Военкор Ирина Куксенкова: «В меня попало 8 осколков, сделали вторую операцию»

[ingred]

5

Военкор Ирина Куксенкова: «В меня попало 8 осколков, сделали вторую операцию»
«Мне важно, чтобы я могла хотя бы в кроссовках ходить, не хромая»

Раненной в Мариуполе военкору Первого канала, бывшему корреспонденту «МК» Ирине Куксенковой сегодня сделали вторую операцию. Ирина первой написала о том, как националистка с позывным Тайра, она же Юлия Паевская, взятая в плен в том же Мариуполе, внезапно оказалась в Киеве. Мы позвонили Ирине, чтобы выяснить как она себя чувствует и поговорить о том, почему ей так важно знать правду. 


— Как чувствуешь себя после операции?

— Вспоминая фильм «Служебный роман», могу сказать, что по сравнению с Бубликовым — неплохо.

— Операция была плановой? 

— Да, это вторая по счету операция после ранения. 11 апреля на выходе с завода имени Ильича в Мариуполе нашу съемочную группу обстреляли из автоматического станкового гранатомета 17 модели АГС-17 («Пламя»). Одна из гранат разорвалась около ног. В первые секунды я боялась посмотреть вниз, в голове стучало: есть ноги или нет? Врачи потом говорили, что при таком прилете под ноги у меня просто лайтовый (легкий, простой) вариант.

— Сколько попало осколков?

— Восемь. Два из них вытащили еще в военно-полевом госпитале. Потому что они у меня торчали из ноги. Потом была эвакуация, меня привезли в госпиталь имени Вишневского, 15 апреля сделали операцию. Была сильно повреждена первая плюсневая кость, вторая… Все — в труху. Врачи собирали их по кусочкам. Костные отломки соединяли и фиксировали с помощью металлических штифтов, которые были выведены из ноги. Этот метод называется остеосинтез.

Ходила два месяца такая — «железная леди». Сегодня мне штифты снимали аккуратно по одному. Сейчас лежу вся перебинтованная. 

— Остальные осколки будут вытаскивать?

— В левом бедре осколок, слава Богу, прошел выше коленной чашечки. Суставы не задеты. Раз в «мясе» остался — пусть там и сидит. В правом бедре — осколок прошел около седалищного нерва, не зацепив его. Врачи говорят, что мне очень повезло. Если поврежден седалищный нерв — это, считай, уже не нога, а просто подпорка. Этот осколок тоже решили пока не трогать. 


— Предстоят еще оперативные вмешательства?

— Пока не известно. У меня раздроблены суставы. Если будет присутствовать хоть небольшая функция сгибания, можно будет обойтись без протезирования. Мне важно, чтобы я могла хотя бы в кроссовках ходить, не хромая. Если нога сгибаться не будет — врачи будут рассматривать вариант с протезированием. У меня много туфель на шпильках. Все они сейчас перешли по наследству дочери, благо у нас с ней один размер.

— Какая у тебя защитная экипировка, когда ты работаешь в зоне боевых действий?

— Все как положено — бронежилет и каска. Броник у меня очень хороший — легкий, но крепкий. Сейчас лежит в редакции. Ребята сказали, что на нем тоже осталось несколько насечек. Недавно видела тактическую каску своего товарища, командира одного из разведотрядов, который сейчас лежит с ранением. Осколок пробил толстый металл, остался торчать вовнутрь, поцарапав разведчику голову. Тут прямо можно сказать — человек «родился в рубашке».


— Как ты принимала решение опубликовать информацию про обмен Тайры? Что было для тебя важно?

— Для меня было важно докопаться до истины. Потому что, как говорил герой «Брата-2» Данила Багров — «сила в правде. У кого правда – тот и сильней».

Я уверена, что нормальная, объективная информация, которая не будет доведена до широкой общественности, дойдет все равно до людей, которые принимают решения. Это очень важно.   

— Как ты связываешься со своими источниками, «большими людьми»?

— Как правило, мы обсуждаем все вопросы в личных беседах, c глазу на глаз.

— Как думаешь, после случившегося могут пересмотреть условия содержания пленных, схему их обмена?

— Мы поддерживаем Женевскую конвенцию об обращении с военнопленными, согласно которой у них должно быть трехразовое питание, белые простыни, доступ к телефону для связи с родными. Вы бы видели хоть раз, как происходит этот обмен. Мы отдаем украинской стороне нормальных, чуток зажравшихся бойцов. А к нам приходят худые, изможденные наши ребята, кто — с кровоподтеками, кто со сломанными руками.

Конечно, сейчас, раз случилась эта история, будет повышенное внимание ко всем военнопленным. Сейчас начнется работа по сверке, будут проверять и пересчитывать всех военнопленных.

— Что у тебя в планах?

— Предстоит реабилитация. С программой врачи на днях разберутся. Точно известно, что будет физиотерапия, ЛФК. Сейчас нужно будет сделать КТ, сдать анализы. Очень хочется быстрее восстановиться. Сейчас я занимаюсь волонтерской деятельностью. Мы собираем деньги на всякие клевые штуки для разведывательного подразделения. Хочу лично все отвезти на Донбасс. Главное — встать на ноги.

[Орен56]

Поправляйся

[assa]

Ишь ты! Такая миниатюрная  и такая смелая!
 Желаю что б всё срослось с минимальными последствиями.