Время собирать камниАвтор: Алена Панкова
Никита наблюдал за своим соперником каждый день. Он хотел его смерти. Он еще не придумал, как тот будет умирать. Быть может, бросится под поезд или в шахту неработающего лифта. А может, заставить его вскрыть себе вены или выпить смертельную дозу лекарств? Никита знал, что ему достаточно только пожелать, но он медлил. Внимательно изучал повадки своего врага, выжидал.
Несколько месяцев назад Антон довольно бесцеремонно влез в его личную жизнь, он добивался этого несколько последних лет и у него, наконец, получилось. Никита не то, чтобы смотрел на попытки чужака сквозь пальцы, просто он привык доверять своей любимой.
Все изменилось несколько месяцев назад, когда умерла мама – самый дорогой и близкий для Никиты человек. Он сильно изменился тогда, стал злым и раздражительным, замкнулся в себе. Лика первое время пыталась до него достучаться, но каждый раз натыкалась на глухую траурную стену. И она отвернулась от него, ей захотелось жизни, огня, любви, а не погребального звона. Никита, не желавший расстаться со своим горем, не сразу понял, что произошло, а когда понял, было слишком поздно.
Лика отдалялась от него все дальше и дальше, но упорно это отрицала. Никита так и не понял, зачем она убедила его в том, что он ей по-прежнему дорог, почему не захотела просто отпустить.
Никита часто встречал Антона на улице, и тот всякий раз интересовался, как у них с Ликой дела. Лишь много позже он понял, что с некоторых пор в делах его любимой этот парень разбирается лучше его.
Никита снял крестильный крест и крепко сжал его в ладони.
Лет десять назад он поклялся себе, что никогда больше не причинит никому зла, что не позволит своей силе выйти из-под контроля. Он принял православие и отрекся от всего, чему учил его дед. Дед был в ярости, но не стал мешать, лишь сказал, что колдовство у него в крови, и он с этим ничего поделать не сможет. Труднее всего было заставит себя не желать зла врагам, но Никита знал, насколько тяжелы последствия его злой воли.
То, что игрушки, ложки-поварешки, книги и кровати можно передвигать при помощи мысли, Никита узнал еще дошколенком. Однажды мать зашла в комнату и увидела, как он гипнотизирует игрушки, а те медленно передвигаются по комнате. Мама тогда сильно отшлепала его и запретила «баловаться». Он ее не послушался, но впредь играл «по-настоящему», только когда мама была на работе.
Впервые маленький Никита задумался, что может причинить кому-то зло, когда по неосторожности чуть не убил человека. Однажды в начальной школе какой-то мальчишка отобрал у него игрушечный пистолет. Никита тогда сильно разозлился и пожелал ему смерти, но в последний момент опомнился и едва успел предотвратить беду: шкаф с книгами рухнул в сантиметре от головы пацана, сломав ему ключицу и напугав всех вокруг.
Никто в школе тогда не подумал, что первоклашка может одним своим желанием обрушить на чью-то голову громадный шкаф, списали происшествие на случайность и прогнившие деревянные ножки. Однако мать, узнав о происшествии, как-то странно посмотрела на сына. В тот же день она велела ему собраться и отвезла в Астану к деду. Взрослые долго о чем-то спорили, мама плакала и проклинала предков, дед ее успокаивал и говорил о неотвратимой наследственности.
- Не беспокойся, - сказал старик, когда мать, оставив его, уехала обратно. – С годик поживешь у меня, научишься не делать глупостей, а там посмотрим.
Никиткин дед был ведьмаком. Старый колдун не владел умением внука подчинять себе природу, зато подковал его теоретически. В их роду время от времени рождались мужчины, которые чувствовали материальность мысли, и могли управлять при ее помощи людьми, словно арканом, накинутым на шею напуганной лошади.
Результатом Никиткиной любознательности и дедовских уроков были сваленные за городом деревья, прирученные птицы и один мертвый волк. Никитка тогда сильно испугался зверя и заплакал, а животное бросилось вниз со скалы, раскроив череп об острые камни. Его смерть настолько потрясла мальчика, что месяц после этого случая он не разрешал себе желать чего-нибудь.
Дедовские уроки не прошли даром, через год Никита полностью контролировал все происходящее вокруг него. Дед научил его быть осторожным и не болтать лишнего. Мама часто навещала их, а потом и вовсе забрала Никиту.
