После самоубийства Германа Геринга в его личном музее капитан американской армии обнаружил редчайший шедевр живописи 17-го века – «Христос и судьи» («Христос и грешница») Яна Вермеера, автора «Девушки с жемчужной сережкой» и прославленного мастера женского портрета. Выяснилось, что к продаже картины Герингу имел прямое отношение Хан ван Меегерен – голландский миллионер, владелец доходных домов, гостиниц и клубов.
Когда в 1945 году Хан Антониус Ван Меегерен предстал перед судом по обвинению в коллаборационизме, он оказался в отчаянном положении. То, что этот голландский художник продавал нацистам работы старых мастеров, было установлено безоговорочно и точно. В 1945 году в Голландии, не знавшей тогда ни жалости, ни толерантности, ван Меегерену грозила смертная казнь за сотрудничество с нацистами и разбазаривание национального достояния. То обстоятельство, что это самое достояние было его собственностью, мало что меняло.
С 29 мая по 12 июля Меегерен не отвечал на вопросы, но потом не выдержал.
Подсудимый сделал сенсационное заявление: это он, Меегерен является автором всех полотен, за которые немцами были уплачены миллионы франков. И таким образом он… боролся с фашизмом.
Одна сенсация повлекла за собой другую. Под вопросом оказалась компетентность экспертов, которые подтверждали, что картины подлинные. Далее последовал третий вопрос: а можно ли вообще считать Меегерена виновным? Юридических казусов хватало. Но вначале надо было установить истину. Меегерену предложили доказать свое мастерство на практике.
И вот в конце июля в своем собственном доме под постоянным наблюдением он изготовил безупречного «Молодого Христа, проповедующего в храме»… это был седьмой и последний «Вермеер» крупнейшего мастера подделки 20-го века.
Хенрикус Антониус ван Меегерен, Хан ван Меегерен, считал себя гением. Причем гением, слишком высоким для того ничтожного времени, в которое ему довелось родиться. Он был хорошим художником: прекрасно рисовал и писал, обладал выдающейся техникой. Но страдал тщеславием.
Он родился в 1889 году, и к тому времени, когда вырос, милый его сердцу реализм в живописи безвозвратно ушел в прошлое. В восемнадцать лет Меегерен поступил в Дельфтский технологический институт, чтобы слушать там курс архитектуры. Одновременно он учился в Школе изящных искусств и очень увлекался живописью. В 1912 году ван Меегерен женился, студенческая семья постоянно испытывала материальные затруднения, и он начал все чаще задумываться над тем, чтобы стать профессиональным художником.
Его акварели продавались хорошо. По окончании Академии изящных искусств в Гааге он получил звание мастера. Художник слегка поиграл с чем-то вроде сюрреализма, но быстро вернулся к классической манере, имитировавшей голландскую живопись XVII века. Консервативной публике это нравилось, критикам – нет. Они признавали его техническое мастерство, но упрекали в полном отсутствии самостоятельности и оригинальности.
Меегерен решил взяться за реставрацию не представляющих большой ценности полотен XVII и XVIII веков. Это оказалось очень доходным делом.
В совершенстве овладев техникой реставрации, Меегерен начал подделывать картины.
Среди первых успешно проданных подделок (скорее всего, написанных в сотрудничестве с рано умершим партнером Тео ван Вийнгаарденом) были «Улыбающаяся девушка» и «Кружевница», выданные за работы Вермеера Делфтского и сосватанные американскому магнату и коллекционеру Эндрю Меллону. Последнюю ван Меегерен продал в 1927 году за 38 тыс. фунтов стерлингов. Пикассо, считавшийся самым коммерчески успешным художником того времени, не мог продать ни одно свое полотно даже за четверть этой суммы. Таким образом, ван Меегерен стал самым дорогим довоенным художником, но никто, кроме него самого, этого не знал.
Изготовление подделок – дело хлопотное. Не говоря о художественном мастерстве, картину надо писать на подлинном холсте XVII века красками, аналогичными тем, что использовал Вермеер,— и это только начало. Потом надо состарить картину.
Уже в самом начале эксперты не могли отличить его полотна от оригиналов. А он нашел настоящую золотую жилу: Вермеер Дельфтский! О его жизни и сейчас-то известно немного. После Вермеера почти не осталось религиозных композиций. Меегерен создал «новую» область творчества великого художника – принялся писать их вместо него.
Настоящие холст и подрамник 17 века легко было раздобыть в антикварных лавках – там продавалось множество заурядных картин того времени. Смыть картину и нарисовать новую было сложно, но вполне возможно. Главное – не применять вещества, которые вошли в обиход после эпохи Вермеера. Меегерен научился сам приготовлять краски и нашел поставщиков других редких веществ. Главной проблемой были «кракелюры» – трещины, которые появляются на масляной картине лишь спустя десятилетия. Идея Меегерена заключалась в том, чтобы, счистив изображение, писать новое, тщательно сохраняя каждую трещинку.
