Ходок... Ч.1

[Димитра]

7

   Вот я и говорю: как вы яхту назовете, так она и поплывет. Капитан Врунгель был прав. Возьмите нашего Ваньку Глядкина. Это ж каким пророком нужно быть, чтобы мужскому роду Глядкиных дать такую фамилию – Глядкины? И пророк этот как в воду глядел. Еще со времен Ванькиного деда по всей деревне, не скрываясь и не таясь, все земляки окрестили их просто и метко – Блядкины. А народ у нас не ошибается, кого хочешь спроси.
О-о-о-о, дед Глядкин был ходок еще тот, говорят. Ни одной бабкиной юбки не пропускал. Батя Ванькин реноме деда во всей своей легендарной красе поддержал, а уж сам Ванька-то… Блядкин и есть Блядкин! Ни убавить, не прибавить. И все по мужской линии – Иваны, от прапрадеда до нашего героя. Все, как на подбор, маленькие, коренастые, косолапые. Порознь их, бывало, не отличишь. А уж как прилипла к ним эта новая «фамилия» – не оторвешь! Вошла в местный обиход напрочь. Вот мимо дома Блядкиных пройдете и налево. Ну Блядкин вчера! Это ж надо так нажраться!.. Пойду у Блядкиных займу пятерку до аванса. А тут еще и случай подвернулся, нарочно не придумаешь. Выиграл батя Глядкин в лотерею стиральную машину «Снежинка», и про них в местной газете пропечатали. Так и написали. Крупными буквами: «Тракторист Иван Блядкин выиграл в денежно-вещевой…» И фотографию на первой полосе: «Счастливый обладатель Иван Блядкин». А газета – тиражом на всю округу. Это был конец света! Редактора турнули, но толку-то? Ваньке ни в школе, ни по улице не пройти.
А потом и он вслед за батей, фамилию свою новую оправдывать. Куда девки, туда и Ванька! Они на речку – он за ними. Они в лес по ягоды – Ванька следом плетется. Пацаны-сверстники хоккей свой на пруду гоняют, а Ванька с девчонками бабу снежную лепит. А уж как подрос, то мышь им дохлую подбросит в раздевалку перед физрой, то свет в этой раздевалке выключит ради потехи и аж с ума сходит от девчачьего визга. В деревне его так сразу и окрестили – Ходок. Весь в батю. Тот тоже бывалоча…
Впрочем, не будем отвлекаться. Вот, например, такая ситуация. Жизненная, хрестоматийная. Уехали всем селом парни в город после школы. Одни учиться поступили, другие сразу на завод, жизнь свою устраивать. Общага, как положено. Все Ванькины земляки – кто ночами конспекты зубрит, кто водку пьет. А он?.. Он по простыням в женскую общагу через окно по ночам. Хлебом не корми! А потом и вообще. Зимой-то как по простыням? Вот он и придумал. Гений, одним словом! Заприметил через окно на первом этаже в женской общаге в красном уголке пианино. И – просто, как всё гениальное! – купил «Самоучитель игры на фортепиано», втерся в доверие к комендантше. «Самоучитель» ей под нос, дескать, учусь в вечерней музыкальной школе, пианино пока не купил, деньги коплю на него. А музыку люблю с детства. Заниматься где-то надо. Я тут рядом живу. Можно у вас? Я тихо. Сменку буду носить. Та чуть ли не прослезилась: ах, Шуберт! Ах, Шуман! Ах, Чайковский! Я тоже в детстве, помню, занималась у бабы Клавы. Своего инструмента не было, через весь город зимой…
Этот самоучитель для Ваньки стал как пропуск-вездеход. И он, собака, хитрец еще тот: сядет за инструмент, ноты поставит, побрякает пять минут по клавишам и по этажам – шмыг! А ноты стоят, пиджак на стуле, сапоги рядом – типа вышел на минутку. Гений! Ходок то есть.
