Этот город не должен был появиться на свет. В безлюдной, безводной Тургайской степи с морозными зимами и изнурительно жарким летом люди селились неохотно, а жизнь их была наполнена борьбой с окружающей средой. Однако в 1950-е годы там начали строить целый город. Появление в центре Казахстана Аркалыка стало лишь одним из бесчисленных эпизодов покорения человеком природы. Его население к моменту распада Советского Союза насчитывало почти 90 тысяч человек, будущее очередного советского «города солнца» казалось относительно безоблачным, но 1990-е стали для него действительно лихими. Из Аркалыка уехала половина его жителей, опустели целые микрорайоны, и областной центр стал напоминать вторую Припять. Рассаз о том, как стала возможной крупная градостроительная ошибка, заложниками которой стали десятки тысяч человек.
Казахстан, бескрайние степи Тургая. Суровые зимы сменяются знойным летом, пресной воды и осадков не хватает, природа и климат мало приспособлены для комфортного существования, но в 1950-е годы считалось, что нет таких вершин, которые было бы не под силу взять человеку труда. Как это часто бывает, именно в таком месте, сложном для работы и жизни, геологи обнаружили ценный ресурс, в котором отчаянно нуждалось народное хозяйство. В данном случае речь шла о бокситах — важнейшей руде, из которой производили алюминий.
Бокситы в окрестных степях нашли в 1948 году. Нужда в них была столь велика, что разработка месторождений оправдала и строительство с нуля нового города, получившего название Аркалык, и прокладку туда железных и автомобильных дорог. В эпоху безудержного покорения природы такого рода ситуации возникали по всему СССР. Размышлять, что произойдет с населенным пунктом, если потребность в добываемом рядом ресурсе исчезнет или его запасы истощатся, было некогда. Строителям коммунизма было не до подобных сантиментов. В 1956 году сооружение Тургайских бокситовых рудников было объявлено всесоюзной ударной комсомольской стройкой, и летом в безлюдной степи высадились первые отряды переполненной энтузиазмом молодежи.
Пока комсомольцы строили рудник и город горняков при нем, параллельно все в той же степи шли масштабные работы совсем иного рода. Весной 1954 года по инициативе Никиты Хрущева в стране развернулась кампания по «освоению целинных и залежных земель». Миллионы неиспользуемых гектаров степи было решено вовлечь в сельскохозяйственный оборот, чтобы дать стране хлеб. Целину поднимали и в Тургае, а из Аркалыка задумали сделать своего рода оазис, промышленный центр будущей житницы.
Тем не менее первая высокая московская комиссия, прибывшая в самый центр Казахской ССР, сначала вынесла неутешительный вердикт. Нехватки питьевой воды и продуктов питания в сочетании с суровым климатом оказалось достаточно, чтобы строительство Аркалыка было признано нецелесообразным. Однако это решение было тут же пересмотрено — видимо, сказалось и влияние «алюминиевого» лобби, и самоуверенность профессионалов в «освоении» народных средств. Спустя девять лет с начала строительства населенного пункта ему был присвоен статус города, а в 1971 году Аркалык стал, вероятно, самым маленьким областным центром Союза: к этому времени здесь жило около 15 тысяч человек.
Первые три десятилетия существования Аркалыка, казалось бы, посрамили скептиков, не веривших в возможность создания в данных природных условиях благополучного города. В степи выросли панельные многоэтажные микрорайоны, заселенные преимущественно горняками, в областном центре появился весь необходимый набор общественных зданий: от обкома до дворцов культуры, спорткомплексов, кинотеатров, гостиниц, даже настоящего вуза. Рудники окружили Аркалык полукольцом, но для пущего комфорта проживания в самóм городе был создан крупный пресноводный искусственный водоем, берега которого заняли рекреационные зоны. В степи с ее однообразной флорой были высажены десятки тысяч деревьев, которые летом давали столь желанную тень и защищали от ветров.
Еще в 1980-е годы будущее Аркалыка виделось исключительно в светлых тонах. Местное рудоуправление выдавало на-гора до 20% всех бокситов Советского Союза, отсюда это сырье по железной дороге отправлялось преимущественно на алюминиевые заводы Сибири. Горняками работали мужчины, для занятости женщин были созданы свои производства: швейная и керамическая фабрики, завод радиодеталей, целый ряд предприятий пищевой промышленности. Планы развития молодого областного центра предусматривали и диверсификацию его промышленности, избавление от статуса «моногорода», целиком и полностью зависящего от добычи бокситов. В частности, в Аркалыке предполагалось строительство крупного авиамоторного завода. Однако во второй половине 1980-х что-то пошло не так.
Горбачевская перестройка в аркалыкском случае выразилась в упразднении области, центром которой он был. Это событие носило не только статусный характер, но и оказало конкретное влияние на качество жизни в городе: пусть и крупный, но райцентр финансировали куда хуже маленького облцентра. Союзные и республиканские власти на фоне непростой экономической ситуации в стране использовали ликвидацию Тургайской области, с удовольствием заморозив инвестиции в важные аркалыкские проекты (например, в то же производство авиационных двигателей). И хоть в 1990 году после активных протестов местных жителей область была восстановлена, Аркалыку это уже никак помочь не могло. Страна разваливалась, а город, по сути, стал жертвой этого процесса.