Он не злоупотреблял своим талантом, а лет в четырнадцать вдруг решил, что хочет быть таким как все. Стал ходить в православную церковь, крестился, а однажды пришел к выводу, что его умение – от лукавого. Он запретил себе вкладывать в мысль силу, начал привыкать к своей обыкновенности и она ему даже нравилась. Мама была только рада.
С тех пор он только однажды позволил себе видеть происходящее глазами ведьмака. Это произошло на вторую ночь после того, как умерла мама. Потушив свет, Никита лег спать и тут же почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он натянул одеяло до подбородка, вновь закрыл глаза и постарался стряхнуть наваждение. Ощущение чужого присутствия не проходило. За ним действительно кто-то наблюдал, без злобы, без упрека, но очень внимательно и цепко. Так, как смотрят люди, поглощенные предметом созерцания. В комнате не было никого живого. Внезапная догадка выскочила из подсознания. «Неужели я забыл?», - подумал он, вставая. Почувствовал, что его начинает колотить озноб, закутался в теплый халат. Никита не стал включать свет, открыл дверь в соседнюю комнату и шагнул в темноту. Комната дохнула ему в лицо зимним холодом. Балкон был открыт, и белый тюль колыхался под нежными прикосновениями ледяного воздуха. Никита обошел гроб и включил свет. Лицо матери было открыто. «Как я мог забыть закрыть ее», - подумал парень и стал расправлять белоснежный тюль на пожелтевшем, заостренном смертью лице. Кожа под его пальцами была твердой и прохладной, как воск церковной свечи. Черты покойницы проглядывали сквозь узорчатую ткань, и Никита накинул сверху тонкую простынь. Постояв минуту у гроба, он вернулся в спальню и, раздевшись, лег. Закрыв глаза, он спокойно уснул, никто более не буравил его взглядом из темноты.
Теперь все изменилось, он больше не хотел быть добрым. Не хотел прощать. Ему трудно было простить человеческую подлость. Никита не мог сердиться на Лику, слишком долго они были вместе, слишком дорога она стала ему. Но вот Антон, его притворство и лицемерие были омерзительны. Каждое утро при встрече он интересовался у Никиты, почему он такой грустный и все ли у них с Ликой в порядке.
Всякий раз, сияя улыбкой, настаивал: «Я ведь вижу, что у тебя что-то случилось!». Никита быстро прощался и уходил: по многочисленным звонкам, брошенным друг на друга взглядам, другим бесчисленным деталям он давно догадался, что между Антоном и Ликой. Он попытался объясниться с Ликой, но та с негодованием отвергла догадку, нежно обняла его за шею и сказала, что Никита ей бесконечно дорог, и она никогда и ни на кого его не променяет. Он захотел поверить.
Разорвал этот круг Антон. Однажды он позвонил Никите домой и, представившись доброжелателем, сообщил, что Лика встречается с другим парнем, назвал адрес, где парочку можно застать вдвоем. Аноним не знал, что у Никиты телефонный аппарат с определителем номера, и на дисплее высветился Ликин домашний телефон. В другой ситуации Никита послал бы «доброжелателя» подальше, но мириться с человеческой подлостью было не в его правилах.
Никита открыл дверь своим ключом, застав парочку в постели. Лика дремала, накрывшись теплым одеялом. Антон, увидев Никиту, скривил губы в усмешке. Никита захотел развернуться и уйти. Он бы так и сделал, но понял, что Антон спланировал эту сцену, чтобы убрать его с дороги. Что ж, он уйдет, но сначала… он вернулся из коридора, выдернул Антона из постели, выволок его из спальни, сгреб в ладонь лицо насмерть перепуганного соперника и ударил снизу в подбородок.
Парень взвизгнул и задыхающимся от страха голосом стал умолять оставить его в покое, говорил, что Лика сама настаивала на встречах, и эта была последней – они решили расстаться. Никита вытолкнул его, почти голого, в холодный подъезд и захлопнул дверь.
Лика молча наблюдала за происходящим, закутавшись в пушистое одеяло.
- Ты с ума сошел, - произнесла она, когда Никита выбросил вещи Антона в форточку.
- Извини, что пришел без твоего ведома, но меня сюда пригласили, - глядя в глаза Лике, произнес Никита.