Вот так и понеслась Ванькина жизнь. Если у его парней-земляков на слуху были водка с пивом, да танцы по выходным, то Ванька наш… Ванька быстро усвоил, что в городе девок – не то, что у них в деревне. А уж имея на руках такой убойный аргумент, как «самоучитель игры на фортепиано»!.. Обзавелся он друзьями-подружками. Танцы-жманцы-обжиманцы, и в конце концов, как говорится, сколько веревочке не виться, а свадьбы не миновать. И попал-таки наш Ванька в силок. Влип. Бац – и свадьба! И не в городе в этом, где всё по талонам, а в родной деревне, где всё свое, от мяса до самогона. Родная стихия! Как там у Высоцкого? «Уже дошло веселие до точки». Сидят голубки-молодожены в битком набитом батином доме. Смех, гул, дым коромыслом. Целуются под визг и под крики «горь-ко». Под «Белые розы» Юры Шатунова скачут. И не ведает история Книги рекордов Гиннесса, что в далекой сибирской деревне стучится в ее дверь новый рекорд. И обладателем этого рекорда становится простой сибирский парень Иван Бл… Глядкин. А всё так и вышло!
Сам рекорд, конечно, никто не регистрировал, но он состоялся. Потому что абсолютным рекордсменом по скоротечности семейной жизни на всем белом свете оказался наш Ванька: его семейный стаж оказался меньше суток. Да-да, друзья! Брак был зарегистрирован местным сельсоветом в 15.22, а распался брак в 04.28 на следующее утро, где-то так. Тринадцать часов семейной жизни. Тринадцать, Карл! Зато как они были насыщены, эти часы!.. Весь вечер молодожены плясали-пили-целовались. Где-то к полуночи «уложили молодых и оставили одних». Брачная ночь, всё честь по чести!.. А часа в два этой брачной ночи молодой попросился у засыпающей жены в туалет и…
Дощатый сортир в огороде Ванька посетил, будем честны перед истиной, но, надев штаны, он по сугробам поскакал в темноте отнюдь не под крылышко любимой, а через огород к той, с кем всю свадьбу перемигивался, стервец. К Верке-солдатке, зазнобе своей когдатошной. Я же говорю, Ходок, туды его в качель! И даже ума у этого идиота не хватило, что его можно запросто отыскать и вычислить по следам на огородном снегу. Супружница молодая по этим следам его и нашла через два часа. Визгу было! Ванька отбивался, как мог, но попробуй тут отбрешись, если тебя застали с женскими трусами в руках в четыре часа утра в чужой хате. Этот идиот даже про крючок не подумал! Разлучница сидела, тупо уставившись в оленей на ковре. А что тут скажешь?..
Молодая жена повела себя достойно и порядочно. Под завывания, мольбу и заламывание рук так и не состоявшейся свекрови («а что я людям скажу?!») она молча собрала узелок и ушла в рассвет навсегда. И даже имени ее сегодня никто не помнит. А Ванька… Покатился Ваня Глядкин по семейной жизни, как сказочный Колобок. Со всеми своими «фамильными» приключениями. Вот есть, скажем, семейная династия сталеваров. Дед сталь варил, отец варил, теперь сын варит. Или семейная династия трактористов там или водителей: дед землю пахал, отец пахал, теперь сын пашет. А тут целая семейная династия Бл… Глядкиных. Дед бл… И так далее, товарищи.
