Самый лучший свой ужин я запомнил на всю жизнь. В конце января 1944-го выписали меня из госпиталя. Ну, ты знаешь, я в Свердловске после ранения лежал.
Меня, естественно, на формирование отправляют, но я упросил, чтобы мне дали родителей навестить. Дали мне пару дней. Они примерно 250 км от Свердловска, около станции Лопатково, в эвакуации жили. Одна сестра на врача в Свердловске училась, а остальные сестры и родители там. Отец кузнецом работал, там мастерская была при колхозе, делали сани и лыжи для фронта. Работа тяжелая, а зарабатывал очень мало, но не жаловались.
Родителей не предупредил, что приеду. Да и как предупредить-то? Купил подарки на рынке: платки для сестер и матери, отцу шапку. И на поезде доехал, благо от Свердловска поезд шел, чтобы день с ними провести. Приехал и... ужаснулся. Халупа, одна комнатушка, потолок головой задеваешь, они там вчетвером. Все ободранные, одежка – заплата на заплате, холодно (дрова экономили). А главное еды-то почти совсем нет!
Лишь несколько картофелин, чуток крупы, и полбуханки хлеба. Карточек же еле-еле хватало на еду. И зачем я эти тряпки вез, лучше хлеба бы купил. Говорю: «Я же вам как 40% от оклада (больше нельзя тогда было) отсылаю!» А они мне: «Так что на них купишь, цены знаешь какие. Ты присылаешь около 400 рублей, вот это стоимость буханки хлеба на рынке. Да и то мы сестре твоей в Свердловск отсылаем, она студентка, ей нужней».
Я вижу, отец места не находит. Кузнец, хозяйство всю жизнь вел, а тут даже сына, что из госпиталя выписался, накормить нечем. Вижу отец собирается:
– Ты куда?
– Сейчас вернусь.
Ну, положим, вернулся он не сразу, а через час, но счастливый! Говорит, я к председателю колхоза ходил. Сказал ему: «Как же так, сын-орденоносец приехал, с фронта, с госпиталя. Что я на стол поставлю, чем кормить?» Председатель покряхтел и выписал мне аж три кило бураков (сахарная свекла). Мать так и засияла! Суп сварила, ну а хлеба полбуханки у нас было.
Господи, какой же вкусный ужин был! А потом чай пили почти всю ночь, бураки вместо сахара, они же сладкие. А главное – с семьей вместе полдня и целую ночь под одной крышей. С мамой, с папой, с сестренками. Это же надо какое счастье! Будто и войны нет! А наутро я уехал. Мать, сказала: «Ты вернешься». И я обещал: «Вернусь». И вернулся, обещание сдержал...
Правда, увидел я их снова лишь уже в конце 1946-го. Вот сколько с тех пор ужинов я съел, сколько чаев испил, а более вкусного так и не было...
Е. Смекалкина