Удали меня

[Котюня]

26

Удали меня
Автор: ReZistanse


У каждого человека в мире есть друг. И неважно, какой это человек, хороший или плохой, нищий или богатый, у всех есть друзья, даже у сумасшедших они есть, в основном воображаемые, но это сути не меняет. И часто случается так, что по той или иной причине мы резко перестаем дружить. Вот сегодня мило беседуем с ним, а завтра уже ненавидим и материм так, что у того уши краснеют. Причины бывают разные: будь то предательство, либо разошлись интересы (что чаще всего бывает), или банально он занял у вас денег и не хочет отдавать. Как говорится: «Хочешь потерять друга – займи ему денег». Конечно же, и без трагических случаев не обходится.

Сегодня я хочу вам поведать ужасную, дико страшную историю, которая случилась со мной в прошлом году.

В один из прекрасных предновогодних декабрьских вечеров, придя с работы, по своему обыкновению, я уселся в компьютерное кресло с чашкой ароматного чая. Жил я тогда один, поэтому мне никто не мешал проводить свое свободное время так, как я хочу. Вечера проходили по одному сценарию: включаю браузер, в одном окне открываю соцсеть ВК в другом Ютуб, а пока смотрю различные видосики, параллельно общаюсь с друзьями или просто знакомыми людьми.

Время близилось к одиннадцати часам вечера, когда при просмотре очередного дурацкого видеоролика меня отвлек характерный щелчок входящего сообщения. Нехотя поставив ролик на паузу и с мыслями «Кому это еще не спится? Хоть бы ему черти руки выкрутили», я переключил окно в браузере на сайт ВК.
"Привет…"
Сначала я слегка удивился тому, от кого мне пришло сообщение. Это был мой бывший лучший друг Мишка Кобзон. Я ему ответил: "Привет, тебе не стыдно?".
"Конечно, стыдно…"
Меня это уже начало злить, потому что написать он уже не мог. И, в полной уверенности, что его взломали, решил подыграть злоумышленнику: "За что же тебе стыдно?".
"За то, что я повесился в прошлом году…"
Смесь удивления и гнева обрушились на мою голову! Ведь действительно Мишка перестал быть моим другом, потому что он повесился в конце прошлого года!

Был отличный воскресный вечер декабря. Я, Мишка и ещё несколько друзей собрались у него дома, что бы «отрепетировать» Новый год. Всё, как положено: бенгальские огни, шампанское, оливье и апельсины. Все танцевали, смеялись и поздравляли друг друга с Новым годом. А вот Мишка был наигранно весел – он громче всех смеялся и танцевал, в глазах его можно было разглядеть плохо скрываемую скорбь. Мы все прекрасно понимали, в чем была причина, ведь два года назад он потерял своих родителей. Мама умерла от сердечного приступа, а отец с горя стал много пить и в конечном итоге, «словив белочку», вышел в окно.
В начале третьего часа ночи мы все напились до такой степени, что каждый уснул там, где сидел.
К десяти часам утра мой мочевой пузырь настойчиво попросил его опустошить, иначе авария на теплотрассе будет неизбежна.
Ох, лучше бы первый пошел в туалет не я! Открыв дверь, я буквально оцепенел от страха. В туалете над унитазом висел Мишка! Я заорал что есть мочи, начал вынимать его из петли в надежде на то, что его еще можно откачать. Но было уже поздно, с момента смерти прошло часа четыре, не меньше. Его труп уже успел окоченеть.


С того момента прошел год, и мне до сих пор не верится в то, что он сделал. Дикая ярость с новой силой нахлынула в мою душу, и я написал: "Я не знаю, кто ты и зачем глумишься надо мной и над бедным Мишкой. Но настоятельно рекомендую выйти из его профиля и больше не шутить! Если ты этого не сделаешь, клянусь, я найду способ тебя вычислить, и тебе не поздоровится!"
"Ты не понял, Мишка - это и есть Я!.."

Ну всё, тебе конец! Схватив мобильник, я решил позвонить своему товарищу Ивану, который занимался различного рода компьютерным шпионажем. Он мог с легкостью вычислить IP-адрес шутника.
– Алло Иван? Не разбудил?
В ответ послышался бодрый голос:
– Нет, что ты, для меня это раннее утро, говори быстро и по делу, у меня мало времени.
– Мишку Кобзона взломали!
– Вот это да, как так? Для чего? Денег просит? – в голосе Ивана послышался живой интерес.
– В том то и дело, что нет! Он… он извиняется!
– За что?
От нахлынувших эмоций у меня встал ком в горле, но я сумел выдавить из себя слова.
– Он извиняется… за то, что он повесился… понимаешь?
На той стороне послышался удивленный вздох.
– Хорошо, я тебя понял, через пять минут перезвоню, будь на связи! – он повесил трубку.

