В России для организованного сбора массовки на политические акции есть несколько интернет-ресурсов. Непосредственной организацией занимаются так называемые бригадиры – как правило, это те же люди, что приводят толпы зрителей на различные телевизионные шоу. Но политические массовки стали отдельным жанром в этой индустрии.
Третьего апреля 2017-го в Петербурге был совершен теракт в метро. На месте погибли 14 человек. Через три дня, 6 апреля, на сайте "Массовки.нет" появилось это объявление:
"Друзья, приглашаем всех желающих на концерт, посвященный памяти погибших. Сбор в 14:30. Компенсация проезда – 400 рублей".
Этим же вечером, 6 апреля, в Москве прошла многотысячная акция памяти "Питер – мы с тобой".
Автор темы на сайте – некая Елена Карновалова. Через поиск легко определить, что она также занималась сбором массовки на митинги по случаю годовщины присоединения Крыма, на шествие "Антимайдана" и другие политические акции в Москве. А на ее странице во Вконтакте – ссылка на очередной сайт по набору массовки, а также множество фотографий с различных шоу Первого канала.
Для большинства так называемых кастинг-агентств сбор массовки на политические акции – работа не основная, но хорошо оплачиваемая.
На сайте "Массовки.нет", главном тематическом ресурсе, четыре главных раздела. Лидирует с большим отрывом "Москва. Политические массовки. Оплачивается". Кем конкретно оплачивается, не знает даже модератор группы Иван Огороднов.
"Если бы знал, я по-другому бы общался. Это больше идет для съемок каких-то, где нужна массовость. Вот "крымнашевские" митинги, все говорят о том, что идет набор – нет, это, если камера идет, нужно туда красивых людей", – объясняет он.
По данным РБК, в Москве на ту самую акцию памяти жертв теракта в питерском метро из 50 тысяч участников за деньги пришли 15 тысяч "красивых людей". Иван Огороднов сам в прошлом журналист. Работал на НТВ. Массовкой занимался в свободное время. Теперь это его основная работа.
"Самый казусный был момент, когда у Госдумы собирали о законе гей-пропаганды и с одной стороны, и те, кто против. И люди не понимали, с какой стороны им стоять", – вспоминает он.
"Вот так вот мы Россию и продаем за деньги. Вот он даже запрещает слово сказать. Что это за Россия – свободная страна?" – подобные сцены, когда бригадиры расплачиваются с массовкой, появлялись после каждого крупного провластного митинга. И каждый раз организаторы отрицали наличие платной массовки.
На политические акции за деньги берут всех – молодых, пожилых, интеллигенцию и разнорабочих. Есть и заслуженные труженики массовки, чаще среди пенсионеров. Они ходят повсюду – на ток-шоу и судебные передачи, чтобы вовремя аплодировать. На митинги и шествия, чтобы вовремя скандировать.
В месяц ударники массовочного ремесла могут зарабатывать больше собственной пенсии.
"Средняя цена – 500 рублей в день. Десять, ну, тысяч 12 максимум", – считает Огороднов.
Столичный опыт активно перенимают и в регионах. Вот, например, в Красноярске расплачиваются с массовкой после митинга в поддержку одного из кандидатов в мэры.
По-прежнему неиссякаем и ресурс условно-бесплатной массовки – бюджетников. Письма в госучреждения с требованием предоставить определенное количество человекоединиц, также появляются накануне проведения каждого согласованного митинга.
"Напоить чаем. Никакого рукоприкладства". Дмитрий Гудков о правилах работы с платными оппонентами
Как отвечать разгневанным людям, которые обвиняют оппозиционного политика в предательстве интересов России, Настоящему Времени рассказал Дмитрий Гудков, чей штаб сейчас занимается большой кампанией по выборам муниципальных депутатов Москвы.
– Я думаю, что как минимум нужно попытаться их напоить чаем, проводить в штаб, поговорить с ними нормально. Все это можно транслировать в интернет, это замечательный пиар-повод. И, честно говоря, я помню свою избирательную кампанию в Госдуму, у меня была 251 встреча, и где-то после 70-й встречи, когда я говорил одно и то же, я уже начинал засыпать.
И, слава богу, мэрия мне стала направлять по 5-7 провокаторов, которые кричали. В итоге я продержался до конца кампании. Так что я очень им благодарен, они привлекают внимание и СМИ, и простых людей. И когда на мои встречи приходили провокаторы, на крики собирались жители всех ближайших домов.
ссылка– А как выглядят провокаторы? Как их определить по возрасту, по полу?
– Это можно определить по поведению. В разных управах разные "бешеные бабки", разные провокаторы.
– Это женщины немолодые, это мужчины, это казаки?
– По-разному.
– У тебя есть какие-то разные методики работы с разными видами людей, которых можно назвать заряженными оппонентами твоего выступления?
– Во-первых, я когда приезжал в любой двор, у меня всегда были колонки и микрофон. Поэтому когда приходили ребята и начинали орать: "Агент Госдепа!", слышал это только я. Все остальные слышали мой голос через динамики. А я просто уже умею выступать, не обращая внимания на крики. Это первое. Если приходят бабушки от управ, которые задают вопросы: "Гудков, что же делать с Америкой, которая хочет нас разрушить?", и я ей очень спокойно всегда отвечал: "Вы знаете, бабушка, очень просто: приходите сейчас домой, подходите к телевизору, берете пульт и нажимаете красную кнопку – и вы победили Америку, вы победили Европу, и все у вас спокойно будет, и ваша жизнь будет очень спокойна". Потом после смешков всех присутствующих бабушки спокойно уходят домой, выполнив задание управы или префектуры, и мы продолжаем встречу.
– Я правильно понимаю, что самое худшее, что может сделать любой кандидат, – это с такими женщинами бороться начать?
– Да. Бороться с такими женщинами ни в коем случае нельзя, потому что на тебя в этот момент смотрят все остальные.
– Как такие люди принимают решение прийти на мероприятие Гудкова или в штаб Навального? Кто их организовывает, за что, как ты думаешь?
– Как правило, это чиновники низкого уровня, какие-нибудь там управы, например, в Москве глава управы собирал бабушек, давал указания, они приходили. Люди абсолютно разные: кто-то приходит за деньги, кто-то является активистом какого-нибудь "Жилищника", это наш ГУП, который оказывает услуги…
– То есть они прямо с ними работают, у них есть какой-то актив?
– Да, актив. Этот актив ведет себя по-разному. Могу сказать, я себе ставил цель сделать так, чтобы мои оппоненты становились сторонниками, то есть я их пытался вербовать. На это никак не надо реагировать, единственное, конечно, если кто-то пытается дать в глаз, если кто-то пытается тебя побить, здесь нужна охрана, которая должна пресекать, но пресекать уже в тот момент, когда тебе что-то угрожает. Если тебе ничего угрожает, никак не нужно реагировать, вообще никак. Я, например, помню, у меня были ситуации, я ходил с охраной, и несколько пьяных каких-то человек пытались меня стащить со сцены. Ну вот никак я не реагировал, охрана никак не отреагировала, просто их отвела, но никакого рукоприкладства не было, то есть мы запрещали.
ссылка
Скорбь, гнев, ярость – по одной цене: сколько массовке платят за «крымнаш» (Прочитано 3700 раз)