Девушка удивленно приподняла правую бровь, она всегда так делала, когда не верила чему-то.
- Я даже не помню, когда ты мне звонила в последний раз, - заметил Никита. – Посмотри, чей номер был набран последним.
Лика секунду подумала, потом взяла трубку и просмотрела список исходящих звонков. Ее лицо побледнело, в глазах заплясали яростные огоньки. Она с ненавистью посмотрела на Никиту. Он бросил ей ключи и, усмехнувшись, сказал:
- Надеюсь, ты будешь ему доверять.
Никита из окна офиса, расположенного на втором этаже здания, смотрел вниз на укатанную машинами дорогу. Гладкий скользкий лед – как раз то, что нужно. В скором времени Антон пройдет мимо. Он всегда в это время шел в офис, где работал вместе с Ликой. Никита собрался и представил, как все произойдет. Антон поднимет голову и посмотрит ему в глаза. В этот момент его левый ботинок резко скользнет вправо и вверх. Падение будет стремительным. Он не успеет выкинуть руку, корпус рассечет воздух. Голова с отвратительным стуком, словно глиняный кувшин, припечатается о бордюр.
…Никита отвернулся от окна. Вид нелепо распластавшегося на дороге тела Антона и расплывающейся крови из его размозженного виска не доставил ему удовольствия. Он сорвал с шеи крест и бросил его на пол. На душе было пусто. Он подошел к зеркалу, взглянул на себя, содрогнувшись от омерзения, и тихо выдохнул: «Убийца…»
БаняАвтор: Любовь Ткачева
Обсудить новогоднюю вечеринку решили после занятий. Все согласились с тем, что справлять Новый год в городе, это полный отстой. Обожраться, напиться, а потом шататься по грязным улицам банально и не интересно. Поэтому собрались в кафешке, и, заказав пиццу, начали искать варианты, чтобы этот Новый год стал незабываемым.
Костик предложил выехать куда-нибудь далеко за город, найти в самой заброшенной деревне дом, устроить настоящий отжиг. Народ с радостью поддержал. Стали думать, как и где можно найти такой дом.
- Слушайте, а у меня же есть на примете такое место, - громко сказал Захар. Все сразу замолчали и уставились на него.
- Ну? Не тяни, рассказывай, что там у тебя?
- Муж моей тётки, он недавно наследство получил. Прикиньте, дом в деревне. Там какие-то его родственники жили, дед с бабкой, в том году они умерли и ему дом достался. Я особо не интересовался, так, краем уха слышал. Но могу разузнать.
- И где хоромы? - спросила Василиска, подружка Костика.
- Я не знаю точно, где-то по западной дороге. Сказал же, что краем уха слышал. В подробности не вдавался. Если интересно, то я спрошу.
- Захар, ну конечно интересно, - мягко сказала Катя, - тем более у других вообще никаких вариантов нет. Или у тебя есть? А, Василиса?
Катя с вызовом посмотрела на Василису. У девчонок давно шло противостояние за первенство в компании. И еще, Захар раньше бегал за Василисой, пока она не стала встречаться с Костиком. Самое обидное для Василисы было то, что Захар особо не страдал и уже через неделю ходил с Катькой. Это бесило, вызывая ревность, хотя Василиса в этом не признавалась даже самой себе.
- Нет, - коротко сказала она и отвернулась.
- Ну, если ни у кого других вариантов нет, звони, узнавай, - обращаясь уже к Захару, сказала Катя.
- Всё, сейчас, - Захар пошёл на улицу, чтобы галдёж не мешал говорить. Вернулся он минут через десять. Судя по довольной ухмылке, разговор удался.
- Ну? Что там? - нетерпеливо спросила Катя.
- Нормуль! Короче, дом в километрах двухстах, в деревне домов десять жилых, остальные заколочены. Живут одни бабки, дедки. Лучше антуража не придумаешь. Дядька согласие дал, но с условием, дом в порядок привести, протопить, дров там наколоть с запасом. Двор почистить. Кое-что завезти соседке. Согласны на такой вариант?
- Спрашиваешь, конечно, - пробасил Мишаня, балагур и любимец компании, - да, Натаха? - притягивая к себе подружку, пухленькую маленькую Наташу, с которой дружил ещё со школы.
- Мишка, отвали. Что ты меня лапаешь? Больно, - отбиваясь, пропищала довольная Наташка.