Минуты ожидания превратились в вечность. Я нервно дергал курсором мышки. Чтобы скоротать время, решил зайти на страницу Михаила. С момента трагедии на ней ничего не изменилось. Всё те же скорбные надписи от друзей и близких, всё те же идиотские открытки - от спам-ботов.
Немного полистав его страницу, я обратил внимание на одну любопытную вещь – Миша, как и положено логике, был в сети в прошлом году, за день до трагедии. Но это ещё ничего не доказывает, ведь существуют программы, которые с лёгкостью могут скрыть нахождение человека в сети.
Послышался щелчок входящего сообщения.
"Пожалуйста, поверь мне, ведь это я, твой друг, мне нужна помощь..."
Я ответил: "У меня нет оснований тебе верить!".
"Как мне тебе доказать?".
Я от такой наглости аж поперхнулся.
"Ну, не знаю, фото свое пришли, может быть, поверю!".
"Сейчас, подожди минуту, я маму попрошу меня сфотографировать..."
Злость мгновенно сменилась на любопытство, мне действительно стало интересно, какое фото он мне пришлёт. Как? Мамы-то у него в живых нет.

Раздался телефонный звонок, это был Иван.
– Я не знаю, что происходит, но кто-то действительно пишет с его аккаунта...
– А ты заметил, что в сети он в прошлом году был? – спросил я.
– Да это фигня, тут другая странность.
– Какая?
– Дело в том, что IP-адрес закреплён за его квартирой, адрес этот проявил активность. Но, как мы оба знаем, что после трагедии его жилплощадь отошла государству, и её до сих пор никто не купил. Я позвонил интернет-провайдеру и нарочно попросил зарегистрировать его IP на меня, мне ответили, что проблем нет, так как этот номер свободен.
– То есть, ты хочешь сказать, что кто-то пробрался в его квартиру и оттуда пишет, используя его старый IP?
– Я уверен, что это так, по-другому и быть не может. Что он тебе ещё написал? – по голосу было слышно, что он немного встревожен, но старался держать себя в руках.
– Представляешь! Он мне написал, что сейчас фото свое пришлёт, которое сделает его мама!
– Быть такого не может, она же...

Вновь послышался щелчок входящего сообщения: "У мамы руки тряслись, но она сфотографировала, как смогла".
– Боже мой... - только и смог проговорить я, прежде чем телефон выпал у меня из рук.
С глухим ударом он упал на пол, но не отключился.
От увиденного меня пробила крупная дрожь, волосы на затылке встали дыбом, мне хотелось кричать, но страх сковал мои лёгкие. Появилось чувство дежавю, окутанное липким густым страхом. К такому я был явно не готов и до последнего наделся, что это фотошоп.
На фотографии был действительно Михаил. Он был изображён висящим в туалете. Глаза закатились, на его мертвенно-бледном лице застыла гримаса боли и страданий. Руки безвольно свисали вниз, на брюках между ног характерное мокрое пятно. И всё это на фоне тусклой лампочки, добавляющей чувство отчаяния, чувство того, что уже нельзя ничего изменить.

Из лежащего на полу телефона я услышал крики Ивана:
– Антоха! Антоха! Ну что там? Этот придурок что-то прислал?
– Прислал... – глотая слюну, шёпотом ответил я.
– И что же? Мне не терпится взглянуть!
– Не думаю, что тебе это понравится, если это действительно он, то...
Из трубки донеслось:
– Что ты говоришь?! Тебя плохо слышно!
– Сейчас я тебе перешлю фотографию... – ответил я лежащему на полу телефону, и дрожащей рукой я навёл курсор на кнопку «переслать».
Но, как только я поднёс палец к левой кнопке мыши, раздался громкий стук в дверь, затем раздался хлопок взорвавшейся лампочки. Один из осколков угодил мне прямо в шею, оставив хоть и маленький, но весьма неприятный ожог.
От неожиданности я дёрнулся так, что мышь вылетела у меня из руки, от удара об пол у неё открылась крышка и вылетели батарейки. Стук в дверь прозвучал с новой силой. Я дрожащими пальцами поднял телефон.
– Ваня я тебе перезвоню, ко мне кто-то пришёл…
Стук в дверь.
Время без пяти двенадцать! Кто это может быть?
Стук стал ещё громче.
– Время уже позднее, кто бы это мог быть?
– Да я не знаю. Я ещё и мышку разбил, плюс лампочка почему-то взорвалась, позже тебе перезвоню... Ни черта не видно.
Из трубки доносился не на шутку взволнованный голос Вани:
– Только не открывай дверь, если не знаешь, кто это...

