16 мая исполняется 107 лет со дня рождения известной советской поэтессы Ольги Берггольц. Ее называли «блокадной Мадонной» и «музой осажденного Ленинграда», так как во время ВОВ она работала в Доме Радио, и ее голос во многих вселял надежду и веру в спасение. Это ей принадлежат строки, высеченные на граните Пискаревского мемориала: «Никто не забыт, и ничто не забыто». Поэтессе довелось пережить смерть близких, репрессии, блокаду, войну и уйти из жизни в мирное время, в полном одиночестве и забвении.
Ольга родилась в 1910 г. в Петербурге в семье врача-хирурга. Стихи она начала писать в детстве, а с 15 лет активно публиковалась. Когда Корней Чуковский впервые услышал ее стихи, сказал: «Ну какая хорошая девочка! Товарищи, это будет со временем настоящий поэт».
В литературном объединении рабочей молодежи «Смена» Ольга познакомилась с молодым поэтом Борисом Корниловым и вышла за него замуж, а вскоре у них родилась дочь Ирина. После окончания филологического факультета Ленинградского университета Ольга работала корреспондентом в газете «Советская степь» в Казахстане, куда ее направили по распределению. В это же время распался ее брак с Корниловым. А в жизни Берггольц появился другой мужчина – однокурсник Николай Молчанов. В 1932 г. они поженились, и у них родилась дочь Майя.
И тут на семью обрушились несчастья, которые с тех пор словно преследовали Ольгу Берггольц. В 1934 г. умерла дочь Майя, а еще через 2 года – Ирина. В 1937 г. Бориса Корнилова объявили врагом народа по нелепому поводу, а Ольгу как его бывшую жену «за связь с врагом народа» исключили из Союза писателей и уволили из газеты. Вскоре Бориса Корнилова расстреляли, только в 1957 г. признали, что его дело было сфальсифицировано. Лидия Чуковская писала, что «беды ходили за ней по пятам».
В 1938 году Ольгу Берггольц арестовали по ложному доносу как «участницу троцкистско-зиновьевской организации и террористической группы». В тюрьме она потеряла еще одного ребенка – ее постоянно били, требуя признаний в причастности к террористической деятельности. После этого она больше не могла стать матерью. Только в июле 1939 г. ее освободили за отсутствием состава преступления.
Спустя месяцы Ольга писала: «Я еще не вернулась оттуда. Оставаясь одна дома, я вслух говорю со следователем, с комиссией, с людьми – о тюрьме, о постыдном, состряпанном «моем деле». Все отзывается тюрьмой – стихи, события, разговоры с людьми. Она стоит между мной и жизнью… Вынули душу, копались в ней вонючими пальцами, плевали в нее, гадили, потом сунули ее обратно и говорят: «Живи». Пророческими оказались ее строки:
А уж путь поколения
Вот как прост –
Внимательно погляди:
Позади кресты.
Кругом – погост.
И еще кресты – впереди…
В 1941 г. началась Великая Отечественная война, а в начале 1942 г. ее муж погиб. Ольга осталась в блокадном Ленинграде и работала на радио, став голосом осажденного города. Именно тогда ее поэтический талант проявился в полную силу. Многим людям она дарила надежду, поддерживала и спасала. Ее называли поэтом, олицетворяющим стойкость и мужество ленинградцев, «блокадной Мадонной», «музой блокадного Ленинграда». Это она стала автором строк про «сто двадцать пять блокадных грамм, с огнем и кровью пополам».
Но после войны поэтесса снова оказалась в опале: ее книги изъяли из библиотек из-за того, что она общалась с неугодной властям Анной Ахматовой, и из-за «зацикленности автора на уже решенных партией вопросах о репрессиях». Ольга чувствовала себя сломленной и разбитой, в 1952 г. она даже попала в психиатрическую лечебницу из-за появившейся еще до войны алкогольной зависимости.
Она ушла из жизни 13 ноября 1975 г., всеми оставленная и забытая. Только в 2010 г. были опубликованы ее дневники, в которых она откровенно писала о самых своих трудных годах – 1939-1949. Памятник на ее могиле появился только в 2005 г. А еще через 10 лет музе блокадного города Ольге Берггольц установили памятник в Петербурге.
Муза блокадного Ленинграда: трагическая судьба поэтессы Ольги Берггольц. (Прочитано 1013 раз)