- Предлагаю заказать автобус, пусть тридцать первого нас туда отвезёт, а числа третьего за нами приедет. На электричке мы всё не увезём, да шпарить от неё дофига. Как думаете? - Захар обвёл всех взглядом.
- Дорого. Хотя на своих двоих дороже обойдётся. Ладно, давайте автобус, - сказал Сергей, серьёзный, немного скуповатый, но порядочный парень. Его все уважали и прислушивались, когда речь шла о серьёзных вещах.
- О! так я с братом договорюсь, он же на своей газели работает, грузы там, то, сё. На бензин ему дадим, ну и сверху. Точно, сейчас я ему звякну, - Мишаня достал телефон и через пару секунд уже договаривался, - Борь, привет! Дело есть, у тебя на тридцать первое есть заказ? Нет? Ага, нас отвезёшь? В деревню, двести километров. Ну, а числа третьего заберёшь. Как? С нами? Не вопрос. Ребята, Борька с нами хочет отмечать, - Мишка вопросительно посмотрел на всех.
- Идёт, - сказал Сергей, - с него машина, с нас дом и стол.
- Давай Борь. С кем, со Светой? Отлично, договорились. Ну все, решено, - положив трубку, довольно сказал Мишка, - он только с женой поедет.
- А мы все поместимся в доме? - испугано сказала Василиса.
- Поместимся, там дом двухэтажный, - ответил Захар. - Отлично, ну давайте теперь разберёмся, кто что делает.
Ребята стали увлечённо обсуждать, что будет на столе и какие будут развлечения.
К двадцать девятому все было закуплено, приготовлено, с утра погружено в машину. Ребята весело расселись, и машина поехала в направлении западного кольца. Приехали часов в одиннадцать. Домище и, правда, оказался огромный: три комнаты, кухня внизу, четыре комнаты наверху. Во дворе, чуть ближе к забору, росла пушистая ёлка, которая вызвала огромную радость девчонок. Дом, оставшийся без хозяев, стоял одинокий и холодный. Первым делом растопили печь, через час кухня разогрелась. Разожгли печь на втором этаже, и всё стало наполняться жизнью.
К вечеру комнаты убрали, двор расчистили. Парни пошли париться в баню, а девчонки заканчивали накрывать стол.
- Банька, чудо! – вернувшись, довольно сказал раскрасневшийся Мишка, - Девчонки сходите, не пожалеете. До Нового года ещё два часа, успеете.
- Идите, идите, - поддакнули ребята, гурьбой ввалившиеся в дом.
- Да ну, - загалдели девчонки.
- Я пойду, - весело сказала Катя, - в Новый год вся чистая буду.
- А сейчас грязная? - ехидно заметила Василиса.
Катя проигнорировала шпильку, захватила чистое полотенце, вещички, натянула синтепоновые штаны и куртку с неоновыми лентами, светящимися в темноте.
Баня находилась за домом, пройдя вдоль стены, Катька завернула за угол. « Странно, - подумала она, - откуда здесь такие сугробы?». И действительно, прямо за домом огромный огород был весь засыпан снегом. Справа, прямо в снегу прорыта траншея до бани, из трубы которой валил густой дым.
Катя не переставала удивляться количеству снега, который доставал ей до колен, хотя ни во дворе возле дома, ни на улице за воротами, снега почти не было. Дойдя до бани, Катя поразилась её размерами и видом. Большая, добротная, совсем новая, она никак не вязалась с самим домом, который давно уже пришёл в упадок.
Катька толкнула дверь бани, и её обдало жаром. В коридорчике пахло распаренным березовым веником, травяным чаем, заваренным из мяты душицы и чабреца, таким чаем Катю в детстве поила бабушка.
«Кто это здесь чаи гонял, парни ничего не говорили»: Катерина удивлялась все больше. На вешалке висела верхняя одежда. Из-за дверей слышались голоса. В бане явно кто-то был. Катерина распахнула дверь и очутилась в небольшом помещении. В углу стоял маленький столик с горящей свечой, а перед ним сидели три девицы, в длинных белых рубахах, с распущенными волосами. Они резко обернулись, в глазах у них появился неподдельный ужас.
