ПредчувствиеНикогда не считала себя суеверной, разного рода необъяснимым вещам старалась найти объяснение. Я человек верующий, но не до фанатизма — просто я верю, что Бог есть. То, о чём я хочу рассказать в моей истории, происходило лично со мной.
С мужем нас познакомили родители. Моя мать медик, делает различные процедуры (капельницы, уколы) на дому. Приехали к ней как-то парень (Сергей) с матерью — ему курс внутривенных инъекций назначили, но лежать в больнице он не хотел, и по объявлению мать ему нашла медика (мою мать) и договорилась об уколах. Приезжали они из села неподалёку, и Серёжа очень понравился моей маме. Добрый, улыбчивый, не красавец, но удивительной души, будто светился добротой — простой деревенский парень с рабочими руками. Наши матери решили меня с ним познакомить. Моя мать дала ему мой телефон. Я увидела при встрече полноватого, добродушного человека с прекрасным чувством юмора и восхищением в глазах. Мы с Сергеем сразу понравились друг другу. Он был очень добрым, сильным и очень хотел семью, детей. Через несколько месяцев мы поженились. Жили душа в душу, как говорится. Он меня на руках носил, да и я была счастлива. Замечательный, любящий муж, планы завести ребёнка...
Прошло чуть больше двух лет. Сергей однажды раньше времени пришёл с работы, жаловался на боль в боку. Вызвали скорую. Диагноз — панкреатит, воспаление поджелудочной железы. Месяц в хирургии. Изменений нет. Температура, боли — поставили диагноз «начальная стадия сахарного диабета». Всё это время я видела один и тот же сон — длинный больничный коридор, каталка, на ней мой Серёжка, его везут куда-то, а я не могу догнать его. Так бывает во сне — хочешь бежать быстрее и не можешь, словно воздух вокруг густой, как кисель.
Сергею назначили операцию. Сказали — для уточнения диагноза. Лапароскопия — два небольших прокола брюшной полости, микрокамера снимает изнутри. Время операции примерно 20 минут. Длилась операция 6 часов... Реанимация. Больше половины его поджелудочной разложилось, её не было. Вся брюшина была залита гноем. Кома... Жизнь Сергею поддерживали аппараты. Через двое суток он пришёл в сознание. Только Богу известно, сколько я простояла на коленях в церкви. И почти каждую ночь видела тот же сон. Потом — снова операция. Откачивали гной, чистили. Сутки комы. Через пять дней — ещё одна операция, потом ещё одна, и ещё одна. И всё тот же сон...
Вечером еду из больницы с сестрой на машине её молодого человека, сижу на заднем сиденье, смотрю на пустое место рядом с собой и вдруг очень чётко понимаю, что рядом со мной НИКОГДА не будет Серёжки. Мурашки пробежали волной. Утром перед последней операцией я еду в больницу на такси, у таксиста играет «Наутилус Помпилиус»: «Пьяный врач мне сказал, что тебя больше нет, пожарник выдал мне справку, что дом твой сгорел... ». Прошу таксиста переключить, он нажимает кнопки на магнитоле, музыка продолжает играть, таксист сказал — заело. Свекровь в больнице рассказала, что у неё этой ночью упала со стены икона Богоматери. Гвоздь, на котором она висела, остался в стене, ничуть не расшатавшийся.
После операции Сергея на каталке везут по коридору, вдруг сопровождающий врач начинает суетиться, торопит медсестер, почти бегом вталкивает каталку в лифт... Бегу по коридору за ними, точно так же, как во сне, двери лифта закрываются у меня перед носом...
Поднимаюсь по лестнице до реанимации, оттуда выходит врач, разводит руками: «Мужайтесь... Мы сделали всё, что могли». Это был день праздника, Покров Пресвятой Богородицы. Батюшка в церкви сказал, что он теперь под её покровом...
А сон тот мне больше никогда не снился. Снился только Серёжа, просил не плакать, говорил, что теперь у него всё хорошо, ничего больше не болит.
Существуют ли предчувствия? Стоит ли им верить? Судите сами...
