Тема: Странный путник (Прочитано 2501 раз)

Котюня

23

Странный путник
Автор - Владимир Степанович Тропин, г. Белгород.

После тяжелого ранения, полученного в сентябре 1941 года, и долгого лечения в госпитале мой отец Степан Иванович был комиссован и вернулся домой, в село Большие Уки Омской области. Зима в том году была суровая, морозы стояли под 40 градусов. Но отцу — он же не бездельничал, а работал, несмотря на ранение, — нужно было по колхозным делам ехать в районное село Тевриз, которое находилось примерно в 60-70 километрах от нашего.

Отец отправился в путь на санях-розвальнях. Не доехав 10 километров (помешала непогода), остановился на ночлег у своего друга Федора Никитича в небольшой деревне "Малый Тевриз". Тот был председателем сельсовета, а в годы Гражданской войны — красноармейцем и даже ходоком от области к Ленину. Вечером, сидя за столом, два товарища под треск березовых дров в печи обсуждали тяжелое положение на фронте, как вдруг в заиндевевшее от мороза окно кто-то постучал. Хозяйка пошла в сени и открыла дверь. В избу вошел незнакомый дед. Отряхнув от снега шапку, он поклонился хозяевам и попросил разрешения переночевать. В сибирских деревнях в те времена любой хозяин всегда пускал людей на ночлег. Федор Никитич пригласил деда к столу. Тот, сняв овчинный тулуп и положив его вместе с не большой котомкой на лавку, пригладил бороду и сел за стол. Путнику положили в тарелку вареной картошки с квашеной капустой, и беседа, прерванная неожиданным появлением гостя, продолжилась.

Федор Никитич пожаловался, что на прошлой неделе у него сгорел сарай, в котором хранились сбруя и сено. И что, видимо, сарай кто-то поджег. Дед внимательно выслушал хозяина, а потом вдруг сказал, что сейчас назовет поджигателя. Мой отец и его товарищ переглянулись и с усмешкой посмотрели на странного путника. Конечно, они ему не по верили. Между тем дед встал из-за стола, взял свою котомку, вытащил из нее небольшой мешочек и вытряхнул на стол сушеные бобы. Несколько раз он раскладывал их по кучкам. Потом, посмотрев на хозяина, спросил:

— У вас деревне есть одноглазый мужик?

Федор Никитич под твердил, что таковой имеется, он даже приходится ему дальним родственником. Дед сказал, что это очень плохой человек и сарай поджег именно он. Потом старик сложил бобы в мешочек и сказал, что сейчас сделает так, что этот одноглазый придет сюда. Он взял щепотку соли, высыпал ее на столешницу и что-то Степан Иванович в госпитале прошептал. За столом воцарилось молчание, товарищи с интересом наблюдали за происходящим. Минут через десять, не больше, в окно избы раздался стук. Каково же было удивление хозяина и гостя, когда в избу вошел одноглазый родственник Федора Никитича. Он попросил соли, так как у него закончилась, а магазин уже закрыт. Хозяйка насыпала ему в сложенный из газетной бумаги кулек немного соли, и он тут же ушел.

В комнате наступила тишина, дед же достал из своей котомки шило, протянул его хозяину дома и сказал:

— Я вижу, ты человек хороший. Возьми это шило и ткни им вот в этот сук на столешнице. Завтра одноглазый лишится второго глаза. Федор Никитич покрутил шило в руке и отдал его деду со словами:
— Я-то по весне новый сарай поставлю, а вот глаз будет уже не вернуть.
— Что ж, это твое право, — ответил дед.

Спустя некоторое время все расположились на ночлег. Проснувшись утром, отец спросил у хозяйки:

— А где же дед?

Оказалось, что тот еще до рассвета оделся, поблагодарил за ночлег и ушел. Отец тоже стал собираться в дорогу, а перед глазами все стоял странный дед. В дальнейшем, встречаясь с Федором Никитичем, они всегда вспоминали этот странный случай

Чёрная злоба свекрови
Автор :Zoreslava

- Ольга! А ну открывай! Гулящая девка! Знаю, что ты с полюбовником! Сына моего позоришь! Открывай! Змеюка подколодная!
Оля открыла калитку и уже несколько минут смотрела, как беснуется свекровь. Та, не замечая, что невестка стоит у нее за спиной, продолжала ломиться в закрытую дверь. «Неужели не видит, что дверь на замок закрыта,» - подумала Оля.
Тяжелый навесной замок и вправду сложно было не заметить.
- И вам добрый день, Макаровна, - устало произнесла молодая женщина.
- Явилась! По мужикам шлялась? - свекровь злобно посмотрела на Олю, но от двери отошла. - Открывай давай, посмотрим, кого ты там прячешь.
Оля открыла дверь, Макаровна, с удивительной для ее возраста прытью оттолкнула невестку и первая вбежала в дом. Вредная старуха, по-хозяйски осматривала каждый угол.