Бух! Бух! Бух! Было слышно, как кто-то барабанит по двери. Беспокоясь за то, что ночной гость может разбудить соседей, я в потемках, осторожно ступая, чтобы не поранить ноги об осколки, поспешил к двери.
Сердце бешено колотилось в груди, стук теперь не прекращался и превратился в барабанную дробь, руки покрылись липким холодным потом. Ноги не слушались, преодолевая страх, я подошёл к двери и посмотрел в глазок.
За дверью стоял Мишка, мертвый. Его прямые окоченевшие руки безвольно били по моей двери. Изо рта был слышен тихий внутриутробный стон, глаза закатились так, что были видны только белки. На шее болтался кожаный ремень, на котором он свёл счёты с жизнью. Внезапно я услышал чей-то шепот в своей голове: «Удали-и-и меня-я-я, пожалуйста-а-а». После этих слов на лестничной площадке взорвалась лампочка. Стук в дверь прекратился.

Я резко отпрянул от двери и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, с силой ударился виском о дверной косяк, ведущий в комнату. В голову вонзилась острая боль, из раны потекла теплая струйка крови. Приложив руку к ушибу, я поспешил в ванную, чтобы остановить кровь и продезинфицировать ранение.
Опираясь одной рукой о стены, второй придерживая висок, я, пошатываясь, добрался до ванной комнаты, открыл висящий над раковиной шкафчик. Достал перекись водорода, стал обильно поливать место удара, кровь начала бурлить и пениться, струя кровавой пены стала стекать с моего лица в раковину. Я открыл кран, чтобы её смыть, набрав в ладони воды, я опустил в них лицо и начал обильно смывать. Убедившись в том, что кровь мне удалось остановить, мною было решено пойти на кухню и взять бинт, чтобы перемотать голову. Но стоило мне приподняться, как на меня посыпалось содержимое шкафчика: зубная щетка, пена для бритья, бритва и мыло - всё это стремилось упасть мне на голову. С несвойственной мне скоростью я смог увернуться и закрыть дверцу.
Я замер. Стал прислушиваться к звукам. Тишина, долгожданная тишина, только гулкое биение сердце нарушало её. Выдохнув с облегчением того, что всё это закончилось, я вышел из ванной.

Придя на кухню, я спокойно достал бинт из ящика и замотал голову, появилось ощущение умиротворения. Я решил попить чаю, чтобы окончательно успокоиться и разобраться с произошедшим. Подойдя к чайнику и нажав кнопку, краем глаза заметил, как что-то огромное пролетело за окном. «Показалось», - подумал я, Миша летать вроде как не умел, а в голове мелькнула строчка из стишка: «Если б мишки были пчелами, то они бы нипочем, никогда б и не подумали так высоко строить дом!». Действительно, высоковато будет, на десятом-то этаже.
Я усмехнулся и стал ждать, пока закипит чайник. Так я просидел около минуты, пока, кроме звука закипающей воды, я не услышал до ужаса знакомый монотонный стук в дверь, который доносился из моего туалета. На этот раз у меня и мысли не было идти и смотреть, кто там стучит! Пулей выскочив из кухни, я устремился в свою комнату, но добраться до нее мне было не суждено. В момент, когда я поравнялся с туалетом, дверь с силой распахнулась, угодив в больной висок.
Я отключился.