Адам без ЕвыАвтор:Vecher
В 1997 году для нашей семьи наступили тяжелые времена. Мы были вынуждены переехать в дом родственников мужа в пригороде Кемерово, больше жить было негде. Муж шесть раз в неделю ездил на работу в город, я оставалась на хозяйстве с двухгодовалым Женькой.
Безденежье, неопределенность с жильем, отсутствие перспектив не улучшали отношений в семье, мне было тогда очень тяжело. Жили мы в поселке, километрах в семи от Кемерово.
В поселке, хотя и довольно большом, все друг друга знали, постепенно я перезнакомилась с соседями. И вот была там одна пара, которой я откровенно «завсегда любовалась» (с). Были они лет на десять постарше нас. Муж, жена и пятеро детей, младшая - ровесница моему сыну. Все обихоженные, подтянутые, детки - одно загляденье. А Света и Сергей, сразу видно, преданы друг другу безгранично. Я, может, глупость сейчас напишу, но такую любовь, уважение и доверие видела я на тот момент только в сериалах, уж совсем не чаяла наткнуться на такое в сибирской глубинке. В сравнении с собственной моделью семьи все было очень печально...
Когда мне было совсем уж плохо, я убеждала себя: «У людей вон пятеро, и все путем, да неужто ты одного Женьку не вытянешь?» Я за многое благодарна Свете, за ее советы, поддержку, просто за то, что этот человек был в моей жизни. И только спустя полгода жизни в поселке я узнала не совсем обычную, мягко говоря, историю их счастливого брака. Не то чтобы именно от меня скрывали, просто все в деревне знали об этой ситуации, а посвящать каждого приезжего - зачем? История получится из третьих рук.
Итак, в начале 90-х годов жила в том поселке семья - Светлана и Владислав Ладушевичи и двое детей. Владислава звали попросту дядя Владя. Чего уж там таить, любил дядя Владя выпить, погулять с мужиками, покуролесить. Однако совсем уж запойным не был, это надо знать Светлану - не потерпела бы она такого. Самая обычная семья, все, как у всех.
Однажды в конце сентября дядя Владя с товарищами оказался по какой-то надобности довольно далеко от поселка, километрах в пяти. Были там еще с советских времен какие-то заброшенные элеваторы или что-то в этом роде. Ну, поделали они работу, отметили окончание, но что-то пошло не так, перепились и передрались. «Други» бросили пьяненького дядю Владю на элеваторах и отбыли в поселок. С горя Владя заснул было на тех элеваторах, но ближе к двум часам ночи проснулся от холода. Хоть и конец сентября, а у нас в Западной Сибири отнюдь не бархатный сезон, знаете ли...
До поселка было две дороги. Одна – короткая - вела через кладбище, а другая - километра на два длиннее - выводила в противоположный конец поселка, к так называемым «греческим коттеджам». Почему такое название – «греческие» - сама не знаю. Неоднократно спрашивала, никто в поселке не знает, «греческие» и все тут. Кстати, самые обычные деревенские дома, никакие и не коттеджи вовсе.
То ли он побоялся идти через кладбище, то ли еще что, но выбрал дядя Владя дальний вариант пути. Ночь, темень, сырость, грязь... К тому же в окрестностях обитала стая бродячих псов, так что сначала он набрал в карман камней, а потом уж двинулся в сторону цивилизации.
Около четырех утра, грязный, уставший, с мокрыми ногами, вышел он на окраины поселка. И следовать бы ему напрямую до дома, но, к своей беде, увидел он, что один из «греческих» домиков ярко освещен. Свет горел во всех окнах, на веранде, горела даже лампочка под навесом во дворе. И этот свет, видимо, потянул его к себе, захотелось немного побыть с людьми, погреться, покурить минут десять в тепле и безопасности. Да и не мешало узнать, отчего такая иллюминация ночью. Может, случилось чего, нужна помощь? В этом доме жил его хороший знакомый Сергей с женой и двумя детьми. Не самый закадычный друг, но все же достаточно они были знакомы, как, впрочем, и все в поселке.