Так вот, понеслась Ванькина жизнь по кочкам. Да еще как понеслась! Со всеми захватывающими подробностями. Одна очередная Ванькина жена застала его в чужой постели не то что с чужой бабой, а и вовсе без оной. А вот так! Выследила-вынюхала, нагрянула. А Ванька сам ей дверь и открыл. Во всей своей мужской красе. Без носков. Без часов. Без трусов. Он-то думал, что пассия его из ночного магазина с пивом вернулась, а тут!.. Как тут отмоешься, если ты в чужой квартире без трусов родной жене дверь открыл?.. Тут даже легендарный Штирлиц с его туфтой про случайные отпечатки пальцев на чемодане русской радистки выглядит, как младенец.
Ладно, пошли дальше. С другой своей любовницей Ванька спалился вообще по-глупому. Открыл своим ключом дверь ее квартиры. О как у них далеко зашло, свой ключ уже был Ваньке доверен, как мужу! Ну и крикнул радостно с порога, типа это я, любимая, прими сумки. Прошел на кухню и – столбняк! Сидит его любимая. Напротив – жена родная. Тоже как бы любимая. Чай пьют. И ведь не скажешь, что ключ, мол, на дороге нашел, не вы случайно обронили тут у подъезда?..
А вот еще, если мало примеров. Женился в очередной раз, вроде как даже остепенился. Всё чин чинарем: жена, дети, работа. А работал тогда Ванька кочегаром в местной котельной. И выпало ему дежурство в новогоднюю ночь. Ну, собрал он сухари, ушел на смену. А жена с детьми решили его поздравить с Новым годом: жалко папку стало – все с подарками, а он сидит там, поди, один среди вагонеток и лопат, бедненький. Как проклятый. Ну че, собрали подарок, остатки оливье, селедку под шубой в пакет, чекушку. Замотала жена ребятишек и на санки. И ровно в полночь подходят они к кочегарке, а им – замок под нос во всю дверь. О как! А где папка? А сейчас найдем, как раз новогодний снежок выпал, как по заказу. И по следам, по следам… Так, а теперь сюда. Понятно. А теперь вот сюда. Опаньки, вот и калитка! А чья эта калитка? А это тети Надина калитка!  целлый коллектив морковок  этой крашеной калитка!..
И жена, садюга еще та, не будь дурой для пущего эффекта запускает в эту калитку дочку семилетнюю. Тук-тук! Кто тама? Я тама! Кто «я»? Маша Глядкина. За дверью тишина, как на Луне без атмосферы, про что Маша Глядкина в одной умной взрослой книжке прочитала. А тут и папа «лунатик» дверь открывает. И как в той атмосфере на Луне, шары у «лунатика» на лоб! Маша?! Ты откуда? Из кочегарки. А где мама? А тута я, кобелина! Встречай гостей! Ну и началось новогоднее представление. Без Деда Мороза, правда, зато с елкой. Взяла Машина мама стоящую прямо тут же в углу елку и по папиной бл… морде от всей бабьей души! Всеми иголками и гирляндами прошлась. Туда по морде прошлась, обратно… Папа с этой поцарапанной мордой до самого развода стыдился по деревне пройти. Дневал и ночевал в своей кочегарке.
Вот так и текла Ванькина жизнь до поры до времени. А потом вдруг сложилось так, что перестал Ванька женам изменять. Да, перестал! По той простой причине, что жены-то закончились. Во всей округе уже про Ванькино бл… про Ванькину сущность знали, и не находилось даже самой запропащей дуры, чтобы польститься на Ванькино необьяснимое обаяние. Но жизнь есть жизнь, и вот однажды совсем с другой стороны беда подкралась. Откуда и не ждали…
(окончание следует)…
...
Александр Волков...

