Чужие волосы
Эта история произошла со мной в далеком 1991 году. В то время я работала в детском саду нянечкой. И случилась со мной беда - в саду у одного ребенка заметили вшей, начался "поголовный" осмотр от детей до воспитателей, и к огромнейшему огорчению заражена была половина группы, часть воспитателей и нянек, исключением не оказалась и я...
Сад закрыли на карантин, коллектив, разумеется, тоже распустили до снятия. Бороться с моими "головными соседями" взялась мама, посадив меня и взяв допотопную ручную машинку, напрочь лишила меня моих роскошных каштановых волос, но на этом "экзекуции" не закончились, потом она побрызгала оставшуюся растительность дихлофосом и напялила полиэтиленовый пакет, а остриженные волосы сожгла. Как же я убивалась… Представляете - 20 летняя девушка и лысая, для меня это был невообразимый кошмар, в общем, очень уж я страдала. Какое-то время спустя мама где-то раздобыла парик с белыми волосами до плеч и почти полгода я его носила. И вот волосы вроде бы стали отрастать, это был уже не ежик, а вполне себе стрижка под "пацана".
Захожу я однажды к подруге, а она в огромном дедовском сундуке роется и раскладывает содержимое на две кучки: "ВЫКИНУТЬ" и "ОСТАВИТЬ", поболтали мы с ней немного, и решила я уже домой выдвигаться, как взгляд мой упал на кучку "ВЫКИНУТЬ", в которой лежала толстенная коса длинной под метр, да еще цвет волос в точку как у меня. Прихватив эту самую косу, я вприпрыжку отправилась домой, купив по пути зажимы. Придя домой, я весь вечер крутилась около зеркала, прицепив косу, счастью моему не было предела! С этого дня-то все и началось.
Ночью меня разбудило чувство нехватки воздуха, проснулась, и оказалось, что запуталась в косе, но как? Ведь я точно помню, что сняла ее перед сном и убрала в тумбу, но нет, вот она, обвитая на моей шее. В общем, заморачиваться не стала - убрала ее обратно в тумбу и улеглась спать. На утро вновь провела полчаса около зеркала сооружая прическу и заметила, что коса чуть изменила цвет, стала более светлой, списала на то, что столько времени она пролежала в секретке в темноте, а сейчас находится при дневном свете. День прошел отлично, вечером уставшая пришла домой, переделала все дела, прилегла, да так и уснула.
И снится мне сон: "Гуляю я по городу, настроение прекрасное, и тут замечаю, что люди на меня странно смотрят. Я сажусь на скамью и разглядываю себя в поисках "чего-то не того", и подсаживается ко мне женщина, красивая, но в платке, повязанном на голову, и говорит:
- Верни тебе не принадлежащее, иначе проблем не сосчитаешь, - после чего встает и уходит.
Утром сна я не помнила, все было как обычно, только на губах и носу появился герпес, ну герпес и герпес - только зря я так посчитала. Дальше - больше. По ночам я стала задыхаться, мучили дикие головные боли, обратилась к доктору - он поставил мне гайморит, лечили, чистили, вроде полегчало, но ненадолго… Через неделю начали болеть уши, боль была невыносимой, в итоге диагноз гнойный отит, и это-то летом (!!!), потом болели зубы – зубы, которыми я всегда гордилась, ведь я регулярно посещала стоматолога, а он в свою очередь говорил, что редко встречает такие здоровые и крепкие зубы. И вновь начались головные боли, дошло до того, что я от боли теряла сознание. Забыла сказать, что в это время косу я не носила, во-первых, затылок у меня стал лысеть, но это я списала на то, что коса тяжелая и волосы просто вырываются зажимами, а во-вторых, мне просто было не до косы.
Я очень тяжело переносила свои болезни, почему-то у меня было стойкое желание, чтобы поскорее все закончилось, понимаете? Умереть хотелось быстрее… Через несколько дней передышки у меня ночью поднялась высоченная температура, появился озноб, а тело покрыла какая-то сыпь, меня увезли в больницу и поставили менингит. Мама уже не выдержала, обратилась к известной в нашем городе бабуле, которую и уговорила приехать с ней в больницу, чтоб посмотреть меня. Бабуля эта оказалась очень милой, много говорила и под конец начала рассекать воздух руками, при этих ее манипуляциях мне захотелось спать, даже не то чтобы спать, а просто веки будто неподъемные стали и по телу разлилась блаженное затишье, знаете, когда что-то сильно болит, а потом резко отпускает, вот именно так. Я уснула.