Он толкнул калитку и вошел во двор.
Потом, уже много часов спустя, дошла до него первая странность этой дикой ночки. Собака. Была же у Сереги собака во дворе, должна была быть, он это помнил. Чуть ли не кличку ее мог припомнить.
Однако никакой собаки не было, никто не лаял, не кидался, дядя Владя беспрепятственно подошел к крыльцу веранды. И оторопел... Во дворе, рядом с крыльцом, стояла кровать. Обыкновенная односпальная кровать под «орех», с фанерной спинкой. Казалось бы, ну что тут такого? Может, хозяева ремонт делают, белят стены и потолки. Вот и выставили мебель на улицу. Однако выглядела кровать очень необычно. Бордовое покрывало до земли, бордовая бархатная подушка, цветы по бокам и главное - неизвестно как прилепленные две желтоватые свечки в изголовье. Подушку наискосок пересекала белая лента с какими-то надписями. Все это странное ложе было прекрасно освещено лампочкой под навесом, так что списать на игру теней не получилось.
«Для покойника», - само промелькнуло в голове, и напрочь ушел остаток похмелья. Неизвестно, почему сделалось очень страмшно, захотелось молча и быстро развернуться и драпать домой, сделать вид, что его никогда там и не было, во дворе у Сереги. Так дядя Владя и сделал, начал это самому себе не понятное отступление, но тут скрипнула дверь, на веранде появился мужской силуэт.
- Кто там? Владька, ты, че ли? Заходи, че ты испугался... Это я, Сережка. Зайди-зайди, не бойся.
Хозяин как будто совсем не удивился Владиному появлению и вел себя так, словно дело было в воскресный полдень, а не глухой ночью, перед рассветом. Ни о чем не стал расспрашивать, а просто настойчиво зазывал в дом.
Медленно дядя Владя поднялся по крыльцу, прошел через веранду за хозяином. Как и в большинстве деревенских домов, первой комнатой была просторная прихожая, она же кухня. В дальнем углу за обеденным столом, возле холодильника, сидела женщина. Незнакомая. Черные волосы свисающими прядями скрывали лицо. Женщина не поднялась навстречу гостю, не поздоровалась и вообще сидела себе, как неживая статуя. Лицо она явно прятала, по крайней мере, так показалось Владе.
Дальнейший разговор начал сам хозяин:
- Вот, так-перетак... горе-то какое у нас... Ирка моя померла сегодня.
Владя ахнул, стал было расспрашивать, как да что, утешать... Да только скоро застопорился, ибо хозяин отнюдь не выглядел безутешным вдовцом, а так, говорил ровно по протокольной необходимости и даже... вроде как подсмеивался над ситуацией. Никаких тебе переживаний, слез, эмоций. Так что Владя вскоре недоуменно замолк, теряясь. Было во всем этом что-то не то, не ведут так себя люди, потерявшие близкого человека. Женщина продолжала сидеть молча.
- Ребятишки-то где?
- Тетка забрала ночевать...
С каждой минутой становилось Владе не по себе. Не из-за смерти Ирины, а из-за странного поведения хозяина. Наступило долгое молчание, потом Владя осмелился кивнуть в сторону черноволосой женщины. Из недр памяти он извлек, что вроде была у Иры сестра то ли в Новокузнецке, то ли в Белово.
- Сестра, что ли, Ирина приехала? - потихоньку спросил он.
И тут Сергей как-то неприятно ощерился, чуть ли не захохотал и ответил:
- Нет, это невеста моя будущая. Сам понимаешь, Владя, Адаму без Евы нельзя же... куда мы без баб, хоть все беды и неприятности от них... Поживет пока так, потом поутихнет, распишемся с ней.
Дядю Владю накрыло что-то непонятное, ненормальность этого дикого разговора, усталость, чувство опасности разом навалились на него. Не сдерживаясь больше, будь что будет, рванул он прочь от худого места, выскочил во двор и некоторое время еще слышал, как вслед ему злорадно кричал что-то Сергей, что-то вроде: «Уйдешь-не уйдешь»...