Очнулся уже утром, на том месте, где сознание оставило меня - в коридоре под дверью. Меня разбудил телефонный звонок. Кое-как поднявшись на ноги, я почувствовал сильную головную боль. Оно и логично, не каждому суждено получить по голове дважды за один вечер. С опаской я заглянул в туалет, к счастью для меня, там никого не оказалось. Было решено добраться до своей комнаты и доложить Ивану обо всем, если он, конечно, поверит.
Осторожно обойдя осколки от лампочки, я добрался до своего стола. Под ним рядышком друг с другом лежали мышка и телефон.
– Антоха, ты куда пропал? Обещал перезвонить и не сделал этого, обещал фото прислать и снова меня продинамил! – Иван тараторил как заведенный, он был бодр и свеж, как всегда, хотя ночами практически не спал.
– Миша ко мне вчера приходил, – с небывалой легкостью на душе ответил я.
– Ты что, вчера накурился?
– Уж лучше бы это был реально глюк, – я поднял мышку, вставил в неё батарейки, красный огонек приветливо замигал. – Ух, работает!
– Кто работает? – недоумевал Ваня. – У тебя там все в порядке? Помощь нужна?
– Пока не знаю, но осколки нужно точно убрать, с этим я и без тебя справлюсь, – привычным жестом я вывел компьютер из сна, монитор живо загорелся, на экране высветился браузер с открытой вкладкой сайта ВК. Пробежав взглядом по своей страничке, наткнулся на пугающее уведомление непрочитанного сообщения.
– Да не переживай ты так, Ванёк, сейчас я тебе все перешлю.
Я положил трубку и с тревогой на душе открыл сообщение. Да, оно было от Михаила: "Привет ещё раз! Прости, за то, что пришлось напугать, но по-другому до тебя было не достучаться. Знаю, это было страшно, но ты не представляешь, каково мне сейчас, страх повелевает мной, темнота заполнила мою душу. Я здесь совсем один, ко мне иногда приходит мама и пытается вытащить меня из петли. Когда ей все же удается меня освободить, то в полночь я всё равно оказываюсь здесь, в этом адском туалете. Это моё проклятье, это мой личный ад. Из раза в раз ремень становится всё туже и туже. Надежда на спасение почти угасла, но она есть! Голос тысячи голосов поведал мне: это происходит потому, что вы, друзья мои, не даете мне покоя. Как бы странно это не звучало, но виной тому социальная сеть. Она хранит в себе часть моей души, все эти фотографии, видеозаписи, песни и переписки. Всё это каким-то образом удерживает мою душу на земле. Если это бессмертие души, то уж лучше вообще не чувствовать ничего! Ваша скорбь по мне держит меня в этом мире. Вы должны простить меня и отпустить.
Я общался с такими же душами, застрявшими здесь, они так же страдают, некоторых буквально выворачивает наизнанку, когда от их лица заходят в соцсеть. Лишь немногим посчастливилось стать свободным, им повезло, что их родные и близкие удалили их страницы. Вы ведь не оставляете покойника на том месте, где за ним пришла смерть? Вы придаете его земле, а не выставляете на всеобщее обозрение. Я так устал. Пожалуйста, удали меня".
Прочитав сообщение несколько раз подряд, я решил отправить копию переписки и фотографию Ивану. Не прошло и пяти минут, как он перезвонил.
– Слушай, это на самом деле пугает до глубины души, не знаю даже, что и ответить. Если это чья-то злая шутка, то весьма поучительная. Но я тоже считаю, что страницу его надо удалить, нехорошо всё это. И, кстати, не раскисай там! Ты, наверное, забыл совсем, что завтра Новый год! Увидимся на ледовом городке! До встречи! – не дождавшись моего ответа, он повесил трубку.
Если бы он знал, что мне пришлось пережить, он не был бы таким веселым, но об этом я никому никогда не расскажу.

***

Новогодняя ночь была прекрасной, люди собрались на ледовом городке. Дети весело катались с горки, родители пили шампанское. Несколько мужчин в костюмах Деда Мороза ходили по городку и раздавали детям сладости и фрукты. Красивая белая лошадь катала детишек и их родителей, многие фотографировались с ней. Атмосфера праздника была на высоте, такой радости от встречи Нового года я не испытывал лет пятнадцать.
Один из пьяненьких, но в прекрасном расположении духа, Дед Мороз притащил в центр городка огромную коробку с фейерверками. Слегка пошатываясь, он поджег фитиль и с невероятной прытью отбежал на десять метров, остальные последовали его примеру. Спустя мгновения из волшебной коробочки стали вырываться яркие разноцветные шары, распускаясь подобно букету красивейших цветов. От такого сильного грохота из толпы выбежал совсем ещё маленький черный щенок с белых ухом. Жалобно скуля, он прибился к моим ногам.
– А кто это тут у нас такой хорошенький? – я поднял щенка на руки, он радостно завилял хвостом и, выражая всю свою щенячью радость, начал вылизывать мне лицо.
Ко мне подошла милая девушка (как оказалась, моя будущая жена) и сказала:
– Какой хорошенький, вы его обязательно оставьте себе, ведь его год наступил. И имя ему обязательно дайте!
– Его зовут Мишка, - ответил я.

[Котюня]

Подземелье
Автор - volpertinger.


На третьем курсе в институте, когда я активно увлекался туризмом, познакомился я с парнишкой Павлом, который

На третьем курсе в институте, когда я активно увлекался туризмом, познакомился я с парнишкой Павлом, который заинтересовал меня тем, что в перерывах изучал какие-то от руки начерченные крюки, выполненные шариковой ручкой. Рисунки напоминали то ли кроссворды, то ли какие-то схемы внутренностей динозавра.

Заметив мое любопытство, парнишка протянул руку и представился:
- Павел, - и прибавил вопросительно: - Тоже лазишь?
- Куда? - недоуменно вопрошал я.
- А, я думал, что ты в теме. Извини, - улыбнулся он.
- Заинтригованный, - я поспешно сказал, что я в теме. - Тоже турист и лажу черт те куда.
- Ну, я понял, - сказал Павел. - Турист. Только я турист подземный.
- А, спелеолог, - понимающе сказал я.
- Ну, не совсем, спелестолог скорее, - и, увидев на моем лице непонимание, добавил: - Природных пещер поблизости от Москвы нет, а вот каменоломен достаточно!
В течение нескольких минут он обрисовал мне существующее сообщество увлеченных подземными путешествиями и дал ссылку на их сайт.