«Главное не плакать»- повторяла про себя Оля, она знала, что в этом случае свекровь не уймётся до вечера…
Ольга приехала в эту деревню 5 лет назад и с тех пор работала фельдшером. Здесь и познакомилась с Николаем, вскоре они поженились.
Вера Макаровна, мать Николая, с первого дня невзлюбила Олю, но девушку это не смущало, точнее она надеялась, что свекровь привыкнет.
Но шли годы, а вздорная старуха так и не изменила своего отношения к невестке. Когда Николай был дома, она еще как-то сдерживалась, но стоило ему ненадолго уехать, как будто с цепи срывалась.

Кто-то, наверное, спросит, зачем терпеть такое отношение, ведь можно уехать или, в крайнем случае, развестись с мужем, который не может оградить свою семью от навязчивого внимания матери. Но времена были другие, разводы и в городах были редкостью, а уж в деревне и вовсе были чем-то немыслимым. Уехать? Николай никогда бы на это не пошел, это означало бросить старенькую мать совсем одну.

Дождавшись окончания обыска и проводив свекровь, Оля расплакалась. До возвращения мужа оставалось два дня, а это значило, что свекровь посетит ее не единожды. Оля понимала, что в ее положении ей нельзя нервничать, но что она могла поделать…
Это была ее третья беременность, предыдущие две оборвались на ранних сроках, и женщина надеялась, что в этот раз ей удастся выносить ребенка.
Николай ничего не знал об этом ребенке, Оля решила ему пока не рассказывать, прошлые два раза он пережил очень тяжело, запил, и, если бы не соседка теть Глаша со своими чудесными травками, неизвестно, чем бы все закончилось…

- Точно, теть Глаша!
Оля вздрогнула, она не ожидала, что произнесет это вслух. Ей вдруг пришло в голову, что соседка и с ребенком поможет. Эта опрятная пожилая женщина редко выходила из дому, но, по слухам, кое-что умела. Оля умылась, глянула на себя в зеркало и вышла из дома. Через пару минут она была в доме соседки.
- Что, свекровь жизни не дает? - спросила соседка, Оля не успела ответить. - Эх, Макаровна, что ж ты творишь-то…
Теть Глаша перекрестилась и обошла вокруг Оли.
- Почему раньше не пришла?
Оля пожала плечами, она и в этот раз пришла только от отчаяния.
- Вокруг тебя чернота одна… злоба свекровкина… вот что ей неймется старой?
Старушка открыла небольшой сундучок и вытащила какой-то предмет, завернутый в белую ткань. Это была книга в старинном переплете.
Оле вдруг стало страшно:
- Теть Глаш, Вы колдовать будете?
- Бог с тобой, деточка, это молитвенник прабабки моей еще. Ты крещеная?
Оля помотала головой.
- Это плохо, потому и липнет к тебе все… Ты вот что, езжай в соседнюю деревню, там церковь есть, подойди к батюшке, скажи, что я послала, а я молитву тебе перепишу, но гляди, не затягивай…

На следующий день Оля выполнила поручение соседки, по дороге домой она зашла к теть Глаше и забрала листок с молитвой, которую нужно было читать каждый вечер.
Домой идти не хотелось, так как вопли свекрови раздавались на всю улицу, поэтому, когда соседка предложила посидеть у нее, Оля с радостью согласилась. Вскоре крики Макаровны начали стихать, видно охрипла и удалилась восвояси.
- Все, можешь домой идти, - сказала теть Глаша, - завтра не придет она, но ты крестик не снимай, и молитву читай каждый день, а злоба ее против нее и обернется.

