Дома у нас творится дурдом.
Вернее дурдом творится дома у нас практически всегда, но сейчас особенно.
Дело все в том, что у бабушки Волка началась весна и старик Альцгеймер нашептал ей, что она ещё ого-го и крайне сексуальная штучка. И вообще мол когда если не сейчас.
Глаза старой чихуевинки загорелись, походка приобрела блядовитую покачиваемость, тембр лая из ультразвукового стал низким и манящим.
И ладно бы на этом дело кончилось.
Ну сбрендила бапка и сбрендила, с кем не бывает. В принципе почти 15 лет собачке, так что имеет право уже на любые причуды.
Но нет.
Силой мысли или гавками, она как то убедила в собственной неотразимости и сексуальности кабачка Гарика и Собачку Николая.
Причём аргументы были видимо веские, потому что стареющий беззубый мопс начисто забыл о том, что ему много лет назад отрезали кокошки.
Он везде ходит за тощей виляющей попой бабушки Волка и неистово пытается завести с ней потомство.
Нет, ничего дельного у мопса не получается, максимум жалкое покушение на разврат.
Когда я намекаю ему, что он не по этим делам, он смотрит на меня самыми честными глазами в мире и висящим языком намекает, что долго и неистово молился Великому Шарику и кокошки наросли по новой.
И все бы ничего. Ну сбрендили старые собачки разом, с кем не бывает. В конце концов Гарику тоже 12 год, да и сходить с ума вдвоём куда веселее чем по одному.
Но тут собачка Николай присоединился к этому блядскому цирку.
Николай сидит на улице, у двери в дом и орет что то типа :" Константинция, Констанция, Констанция" на репите.
Николай тоже желает любви бабушки Волка и борьбы с кабачком Гариком за сердце престарелой дамы.
И во всей этой обстановке зообарделя ходит одноглазый котик Фата и неистово ржёт.
Фатику совсем не понятно за каким хреном они все это безумное творят.
Но иногда и Фатика пробивает и тогда она садится на окно и орет: " Умар, Умар,Умар".
А я тихонько молюсь Великому Шарику чтобы через толщину стекла никакой хвостатый Умар не расслышал призыва, потому что Умара моя психика уже точно не переживёт.
Ксения Полежаева