5 ноября 1957 г. - В Болгарии открыт памятник советским воинам-освободителям - знаменитый «Алеша» В Болгарии, в городе Пловдиве на холме Бунарджик («Холм Освободителей»), 5 ноября 1957 года был установлен памятник Воину-освободителю. Болгары называют его «Алешей». Несмотря на то, что памятник был поставлен в честь неизвестного солдата, он получил имя. Во-первых, в годы строительства памятника была популярна песня «Стоит под горою Алеша...», а во-вторых, это реальный человек, он служил в знаменитом лыжном батальоне сибиряков, сражавшемся в Пловдиве.
Памятник имеет высоту 17 метров, его можно увидеть практически из любой точки города. Были требования снести памятник в 1989 году, их быстро погасила официальная власть. Потом в 1996 году городской парламент столицы Софии принял решение снести памятник, однако это решение было обжаловано в судах высших инстанций, и, в конце концов, верховный суд Болгарии постановил, что монумент «Алеша» – это памятник Второй мировой войны, сносу он не подлежит.
Скульпторы: Васил Радославов, Любомир Далчев, Тодор Босилков и Александр Ковачев; архитекторы Н. Марангозов и др.
Прообраз памятника19-летнего Алёшу призвали на фронт в августе 41-го. Из выносливых и смелых сибиряков «повышенной крепости» формировали лыжные батальоны, в один из них, в артиллерийскую разведку, и попал рядовой Скурлатов. В тылу фрицев засекал огневые точки, передавал координаты своим, чтобы вели прицельный огонь.
Первый бой - у деревни Крюково под Москвой, потом воевал под Калинином, Ржевом, Осташковом. Был тяжело оранен, месяц валялся в госпитале. К маме на Алтай полетела первая похоронка на сына, потом - вторая. У деревни Верёвкино Алексея накрыло взрывом. Засыпало землёй так, что только ноги и лицо были видны. Заживо погребённый, пролежал сутки. Проходившие мимо санитары уже было решили, что он мёртв, но девчонка-санитарочка заметила, что глаз у «убитого» дёргается. Вытащили из-под завала израненного, контуженного. Оглохший и немой, он писал на родину: «Мама, я живой!» Чтобы занять руки, привыкшие к делу, отладил в соседнем с госпиталем здании брошенного цеха столярный станок, мастерил вёдра, ложки, котелки…
Постепенно вернулся слух. Первое слово, которое Алексей произнёс после трёхмесячного молчания, было «война».
Из-за последнего ранения Алексею Ивановичу пришлось расстаться с разведкой и стать связистом. Когда советские войска осенью 1944 года вошли в Болгарию, он прокладывал связь от Софии до Пловдива. Здесь уже не было масштабных боёв, поэтому по вечерам молодые советские солдаты встречались со своими сверстниками-болгарами, общались, танцевали, пили виноградное вино. Восторг окружающих вызывала картина, когда богатырь-сибиряк усаживал на плечи двух болгар и танцевал.
Особенно крепко Алексей сдружился с Методи Витановым, участником болгарского Сопротивления, работавшим на почтамте в Пловдиве. Именно Методи, восхищённый статью своего друга, передал его фото местному скульптору Василу Родославову, а потом узнал в возводимом на холме Бунарджик («Холм Освободителей») памятнике советскому солдату своего русского «братушку» и написал мелом на гранитном камне постамента «Альоша».«Я тебя нашёл!»
Сам «прообраз» о своей «монументальности» и не подозревал. Вернулся после войны на Алтай, женился, работал в МТС трактористом, комбайнёром, экспедитором. Работал Скурлатов так же, как и воевал, - с полной самоотдачей. Дома практически не жил: с ранней весны до поздней осени - в вагончиках на полевых станах. Вот почему песню «Алёша» услышал по радио много лет спустя после окончания войны. Удивился и сказал родным в шутку: «Может, это про меня? Я ведь там был…» Он даже предположить не мог, что через посольства и военкоматы, журналы и радио по всей огромной стране искали прототип того самого Алёши, «в Болгарии русского солдата». «Не мой ли это Алёша?» - писали матери и вдовы со всей России. Ошибиться было нельзя, поэтому, когда наверху наконец узнали про Алексея Скурлатова, живущего на Алтае, его досье чуть ли не под микроскопом изучали и в крае, и в Москве, и в Софии. Сомнений не осталось - он! Подтвердил это и Методи Витанов, посмотрев на фотографии Алексея Ивановича. Сразу же написал другу, который стал почётным гражданином Пловдива: «
Братушка Алёша, я тебя нашёл!»