Через неделю меня выписали из больницы, потому что менингит очень быстро отступал, врачи даже руками разводили, вроде болезнь очень серьезная, а тут такое...
Вернувшись домой, стала расспрашивать маму, что же сказала бабулька. Мама ответила, что ничего серьезного, будто бабка меня просто почистила, в общем-то, ответ меня полностью устроил, и я ушла в свою комнату. Вечером намечалось гулянье, я навела марафет и решила прицепить косу, а ее то и нет. Вот тут-то маме и пришлось все мне рассказать. Оказывается, коса эта принадлежала прапрабабке моей подруги, волосы она свои очень любила и по какой причине отстригла - мне не известно, но хранила она их всю свою жизнь, а после смерти дочь пожалела выкидывать косу и оставила на память о матери, так коса и передавалась «по наследству», пока после смерти бабушки не попала в руки моей подруги и далее ко мне.
Бабка, которую привела мама сказала, что умершая прапрабабка не беспокоила никого, пока коса была в их семье. Как дословно сказала бабулька моей маме: "Она за эту косу дочь твою в могилу тянет". Когда мама с этой бабулькой пришли к нам домой, чтоб найти и сжечь злополучную косу, оказалось, что коса абсолютно седая. Мама говорит, что в тот момент чуть сама от страха не поседела. А когда они закончили сжигание этих волос, бабулька сказала: "Ну ей же снился сон, не нужно было перечить". Когда мне это сказала мама, у меня в голове почему-то сам по себе всплыл этот сон.
Теперь я точно знаю, что ни в коем случае нельзя чужую органику на себя мерить, ведь даже после смерти она держит связь со своим хозяином....
Мертвые рукиАвтор: Марьяна Романова
Дело было в маленьком городке на востоке России.
Одну женщину наняли сиделкой к смертельно больной старушке. Та уже несколько лет не вставала с постели и даже не разговаривала — только смотрела побелевшими, как застиранная скатерть, глазами в потолок и ждала смерть, которая никак за нею не приходила.
Работа была нетрудная. Несколько раз в день разжать пальцами твердый серый рот и маленькими ложечками вливать в него йогурт и жидкий супчик, приносить судно, переворачивать старушку, которая весом была не тяжелее большой тряпичной куклы, и протирать ее желтую, будто восковую, кожу специальным лосьоном, чтобы не появлялись пролежни.
И вот однажды сиделка подошла к старушке и увидела, что глаза у той стали совсем белыми, как у мертвой птицы, рот открылся, а челюсть набок съехала.
Женщина позвонила в «скорую», хотя и понимала, что это уже не поможет. Так и вышло — усталая женщина в замызганном белом халате строго отчитала ее за вызов к мертвячке: «Вам в морг сразу звонить надо было. Правда, все равно они раньше завтрашнего утра не приедут, на улице метель. Вы ей платочком челюсть подвяжите и окна в комнате откройте, ничего с ней не случится».
Ночевать в одной квартире с мертвой старушкой не хотелось. Но как назло, родственники покойной уехали в областной центр и тоже должны были вернуться к утру.
Делать нечего — сиделка нашла в шкафу какой-то платок, ладонью закрыла мертвые глаза, стараясь при этом не смотреть в лицо старушки и думать о своем. О светлом будущем, например, и его пленительной частности, дальнобойщике по имени Иван, с которым она встречалась уже третий месяц, и дело шло к свадьбе.
Сиделка распахнула форточку, зачем-то прикрыла старушку тонким шерстяным одеялом и вышла, затворив за собою дверь.
Как ни странно, сморило ее довольно быстро, но сон был неглубоким, тревожным. Снились женщине какие-то портовые серые города, басовитые корабельные гудки, чайки, низко парящие над штормовым морем. Вдруг ей почудилось, что сквозь сон она слышит шаркающие шаги. Как будто бы кто-то ходит по коридору, медленно, словно с трудом.
Женщина села на кровати, протерла глаза, а потом, накинув на плечи халат, вышла в коридор.
