А.Коллонтай - бабушка сексуальной революции, соратница Ленина, большевичка и пер

[Миссис уксус]

7

А.Коллонтай - бабушка сексуальной революции, соратница Ленина, большевичка и первая в мире женщина-посол...

Александра Михайловна Коллонтай родилась в Петербурге в обеспеченной дворянской семье. Отец Александры Михайловны, высокопоставленный генерал Михаил Домонтович, принимал участие в русско-турецкой войне 1877—1878 годов и был Тырновским губернатором в Болгарии в 1878—1879 годах; мать, Александра Массалин-Мравинская, была дочерью финского фабриканта, торговавшего лесоматериалами.

К шестнадцати годам Александра практически познала, что может воздействовать на мужчин. И начала активно сводить их с ума.
Первой её жертвой был сын генерала Драгомирова Ванечка. Юноша по уши влюбился в “сказочную фею”, какой ему виделась Шура. Коварная обольстительница поиздевавшись над юношей, предложила ему: а слабо тебе ради нашей любви уйти из этой постылой жизни? Оказалось, не слабо. Ваня пустил себе пулю в сердце...

Сразу после этого жуткого происшествия Шурочка сошлась со своим троюродным братом Игорем Лотаревым. Обольстила, соблазнила, а потом откровенно поиздевалась над вспыхнувшими чувствами бедолаги. Родители лечили сына от психического расстройства: он находился в шаге от самоубийства.
Потом это безобразие стало традицией для Шуры.
В дальнейшем она- советский партийный деятель, дипломат, публицист. Член КПСС с 1915 года. В 1917—1918 годах нарком государственного призрения.

В 1922 г. Коллонтай написала небольшой фантастический рассказ о функционировании общества будущего. Действие происходит 7 января 1970 г. Ячейкой нового общества является «коммуна». Семья уничтожена, а жилищный вопрос разрешается по казарменному типу: «…живут не семьями, а расселяются по возрастам. Дети — в „Дворцах ребёнка“, юноши и девочки-подростки — в весёлых домиках, окруженных садами, взрослые — в общежитиях, устроенных на разные вкусы, старики — в „Доме отдыхновения“». Вопрос о том, откуда берутся дети, остаётся за рамками рассказа. Обмен межпоколенческим опытом осуществляется на праздниках в Доме ветеранов революции, где молодёжь получает возможность слушать рассказы стариков. В школе что-то рассказывают о «великих годах революции», но по ходу действия выясняется, что познания учащихся крайне скудны. Положение высшего образования неясно (о самом его существовании можно лишь догадываться, поскольку упомянуты мимоходом преподавание, наука и техника). Молодёжь коммуны ведёт упорную борьбу «с единственным оставшимся у человечества врагом — с природой»; в чём сущность этой борьбы, не поясняется. При этом игнорируется существование болезней: вся молодёжь коммуны пышет здоровьем, о существовании какой-либо системы здравоохранения умалчивается.

Денег и торговли уже нет. Действует распределительный механизм удовлетворения элементарных потребностей населения: таким путём достигнуто всеобщее равенство. «В коммунах нет ни богатых, ни бедных; эти слова — забытые слова. Они ничего собою не выражают. У членов коммуны имеется всё, что надо для того, чтобы не думать о насущном, о материальном. Одежду, пищу, книгу, развлечения — всё доставляет члену коммуна. За это член коммуны отдает коммуне свои рабочие руки на два часа в день и свое творчество, пытливое искание своего ума — во всё остальное время своей жизни». Таким образом, после двух часов добровольно-принудительных работ человек отправляется на другую работу, но теперь уже совершенно добровольную, по зову сердца. «У всякого своя специальность и свое любимое дело. „Специальностью“ называется та работа, которую член коммуны выполняет в те два часа в день, когда его силы используются для коммунального хозяйства. Остальное время каждый отдает свои силы любимому роду работы: науке, технике, искусству, усовершенствованному полеводству, преподаванию». Каким образом согласуются общественная потребность в этих видах деятельности с индивидуальными склонностями людей — не поясняется. В то же время настойчиво декларируется, что коммуна — общество «счастья всеобщей организованности и радости свободного, творческого труда».
«У коммуны нет врагов, так как все соседние народы и нации уже давно устроили у себя такие же коммуны и весь мир представляет собою федерацию коммун. Молодое поколение уже не знает, что такое война…»