Под утро уже прибежал он домой, получил свой законный выговор, а потом сообщил, что Ирина Серегина умерла. Поселок есть поселок, утром весть разнеслась довольно широко.
И совершенно напрасно, ибо, как выяснилось, Ирина была жива и здорова. Более того, Сергей и Ирина утверждали, что мирно спали дома в ту ночь с детьми, никто к ним не заходил, ни Владя, ни кто другой... Владя пытался спорить, приводил какие-то подробности, но что толку, ибо все разбивалось об один железный аргумент - вот она, Ирина, жива и очень в большой претензии на дядю Владю за преждевременное погребение... И Сергей, нормальный обычный Сергей, тоже смотрел на Владю, округлив глаза, и спрашивал: «Ты че несешь-то?! Совсем уж допился, мать твою?»
В поселке особо не заморачивались и вывод сделали однозначный и предсказуемый - пить надо меньше. Вывод этот продержался до поры до времени, а потом сменился на другой.
Да, так вот, случилось это в сентябре, а к ноябрю ни Влади, ни Ирины не стало в живых. По разным причинам, однако же ушли они из жизни в течение месяца. Вот тогда старшее поколение поселка выдвинуло версию, что был Владя в ту ночь в гостях у черта или другой какой нечисти, которая и накликала беду на два дома.
А дальше жизнь повернулась так, что сошлись вместе Сергей и Светлана, родили общую дочку. И, если можно так сказать, закончилась история все же хорошо, хотя бы для двух человек, Адам не остался без Евы, а дети без родителей. Сейчас старшие уже совсем взрослые, живут в разных городах, а Света и Сергей давно перебрались в Новосибирск с младшей дочерью. И брак этот более чем удачный, уж поверьте.
Возможно, и правда, все это привиделось первому мужу Светланы с пьяных глаз. Но, во-первых, он отоспался, во-вторых, пройдите пять километров ночью по полям, в сырости и темноте, в холоде - живо протрезвеете. Да и, повторюсь, не был он таким уж запойным алкоголиком. Нормальный мужик, как все. Были бы у него сомнения в случившемся ночью, поостерегся бы он рассказывать о смерти человека... Это не предмет для шуток.
Приснилось? Но опять же когда, если шел после сна больше пяти километров ночью...
Черт завел «не туда»? Уж больно сказочный вариант какой-то. Все же хочется верить в незыблемость и материальность мира, где живем мы и наши детки.
А больше вариантов у меня нет. Вот такая вам история, из давних уже времен...
Не обижайте колдуньюАвтор - Татьяна ЯСТРЕБОВА.
Эту историю рассказал мои муж Владимир, который родился и вырос на далеком хуторе Ростовской области - 30 хат, крытых соломой. Ни школы, ни больницы, ни медицинского пункта там не было. Зато имелась своя целительница - баба Надя. Про нее говорили, что она еще и колдунья.
Баба Надя жила на краю хутора в небольшой хате. Она лечила местных жителей травами и настоями, заговаривала грыжи и зубную боль. Но без надобности люди к ней не заходили и даже старались реже показываться ей на глаза - все-таки колдунья!
Хозяйство у бабы Нади было небольшое: два десятка кур, несколько гусей, коза Зорька и два кота: один серый по прозвищу Дымок, а другой - черный, Уголек. Эти коты ходили за бабкой Надей следом как собаки. Она с ними разговаривала, и коты понимали ее. И что удивительно, коты вечером загоняли домой кур и гусей!
Летом дети с утра до вечера играли на улице. Мой муж, тогда еще мальчишка Вовка, старался с утра быстренько полить огород, потом натаскать воды в бочку для полива - и убежать к друзьям.
Если взрослые люди старались обходить знахарку стороной, то детям, наоборот, было интересно, чем же она занимается. Мальчишки часто крутились возле ее дома, наблюдали за котами - как они птицу пасут да домой загоняют. Однажды Вовкин друг Севка поймал Дымка и привязал к его хвосту две жестяные банки.