Катерина не ожидала такой картины и сама чуть не свалилась в обморок от неожиданности. Одна из девушек сильно отличалась от двух других. Холёная, полная, с красивыми чертами лица, она явно превосходила своих подружек, тощих и каких-то забитых.Кате стало невыносимо жарко в толстых штанах и куртке, на которых светились ленты, отражая свет свечи.
- Вы... вы кто? - выдавила из себя Катька.
- А-а-а. Кыш, кыш нечистая, - заголосили девчонки и стали махать на неё вениками.
- Это банник, банник. У него спросить нать про женихов, - завопила одна из тощих.
- Черт, черт, не говорите с ним, матушка Настасья Ивановна, - кричала другая, обращаясь к красивой девице, державшейся за щеки, с огромными от ужаса глазами.
- Да, я банник, что хотите знать? - забасила Катька, решив разыграть неизвестных девчонок, которые воспользовались чужой баней для гадания.
- А, чур меня, чур, - заорала одна из девиц, - отмахиваясь от Катерины березовым веником.
- Вот как сейчас нагадаю вам, на всю жизнь калеками останетесь, дуры. Вы что, в своей деревне, совсем с головой не дружите. Какого, вы тут в чужую баню забрались? Когда только успели, или вас наши мальчики в гости пригласили, пока мы на стол накрывали? - Катька разозлилась не на шутку, страх прошёл, и бесноватое поведение этих деревенских дур её взбесило, - Я вам сейчас такого банника здесь устрою, курицы, что своих женихов в лесу искать будете. Замуж они собрались. Алкаши деревенские вам женихи, других не найдёте.
Катерина со всего маха ударила полотенцем, но девчонки отпрыгнули, и она попала по свече, та завалилась набок и покатилась в угол стола, в котором стоял, прислонённый к стене, сухой веник. Он разом пыхнул, огонь передался на другие веники, висящие совсем близко друг к другу на вбитых в стену гвоздиках.
Катька охнула от ужаса и рванула к выходу. За спиной голосили обезумевшие девчонки.
- Пожар, пожар, - заорала Катерина, забегая в дом.
Ребята ошалело посмотрели на неё.
- Пожар в бане, быстрее там люди, быстрее, - Катерину била мелка дрожь.
Парни, не одеваясь, рванули к бане, девчонки за ними. Катя перевела дух и тоже побежала.
Когда она завернула за угол, то с удивлением увидела, что никакого снега нет, а недалёко от дома стоит маленькая неказистая избушка. Ни дыма, ни огня, всё тихо и спокойно.
Катерина вошла вовнутрь. Банька оказалась маленькой, совсем крохотный предбанник, парилка с двумя полатями и круглой печкой. Это была совсем другая баня, не та, в которой только что воевала с тремя сумасшедшими девицами Катя.
Вернувшись в дом, все возбужденно галдели, подтрунивая над Катериной. Но приближение Нового года, заставило ребят переключиться на праздник и оставить Катьку в покое.
На следующий день проснулись к обеду. Решили подкрепиться и пойти гулять, сначала по деревне, потом немного по лесу.
Захар решил перед прогулкой зайти к соседке, отдать сумку, Катя пошла с ним. На пороге соседского дома их встретила высокая красивая старуха, Раиса Степановна, как она представилась.
Раиса Степановна пригласила Захара с Катей в дом. Зайдя в большую комнату, Катерина увидела большую рамку, весившую на стене, в которой под стеклом было наклеено много фотокарточек. И тут сердце Катьки ёкнуло, на одной из старинных карточек на неё смотрела женщина, та самая, высокая красивая девица из бани, только немного постарше.
- Кто это? - спросила она у Раисы Степановны.
- Это моя бабка Настасья Ивановна. Красивая да? Она была барыней, ещё до революции. Столько господ к неё сватались. Да несчастье с ней случилось, а может и счастье.
- Расскажите, Раиса Степановна, пожалуйста, - попросила Катя, чувствуя, что эта история как-то связана со вчерашней.
- Вам интересно? - удивилась старуха, - ну хорошо, садитесь, чая попьём, как раз заварился. И я вам расскажу.