И сразу увидела ее, старушку. Та прислонилась к стене, идти ей было трудно, колени подгибались. Направлялась, кажется, она в уборную.
Сиделка сначала даже не испугалась. Первой мыслью было: неужели врач ошиблась? Ужас-то какой, а она оставила бедную старуху с распахнутой форточкой, в мороз и метель. Да еще и платок так туго повязала, чуть не удушила. Правда, странно, что бабушка шла, — ведь последние два с половиной года она с кровати не поднималась. А вдруг упадет, шейку бедра сломает? Женщина бросилась вперед, поддержала старушку за локоть.
— Осторожнее, осторожнее, что же вы меня не позвали…
Старуху шатало. Она была еще более бледной, чем обычно, и глаза ее были закрыты.
И вдруг она прошептала, слабо и хрипло:
— Помоги мне… Руки…
Кажется, сиделка услышала ее голос впервые.
— Чем помочь? Давайте я вас в постель отведу. Может быть, чаю горячего с вареньем?
— Нет, руки… — монотонно повторила та. — Помоги мне, они не разгибаются. Разогни мне руки.
Только тогда сиделка и заметила, что руки старухи сложены на груди, как у мертвой.
— Сейчас, сейчас… — Но, прикоснувшись к ладоням старушки, она отдернула руки как от раскаленной сковороды.
Они были ледяными. И твердыми. Глаза привыкли к полумраку, женщина пригляделась и увидела на старухином лице фиолетовые пятна. В три прыжка она оказалась в своей комнате, плотно прикрыла дверь и задвинула ее письменным столом. Сердце колотилось, в голове шумело. Такого не может быть. Просто не может быть.
Но это было, было по-настоящему, мертвая старуха шла по коридору, осторожно и медленно, с закрытыми глазами и побелевшим лицом. Из-за двери донесся ее слабый голос:
— Почему ты ушла? Помоги мне. Руки не разгибаются… Разогни их… Выйди… Открой дверь…
Счет времени сиделка потеряла, но когда старуха затихла, за окном уже светало. Наконец, женщина решилась выглянуть из комнаты. В коридоре — никого. Она медленно дошла до комнаты старухи, дверь в которую была плотно закрыта. Женщина не могла бы объяснить, что ею руководит. Почему она просто не уйдет из этой квартиры и не забудет о произошедшем.
Старуха лежала на кровати, руки сложены на груди, челюсть подвязана платком, на белых щеках — иней.
Только вот одеяло почему-то валялось на полу, скомканное.
Женщина дождалась машины из морга, а потом ушла и больше в тот дом никогда не возвращалась.
ХозяйкаСлучилось это еще до войны. В лесу стоял дом лесника, но жила там одна только женщина. В пожаре погибла вся ее семья, муж и сын. Остался только пес неизвестной породы. Большой, черный, с белым пятном на груди. Он сам еле остался жив. Бросившись в горящий дом, он пытался вытащить ребенка, но не успел, мальчик задохнулся в дыму. А еле живого обгорелого пса женщина выходила. В благодарность он платил ей поистине сыновней любовью, заменив потерянную семью. Не в силах жить в деревне, где случилась трагедия, она попросилась у председателя назначить ее на место пожилого лесника, давно ищущего себе замену.
Председатель сначала сопротивлялся. Виданное ли дело, женщина одна, в глухом лесу, полном волков и медведей. Но женщина была настойчива и добилась своего. Так они и зажили вдвоем. Председатель поначалу часто наведывался в гости, проверяя, но вскоре понял, что новый «лесничий в юбке» неплохо справляется, и оставил их в покое. Первая зима прошла спокойно, а ранней весной пес стал надолго пропадать в лесу. Женщина не знала, что и думать, с тревогой ожидая припозднившегося «сына». Но однажды пес пришел не один.
На опушке, недалеко от дома, стояла молодая волчица. Вот так и раскрылась причина опозданий и исчезновений.
Поселилась молодая семья в будке. И все бы хорошо, но волчица никак не хотела мириться с присутствием человека. Как только женщина подходила к будке, она тут же пряталась, рычала и скалилась. Однажды ночью в дверь поскребся и тихо заскулил пес. Женщина выскочила во двор. Он привел ее к будке.