[Димитра]

ХОДОК (окончание)…
…То, что он попал, как кур в ощип, Ванька понял с первой секунды. И еще как попал! Живым бы уйти. Хотя парень в форме омоновца смотрел на него вроде как бы даже доброжелательно. Глаза такие добрые-добрые. Но не верилось Ваньке в эту доброту. Вот не верилось, и всё тут. Да и о какой доброте может идти речь в данной ситуации? Классика: муж неожиданно возвращается из командировки а тут… И не просто муж, а целый омоновец. Шкаф в дверях стоит! Что в высоту два метра ростом, что в ширину. И не просто из командировки, а из самой настоящей горячей точки, как эта дура вчера сказала. Правда, она тут же добавила, что еще с неделю «будет считать себя свободной». Вот тебе и неделя, дура! Так что, Ваня, влип ты по полной.
Вот и поделом тебе, если честно. Кто тебя тащил из твоей деревни на выходные в город? На хрена тебе сдалась эта поездка? Зачем ты поперся в этот кабак? Зачем ты снял эту дуру пучеглазую? Ну ладно, снял. Домой-то к ней зачем потащился? Нормальные люди таких в гостиницу волокут, а ты?.. Идиот! Вот и огребай теперь. И нет чтобы утром свалить, так ты еще и завис тут до обеда, кретин. А сама-то,  еще та морковочка , в какой угол забилась? Че-то не видать ее. Ну что, братан, надевай штаны и на кухню!.. А я сейчас. Голос у парня-омоновца был даже как бы веселый. И не вздумай дергаться. Ключи – вот они. Дверь не вышибешь, я ее сам ставил. А этаж пятый, ты знаешь.
На ватных ногах наш Ходок прошел на кухню, и тут начались чудеса! Хозяин выставил на стол бутылку водки. Поставил какую-то коробку слева от себя. Садись, гость дорогой! Про эту шлюху забудь, с ней я потом разбираться буду. А сейчас… Да, это… Колян я буду для тебя. Омоновец слегка кивнул. Ва-Ваня. Что ж ты, Ваня, по чужим бабам-то? Хотя лекций я тебе читать не буду, ты уже взрослый мальчик. Убивать тебя я тоже не стану. Наубивался я уже по горло, хватит. Если б ты только знал, парень, откуда я вырвался, из какого пекла!.. Ну да ладно. Колян разлил по стаканам водку. Давай-ка выпьем, Ваня, но сначала… Пошарился в принесенной коробке. Сначала прими вот это. На ладони размером с добрый лаваш лежала кучка каких-то таблеток. Не боись, это не яд. Я же сказал, уйдешь отсюда живым. Слово даю! Глотай. Ну, чего, деваться некуда – проглотил Ванька эти таблетки. Парень воду протянул. Глянул на часы. На, запей. А теперь не чокаясь. И осушил стакан до дна. Пей, говорю! Выпил Ваня водку.
Картина принимала сюрреалистические оттенки. Колян налил по второй. Между первой и второй, как говорится. Давай, Ваня! Ваня дал. Жуй вон, паря! Придвинулось что-то на тарелке. То ли салат, то ли… В голове у Ваньки закружило, в животе потеплело. «Может, не всё так уж и страшно», – мелькнула мысль. С этой дурой, Ваня, я всё равно развожусь, так что твой визит особой роли не сыграл. Но прости, братан, наказать тебя надо, сам понимаешь. Ибо… Чтобы на чужое не зарился. Да и за всё надо платить, так?
В руках у хозяина квартиры появилась швабра. Колян, как ромашковый лепесток, оторвал двумя пальцами от швабры перемычку для тряпки. В огромных ладонях остался один голый черенок. Вставай, Ваня. Ваня ничего не понимая, встал посреди кухни. Руки расставь, дружок. Ваня расставил руки, и Колян вдел в рукава рубахи за Ванькиной спиной остатки швабры. А это чег… Ща поймешь. Приготовленными, похоже, заранее шнурками Колян привязал раскинутые Ванькины руки к этой перекладине. А теперь вот еще что… Ну-ка, ноги. Такими же шнурками омоновец перетянул-перевязал Ванькины ноги в районе щиколоток. А это зач… Ща обьясню, Ваня. Ничего не понимая, стоял Ванька в чужой кухне, как крест на берегу океана в районе Рио-де-Жанейро, помните? С привязанными к палке руками. Не согнуть руки, не разогнуть. Чтобы это значило? А это, значит, Ваня, как бы прочитал его мысли Колян, это значит, Ваня, что отпускаю я тебя. Да-да, мой друг, отпускаю! И не просто отпускаю, а провожу тебя самолично до первого этажа. Колян глянул на часы. Чтобы ты в такой вот позе не упал ненароком, а живым и здоровым вышел на улицу. А там я тебе всё и обьясню окончательно. Пошли. Сейчас только дверь замкну, чтобы моя мамзель не сбежала.