Кот страшно перепугался. Он бегал по округе, банки гремели. Домой вернулся весь ободранный и в репьях.
Вечером баба Надя пришла к Севкиной матери домой и начала ругаться на паренька:
- Ты зачем мою скотинку обидел? Чего кот тебе сделал? Обалдуй ты эдакий!
Севкина мать накричала на старуху:
- Откуда ты знаешь, что это мой сын твоего кота обидел?
И выставила знахарку за дверь.
А на следующий день Севка скатился кубарем со скирды сена, весь исцарапался, хорошо еще, что ничего не сломал и цел остался. Но у него после этого стало звенеть в одном ухе. Думали, пройдет, но не прошло. Паренька положили в районную больницу, но врачи ничего не нашли.
А в ухе продолжало звенеть.
Пришлось матери Севы идти на поклон к бабе Наде, извиняться и просить помочь сыну. Знахарка поводила над парнишкой руками и нашептала заговор. Бабушка была немного глуховата, поэтому говорила громко, и Севка подслушал заговор, там были такие слова: «Солнце на запад, день на исход, да и этот звон от меня уйдет». К вечеру звон в ухе у него прошел.
На следующий день мальчишки носились по хутору и громко кричали эти слова, которые им сообщил Севка. Они веселились и смеялись над знахаркой.
Баба Надя очень обиделась, когда услышала, что они кричат. Она вышла в огород, подняла руки к небу и начала что-то говорить.
Небо вдруг потемнело, затянулось черными облаками. Засверкали молнии, загрохотал гром. Начался ливень, и ветер дул с такой силой, что у Севкиной хаты снесло половину крыши, ведь она была из соломы.
Вот так баба Надя наказала неблагодарного паренька.
Так и не поздоровались...Сидел на дежурстве, когда раздался звонок на мобильный. Звонила жена. Странно — в такое время она обычно уже давно спит с детьми (время было близко к двум часам ночи).
В трубке испуганная Наташка шёпотом, сквозь всхлипы, попросила срочно приехать домой, так как близнецы ведут себя, мягко говоря, неадекватно (малышам по 6 лет). Объяснить ничего толком не смогла, только плакать сильнее начала. Пришлось сорваться с работы, упросить сменщика прикрыть перед начальством и гнать посреди ночи в другой конец города.
Наташа встретила в подъезде в одном халате и босиком. С рыданиями бросилась на шею, на предложения зайти в квартиру еле согласилась. На требование объяснить, что же все-таки происходит, разрыдалась и начала показывать пальцем на детскую комнату.
Я пошёл к малышам, она за мной не пошла. Дети были в комнате, они обрадовались моему приходу, но на вопрос, что случилось, тоже ничего вразумительного не ответили, только сказали, что маму напугала бабка, которая вылезла из окна. Я спросил, что за бабка и почему мать испугалась её. Сын ответил — мол, мама зашла и с бабкой не поздоровалась, а мы их познакомить хотели; бабка маме руку протянула, а та убежала...
— И где сейчас эта старушка? — в недоумении спросил я.
— Да вон, прямо над тобой. Пап, какой ты смешной, подними голову — она с тобой поздоровается!
Я поднял голову, сам не понимая, что делаю. На потолке была видна тень. Я быстро сообразил, что ей там просто взяться неоткуда. Схватил детей и уже сам на грани истерики выбежал из квартиры. Жена выскочила за мной, и мы поехали посреди ночи к родителям.
Что произошло тем вечером, Наташа до сих пор мне не рассказала. Но домой, пока батюшку не привели, ехать отказывалась. Дети нам до сих пор припоминают, что мы бабку обидели — а она, мол, была забавная, даже по стенкам бегать умела.
ШутникМой друг всю жизнь работал коком на рыболовных судах во Владивостоке. Странных историй скопилось у него немало. Вот одна из них. Когда он ее рассказывает, всегда добавляет, что это должно слушателей научить серьезному отношению к жизни и, тем более, к смерти.