В январе 1918 года , А.Коллонтай, издает распоряжение о реквизиции Александро-Невской лавры в Петрограде. По её приказу толпа матросов-революционеров пыталась выгнать монахов, но верующие люди защитили святых отцов. Еще не закрытые большевиками оппозиционные газеты тут же сообщили об этом. Был организован многочисленный Крестный ход.
Как вспоминала Коллонтай, в результате инцидента она схлопотала нагоняй от Ленина. По ее словам, она получала массу писем с угрозами.

Была пропагандистом половой распущенности.

В начале 1920-х гг. опубликовала "Письма к трудящейся молодежи",
где теоретически обосновала идею отказа от собственнических чувств в семье как буржуазных и мещанских, клеймила старые устои и предлагала при строительство нового общества перейти к "любви-товариществу" - новой форме взаимоотношений, которые позволяли бы эффективно удовлетворять насущные потребности. А целью всех этих перемен было высвобождение времени и сил на общественную работу, коллективное действие, строительство нового мира.

Отзывы современников.
Питирим Александрович Сорокин в «Страницах из русского дневника» дал следующую характеристику:

«Что касается этой женщины, то очевидно, что её революционный энтузиазм — не что иное, как опосредованное удовлетворение её нимфомании. Несмотря на её многочисленных „мужей“, Коллонтай — вначале жена генерала, затем любовница дюжины мужчин — всё ещё не пресыщена. Она ищет новые формы сексуального садизма. Я хотел бы, чтоб её понаблюдали Фрейд и другие психиатры. Это был бы для них редкий объект».

Иван Бунин приводит следующее свидетельство:

О Коллонтай (рассказывал вчера Н. Н.):

— Я ее знаю очень хорошо. Была когда-то похожа на ангела. С утра надевала самое простенькое платьице и скакала в рабочие трущобы — «на работу». А воротясь домой, брала ванну, надевала голубенькую рубашечку — и шмыг с коробкой конфет в кровать к подруге: «Ну, давай, дружок, поболтаем теперь всласть!»
Судебная и психиатрическая медицина давно знает и этот (ангелоподобный) тип среди прирожденных преступниц и проституток.

Коллонтай — первая в мире женщина-посол. С 1923 года полпред и торгпред в Норвегии, в 1926-м — в Мексике, с 1927 года — полпред в Норвегии. В 1930—1945 годах посланник, затем посол СССР в Швеции.
Умела производить впечатление и за границей.
Однажды в связи со свадьбой норвежской принцессы и датского кронпринца во дворце состоялся приём. Гости — дипломаты — спускались по широкой беломраморной лестнице в зал парами: муж и жена. Но «когда мадам Коллонтай, — писали потом газеты, — одна, во всём своём величии спускалась по лестнице, по залу пронёсся шёпот восхищения». Она умела при высокой мужской должности (нет слова «посол» ни в одном языке в женском роде) использовать преимущества своего пола.
При вручении верительных грамот шведскому королю Густаву V семидесятилетний монарх, очарованный советским послом, шёпотом спросил Коллонтай: «А как вас принимал король Хокон (норвежский король)? Вы беседовали с ним стоя или сидя?»
Узнав, что сосед-монарх любезно предложил Коллонтай сесть, сказал: «В таком случае прошу вас сесть. Мне ещё никогда не приходилось принимать даму с такой высокой миссией. Церемониал ещё не выработан».