Я ХОЧУ ЖИТЬ!
- Пожил, освободи место для других! - беззлобно сказал ему сегодня вечером один из молодых работников мусорного полигона. А Алексею ещё хочется жить.
Луна, его верная спутница последних пяти лет, и сейчас светила ему сказочным, призрачным и дрожащим как лимонное желе светом. Закрыть глаза и уснуть, спать долго и сладко, как в детстве, и не просыпаться больше. Зачем, если ты никому теперь не нужен? Пожил достаточно, освободи место для других. Стариков в России пруд пруди – две третьих от всего населения. Ведь, еще 20 лет назад, в 2030 году нашли способ продлить жизнь человека до 200 лет и устроили обществу головную боль. Все теперь хотят жить долго, а ресурсов Пенсионных фондов не хватает. Молодежь не может устроиться на работу, все места заняты старшим поколением, и никто не хочет уходить, потому что это означает скорый уход из жизни. Всего пять лет можно получать пенсионные выплаты, но затем «добровольное прощание».
Конечно, можно жить сколько угодно долго, но при условии неполучения пенсии. У детей, если они согласны. Или самостоятельно, если имеешь много денег. За долгие годы работы много накопить Алексей не смог – денег хватило только на первые полгода свободной жизни после увольнения. Зарплата у него, начальника крупного отдела в Министерстве, всегда была приличная, но первая жена никогда не работала, а любила красиво пожить, поэтому денег хватало в обрез. А когда он влюбился в свою молоденькую секретаршу, родившую ему дочь, пришлось содержать две семьи.
Он надеялся, что в старости, будет жить в любви со своей молодой женой на ее заработок и воспитывать доченьку, но как только закончились деньги, она, молча, без скандалов и объяснений перешла жить к богатому человеку.
Обратился за помощью к взрослому сыну, но получил отказ:
– Нам самим денег не хватает, - резко ответила невестка, а сын простоял, молча, отрешенно глядя в сторону.
Он ушел и бродил долго, отовсюду гонимый и никому не нужный, пока не попал сюда, на огромный мусорный полигон, помойку большого города. На протяжении всей «допомоечной» жизни он даже не догадывался, что рядом с миром благополучных людей, есть мир одиноких стариков, ползающих на огромных развалах мусора и грызущих с аппетитом то, от чего раньше бы стошнило. Их было немного, свободолюбивых и страстно желающих жить. Жить в любых условиях, лишь бы видеть солнце и встречать его, даже дрожа от холода. Прятаться весь день, чтобы не попадаться на глаза работникам свалки и гулять всю ночь напролет по гигантским грудам мусора, под Луной, в поисках какой-нибудь еды и одежки. Это были, в основном, состарившиеся мужчины.
Женщины не выдерживали такой жизни. Да, они выбирали отличную жизнь, в течение первых пяти лет, с пенсионными выплатами, красивой жизнью, путешествиями, салонами красоты, модной одеждой, вкусной едой, но за это расплачивались преждевременным уходом из жизни. Все заканчивалось для них в богато украшенном зале, специального «Дворца добровольного ухода», в окружении детей, подруг, друзей, знакомых, под красивую музыку. Они умирали, усыпанные цветами и подарками, которыми уже не смогут воспользоваться.
Часть стариков доживали свои годы у детей, ненужные и бесправные, просиживая практически все время в самой дальней крошечной комнатенке.
А он был абсолютно свободен! Прошло уже пять лет со дня выхода на пенсию, и его ровесники, выбравшие пенсионное дожитие, сейчас готовятся к скорому уходу. Он представил себе, как в нарядном зале страшно прощаться с жизнью в 70 лет!
Под торжественную музыку тебе введут в вену лекарство, и родные лица начнут расплываться, блекнуть, чтобы исчезнуть навсегда. Все близкие, и друзья, вытирая навернувшиеся слезы, разойдутся по домам, займутся делами, а новые заботы вытеснят в их памяти воспоминание о тебе. Тебя же никогда не будет! Для тебя исчезнет и Луна, и Солнце, и ночь, и день, и голод, и холод.