Некоторые моряки по состоянию здоровья не могут быть признаны годными для работы в море. Ну и покупают себе медсправку, хотя больны — семью-то кормить надо. Вот однажды у одного такого сердце в море прихватило, и бедолага помер — какая в море медицинская помощь?
Что делать команде? Древний морской обычай, когда бросали погибших за борт, упаковав в холстину и привязав груз, давно канул в Лету. Поэтому завернули умершего в целлофан и поместили в трюм, где минус тридцать градусов. Там хранят замороженные брикеты рыбы, а когда ее скапливается много, то приходит судно-погрузчик, и все перевозят в порт. Так поставлено дело, чтобы рыболовецкое судно могло и дальше на промысле работать, а не ходить туда-сюда.
Матрос-трюмный очень боялся покойника, и каждый раз, спускаясь в трюм, вслух с ним разговаривал: «Вот тебе что? Ты тут лежишь, так и растак. А мне-то холодно, мне-то работать надо…». А на судне был один моряк, большой шутник, который услышал эти его «разговоры». Однажды он выбрал удобный момент, тело усопшего оттащил в сторону, а сам завернулся в целлофан и лег на место покойного.
Спускается трюмный, заводит свой монолог: «Ты вот лежишь, тебе что, а мне работать…». А балагур ему из-под целлофана: «Ну, и ты ложись рядом!». Тот бедняга аж без валенок из трюма выскочил, еле в чувство его привели… Кто хохочет, кто матерится… Пришел перегрузчик, тело увезли, а балагуру в том же рейсе голову тросом оторвало.
«Вот вам доказательство того, что шутки со смертью могут плохо кончиться», — многозначительно завершал эту историю мой друг.
Скалистый берегВ детстве я часто ездил к бабушке с дедушкой в Краснодарский край, а сам я жил с родителями в одном из городов неподалеку от северной столицы. Для меня эти «командировки» были в радость, целых три месяца на улице с друзьями, солнце, жара, арбузы по 10 копеек за килограмм. А уж после мерзкого климата северо-запада нашей Родины это вообще раем можно назвать. С тех пор прошло немало лет, и вот живу я уже со своей девушкой все в том же городе. Летом 2010 года девушка мне заявила, мол, климат плохой у нас, надо бы отдохнуть где-нибудь на югах — давай, говорит, в Египет или в Турцию съездим. А меня тут осенило — зачем в Турцию, когда у меня родственники на наших югах живут? На том и порешили. И спустя пару недель мы с ней уже пили чай в постукивающем на рельсах вагоне. Дальше нас ждала станица с населением 70 тысяч жителей в 500 километрах от Черного моря. Пробыв у бабушки два дня, мы были отправлены на море автобусом. Честно говоря, эта часть пути была куда менее приятной: почти десятичасовая поездка на автобусе, в жарищу, без кондиционера — просто издевательство.
Мы прибыли в пионерлагерь советского образца, расположенный на востоке от посёлка Новомихайловский. Построен он был, видно, давно, но руководство за ним тщательно следило. Старые домики, хоть и были построены из кривых, высохших досок, но были полностью окрашены совсем недавно. В общем, лагерь был довольно опрятный, ухоженный и вовсе не создавал ощущения заброшенности и упадка. Пару слов о том, как мы сюда попали: в станице, где жили мои бабушка с дедушкой, был один-единственный машиностроительный завод, и у моего деда друг был одним из его руководителей. Через него-то мне с девушкой и сделали недельную путевку в этот лагерь практически бесплатно. Фактически нас отправили на отдых как работников завода.