Раиса Степановна быстро накрыла на стол. Разливая чай, она начала рассказывать:
- Так вот, случилось это в начале прошлого века. Бабка моя, с двумя служанками, под Новый год в бане гадала. Как уж не знаю, но случился там сильный пожар, еле их спасли, только после этого бабка сильно заикаться стала, да головой тронулась, не так чтобы очень, но женихов как ветром сдуло. А был у прадеда работник, сильно он любил её, вот и посватался. Прадед, конечно, его плеткой то отходил за наглость, но бабку в жены отдал. Да правильно сделал, вскоре революция случилась, усадьбу разорили. Но бабку не тронули. Дед в коммунисты подался и жену спас. Так вот прожили всю жизнь. Как говориться, не было бы счастья, да несчастье помогло. Если бы не тот пожар, я бы не родилась.
Раиса Степановна весело улыбнулась, подливая ошарашенной Катерине чай с сильным ароматом мяты, душицы и чабреца.
Не тот ангелАвтор: Оксана Сафарова
…«Кажется, пришло… моё время». Я торопился.
Такси остановилось около высотного здания. Рядом с ним собралась небольшая толпа зевак, но любопытствующие люди постепенно подходили ещё. Как подтвердилось, ни что не сможет победить любопытство людское.
Одни из них застыли, молча смотря вверх. Другие, негромко переговаривались между собой, обсуждая происходящее на их глазах будущее возможное самоубийство.
Интерес к чужой смерти, - всегда вызывает патологическое любопытство у большинства людей.
Проследив за их взглядами, я увидел как молодая девушка, ещё почти девочка, сидя на подоконнике окна шестого этажа, свесила ноги и смеялась. Невозможно было понять: бьёт её истерика, или же она полностью отдалась охватившему её непонятному, опасному веселью граничащему с безумием.
«Это она? Похоже - настал мой выход!»
Кто-то из людей набирал номер милиции на сотовом, а некоторые из зевак цинично -заключали пари: прыгнет девушка вниз или нет.
«Да, точно, это она - та девушка, что я ищу! Слава Богу - успел». - Последние сомнения, растворились полностью.
Небольшая манипуляция со временем, и оно застыло, приняло консистенцию янтаря. Люди завязли в ней огромными, странными насекомыми – почти без движения.
Я же понял: «Пришла... моя пора действовать и быстро!»
Протиснувшись между неподвижно стоящих зевак, я зашёл в подъезд. Лифт в этом здании не работал, да он и мне, и не был нужен… За моей спиной пронзив лопатки приятной болью: развернулись огромные, полупрозрачные крылья похожие на лебединые.
Одновременно с их появлением моё тело приняло иную форму. Ту, что не может иметь ни одно живущее ныне на земле существо – тело ангела.
Живя долгое время среди людей - человеком, я начал слегка забывать: каково - это быть ангелом… Без труда преодолел все шесть этажей, легко, без малейшего напряжения взлетев вверх и пронзив их насквозь.
Материальные предметы в таком состоянии для меня не преграда. И оказался в комнате юной самоубийцы.
Она сидела спиной ко мне на широком подоконнике в тоненькой, коротенькой пижаме. Хрупкая и нежная, как лепесток хризантемы. Волнистые каштановые волосы, аккуратно закручены в жгут и скреплены заколкой в виде цветка.
«Наверное, это и натолкнуло меня на подобные мысли. Что-то, я отвлёкся»…
Увидев девушку так близко, я замер, опасаясь её реакции на моё внезапное появление. Пальцами, не отрывая руки от тела: начертил знак освобождения. Время в этой комнате пошло своим, привычным ходом…
- Не стоит – этого делать. – Тихо произнёс я, боясь её испугать. Обежал комнату взглядом, и наткнулся на белеющий в сумраке смятый, небольшой листок бумаги лежащий на столе похожий на бланк - это и есть, та злополучная бумажка,и по её вине девушка сейчас... была на грани самоубийства. – Можешь свалиться. Высоко всё-таки шестой этаж. Осторожнее.
Она медленно обернулась в мою сторону. Глаза её были пусты. Два чёрных провала словно смотрели... вглубь себя.
- Кто ты? – равнодушно спросила она, даже не удивившись.
Девчонка была бледна как смерть, но, что странно… Не испугалась нежданного пришельца, даже не вздрогнула задавая встречный вопрос совершенно спокойным голосом. Она выдержала паузу и продолжила: - «И что… здесь делаешь?»
«Пора действовать, - главное не сглупить. Я хоть и ангел, но все же ничего человеческое мне не чуждо, да и выдумывают достаточно сказок о нас, толком ничего не зная».