Как же он, оказывается, счастлив – может жить столько, сколько захочет! Молодец, что выбрал этот путь, трудный, но зато длинный.
Вспомнились полные ужаса глаза отца, которого укладывали после хвалебных речей на кресло, увитое розами. Ведь он совсем не хотел умирать! Еще крепкий и сильный, мог бы жить долго. Но таков закон – пожил за счет общества пять лет – уйди с миром. Здесь уже и дети не могут помочь, каждый выбирает свой путь сам.
Проснулся Алексей поздно. Вылез из своей крошечной палатки, сбитой из старых ящиков и завешенной разным тряпьем, принес заранее приготовленные щепки. На маленькой печурке вскипятил воду и, пока варился нехитрый суп, сделал зарядку, обтерся снегом, сбегал к речушке за водой. С удовольствием поел и решил прогуляться в город, посмотреть на людей.
Сегодня выходной день и мусорщики уже отработали. Тщательнее умылся, причесался, переоделся в более приличный костюм, пальто, подушился. Мусорный полигон давал все: люди выбрасывали ненужную им одежду, обувь, просроченную косметику и парфюмерию, консервы и подпорченную еду. Он жил на полном общественном обеспечении. С работниками свалки за пять лет сложились добрые и хорошие отношения, он им помогал в работе, а они позволяли выбирать лучшее, что привозили сюда. Они жили здесь же в вагончике.
С последним мусоровозом он поехал на прогулку. Город встретил его шумом и гомоном, визгом тормозов, криками торговцев, ужасной сутолокой, от которой он уже отвык за пять лет. Зачем он приходит иногда на эти шумные улицы? Он объяснить не мог. Денег у него не было, да и нужды покупать нет - можно все найти в развалах мусора, вымыть, отчистить, а иногда, если повезет, найти свежее и чистое. Наверное, просто по привычке хотелось пройти по улицам, заполненными людьми.
И они не осознавали, что здесь в городе мусором являлись они сами. Город оставался жить дальше, а ежегодно часть отработанного человеческого материала выбрасывалась из жизни, за ненужностью.
«Дворцы добровольного ухода» работали ежедневно, без выходных и праздников. Бездушные компьютеры четко день в день указывали время ухода для каждого, пользующегося государственными пенсиями. Приставы специальной «Службы добровольного ухода» в конце рабочего дня составляли списки «уходящих» на завтрашний день, и обзванивали, предупреждая о назначенном времени прибытия во «Дворец», хотя каждый из обреченных, все пять лет не забывал про этот день.
На прощание с «уходящим» отводилось ровно пятнадцать минут - по принципу «Долгие проводы - лишние слезы». С парадного входа торжественно вели «уходящего» родные и знакомые, а через четверть часа они выходили уже без него через второй выход сразу на улицу. А для него - выход в морг, где после укола он спит еще полчаса, пока постепенно выключающиеся один за другим органы не перестанут работать. В конце рабочего дня уже без зрителей тела из морга в черных пластиковых мешках с бирками перегружают прямо с транспортера на грузовые машины и вывозят в крематорий рядом с мусорным полигоном. Родственники могут получить во «Дворце добровольного ухода» красивую ритуальную коробочку с горстью пепла, чтобы поставить ее на специальный столик (правда, чей это пепел неизвестно! И все это - за счет государства. Родственникам очень удобно!
Кто его потом будет провожать, Алексей не знал. Но знал точно, что по мере обнаружения трупов на помойку приходила грузовая машина и увозила печальный груз в тот же городской крематорий. Сколько у него впереди - десять, двадцать, тридцать лет или больше? О чем думать, когда светит солнце и есть еще здоровье?
