Светлана «Из Тихого омута» / Бывают предложения, от которых нельзя отказаться.
Бывают беседы, от которых сложно отделаться.
Бывает, что такие беседы являются следствием этих тяжелых предложений – когда не откажешься…
Хоть и чувствуешь себя подопытным на шоу… Впрочем, участники телестройки в серьезной степени ощущают себя хомячками, часто и вынужденно.
Царапнуть душу, покопаться в ней – это нормально на Проекте: найти переживание как эмоцию, поворошить его, увеличить, раздуть и поглядеть – а что будет?... Станет больно?
А если добавить, еще больнее будет?... А до взрыва довести можно?...
Человеческая душа – огромное море, она кажется бездонной и поплескаться там, где нет дна, весьма интересно: это человеческий материал.
Костер, пылающий в груди оставленной женщины, пылает. Тлеющим углям расстроенности и боли потухнуть не дадут: всегда подошлют дружка, который в душе двумя руками покопается.
Без анестезии. Даже если очень больно.
Боль – пустяк. Проекту интересно – а Либерж потерпит. Разве она, сильная женщина, не каменная, не ледяная?...
Совершенно ясно: Женя Кузин озвучивает не свои мысли – заставили подойти с пустым разговором.
Не так глуп Кузин, каким простачком выказывают его - лепечет то, во что сам не верит. Но…. Проектную зарплату отработать надо – вот и несет разговорчивого Кузина.
Аргументы сложно найти к тяжелой теме: как доказать, что Руднева стоит воспринимать серьезно?
С жаром, в который не верится, Кузин пытается доказать, что у цветущей любви сильные корни, что бывает интересно и возможно из прапорщика сделать генерала, что стоит работать с тем, что существует под боком – то есть, «слепила из того, что было»…..
Это из советов.
Тех, что дают ежедневно и ежечасно многие. В том числе, и бездушные наблюдатели…
Либерж откровенно жаль: не тот момент, когда тянет поговорить, и не та тема, которую хочется перетрясти.
Но с оргами не поспоришь – текут струйкой к Либерж заботливые участники, внимательно наблюдая, запускают обе руки в душу и копаются в ней, пытаясь рассмотреть то, что не существует, и схватить то, что не совсем замерло в уставшей душе.