Волчица лежала на подстилке и с трудом дышала. Женщина залезла внутрь и, ласково приговаривая, стала ощупывать ее. Волчица, ослабленная болезнью, не сопротивлялась, только тихо поскуливала. Все кости были целы, а пасть чистой. Что же случилось?
Женщина не знала, что делать. Встревоженный пес лежал рядом с подругой, в надежде смотря на «мать». Не в силах сидеть дома, она взяла старый полушубок и легла в конуре. Тесно, но тепло и даже немного уютно. Пес лег на пороге и, не мигая, смотрел на «жену». К утру женщину сморил сон. Проснулась она от того, что кто-то лизал ей лицо. Открыв глаза, она встретилась с желтым волчьим взглядом.
Волчица поддела носом полушубок, которым укрывалась женщина, и залезла под него, свернувшись в клубок, грея и греясь. Женщина осторожно потрогала нос. Влажный. Спокойная, что все обошлось, женщина уснула.
А потом родились щенки. Два крепких красивых мальчика. Настоящие волки. Вот только ростом и цветом пошли в отца. С таким же белым пятном на груди. Но вместе с радостью пришло и горе. Защищая дом от медведя, погиб пес. Женщина похоронила его там же, рядом с большой белой березой. А потом всю ночь над могилой плакали две женщины, потерявшие сына и мужа. Волчица не оставила женщину. Вскоре и в деревне привыкли к ней и иначе чем «невесткой» не называли.
Но человеческая жизнь не бесконечна. Председатель ехал к дому лесника, как вдруг под ноги лошади бросился волк. Чудом удержавшись в седле, он уже сдернул с плеча ружье, как узнал «невестку». Волчица металась по дороге и скулила. Почувствовав неладное, мужчина подстегнул лошадь. Он нашел ее в доме уже остывшую. Вызванный фельдшер сказал, что остановилось сердце. Хоронили женщину на деревенском кладбище. Все это время председатель видел мелькавшие спины трех волков. Серебристую, волчицы, и черные, ее сыновей. А ночью вся деревня не могла уснуть. Выли волки.
— А что случилось с волчицей и ее щенками? — спросила я
— Они ушли в лес.
Говорят, волчица до самой смерти так и не подпустила к себе ни одного волка. А через три года ее нашли мертвой на могиле пса. Председатель, не слушая никого, похоронил ее рядом. Щенки выросли и стали вожаками. У них тоже родились дети. А самое удивительное, что стаи, у которых были черные вожаки, никогда не нападали на людей и скот. Да и охотники тоже их не трогали. Помнили про верного пса и его подругу.
— Шкура черная, а душа белая! — говорили про них.
А еще говорили про странную женщину, помогающую найти дорогу потерявшимся в лесу. Рядом с ней всегда две собаки. Одна из которых так похожа на волчицу
Дед и тётя Тамара
Хочу рассказать историю моего детства. В ту пору мне было лет 11. Мы жили тогда в глухой деревне, в километрах 800 от нашей родины, куда отца тогда перевели по работе. Сообщение в те годы было неважным, особенно зимой. Однажды утром, когда, как обычно, мама собиралась на работу, а меня растолкала, чтобы дать наставления и закрыть за ней дверь, мы услышали стук. Когда мы с мамой открыли, то увидели на пороге довольного деда. Надо сказать, что путешествовал дед своеобразным способом, исключительно на попутках. В нашу глухомань и сейчас-то никто не рискует так добираться, а уж в то время тем более. Уж очень много страшных случаев в дороге происходило в тех краях. Мы, конечно, очень боялись за деда, но его было не переубедить, он всех выслушает и сделает по-своему, несмотря на то, что частенько деду приходилось вполне прилично топать в ожидании попуток. Но, надо признать, никто деда не обижал.
— О-хо-хо! — тяжело и протяжно вздохнул дед.
— Что такое? — вздрогнула я, подумав, что ему тяжело с дороги.
— Одна-а-а-ко, вона как! — снова вздохнул дед, вытянув губы трубочкой.
