Как известно, Леонардо да Винчи по ночам вскрывал человеческие трупы и изучал, что у нас где находится. В XIX веке, чтобы узнать про анатомию, достаточно было открыть учебник, но некоторые наши художники не делали и этого. Вот, например, как, по словам Коровина, проходил экзамен по анатомии:
«Ну, скажите, — говорит ему профессор, — что вы знаете про череп?
Светославский молчит.
— Что это? — указывает профессор карандашом, стукая по черепу.
— Глаза, — отвечает Светославский.
— Простите, тут были раньше глаза, а теперь это глазные впадины. Ну-с, а скажите, чем мужской череп отличается от женского?..
— У мужчин борода, — бодро отвечает Светославский».
Молодец, садись, пять... Но Светославский хоть попытался, а Левитан даже смотреть на череп не хотел. Как? Это же череп, фу, смерть, - и ничего, прокатывало. Действительно, они ведь пейзажисты, пусть себе идут березки рисуют. Да Левитан и сам решил: «Я никогда не буду писать человека. Не хочу знать, какие у меня кости, какой хрусталик в глазу». Коровин уговаривал его посмотреть хотя бы строение галки, ты же будешь рисовать, как летят галки, Исаак, на что Исаак многозначительно изрекал: «Но ведь нет анатомии весны».
Летом они с Коровиным селились где-нибудь в Подмосковье, в Останкино, например, снимали комнатку в деревенском домике и с утра до ночи счастливо валяли дурака. Денег не было, работать не хотелось, Левитан мог целыми днями лежать в траве и смотреть в небо. От любого красивого пейзажа он плакал. Как солнце садится - так Левитан рыдает. А если не рыдает, значит, ищет какую-нибудь грустную книгу, чтобы прочитать и снова рыдать. В общем, с ним было весело. Коровин развлекался, как мог. Дошло до того, что однажды нашел куст шиповника и стал на него молиться:
«Исаак, смотри, шиповник, давай поклонимся ему, помолимся.
— Шиповник! — сказал Левитан, смеясь.
— Радостью славишь ты солнце, — сказал я, — продолжай, Исаак…
— …и даришь нас красотой весны своей.
— Мы поклоняемся тебе»... Ну и так далее.
Врубель, в отличие от этих бездельников, устраивался на лето гувернером в какую-нибудь дворянскую семью и присматривал за детишками. Волнующимся родителям, уехавшим отдыхать, приходили от него письма. Писал он, например, так: «Коля чересчур либеральными речами восстаёт против запрета купаться». Или: «Обида повергла страдательное лицо Бори в сильную жажду мести». Вот где вы сейчас найдете, чтобы препод так говорил?
Ольга Андреева.
Занимательное эссе о художниках. (Прочитано 1096 раз)