Целых три часа в выходные я провел за изучением сайта, увлекшись темой подземелья.

Достаточно закрытое сообщество диггеров стремилось обнаружить и изучить всевозможные рукотворные подземные сооружения. В связи с конфликтом с законом (поскольку большинство объектов находились под охраной разной степени строгости) адреса объектов не афишировались, но, судя по диалогам на форуме, становились доступными благодаря информации, распространяемой приватно. Новый мир предстал перед моими глазами, похожий на тайное сообщество, закрытый от чужих любопытных взоров. Любой новенький, пытавшийся войти на форум, встречал стену отчуждения, пока не получал рекомендации от известных личностей и старожилов. Я рассматривал фотографии, и тема подземных путешествий все больше захватывала меня.

Встретившись на очередной лекции с Павлом я напрямую спросил, могу ли я рассчитывать на возможность посещения какого-либо подземелья совместно с ним и с облегчением услышал радушное согласие, видимо, я тоже чем-то ему приглянулся.

После лекции, сидя в Макдональдсе, Пашка прочитал вводную лекцию по спелестологии (изучение рукотворных подземных объектов). В советское время эта тема жестко пресекалась по двум причинам: во-первых, жестко секретный режим всех подземных сооружений, начиная с канализационных коллекторов, заканчивая каменоломнями; во-вторых, собираться вместе в уединенных местах молодежи позволялось только под контролем высокоидейных представителей комсомола, партии и КГБ. Самостоятельные сходки рассматривались как собрания заговорщиков, и зачинщики могли жестко поплатиться за организованные проникновения под землю.

Промышленные и военные подземелья тщательно охранялись, а каменоломни, во избежание проникновения, просто замуровывались бетоном, закапывались бульдозерами и тому подобное.

После перестройки группой энтузиастов вновь были вскрыты многие каменоломни, кстати, существовавшие не одну сотню лет, поскольку разработка и добыча камня велась в них со времен 15-го столетия и до середины 20-го. За это время была создана протяженная система подземелий, которая в течение столетий претерпевала эволюцию в результате завалов и рытья новых штреков. Одна из таких каменоломен была в Подмосковье и являлась Меккой энтузиастов-диггеров. Круглогодично многочисленные разношерстные компании устремлялись в неприметную дыру на берегу реки и проводили там сутками выходные и будни, благо микроклимат подземелий не зависит от времени года и постоянен зимой и летом.

Предложение Павла посетить каменоломню в ближайшее воскресенье я встретил с энтузиазмом. Вкратце он обрисовал мне, что должен иметь с собой любой диггер, спускающийся под землю. Грязную смену одежды, в которую он переодевается, путешествуя внутри, желательно, комбез, но подойдет и куртка со штанами. Комбез удобен тем, что ничего не цепляется и не заголится спина, не сползут штаны, когда ты протискиваешься сквозь узкие лазы. Чистую одежду и перекус с водой лучше упаковать в герметичную сумку-баул, которую протискивают перед собой в узких ходах, в ней также должен быть комплект теплой одежды, шерстяные носки, спальник и коврик, но это уже опции. Должно быть два фонаря, один из них налобный и комплект батареек к ним.

Вначале договорились на стрелку с утра, но Пашка поменял планы, сообщив, что приехал дядька с Севера - неудобно не посидеть с ним и отцом за столом. В результате встретились мы на вокзале у электрички в обед, а по дороге, коротая время, Пашка потчевал меня диггерскими байками. Начал с реальных, по его словам, историй про раздолбаев, пренебрегших основными законами подземелья: не ходить в одиночку в незнакомые места и не бухать. Особенно меня впечатлил случай с пацаном, насосавшимся пива на посиделках у костра у входа в каменоломню и решившим прогуляться в одиночестве: живым его больше не видели, более того - найти не могли около месяца, хотя поисковые группы из профессионалов и доброхотов пару недель прочесывали подземелье, в первое время якобы даже почуяли пивной перегар в каком-то месте, но поиски тогда успехом не увенчались. Внезапно на тело наткнулись через месяц - в том месте, которое было ходовым и пройдено не раз. Предположили, что, пытаясь выбраться, он полез в вертикальный шурф, где по-пьяни заснул, умер от переохлаждения, трупное окоченение заклинило тело, а впоследствии оно вывалилось сверху.