К концу 1934 года ему удалось изобрести такие масляные краски, которые в специальной печи при температуре 105°С затвердевали по истечении двух часов настолько, что их не брал обычный растворитель. Ван Меегерен обрабатывал картины формальдегидной смолой и нагревал их в специальной печи до 100–120 градусов, после чего краска растрескивалась. Затем он катал по полотнам металлический валик – трещин становилось еще больше, и полотна приобретали такой вид, будто им было по несколько сотен лет.
Но на протяжении веков на поверхности картины накапливается пыль, которая въедается в малейшие трещинки. Известны случаи, когда подделки разоблачали только на том основании, что пыли не было. Ван Меегерен и тут находит гениальное решение. После того как высох слой лака на картине, он покрывал все полотно тонким слоем китайской туши. Тушь просачивалась в трещины, заполненные лаком, затем художнику оставалось лишь смыть китайскую тушь и лак с помощью скипидара, а тушь, проникшая в трещины, оставалась и создавала видимость въевшейся пыли. Затем художник покрывал картину еще одним слоем лака поверху.
Фальсификатор подделывал не только Вермеера, но и других голландских художников: Герарда Терборха, Питера де Хоха, Дирка ван Бабюрена, Франса Халса... Скорее всего, некоторые подделки до сих пор не разоблачены. Ведь в какой-то момент он поставил свое доходное дело на поток.
Среди самых удачных подделок начального периода «творчества» ван Меегерена – два «Вермеера»: «Женщина в голубом, читающая ноты» и «Дама и кавалер за спинетом». С последней он в 1932 году провернул свою первую по-настоящему блестящую операцию – выяснилось, что как аферист он был едва ли не большим талантом, чем как живописец. На тот момент художник тщательно изучил вкусы главного тогдашнего эксперта по голландской живописи Абрахама Бредиуса, и «Дама и кавалер за спинетом» были написаны под него. Через цепочку срежиссированных событий ван Меегерен подстроил так, чтоб Бредиус увидел эту работу. Победа, эксперт распознал в ней Вермеера!
А дальше дело пошло.
В одном из солидных английских журналов появилась публикация о сенсационной находке шедевра Вермеера – «Христос в Эммаусе». От настоящего Вермеера до нас дошла только одна, очень ранняя, картина на религиозную тему, «Христос у Марфы и Марии», и в его творчестве она стоит особняком. Если бы не подпись, великого голландца в ней могли и вовсе не узнать. Работа и послужила образцом для дальнейших подделок.
Как талантливый маркетолог, ван Меегерен ответил тогда даже не на один, а сразу на два запроса общества. Во-первых, полагали, что не все картины Вермеера, заново открытого лишь в XIX веке и вошедшего в большую моду, найдены. Интерес к нему был огромен. Достаточно сказать, что даже до безумия самовлюбленный Сальвадор Дали ставил этого голландца выше себя. От Вермеера ждали новых, точнее, вновь найденных работ. В том числе и на евангельские темы. Не мог же он написать только одну картину на религиозный сюжет? К тому же эксперты были готовы к тому, что эти полотна Вермеера будут не очень похожи на его жанровые картины, как не был на них похож «Христос у Марфы и Марии».
Ван Меегерен учел все это, когда писал «Христа в Эммаусе». Он создал картину на основе одноименного полотна Караваджо, влияние которого в ней явно просматривалось, как и было задумано. И разумеется, «нашли» нового «Вермеера» не где-нибудь, а в Италии.
О «Христе в Эммаусе» заговорили искусствоведы, критики, антиквары. В конце концов картина была продана музею Бойманса в Роттердаме. В сентябре картина была впервые показана в музее среди 450 шедевров голландской живописи. Успех был потрясающий. У картины постоянно толпились восторженные посетители. Подавляющее большинство специалистов и критиков объявили «Христа в Эммаусе» одним из лучших и наиболее совершенных творений Вермеера Дельфтского.
Меегерен продолжал работать над фальшивками. Ему хотелось, чтобы его картины висели в лучших национальных музеях. Он разбогател, переселился в Ниццу, купил роскошную виллу из мрамора. Кроме живописи, он был помешан на трех вещах: алкоголе, наркотиках и недвижимости. Первые две потреблял в изрядных количествах, а третью – приобретал.
В 1938–1939 годах из-под его кисти вышли две картины в духе жанровых полотен выдающегося голландского художника XVII века Питера де Хооха. Одну картину – «Пирующую компанию» – приобрел коллекционер ван Бойнинген, другую – «Компанию, играющую в карты» – роттердамский коллекционер ван дер Ворм. А фальсификатор заработал 350 тысяч гульденов.