Сам лагерь располагался на довольно большой высоте относительно моря, с края скалы открывался прекрасный вид на море, а ночью более романтичного места просто не представить: на глади воды появлялась идеально ровная лунная дорожка, и казалось, будто по ней можно идти. А вот спуск на берег был настоящим адом для упитанных (коими, слава богу, ни я, ни моя девушка не являемся): огромная, длинная лестница, проходящая через заросли деревьев, растущих на склоне горы. Перед самым пляжем (метров за десять до конца) лестница показывалась из зарослей деревьев и с пляжа можно было разглядеть, кто по ней идет. Иногда в этом месте стояли родители и следили, чтобы их дети далеко не заплывали. Для того, чтобы полностью по лестнице подняться, требовалось 15 минут. Однако при всем этом буквально через каждые пять метров над лестницей висел фонарь, что делало ночные прогулки по ней весьма романтичными. В общем, для молодой пары было все, чтобы отлично отдохнуть. Сам пляж располагался в паре километров от курортного поселка — если мне не изменяет память, то называется он Новомихайловский, — но при этом этот самый пляж расположен между двумя уступами, и в итоге создается ощущение, что вокруг на многие километры вообще нет никакой цивилизации. Это уединение весьма нравилось нам с девушкой.
В этом лагере я встретил своего давнего знакомого — Женька. Сам он вроде бы из Красноярска и тоже приезжал на лето к бабушке в ту самую станицу в Краснодарском крае. В общем, в детстве мы каждое лето с ним проводили вместе. Я остался у него в домике, а девушка моя пошла в наш домик. Когда я болтал с Женьком, мне в голову вдруг пришла, как мне показалось тогда, презабавнейшая идея: напугать мою девушку. Посмеявшись, мы с Женьком разработали план: в последнюю ночь перед отъездом мы с девушкой собирались погулять ночью по пляжу, в этот самый момент из зарослей должен был вылезти Женек в черной маске из «Крика» и начать нас преследовать. Также мы с ним договорились, что, убегая, я заведу девушку в тупик в скалах, и в этот момент Женек снимет маску, и все мы дружно посмеемся.
На следующую ночь, как и собирались, мы с девушкой пошли гулять на пляж. Погода была просто потрясающая: штиль, гладь воды, как стекло с лунной дорожкой, тишину нарушает только легкое покачивание воды. Мы идем вдоль берега, под ногами побрякивает галька. Потихоньку мы начали приближаться к зарослям, а я уже начал про себя посмеиваться. Вдруг из зарослей выходит Женек — надо признать, выйти у него получилось эффектно; я боялся, что вылезая из кустов, он наделает шуму и навернется, испортив розыгрыш с самого начала. Но он не подвел: вышел из зарослей ровными прямыми шагами, под его ногами захрустела галька. Я почуствовал, как мне в руку вцепились ногти моей девушки, причем так сильно, что я чуть не заорал. На секунду мы замерли, а потом Женек вдруг резко пошел в нашу сторону (на тот момент между нами было метров пятнадцать). В эту же секунду девушка вскрикнула и побежала в обратную сторону (мы шли в сторону лестницы), потащив меня за собой. Мы бежали очень быстро, у меня с ног даже слетели сланцы, а девушка все тащила меня за собой. Я обернулся назад и увидел идущего за нами Женька — он шел быстрым, уверенным шагом, и в лунном свете выглядел очень страшно: он где-то нашёл что-то вроде черного балахона, длинного, до самой земли, а на голове был капюшон. Я усмехнулся про себя и резко потащил свою девушку в сторону того самого тупика, о котором мы договаривались. На самом деле отбежали мы совсем недалеко — отсюда была прекрасно видна лестница с фонариками. Забежав в тупик, я затащил девушку с собой в угол, который был скрыт от лунного света, мы прижались спеной к холодному камню и замерли. Я рукой закрыл девушке рот и жестом показал: «Тс-с-с!». Самого меня уже разрывало от смеха, я был готов заржать, как конь, в любой момент. А вот девушка дрожала так, что я думал, камень у нас за спиной сейчас затрясется. Вдруг совсем рядом мы услышали хруст гальки под ногами. Шаги приближались, все в таком же уверенном темпе. Перед камнями появился Женек, он резко остановился и как будто бы вглядывался в темноту. Девушка опять вцепилась в меня своими ногтями. Женек начал двигаться в нашу сторону, но уже более медленными шагами. Сделав несколько шагов он опять остановился и начал крутить головой.