Ещё один рассказ из запомнившихся был про парня, застрявшего в лазе вследствие какой-то подвижки грунта, в результате чего тело его было зажато, и даже вызванные спасатели не смогли ничего предпринять для его высвобождения. В результате он погиб то ли от переохлаждения, то ли от синдрома длительного сдавливания, когда из-за нарушения циркуляции крови скапливаются продукты метаболизма, и человек умирает от интоксикации ими (что часто происходит при освобождении людей из-под завалов).

После электрички мы пересели на автобус и через полчаса вышли, оказавшись среди разношерстных зданий то ли коттеджного поселка, то ли СНТ. Внизу блестела гладь реки, к которой мы спустились с невысокого обрывистого берега и очутились на свалке, состоявшей из огромной кучи мусора, рядом с которой нелепо стоял павильон автобусной остановки. Увидев моё недоумение, Павел пояснил, что павильон закрывает от осадков вход в каменоломни, а свалка образовалась от отсутствия культуры у многих посетителей этого объекта, которые свято соблюдают чистоту в подземелье, зато не удосуживаются придерживаться этого правила на поверхности.

У павильона возникли вдруг две фигуры: вылезшие диггеры, завидев нас, помахали полупустой бутылкой, и один из них произнес:
- Пацаны, водочку под тушкан с нами будете?
Мы вежливо отказались от предложения, а Пашка спросил про наличие людей в подземелье.
- Да мы вроде последние, остальные уже все раньше повылазили, вчера вся тусовка была, повеселились будь здоров!
Под павильоном я увидел бетонные кольца колодца, уходившие вниз метра на четыре, и металлические скобы ступенек.
- Переодеваемся, - сказал Пашка и, встав на коврик из пенки, который вынул из баула, стащил с себя штаны и куртку, оставшись в футболке и трениках.
Достав из баула какой-то камуфлированный комбез, он натянул его, потом, вдев в шлёвки офицерский широкий ремень, прицепил сбоку охотничий нож в кожаных толстых ножнах.
Проследив за моим взглядом, он пояснил:
- Нож дядька подарил, - и, отстегнув фиксирующий его ремешок, достал из ножен и продемонстрировал мне.
- Класс, - похвалил я. - А зачем?
- Ну, нож лишним не бывает, - туманно ответил на вопрос Пашка.
Из чего я понял, что ему просто понравился подарок, и он не прочь был похвастаться им.

Переодевшись в "рабочее", мы по очереди спустились вниз и, встав на корточки, проползли по короткому горизонтальному лазу, после чего оказались в большом по объему помещении с высокими сводами и хаотично усыпанными каменными глыбами дном. Прямо у входа Павел вытащил откуда-то толстую общую тетрадь, разбухшую от влаги и наполовину исписанную разномастными чернилами. Я понял, что это журнал, в который необходимо вписать при входе в каменоломни всех посетителей на случай непредвиденных обстоятельств. Напротив фамилий стояла дата и часы входа, затем в другой графе - дата и часы выхода, в случае чего можно было отследить потерявшегося диггера, поскольку были случаи, когда человека считали пропавшим в подземелье, а он просто забухал на даче с друзьями.

Вписав нас в журнал, Пашка пролистал назад пару страниц и подтвердил, что мы в каменоломне одни. Это известие немного разочаровало меня, но любопытство взяло верх, и, подсвечивая головным фонарем, я стал оглядывать окружающее пространство. Неровные стены в некоторых местах поблескивали от влаги, недвижный воздух сохранял у наших лиц клубы выдыхаемого воздуха, но температура была комфортной - градусов 10-11 тепла. Стены были испещрены надписями: имена, клички, стрелки, нарисованные белой и красной краской, хаотично покрывали поверхность камня. Какие-то остряки понатащили всякой всячины: дорожные знаки и таблички к месту и не к месту попадались по пути следования вглубь каменоломни.
Мы перемещались, периодически ныряя в проходы, расположенные на уровне пола, иногда приходилось влезать на камни, но пока что это не составляло затруднений, и все препятствия преодолевались довольно легко. Калейдоскоп проходов менялся ежеминутно, и я уже давно потерялся в своих ощущениях и не смог бы даже приблизительно указать, откуда мы пришли, навигаторы тогда уже появились, но здесь они не имели смысла: толстые своды не пропускали никакие сигналы, направление можно было понять только по компасу, но, учитывая то, что мы ежеминутно меняли направление движения, то и он бы не помог мне найти обратный путь.

Пашка иногда показывал мне какие-то местные достопримечательности: то стенку, возведенную диггерами и созданное таким образом импровизированное помещение с занавеской на входе и надписью с именем владельца "жилплощади", то остатки разработок камня со следами от буров. Иногда попадались надписи и стрелки с указанием мест типа: "Филейка", "Курятник" и тому подобное.