Во-первых, распад Советского Союза вызвал естественный в такой ситуации разрыв старых экономических связей. Экономический кризис 1990-х в России повлек падение производства алюминия и, соответственно, снижение спроса на сырье для него. Бокситы Тургая алюминиевым гигантам Сибири были больше не нужны, а своих соответствующих заводов в Казахстане, бедном водными ресурсами (обычно энергоемкая алюминиевая промышленность привязана к ГЭС), не было. Сокращение доходов, безработица и опасения возможных конфликтов на национальной почве вызвали массовую эмиграцию из Аркалыка. Русские уезжали в Россию, выселенные в свое время в Казахскую ССР немцы возвращались на историческую родину в Германию. Отток экономически активного населения еще более усугубил городские проблемы. В Аркалыке начались перебои с теплом, электроснабжением и водой, что в условиях резко континентального климата носило особенно тяжелый характер. В 1989 году здесь жило 89 тысяч человек, спустя десятилетие половина из них покинула областной центр. Город резко, фактически в одночасье, опустел.
Городские власти решили бороться с системными проблемами в инфраструктуре нетривиальным образом. В 2001 году в Аркалыке была проведена масштабная «оптимизация». Она заключалась в принудительном переселении оставшихся жителей окраинных микрорайонов в опустевшие квартиры центра города — он стал гораздо компактнее, что помогло обеспечить более стабильное снабжение населения теплом, водой и электричеством, но имело необычный побочный эффект. Аркалык со своими отселенными многоэтажными микрорайонами стал напоминать город-призрак, похожий на погибшие населенные пункты Крайнего Севера или знаменитую Припять, опустевшую после аварии на Чернобыльской АЭС.
В городе горняков сложилась парадоксальная ситуация. В некоторых его районах продолжала кипеть жизнь: дети по-прежнему ходили в школу, на вокзал прибывали поезда, по улицам гуляли с колясками молодые мамы. Здесь же, по соседству с этим бедным, но в общем-то обычным бытом, зияли пустыми оконными проемами десятки пяти- и девятиэтажных жилых домов, стояли заброшенный кинотеатр и недостроенная больница, а аэропорт принимал лишь редкие вертолеты, участвовавшие в поисках возвращавшихся с МКС космонавтов.
Впрочем, данная программа имела определенный успех. Главное, в Аркалыке удалось стабилизировать численность населения. Да, примерно половина его жителей уехала оттуда навсегда, но 40 тысяч человек все же остались, и в последние годы наблюдается хоть и совсем небольшой, но рост количества местных обитателей. Пусть эта статистика вселяет определенный оптимизм, но данные цифры всего лишь ширма, за которой прячется остающаяся нерешенной системная проблема: никакой необходимости в существовании этого города по-прежнему нет. В советское время сюда приезжали по зову комсомола или партии, за длинным рублем или в порыве трудового энтузиазма. В наступившие совершенно иные рыночные времена единственной силой, которая могла бы заставить человека жить в некомфортных для себя условиях, остались лишь деньги. И с последними в Аркалыке все еще существуют большие проблемы.
Образование, искусственно возникшее в голой степи по прихоти советского правительства, после исчезновения этого правительства потеряло почти всю свою индустрию. Бокситовый рудник, хотя и нашел в конечном итоге потребителя своего сырья внутри самого Казахстана, постепенно истощается. Его закрытие в обозримом будущем неминуемо, что может привести к самым печальным последствиям и для выживших остатков города. Без бокситов Аркалык останется лишь административным центром полностью сельскохозяйственного региона. Какой-либо альтернативной промышленности, обеспечившей бы его жителей работой в перспективе, за эти годы создать так и не удалось. Конечно, окончательно город не вымрет: жителям окрестных сел и поселков надо где-то учиться, куда-то приезжать за покупками или ради культурных мероприятий, а чиновникам все так же надо сидеть в кажущемся непропорционально гигантским 8-этажном здании бывшего обкома.
Но судьба Аркалыка в очередной раз продемонстрировала, что успешный город как автономная единица не может возникнуть просто по чьей-то прихоти. У его существования должна быть мощная и, самое главное, стабильная экономическая основа, тем более когда речь идет о достаточно экстремальной окружающей среде. Опыт десятков шахтерских поселков севера России может только подтвердить этот тезис. В том, что жизнь Аркалыка сложилась именно так, виноваты не только геополитические коллизии 1990-х, но и банальные экономические просчеты, заложенные еще на этапе его проектирования. Как бы красиво ни выглядел на бумаге родившийся в пустыне «город-сад», выжить он не может, если на самом деле никому не нужен.
ссылка
Вторая Припять: как советский город-сад превратился в город-призрак (Прочитано 1680 раз)
Похожие темы (5)
