А пока именно Настя захлебывается в собственной желчи, злобе от безысходности и в агонии. Ну а что еще остается делать сбитому летчику. Радоваться должна, что не забывают, не выбрасывают на помойку памяти, благодарить за то, что пишут, говорят. Безмолвие для таких как она страшнее смерти.