Вдруг Пашка остановился и, повернувшись ко мне, широко улыбнулся:
- Щучка! Щучий ход! - пояснил он, указывая за спину, а затем развернулся и подсветил какую-то нору, совсем не выглядевшую подходящей для габаритов человека, а скорее, напоминавшую лисью.
Воронкообразная нора на входе была сантиметров 50-60 в диаметре, но дальше было видно сужение до таких размеров, что разум отказывался верить в возможность, что человеческое тело может протиснуться сквозь эту дырку.
- Все диггеры должны пройти крещение, пронырнув через щучку, - сказал Пашка, широко улыбаясь.
- Ты смеёшься, тут ребенок-то не пролезет, - воскликнул я, с ужасом подсвечивая ход, который оказался глубиной чуть меньше метра.
- Не бойся, и не такие проходят, - парировал Пашка, подсвечивая отполированные боками стенки дыры. - На, подержи, - протянул он мне свой баул и, вытянув руки, нырнул в нору.
Пряжка его ремня процарапала по камням, и вот уже и ноги исчезли. Спустя некоторое время с той стороны появился сноп света, затем Пашкины кисти ухватились за края, и он, словно джин из кувшина, вылупился из дыры в стене.
- Ты посубтильнее меня будешь, ныряй руками вперед, скользи, помогая телом - как червяк, потом разводишь руки и вылазишь. До земли с полметра, так что не ударишься, - он призывно мотнул головой по направлению к норе. - Если почудится, что застреваешь, то просто выдохни, - напутственно улыбнулся Пашка.

Облажаться перед ним в первые дни знакомства не входило в мои планы, и, сжав всю волю в кулак, я нырнул в щучку и сразу почувствовал, как каменные тиски сдавили моё тело. Извиваясь червяком, я протискивался вперед и, вдруг ощутив, что застрял, в панике выдохнул и сразу почувствовал некоторую свободу. Развел руки и, оттолкнувшись ими от камня, стремительно вывалился вперед, словно пробка сквозь бутылочное горло. Приземлился вначале на руки, а затем на колени, повернулся и подсветил в дыре ухмыляющуюся физиономию Пашки.
- С крещением. Как впечатления?
- Нормально, - пытаясь унять сердцебиение, сказал я.
- Тогда лови, - он просунул один за другим свой баул и мою герму с барахлом.
- Некоторые очкуют и отказываются, - прокомментировал он, нырнув в дырку на мою сторону.
Но что-то вдруг пошло не так: из отверстия показалась голова, Пашка развел руки, как-то судорожно задергался, потом еще и еще, вопросительно уставился на меня, а я на него.
- Нож ручкой зацепился и развернулся поперек, толкни меня назад, что ли,- но в голосе послышалась неуверенность, от которой у меня почему-то сжалось внутри.
Он вытянул вперед руки, а я попытался пропихнуть его, упираясь в плечи, но тело, проминаясь под моими усилиями, не двигалось ни на сантиметр.
- Давай за руки, - севшим вдруг голосом попросил он.
Я попытался тянуть за руки, пока он вдруг не вскрикнул от боли: все было безуспешно.
Мы молчали, вдруг осознав всю серьезность ситуации.
- Думаю, если б за ноги, то получилось бы, - медленно произнес Пашка.
- Объясни, как обойти, я проберусь и дерну, - колеблясь, предложил я, не видя другого выхода.
Пашка приподнял голову и посмотрел мне в глаза:
- Там тупик, - произнес он тихо.
Я молча осел на пол рядом с ним, и так мы пробыли в молчании некоторое время.
- Подложи под голову баул, шея затекла, - попросил он и, устроив голову на бауле, начал вслух комментировать ситуацию.
-Сегодня воскресенье, вечер, вряд ли кто-то до вечера пятницы сюда спустится. Вероятность того, что кто-то забредет в этот тупик ради "щучки", тоже сомнительна, а звать кого-то бесполезно: дыру я плотно заткнул, - криво усмехнулся он.

У меня волосы на голове зашевелились. Я с ужасом осознавал гротескность ситуации: Пашка заткнул собой выход, и когда придет помощь (и придет ли вообще) - можно только предполагать. До пятницы пять суток, которые придется провести здесь, имея пару литров воды и четыре бутерброда. Теоретически возможно прожить и на этих припасах вдвоем, если бы не одна закавыка: один из нас зажат в положении, совсем не характерном для тела, кровообращение в некоторых его частях нарушено. Через пару часов начнутся проблемы: вначале боли, потом головокружение, через несколько часов потеря сознания, а что будет через сутки - об этом даже страшно подумать. И мы оба это прекрасно понимали, поскольку учились в медицинском институте на 4-м курсе, когда проходят клинические дисциплины. Понятно, что истерить тоже смысла не было, и мы, как могли, старались вести диалог в таком тоне, как будто просто необходимо задержаться здесь и не более того.