Поняв, что дедовы вздохи не связаны с состоянием его здоровья, я завалилась спать. В последнее время со мной часто случались признаки непривычной слабости. Родители рано уходили на работу, брата уводили в детский садик, а я спала как убитая до школы. Несколько раз я просыпалась около 12 дня (училась во вторую смену) на полу с разбитыми губами, синяками и ссадинами, но что со мной происходило, я не помнила. Несколько раз я просыпалась от того, что меня тормошила соседка, которая замечала, что двери у нас были открыты настежь. Но я ничего не помнила, кроме того, как мама ушла, а я закрыла за ней дверь. Вот именно то, что я закрывала дверь, я помнила четко и в мельчайших подробностях, а дальше — ничего!
Но в тот день, когда приехал дед, все было по-другому. Я проснулась через полчаса после ухода мамы вполне бодрой и отдохнувшей. Сели с дедом пить чай.
— Ты потом мети давай пол! — заявил, пожевав губами, дед.
Я удивилась, но спорить с ним мама не разрешала. Поэтому, убрав со стола, я занялась тем, чем приказал дед...
— Чего плохо метёшь? Мети лучше, — командовал дед, следуя за мной по пятам, на что я, конечно, огрызалась, потому что никакого мусора на полу не было.
Но дед был неумолим, заставил меня мести где-то под порогами, под плинтусами на полу, и в конце концов я вымела из-под порога какую-то дрянь, разглядела там останки мышиной тушки, перья, какие-то сморщенные куриные лапки... Дальше разглядывать было некогда, так как меня стало рвать. Как ни странно, дед успокоился, даже казался очень довольным.
— Идет! — сказал дед многозначительно, хитро ухмыляясь в окладистую бороду, и, действительно, в дверь тихонько постучали.
— Алисанька! Девочка! — услышала я голос тёти Тамары, матери моей подружки, с которой я недавно познакомилась. — Открой мне!
С тетей Тамарой мы познакомились незадолго до приезда деда. Вернее, я познакомилась сначала с её дочкой на каком-то утреннике. Она была моложе меня, и мы с ней в школе встречались редко, но она показалась мне очень интересной девочкой. Подружка вскоре стала приходить ко мне очень часто и засиживалась допоздна. В один из таких визитов за ней пришла мама, так мы познакомились с Тамарой. Однажды я пришла к подружке сама, без предупреждения. Девочка вышла мне навстречу и стала кричать, что я ей надоела, что её заставляет дружить со мной мама. Я ушла, но она на следующий день пришла ко мне снова, плача и раскаиваясь в своих словах. Тамара же при моих родителях приходила крайне редко, хотя её дочь постоянно находилась у нас, поэтому я удивилась, узнав её по голосу.
— И кто же это? — ехидно спросил дед и, когда я объяснила, разрешил. — Ну, что ж, поди открой!
— Ты что делаешь, девочка? — ласково спрашивала тётя Тамара, заходя в дом. — Ты одна?
— А тебе, падлюка, какая разница? — выступил ей навстречу из-за меня дед. — Не ожидала?!
При этом тётю Тамару затрясло, лицо у нее вытянулось и побледнело, трясясь и заикаясь, она попятилась к двери. Я подумала, что женщина испугалась, не ожидая увидеть у нас деда (а он был высокого роста и широкоплечий), и пошла ей навстречу. Но не тут-то было! Оттолкнув меня, дед другой рукой вытолкнул тётю Тамару на улицу и выбросил ей в лицо собранный мной мусор.
Она зло закричала резким и противным голосом. Дальше я видела и слышала не все. Но из того, что видела, помню, что тетка зло орала, что она всем нам покажет, и дедова доченька (моя мама) ещё пожалеет, а наш сдержанный дед на это что-то бормотал и приговаривал:
— Вот упыриха-то! Кикимора! Я ужо жало-то тебе повыдергаю!
Потом все стихло, куда делась тетя Тамара, я не увидела. А вечером у меня поднялась температура. Помню, как дед поил меня отварами, что-то шептал, ходил за речной водой, из которой делал компрессы. Еще я сквозь сон слышала, как он ворчал на мать, говорил, что она очень неосмотрительна.
Через несколько дней, когда я выздоровела, дед уехал на попутках, а случаи крепкого сна у меня с тех пор прекратились... Когда я выросла, мама мне рассказала, что дед УСЛЫШАЛ, что со мной происходит что-то плохое, и поехал к нам. Как он потом говорил, что как раз вовремя, так как в доме у нас был подклад.
Ну вот и все. Да, Тамара с дочерью к нам перестали приходить, а местное сарафанное радио донесло маме, что уж очень Тамаре нравился наш служебный дом, в котором мы жили и который папе дали от работы...