- Я?.. да, так… Мимо проходил. Увидел в окне девушку и решил узнать: что тебя заставило залезть на подоконник - на улице прохладно... Да и высоковато в куклы играть, на крышу, я так думаю, лезть ты не собиралась?.. Очень рад нашему знакомству. - Самозабвенно врал я… - Внизу переполох. И причина его – ты. Ты в курсе?
«Да простит меня Бог за ложь, выдаваемую мною сейчас за правду. Долгая жизнь среди сынов человеческих, постепенно сказывалась и на мне, кое - что оказалось заразным»…
- Ангел, - представился вежливо я и поклонился, было слегка неудобно... Комнатёнка маленькая: мои крылья едва умещались. – Хранитель времени и жизни.
- Ангел, Дьявол – вас не существует… Сказки всё.
Девушка вдруг рассмеялась. Её плечики сотрясались от смеха, похоже, высоты она совсем не боялась...
- Или я… сошла с ума?
Я не ответил, был - на стороже, вдруг оступившись, свалится? Такой бурной реакции от самоубийц мне ещё видеть не приходилось.
Слегка успокоившись, она вытерла ладошкой выступившие на глазах от смеха слёзы и принялась разглядывать меня. В её глазах я выглядел немного странно для ангела: ни туники, ни голого торса.
Так… высокий, молодой человек. Одетый по последней моде. Силуэт которого смутно белел в сумерках комнаты – неярко мерцая… и слегка искажаясь при малейшем его движении. Короткий бобрик стриженных белокурых волос в стиле «А ля - панк», удобная современная одежда, гламурного белого цвета. За спиной огромные полупрозрачные крылья похожие на лебединые, что несомненно - могло послужить доказательством моих слов.
- Ангел? - усмехнулась она. – Ты шутишь! Нет… скорее… Ты - театральный артист, крылья – бутафорские?
- Тогда, как я оказался здесь? - задал я прямой вопрос и слегка развернул их, показывая великолепие.
Девушка пожала плечиками: - «Зашел, наверное я дверь не закрыла?»
- Дверь заперта - проверь.
Она небрежно отмахнулась: - «Ангелов в природе - не существует… Лгун». - её глаза потемнели.
«Вот девчонка… непрошибаемая».
- Улыбнувшись, я черпнул ладонью воздух и сформировал пальцами небольшой шарик напоминающий миниатюрную, шаровую молнию. Подкинул его к потолку комнатки, что была довольно скромной. Сфера затрещала и слабенько осветила обстановку комнатушки, разгоняя сгущающиеся сумерки: - «Теперь веришь?»
Она согласно кивнула головой, но настороженность во взгляде не исчезла.
- Ангел… - бесцветно произнесла она. – Дьявол…
- Прошу сойди с подоконника, - я протянул руку в направлении девушки, приветливо раскрыв ладонь. - Ты не должна совершить глупость.
- Разве? - устало ответила она, легко поднялась на ноги, и повернулась к улице подставив лицо налетевшему порыву ветра. – Мне - всё равно…
Я сделал осторожный шаг по направлению к самоубийце: – Не спеши.
Она оглянулась на меня... Губы её скривились в жалкой улыбке и она горько добавила: – «Мне нет места здесь! Этот мир живёт своей жизнью. Я ему не нужна».
- Ты совершишь большую глупость… Один шаг в пустоту… и ты умрёшь. Убив себя - ты совершишь большой грех. Допустив смерть ещё одного живого существа - совершишь грех ещё больший…
- Вся моя жизнь грех… - Равнодушно ответила она. – И ничего не стоит.
Я незаметно сделал ещё один маленький шажок к девушке, что отвернувшись от меня и глотая слезы смотрела вниз на застывшую… молчаливую толпу.
Прядка кучерявых волос, выбившаяся из-под заколки на тонкой шейке: вызывала к девушке - чувство сострадания, мною остро чувствовалось ощущение её незащищённости. Было жалко самоубийцу... но я должен был сделать так, чтобы она приняла решение жить – сама.
Незаметное движение пальцев, и комната тоже завязла в остановленном мною времени.
Подойдя вплотную к распахнутому окну, я оглядел собравшуюся внизу толпу... и саму причину её образования.
«Милая, очень хорошенькая… юная и глупая, а ещё – несчастная. Пижама слегка обтягивала небольшой, округлый животик девушки».