Вдруг в толпе мелькнуло знакомое лицо. Это Владимир Петрович из соседнего отдела, их провожали вместе с работы на отдых. Он быстро шел по тротуару, сгорбившись, как старик, под невидимой тяжелой ношей. Оглядываясь по сторонам, быстро перешел дорогу. Потом резко повернул назад и почти подлетел к Алексею
– Привет, гуляем? Гуляем в последний раз? - глухо произнес он.
Алексей не понял.
– Привет! Я редко прихожу сюда, мне просто здесь делать нечего.
Владимир махнул рукой:
– Да и мне нечего обычно. А сегодня, сегодня просто хожу. Уже замерз. Пойдем в ресторан посидим. Вдвоем все-таки легче.
Алексей помявшись, нехотя признался:
– Да у меня денег нет.
Владимир криво усмехнулся:
– Сегодня нас должны бесплатно обслужить.
Алексей около пяти лет не был в ресторане, но ничего не изменилось за этот промежуток времени: та же громкая музыка, та же беспричинно веселая пьяная толпа, тот же жуткий гомон, когда, не слушая друг друга, говорят разом несколько десятков человек. Владимир показал официанту какой-то жетон, и тот сразу же отыскал свободный столик рассчитав и отправив с помощью двух здоровых вышибал, пьяных клиентов.
Владимир заказал коньяк, и как только принесли графинчик, одну за другой выпил три рюмки, не дожидаясь и не приглашая Алексея. Тот не любил алкоголь, пить ему не хотелось, но за компанию пригубил рюмку. Ел он с удовольствием, смакуя вкусно приготовленную из свежих продуктов пищу. Владимир, не притрагиваясь к еде, молча пил спиртное, тупо глядя на стол, перед собой. Потом поднял глаза, вопросительно и хмуро посмотрев на Алексея, спросил:
– Тебе страшно?
Алексей, не ожидая вопроса, пережевывая пищу, покрутил головой:
– Нет!
– А мне страшно! И не просто страшно, мне жутко! Я не хочу умирать! Не хочу! Не хочу!
Вдруг до Алексея дошел страшный смысл его паники: завтра Владимиру нужно уходить!!! Сразу расхотелось пить, расхотелось сидеть в тепле ресторана. А каково Владимиру? Но Владимир, глядя на его реакцию, почему-то обрадовался:
– И ты испугался?
Алексею стало неприятно:
– Мне чего бояться? Я все эти годы болтался на помойке, толком не ел, толком не пил, зато теперь свободен!
Когда Владимир понял смысл слов, он поник и заплакал:
– Так ты будешь жить, а я завтра умру? - Он поднялся на руках над столиком и закричал в зал, – вы все будете жить, а я завтра один умру!!!
Зал на секунду умолк, а потом шум поднялся снова. Владимир сел на стул и в ужасе прошептал:
– Я завтра умру, а всем безразлично! Всем безразлично! И моей жене безразлично! И моим детям безразлично! Меня завтра в десять часов утра уже не будет. Ты будешь жить. Я же умру! А все останутся!
Алексею снова стало его жалко:
– Давай, я тебя отведу домой.
– Нет, я к ним не хочу, они останутся жить, а меня поведут во «Дворец добровольного ухода». А я только из-за них согласился идти на государственное пенсионное обеспечение. Чтобы были средства на жизнь. Чтобы были деньги доучить детей, дать им образование. Да, конечно, я тоже хорошо жил эти пять лет, но и они со мной жили прекрасно. А теперь мне уходить, а они останутся жить дальше. Будьте вы все прокляты! И ты тоже! Убирайся на свою вонючую помойку! Видеть тебя не могу! Ты обманул всех – жену, детей, меня, и всех остальных! Ты сохранил свою жизнь! Я хотел сделать доброе дело для своей семьи и в награду получаю смерть! Всем теперь это безразлично! А я боюсь! Вы слышите все? Я ужасно боюсь смерти! И я не хочу умирать завтра!