Моя сестраПрочитала очень много историй на сайте, и очень захотелось рассказать свою. Возможно, она совсем не мистическая и не страшная, но лично мою жизнь изменила.
В мистические истории я верила всегда, в детстве мама часто приглашала подруг к нам домой, они «баловались», как они тогда выражались, модным увлечением – вызыванием духов знаменитых людей. Блюдечко всегда держала моя мама, и оно никогда не молчало. Все знают эту затею, поэтому пересказывать что к чему не стану.
Только после их «увлечений» наш дом начинал сходить с ума: гремела посуда, занавески на окнах дрожали, сидя в кресле, я часто краем глаза видела как будто кто-то пробегал. Мама смеялась над моими страхами, объясняя, что она ничего такого не замечает. Отец рассказал мне про третье измерение, что мы в пространстве не одни и может такое быть, что я немного чувствительнее других людей. На этом я успокоилась и привыкла жить с тем, что было.
В 2004 году от нас ушла моя сестра, которой было 29 лет. Сказать кем она была для меня, ничего не сказать. Это был единственный человек, которого я по-настоящему любила. В 27 лет ей сделали операцию по удалению раковой опухоли, и последние полгода я находилась рядом, ухаживая за ней. Когда она умерла, и ее тело увозили, я не вышла смотреть на это, потому что просто не могла физически поверить, что наступил конец. Конечно люди скажут, на что надеяться? Все мы смертны и тому подобное, но кто переживал подобную трагедию, знают – мысленно мы осознаем, что развязка рано или поздно наступит. Когда эта развязка наступает, человек все равно не верит в произошедшее, ибо так устроена наша психика.
Дальше я не помню, как прожила семь лет своей жизни, такое впечатление, что спала. Везде только и говорила о сестре, она часто снилась во сне, музыка или эпизод из фильма, напоминавший мне о ней, приводил к слезам, порой длительной депрессии. Мужу рассказывала только о ней, о ее жизни, он ее, к сожалению, не знал, не представляю как он вообще меня терпел! В общем, классический посттравматический синдром, с которым я безуспешно боролась.
Но после седьмой годовщины мне приснился сон: как будто я и муж зашли в здание морга, там находились два человека, видимо врачи. Супруг пошел к ним, а затем вообще ушел куда-то, а я осталась в помещении, вокруг стояли каталки, на них лежали умершие люди, и в углу «работала» невысокая девушка Таня. Она зачем-то перетаскивала трупы с одной каталки на другую и делала такой умный вид, что занимается действительно чем-то важным. Мне она приказала так же таскать умерших, я спросила, мол, зачем, она не ответила, только злобно посмотрела в мою сторону. Затем, видимо, врач крикнул на нее, чтобы она не страдала ерундой, оставила, наконец, в покое покойников, так как за ними скоро приедут родственники. Таня устала села на стул, и я поняла, что она растерялась, потому что ей казалось, что ее работа очень важная. Она посмотрела на меня и грустным голосом сестры спросила когда же мне надоест таскать мертвую сестру за собой по всей моей жизни? Я молчала, а Таня голосом сестры просила отпустить ее, ей хочется покоя. Она просила и меня успокоиться, сказала, что если я не поверю ей, то скоро Таня будет таскать уже мое тело. И еще она добавила, что я эгоистка, я так тоскую, что забываю о близких, я так «люблю» свое горе, что не могу и представить, что для кого-то оно мучительно. Затем я услышала крик мужа, он звал меня с улицы и просил спуститься, нам пора уже было уходить. Таня стояла сзади и тихо, опять же голосом сестры, просила уйти, она сказала, что надо жить дальше.
Проснувшись, я знала, что в образе Тани пришла моя сестра, я немного поплакала и как будто очнулась. Я столько лет прожила впустую, я потеряла семь лет жизни, таская багажом мертвые воспоминания о прошлой жизни, которые были только в моей голове! Надо помнить родных, ушедших от нас, НО надо дать им уйти спокойно, не заставлять их просить нас отпустить их.
Вот такая история, надеюсь, кому-то поможет пережить тяжесть потери. Спасибо.
Источник:
интернет
Чужие волосы (Прочитано 3327 раз)