- А может, все-таки кто-то еще находится в подземелье? - с надеждой рассуждал я. - Тогда стоит позвать на помощь, возможно, есть какие-то отверстия типа этого, по которому звук донесется в штольни.
- Разве что черный диггер услышит, - криво усмехнулся Пашка, предпринимая очередную бесплодную попытку пошевелиться в "щучке".
- Это кличка - Черный Диггер?
- Персонаж подземного фольклора, - грустно продолжил Пашка. - Иногда выручает диггеров, указывая дорогу наверх, опять же - в легендах и преданиях.
- Ты как хочешь, а я позову на помощь, вдруг кто-то услышит, - и я заорал во весь голос. - Э-э-э-эй, на помощь! Э-э-э-эй!

Поорав так пару минут, я прислушался, но в ответ не донеслось ни звука, только участившиеся попытки Пашки разбавляли давящую тишину.
- Хреновато что-то, попить дай, - сказал он. - Давай попробуем заснуть, может, время быстрей пойдет.
Выключив фонари, мы затихли. Прислонясь к стене, я попытался представить, как было бы хорошо, если б мы не полезли в эту дыру, а просто прогулялись и выбрались наверх. Сейчас бы сидели в пустой электричке и предвкушали возвращение домой.

Видимо, я все же задремал, потому что вдруг резко очнулся от каких-то звуков рядом. С Пашкой что-то происходило, он мычал и стонал. Обеспокоенный я включил фонарь, увидел, как он машет руками и вдруг исчезает, будто провалившись во тьму "щучки".
- Паш, - позвал я в дыру. - Паш.
И вдруг внезапно понял, что путь свободен. Эта мысль сверкнула молнией в моём мозгу, я схватил баул и герму, протолкнув их в нору, затем с разбегу нырнул, сам на лету выдохнув, птицей пролетел и, как мне показалось, даже не коснулся стен "щучки". Приземлился я на Пашку, одурело сидевшем на земле и тупо осматривающемся вокруг.
- Как сам? - спросил я его.
- Кроссовку не могу найти, - слабым голосом сказал Пашка.

Подсветив фонариком, я в полуметре от себя обнаружил кроссовку и протянул ему, он так же без эмоций надел её и, встав, покачнулся.
- Ты как? - повторил я.
- Пошли, - сказал Пашка, и мы двинулись назад.
Пашка шел очень быстро, гораздо быстрее, чем обычно, пролезая в дырки лазов, он лучом фонаря шарил по сторонам, то ли сверяясь с ориентирами, то ли ища чего-то.

Минут через 30 мы подошли к выходу, и, прежде чем лезть в него, Пашка раскрыл тетрадь и во второй графе пометил время напротив наших фамилий. Затем он зачем-то внимательно прочитал последние 3-4 страницы, дойдя до прошлого воскресенья. Потом решительно мотнул мне головой, и мы полезли наверх. За все это время мы не перекинулись ни словом, Пашка передвигался так быстро, что я еле успевал за ним, а теперь, переодеваясь в чистую одежду, я увидел, как он рассматривает свой нож - причину, которая едва не стоила нам жизней. От его усилий освободиться нож пропорол ножны, и обломался кончик его довольно толстого лезвия.

- Просто повезло, что тебе удалось так крутануться в этой чертовой дыре, - сказал я, просовывая ногу в штанину джинсов.
- У меня даже сил не было там пошевелиться, не то что крутануться и сломать нож, - равнодушно ответил Пашка.
- Я чего-то не пойму, - замер я, недоуменно глядя на него.
- А чего понимать-то, я почти потерял сознание, когда почувствовал сильные рывки, - сказал он, глядя мне в лицо. - Меня выдернули из той дыры, дернули так, что кроссовка слетела.
- Кто? - замер я, стоя в одной штанине.
Пашка посмотрел на меня:
- А кого ты звал на помощь?

[saimonson]

Котюня, спасибо!!! Пошла читать перед сном.

[Катеринa 1970]

Котенька спасибо 

[Логви]

Котюня,  спасибо!

[Василина]

Котюнечка,спасибо,давно не читала Ваших страшилок.

[ЛилияЧ]

 Котюнечка, благодарю!

[Котюня]

ЛилияЧ, Логви, Василина, saimonson, Катеринa 1970,  девочки 
Ещё темы ссылка ссылка

[мишаня]

Котенька!

[Котюня]

Котенька!

Танюша 

[Лиса]

Оленька ,спасибо,очень интересно!

[Верба]

Котюня    спасибо, захватывающие истории. Особенно про диггеров 

[Лукерья]

Котюня, радость наша 

[Дышите Глубже]

Подземелье -бррр! Супер, Котя! 

[ИРИНА 51]

Котюня,