Уже достаточно потемнело. Запрокинутые лица белыми пятнами смотрели наверх.
На заплаканном с тонкими чертами лице несчастной - было отчаяние… Ещё раз, лёгкое движение пальцами - знак освобождения… И девушка поймала мой внимательный взгляд.
Я был на стороже… Ожидать можно - чего угодно. Похоже…, она была на самой грани! Красивой формы брови изогнулись в немом вопросе, она тихо прошептала: - «Почему?.. Я».
«Часто задаваемый вопрос»...
Я ждал продолжения. На её вопросы, у меня не может быть ответа. Даже ангелы - их не ведают.
- Если ты настоящий ангел - ответь мне, почему… - это произошло со мной?.. Что я сделала такого?.. Я всего лишь любила. Берегла себя для него. Любила… как никто другой. И, что?.. Заплачу за любовь, приходом мучительной, долгой, медленной смерти – ежедневно умирая? Зачем ты пришёл? Остановить меня?
- Да, не допустить этого. Смотри. – Подойдя к столу, я взял квадратный листок, желтоватой бумаги, что привлёк мой взгляд изначала, и спустя десять секунд в моих руках рвался на волю… белоснежный голубь. - Видишь! – я отпустил птицу. Голубь освободившись скользнул мимо худеньких, голых коленок девчонки и исчез.
- Это были - мои анализы…
- Знаю, но они были - не твои. Иначе бы, голубь не взлетел а рассыпался прахом.
- Так, не бывает. – Девушка отказывалась верить в услышанное. – Я же…
- Бывает. Вы – люди, а люди имеют свойство - ошибаться.
- Значит, я… не больна? Но, как такое может быть? Анализы показали…
- Что ты беременна и у тебя «СПИД?» Врачебная ошибка.
Губы девушки побелели, она зашаталась. Я бросился к ней, охватил её хрупкое тело мгновенно материализовавшись полностью: не дал сорваться вниз.
Осторожно опустил девушку на пол.
«Низенькая, лёгкая… выглядит как большая кукла».
Её изящные руки охватили мою шею. Она приникла ко мне и разрыдалась. Я молча обнял бившуюся в рыданиях девушку. Сквозь всхлипывания услышал:- «Антон, он не болен? Да?»
- Да, он здоров. – Ответил я и погладил её по растрепавшимся волосам. Заколка свалилась на пол. – И он… идёт сюда. Он - уже здесь.
- Кто, ты?..
- Я же тебе уже сказал… Хранитель. – Повторил я. В данный момент парень которого она назвала Антоном, подходил к зданию. Вокруг юноши я сохранил реальное время, и он совершенно свободно двигался в толпе неподвижных людей.
- Мой?.. – Она вглядывалась в мои глаза и ждала ответа.
- Нет, того, кто ещё не родился… - я осторожно прикоснулся к животу девушки. - Его.
- Правда? – Её рука накрыла мою.
-Да.
- Спасибо, тебе.
- Всё будет хорошо.
Трель соловья заставила её вздрогнуть, тело девушки забила дрожь. Звонили в дверь.
- Ты готова? - Очередной «трюк» с пальцами и входная дверь распахнулась.
- Мне пора. – Произнёс я, целуя её в лоб. – Никто не должен знать о том, что здесь был ангел. – Будь счастлива, и береги ребёнка - он должен родиться.
Мимо меня пронёсся черноволосый паренёк, и даже не заметил исчезающий силуэт с крыльями. Бросившись к своей возлюбленной, он обхватил и прижал к сердцу. Голос его срывался…
- Что ты задумала, глупенькая? Твой телефон не отвечает, я испугался! Всё бросил и приехал сюда. Я повторно сдал анализы на «СПИД!» Я - здоров!
«Похоже, здесь ангелу больше делать нечего».
Спускаясь неторопливо по ступеням, я вернул времени свой естественный ход...
Тут же раздался громкий гул толпы у подножия дома, Сирена скорой помощи… Крики. И вычеркнул из памяти девушки всё, что произошло чуть ранее.
«Пока… делать нечего». - уточнил я и улыбнулся. - «Скоро я увижу тебя – малыш. Осталось всего шесть месяцев».
Время собирать камни (Прочитано 1802 раз)
Похожие темы (5)
