился бессонницей. И помнит он черного человека, который всё о нем знал. Где и как повстречал его – не вспомнил. И лица в памяти не осталось, а только глаза – темные и без белков, как у зверя. А еще отблеск в зрачках красноватый. И зачем-то он спросил его, как я умру? А тот ответил, что от того, что череп тебе раздробят. И тогда он снова спросил, а как уберечься от этого? А тот сказал, носи свой череп всегда с собой и береги, и проживешь сколько захочешь. Хочешь так, спрашивает? Хочу. Тогда бери – протягивает ему череп. И как только взял он череп, то забыл свое имя, дорогу домой и все прочее.
Алексей Михайлович бомжу сочувствовал, но дел было много, а его рапорт у начальника отделения все еще лежал без движения. Тогда пошел майор с ним поговорить. Так случилось, что в то время по области искали маньяка, дело было громкое – газеты писали, руководство каждый день докладов требовало. В общем, не до бомжа было.
Разозлился начальник. Обругал майора, мол, сами решить ничего не можете, я за всех отдуваюсь! Выскочил из кабинета, пошел разбираться по горячности. Дела нет, череп не улика, а останки невостребованные, а значит, его следует уничтожить. А что бомж не уходит без черепа, то сейчас он его получит.
Схватил молоток, взял пакет с черепом и прямо по пакету бац-бац, разбил на куски. На, говорит, и отдай ему.
Выскочил Михалыч на улицу, а бомж лежит у скамейки. Голова деформирована до невообразимости, мертвый.
Позвали того же доктора, тот руками развел – такой травмы он в жизни не встречал, крови нет, своды черепа сломаны.
Дело решили замять. Тело и осколки черепа из пакета кремировали. Что было из документов – уничтожили от греха.
И да, маньяка вскоре поймали
Источник :
интернет
Ноябрь прошлого года (Прочитано 3256 раз)