Ну что? Давай-давай, скорей, Ваня! Колян, как родного брата, заботливо, чуть ли не на руках, нес Ваньку по ступенькам вниз. Давай-давай, Ванек, шевели батонами! А то греха не оберешься. Давай-давай. Вот сюда ногу. Вот сюда граблю свою. Теперь другую граблю. Вот молодец! В голове у Ивана играла хмельная музыка. В животе урчало. От салата, наверное. Ну вот мы и на свободе, Ваня!.. На улице солнце ударило в глаза. А теперь отпускаю я тебя, Ваня. Ступай себе с миром, ходок! А зачем всё это, Коля? Вот это всё – зачем? Швабра, ноги. Помолчал Коля. Посмотрел на часы. А это затем, Ваня, друг ты мой ситный. Помнишь, я дал тебе таблетки?.. Ну так вот, слабительное это, Ваня. Типа пургена. Фе-нол-фта-ле-ин по-научному. Еле выговорил. Но тебе это уже знать, братишка, ни к чему. Слабительное, короче. И этого слабительного я тебе дал, дружище, на целую роту. Очень много дал, короче. Чтобы надолго ты, Ваня, запомнил, как по чужим бабам шастать. Мне про этот фокус один мой сослуживец рассказал. Опыт у него богатый был по этой части. Вот и я. Знал я про свою сучку давно, заранее приготовился. Таблетки, шнурки. А ты как раз под эту раздачу и попал. Не обессудь, братан, лады? А зачем я тебе штаны на щиколотках перетянул, ты, я думаю, понял. Правильно, чтоб ни капли драгоценного своего не расплескал по дороге. Счастливого тебе, Ваня, пути! Минуты три у тебя еще есть, чтобы вырваться. Но не думаю я, что тебе это удастся. Не первый ты, Ваня! Проверено корешем моим. И не последний ты, я думаю. Полно вас, таких ходоков. Дыши, Ваня, воздухом. Да поглубже дыши, пока воздух вокруг тебя еще свежий. А то через три минуты дышать тебе, Ваня, свежим воздухом уже не придется. Да и окружающим тоже. Ну, бывай!..
И скрылся добрый омоновец Коля за дверью подъезда. Ну что, друзья, представьте себе картину. Лето. Полдень. Центр города с миллионом населения. Идет наш ходок Ваня Глядкин, аки посуху, по центру этого города. Широко расставив руки своя. Ветром гонимый. Солнцем палимый. Неся таким образом собою крест свой тяжкий в прямом смысле этого слова. Многочисленные прохожие, оглядываясь недоуменно на странного прохожего, спешат по своим делам. Любуются летними лучами солнца. Радуются жизни. Дышат свежим воздухом. И даже не подозревают, что дышать им этим свежим воздухом остается ровно одну минуту. Тридцать секунд. Двадцать. Десять. Пять. Четыре. Три. Две. Одну. И…
P. S. Помните, в детстве бабушка начинала свои рассказы со слов «старые люди говорят, что…». А мы закончим этот рассказ теми же словами. Старые люди говорят, что бродит где-то среди нас неприкаянный призрак ходока Ваньки Бл… Глядкина. И несет он свой вонючий крест в назидание подрастающему поколению новых ходоков. И никто не может освободить призрак Ходока от тяжести этой, слишком уж зловонный дух от всего этого бл… исходит. Так что если встретится кому-нибудь где-нибудь когда-нибудь фигура призрака такого ходока, то знайте: что-то тут нечисто! Пахнет чем-то нехорошим. И ступайте, нет, бегите от этого места без оглядки как можно скорее. К любимым своим бегите! Которые вас любят и ждут...
... ... ...
Александр Волков...

[Дуэнья]

 

[Сойка]

Ох-ох-ох... Грехи наши тяжкия... 
 
Димитра,