Он вел разгульный образ жизни, много пил и употреблял наркотики. При его образе жизни ему была не страшна Вторая мировая. За три года Меегерен написал пять новых «Вермееров» на религиозные темы. Однако возникли подозрения: как это в руках одного человека оказалось столько картин великого мастера? Впрочем, пока на эти разговоры не обращали большого внимания.
«Вермеер» Меегерена «Христос и судьи» попал в коллекцию Геринга, который соперничал по части коллекций с самим фюрером.
В сделку вмешивались голландские официальные органы. За картину была назначена цена в 1 миллион 650 тысяч гульденов (около 6 миллионов франков). После тайных переговоров в обмен на картину немцы вернули Голландии 200 подлинных полотен, которые были украдены нацистами во время вторжения. В результате этой многоходовой сделки Меегерен положил в карман около 4 миллионов франков. Всего же с 1939 по 1943 год он создал тринадцать подделок, восемь из которых принесли ему 7 миллионов 254 тысячи гульденов.
Меегерен не знал, куда девать деньги. Находились очевидцы, утверждавшие, что он закапывал тысячные купюры у себя в саду. Впоследствии новые жильцы дома пробовали отыскать этот клад.
После войны оказалось, что найти продавца «Христа и грешницы» легче, чем распознать в этом полотне фальшивку. Американцы, нашедшие ее вместе с другими картинами в австрийских соляных шахтах, где их спрятал Геринг, вышли на ван Меегерена в два щелчка пальцев.
И вот Меегерен под судом. Следственный эксперимент завершен. Специальная комиссия по расследованию, в которую вошли эксперты, историки искусства, химики, выносит осторожное решение: да, он вполне может быть автором скандально известных полотен.
Судьи были поражены мастерством фальсификатора. Обвинение теперь выглядело шатким еще и потому, что благодаря сделке с «Христом и судьями» в Голландию вернулось 200 ценных старинных оригиналов!
В итоге Ван Меегерен был приговорен всего лишь к одному году лишения свободы. Его подделки вернули их владельцам. Правда, Меегерену пришлось возместить им расходы, и от его состояния ничего не осталось.
Хоть наказание было весьма мягким, великий имитатор умер в тюрьме. Сказалось многолетнее злоупотребление табаком, алкоголем и наркотиками, преимущественно в виде снотворных пилюль с морфином. 30 декабря 1947 года он внезапно скончался от инфаркта.
На тот момент он был самым популярным человеком в стране, хотя это была слава обманщика.
Дело ван Меегерена пережило его самого. Бедный богатый судовладелец ван Бенинген так и не нашел в себе силы признать себя обманутым. Он годами пытался доказать подлинность своих «Вермееров» вплоть до своей кончины в 1955 году. Но ладно, Бенинген. Вполне известный бельгийский искусствовед Жан Декоен в 1951-м написал книгу, в которой настаивал на том, что по крайней мере «Христа в Эммаусе» и «Тайную вечерю» написал Вермеер Делфтский.
Ну, а закончилась эта история почти фарсом.
В конце XX века на художественном рынке появились имитации имитаций, то есть подделки подделок, которые пытались выдать уже не за работы Вермеера, а за работы ван Меегерена под Вермеера. В общем, теперь, хоть и с натяжкой, но все-таки можно сказать, что ван Меегерен был признан выдающимся художником, раз заслужил такую честь.
Ольга Арефьева
собрано из ряда источников.
***
Дополнения A.G.
Исследователи утверждают, что 12 процентов полотен, созданных в Нидерландах в это столетие, посвящены музыкальной теме. Да и Ян Вермеер написал по меньшей мере 12 картин, на которых герои музицируют либо на полотне присутствует какой-то музыкальный инструмент.
Музыка в Нидерландах XVII века была весьма существенной частью жизни. Музицировали везде – на празднествах и официальных мероприятиях, в тавернах и королевских дворцах, в церквях, в танцевальных залах ратушей и в домах горожан. При скромном списке развлечений, доступных в те годы, музыка оставалась одним из главных средств, скрашивающих досуг. Особенно распространены были домашние концерты: большинство зажиточных горожан играли на одном или нескольких инструментах и с удовольствием музицировали и пели в кругу семьи и друзей. Уроки музыки, пения и танцев были распространенной практикой в обучении детей и молодых людей среднего класса. Во время домашних концертов детей, с энтузиазмом распевающих традиционные песенки, щедро поощряли монетами и сладостями. Во многих городах существовали collegia musica – любительские ансамбли из состоятельных бюргеров, практиковавших «серьезную музыку» – итальянские мадригалы или латинские мотеты. Собирались collegia musica в доме одного из членов ансамбля или в специально отведенном городском помещении (предтеча будущих концертов XVIII века) и занимались под руководством профессионального музыканта.
«Автограф души»
/У камина/
После самоубийства Германа Геринга в его личном музее капитан американской армии (Прочитано 567 раз)