К сожалению, основные каналы прошли мимо векового юбилея Андрея Алексеевича Попова. По-видимому, этот выдающийся артист и педагог, народный любимец, которого современники называли воплощением русского интеллигента, мало соответствует нашему прагматичному времени.
Каким был Андрей Алексеевич?
Никакой актёрской фанаберии – успешный красавец-артист, баловень судьбы, он был самокритичен и всегда сомневался в себе. Профессор, народный артист, лауреат, он вёл себя со студентами так, как будто сам учился вместе с ними. Но относился к ученикам, как к своим детям. Попов считал, что актёрскому делу нельзя научить, можно только научиться. И создавал такую атмосферу, когда страстно хотелось учиться.
По амплуа – герой, он замечательно раскрылся в характерных ролях. Попов это – и Яго, и Петручио в шекспировских пьесах, и великолепный Захар из «Обломова», и комический следователь Дюковский («Шведская спичка»). Трогательный учитель пения в одноимённом фильме и коварный ростовщик из «Сватовства гусара». Горьковский бандит Челкаш и спившийся романтик Назанский из купринского «Поединка»… А сколько было театральных ролей!
Он умер, репетируя «Короля Лира», как будто находился на подступах к главным своим свершениям.
Человек громкой театральной и экранной славы, всенародного обожания, Андрей Алексеевич Попов в жизни был застенчив, уравновешен, интеллигентен. Сын великого режиссера Алексея Попова. Народный артист СССР, Лауреат Государственных премий... Никакие высокие звания, никакие иные привилегии не смогли изменить его характер. Театру был предан до самозабвения. Не полагаясь на Богом данный талант, над каждой ролью трудился, искал в ней все новые и новые краски даже тогда, когда спектакль уже шел на сцене. На съемочную площадку, в репетиционный зал всегда приходил хорошо подготовленный.
Андрей Алексеевич очень любил свою семью, свой дом, обожал всякую живность, особенно собак. Нравилось ему посидеть в тихой дружеской компании без затей, без галстуков, в домашних тапочках, пропустить по чарочке, закусив селедочкой и квашенной капусткой. Тогда он становился разговорчивым, читал стихи, вспоминал не то чтобы смешные, но очень трогательные эпизоды из своей жизни. Один мне особенно запомнился.
БЕЗ ВИНЫ ВИНОВАТЫЙ
В начале 20-х годов семья Поповых жила в Томске. Это было очень трудное время. Голод, холод, налеты всяких банд. А тут еще и холера разразилась.
Маленькому Андрюше мама постоянно твердила, чтобы он непременно мыл руки перед едой и ни в коем случае не пил сырую воду. Она старалась не выпускать мальчика на улицу, боясь страшной заразы, но чтобы ребенок не остался без свежего воздуха, разрешала погулять возле дома. Сама же, делая домашние дела, присматривала за ним в окно.
Вот так однажды Андрюша гулял во дворе. Накануне прошел сильный дождь и натекла большая лужа. Вдруг малыш видит, что к краю лужи подлетел воробей и стал внимательно вглядываться в воду. Андрей тут же набрал мелких камушков и начал бросать в воробья. Это увидела мама, вышла на улицу и заругала сына: «Разве можно обижать беззащитных птичек? Так поступают только жестокие, бессердечные дети». Она строго приказала идти в дом, раздеться и встать в угол.
Андрюша стоял в углу и безутешно плакал, пытаясь что-то сказать в свое оправдание. Но мама даже слушать не стала.
Прошло какое-то время. Мальчик уже должен был успокоиться, а он все стоял в углу и размазывал по щекам бегущие слезы. Удивленная мама первая пошла на мировую, спокойно объясняя сынишке, что тот наказан справедливо. И никогда впредь чтоб не смел бросать камушки в птичек.
«Но мамочка... — зарыдал еще пуще малыш. — Воробушек хотел пить сырую воду, мог заболеть холерой и умереть, а я... я... должен был его спасти!»
СТРАШНЕЕ СТАЛИНГРАДСКОЙ БИТВЫ
Чего только не случалось за нашу долгую актерскую жизнь! Вспоминается такой эпизод с Андреем Поповым. Идет спектакль «Смерть Иоанна Грозного», где Попов гениально играет главную роль. В этом спектакле я поначалу не был занят, но часто его смотрел. Сижу с ребятами в гримерной, жду начала, чтобы спуститься в зал, вдруг подбегает ко мне помощник режиссера, сильно встревоженный.
— Борис Павлович! Не пришел молодой артист, который играет гонца. Выручайте!
— Но я же ни текста, ни мизансцен не знаю... Да и пьеса-то в стихах...
— Да текста-то там всего две реплики, но очень важные. У вас память хорошая. Сколько раз нас выручали! Больше некому...
Ну, что ж, надо так надо. На меня надели костюм гонца (хорошо, что подошел по размеру), принесли пьесу. Пока облачался в кольчугу, прилаживал латы, гримировался, помреж читал текст сцены, суть которой в том, что гонцы, присланные князем Шуйским, докладывают царю о победе русского войска после осады Пскова. Первый гонец рассказывает о самой битве, после чего Грозный обращается ко второму гонцу и спрашивает:
— А сколько литовцев полегло?
Гонец:
Примерным счетом,
Убитых будет тысяч до пяти,
А раненых и вдвое.
Царь:
А сколько ихных
С начала обложения убито?
Гонец:
В пять приступов
Убито тысяч с двадцать.
Да наших тысяч до семи.
Пошла наша сцена. Судорожно повторяя текст, выбегаем и падаем на колени перед Великим Государем. С первым гонцом все прошло хорошо. Теперь царь спрашивает меня:
— А сколько литовцев полегло?
Я громко отвечаю:
Примерным счетом
Убитых будет тысяч двести,
А раненых и вдвое.
Мгновенно понимаю, что перепутал реплики, а главное вместо 20 тысяч шарахнул 200 тысяч. Мучительно думаю, как же быть со второй репликой?
А Великий Государь с озорным удивлением продолжает допрос:
— А сколько ихных
С начала обложения убито?
Я решаю немедленно убавить потери.
— В пять приступов убито тысяч пять,
И наших ... тоже много.
Стоя на коленях и уткнувшись в пол, бормочу: «Господи! Что ж это я наговорил?»
Царь подходит ко мне и, похлопывая по спине, тихо говорит: «Ну, братец, ты хватил! Это ж пострашнее Сталинградской битвы!»
Все, кто был на сцене, хохотали, уткнувшись в высокие воротники. Смеются до сих пор, вспоминая про Сталинградскую битву при Иване Грозном.
Борис Зубов. Мой звёздный театр.
Пост Ольги Скрипки
Андрей Алексеевич Попов (Прочитано 656 раз)