Последние слова он уже кричал и к их столику быстро подошли работники ресторана, привычные к таким ситуациям. Двое мужчин взяли Владимира под руки, а женщина легким движением провела около его лица каким-то приборчиком, зажатым в ладони, наверное, выключателем эмоций, и он через две секунды успокоился. Алексею объяснили, что пока эмоции отключены, они отправят его домой на такси, это обычная реакция, как у всех «уходящих». Добавили, что Алексея это не касается. Заказ оплачен, и он может оставаться, хоть до утра.
Алексей вдруг осознал весь ужас ситуации, в которую попал Владимир! Ему стало страшно. Ведь они ушли с предприятия в один день! Это значит, что он сегодня бы стоял перед неизбежностью смерти! Его спасло только то, что сын уже был взрослым, а дочь попала к богатому отчиму. Молодая жена настаивала на обращении в Пенсионное ведомство. Ей очень хотелось пожить пять лет красиво за его счет.
Но он всегда помнил глаза отца, полные ужаса, пока красавица, провожающая «уходящих», не выключила его эмоции. Бедный отец! Он умер так рано из-за него – нужно было оплачивать университет. Без пенсии отца Алексею пришлось бы бросить учебу на третьем курсе. Ведь у него уже были жена и ребенок. Папочка, дорогой, ты своей жизнью заплатил за мою глупость!
Потом мама продала свою жизнь, чтобы любимый Алешенька ни в чем не нуждался. Она была моложе папы на шесть лет. И тоже перед уходом всю ночь не могла уснуть, он сквозь сон слышал шаги наверху, в ее спальне. Сын никогда не ценил этих жертв. Ему казалось, что они это делают так по своему желанию, как все. Таков закон!
Прав Владимир – это он, Алексей, оказался самым хитрым и обманул всех – остался жить. Не помог детям за эти пять лет, как другие родители, и хотел навязаться сыну, которого бросил с матерью еще юношей. Пришлось бывшей жене Алексея заплатить своей жизнью за благополучие их сына, она по болезни раньше вышла на пенсию и уже ушла из жизни.
Да, жуткая история, жуткая жизнь! Он смотрел на пьяных людей в ресторане, пьющих, танцующих, хохочущих, плачущих. Ведь они все боятся за свою жизнь! Никто не хочет уходить рано, поэтому и пьют, заливают страх, уже сейчас!
Алексей допил коньяк и пошел к выходу. На улице темно, а ему тащиться далеко за город. Денег нет даже на одну поездку в дешевом автобусе. Он шел всю ночь и только, когда рассвело, увидел впереди кучи мусора. Быстро затопил печурку и лег спать.
Проснулся от шума, кричал человек. В вечной тишине полигона этот одинокий крик казался чужим. Алексей выглянул из палатки. По мусорным кучам бегал Владимир с криками:
– Помогите, пожалуйста, помогите! Алексей, где ты? Ну, помоги, пожалуйста!
Рабочие вышли из своего вагончика посмотреть на чудака. Владимир, увидев Алексея, бросился к нему, – ломоги мне, пожалуйста! Спрячь меня где-нибудь! Я сбежал от них! Я не хочу умирать! Слышишь, не хочу! Не хочу!
Поразила перемена в его облике. За прошедшую ночь он как бы съежился, стал меньше ростом. На сером, осунувшемся лице, горели безумным огнем бегающие глаза – он как будто потерял рассудок, забыл, что закон одинаков для всех и неотвратим. К вагончику уже подъезжала машина специальной «Службы добровольного ухода». Приставы вышли и направились к Владимиру. Они спокойно шли к своей жертве, это была их работа – доставить нарушителя для исполнения закона. Владимир остановившись, смотрел на них, дрожа. И вдруг бросился бежать прочь. Запнулся, упал и лежал, лицом в грязи, дожидаясь, когда его поднимут и поведут. Он прошел мимо Алексея, безропотно сел в машину. Она давно скрылась за поворотом, а Алексей все глядел на дорогое сердцу солнце! Смотрел до слез в глазах!
Руф Наталья)
Я хочу жить! (Прочитано 1881 раз)
Похожие темы (5)