И тут почему-то меня перестало разрывать от смеха, веселье внутри сменилось смятением, а по спине пробежал легкий холодок: я услышал, как Женек, крутя головой из стороны в сторону, нюхает. Да, он нюхал, как будто собака ищет след. В голове у меня пронеслись самые разные мысли, а по телу пошла дрожь. Все еще не веря в реальность происходящего, я оцепенел и не мог пошевелиться. И тут мой мозг выдал мне леденящую кровь мысль: маска «Крика» у Женька, хоть и была черной, но была сделана из глянцевого пластика, который в лунном свете даже под капюшоном хотя бы раз, но отразил бы лунный свет. А у того, что стояло перед нами, под капюшоном была сплошная чернота. Теперь уже понимая, что передо мной в семи метрах стоит вовсе не Женька, я осознал, что нужно действовать. Я повернулся и посмотрел на девушку, она зажмурила глаза, дрожала, но не издавала ни звука. Голыми ногами я осторожно нащупывал гальку, боясь издать любой звук. Мне удалось положить один из камней себе на ногу. То, что стояло перед нами, продолжало крутить головой и нюхать, но с места не двигалось. Ужас сковывал все мое тело, но я понимал, что мы не сможем простоять тут так всю ночь и не издать ни звука. И вдруг один из фонарей на лестнице моргнул. Я начал вглядываться и понял, что фонарь вовсе не моргал, просто кто-то, проходя, перекрыл его свет. И тут меня прошиб холодный пот. Вдалеке я увидел Женька, который нес маску в руке. Я готов был заорать от страха, но, слава богу, сдержал себя и в следующую секунду взмахнул ногой и запустил камень вперед. Камень громко зазвенел, и в ту же секунду то, что стояло перед нами, взмыло (прыжком назвать это у меня язык не поворачивается) на пару метров в воздух и обрушилось туда, куда попал камень. Девушка закричала, я, не теряя ни секунды, схватил ее изо всех сил и помчался в сторону лестницы. Девушка все орала, эхо раскатывалось по пляжу, а у меня в ушах я слышал только дикий стук сердца и грохот гальки за нами. Эта т.варь поняла, что ее обманули, и сейчас неслась за нами совсем не так, как раньше: она бежала, одним шагом покрывая два-три метра. Я выжимал из себя все, что мог, и вот мы уже бежали по железной лестнице…
Когда мы добрались до своего домика, девушка уже просто рыдала и билась в истерике. Я кинулся ее успокаивать и сказал, что это был розыгрыш, что наш преследователь — мой друг Женька, с которым я договорился, чтобы напугать её. Надо признаться, что я не думал, что она может мне так врезать, но через секунду я уже сидел на полу, а в глазах плыло от нехилого удара в челюсть. Девушка завалилась в кровать, все еще всхлипывая, но через некоторое время всхлипывания прекратились, и она заснула. Я лежал и смотрел в потолок. Я все еще не мог поверить во все это. И зачем мы с Женькой…
Женька! Я совсем про него забыл, а ведь он остался где-то там с этой тварью. Я хотел было побежать обратно, но не смог. Страх не позволил мне встать с кровати. Я так и остался лежать в кровати и смотреть в потолок. Через какое-то время усталость взяла свое, и я провалился в сон.
На следующий день мы собирали вещи и готовились к отъезду. Девушка со мной не разговаривала, и сборы проходили уныло. А меня все еще терзало чувство страха. Когда мы запихивали вещи в багажные отделы, я столкнулся с Женьком, который тоже поначалу со мной не хотел разговаривать, а потом сказал, что он, как и обещал, спустился вниз, залез в кусты, но тут ему захотелось справить нужду, и он зашел поглубже в кусты. Тут по пляжу раскатился дикий вопль девушки, а потом он услышал топот на лестнице. Когда он вылез из кустов, на пляже уже никого не было. Он решил, что мы его специально напугали. В итоге Женек обиделся, девушка еще два дня со мной не разговаривала, а я некоторое время не мог спать по ночам и трясся от ужаса.
Источник:
интернет
Предчувствие (Прочитано 2238 раз)