На следующий день Макаровна действительно не пришла. Ольге бы радоваться, да вот на душе было неспокойно, а вдруг случилось что… Но идти в дом к свекрови тоже не хотелось, Оля по опыту знала, что тогда придется выслушать очередную порцию проклятий. После обеда приехал Николай, и Оля сообщила ему, что Макаровны сегодня не было.
- Сходил бы ты к матери, вдруг нездорова…
Но муж, сославшись на усталость, предложил проведать ее вечером, тем более, случись что, соседи бы уже прибежали. Но вечером они так никуда не пошли. На следующий день Ольга встретила соседку Макаровны, та утверждала, что видела старуху в огороде, и Оля успокоилась.

С тех пор Макаровну было не узнать, домой к сыну она приходила очень редко, а увидав невестку на улице, вместо привычных проклятий награждала ее злобным взглядом. Лишь один раз, заметив Олин округлившийся животик, злобно прошипела: « Нагуляла…» - но продолжить ей не дал приступ кашля, больше похожий на собачий лай...

Котюня

Старинный буфет
Автор: В.В. Пукин

Необыкновенную эту историю узнал совсем недавно. Причём, в пересказе от двух разных людей, не знакомых друг с другом. То, что факты описания у обоих рассказчиков в основном совпали, даёт основание надеяться на её правдивость.

В одном из небольших городков Челябинской области (не уточняю в каком, потому что не слишком приятные воспоминания о тех событиях ещё свежи в памяти участников) проживала семейная пара. Обоим чуть за пятьдесят. Жили вдвоём. Взрослые дети разъехались по разным городам России-матушки. Но, конечно, навещали «стариков» с подрастающими внуками (пусть и не так часто, как хотелось бабушке Оле с дедушкой Андреем).

Вот, чтобы сильнее замотивировать дорогих, но редких гостей, решили Андрей с Ольгой продать квартиру с дачей и на вырученные деньги приобрести просторный дом с земельным участком. Места-то знатные, прямо в черте города чистейшее озеро, лес рядом: грибы, ягоды, рыбалка. Такого любимые внуки в далёкой Москве ни в жисть не увидят!

Сказано — сделано. Взялись просматривать различные варианты домов с участками, выставленными на продажу. Вот наконец, показалось, нашли то, что искали: и дом ещё крепкий, хоть старинный, и участок немаленький — есть где внучка́м развернуться, и озеро в двух шагах. Продавец — пожилой мужчина — объяснил, что сам не местный, хоть дом и принадлежит ему по договору дарения от престарелой тётушки, которая преставилась совсем недавно. Сама старая женщина с довоенных ещё времён и до самой своей кончины проживала в этом доме. Одна. Вдовствовала с той поры, как молодого супруга на фронте убило. Нового мужика так и не завела. Детей не имела. Хотя, говорят, ещё до войны был у пары ребятёночек, но что-то с ним стряслось нехорошее — не дожил и до трёх лет. Да раньше такое было не в диковинку, часто малые детишки помирали. Потому и старались бабы, пока молодые, рожать побольше, чтоб были помощники в хозяйстве да в старости.

Но вот тётка продавца дома выбилась из общего ряда. После первого мужа замуж не вышла, детишек больше не родила. Прожила всю жизнь одна в своём доме, в маленьком уральском городке. Дальше областного центра — Челябинска никуда и не выбиралась. А имя у старушки было довольно редкое — Акулина. Померла она почти в 95-летнем возрасте.

Занятой иногородний племянник не стал дожидаться окончания сороковин и занялся продажей тёткиного дома сразу после похорон. Некоторых потенциальных покупателей в маленьком городке это напрягало, поэтому, несмотря на вполне демократичную цену, до сделки всё не доходило.

Ольга же с Андреем, хоть и местные тоже, но лишены предрассудков. Дом им очень приглянулся. А особенно понравился обоим старинный громоздкий буфет в кухне, оставшийся с другой допотопной мебелью от покойной бабки. Он являлся не только главным украшением старого дома, но вполне мог бы пополнить коллекцию любого краеведческого музея или антикварной лавки. Красота и основательность чувствовались во всём — и в благородном дереве красного цвета, и в многочисленных вычурных ящичках и дверцах.

Особенно притягивало взгляд многообразие затейливых фигурок, вырезанных на фасаде и боках шкафа. Многие фигурки не повторялись и, похоже, несли какой-то смысл. Больше всего было барельефов голов сказочных гномов. Все с бородами, в шляпах. Самое занятное, у каждого деревянного малыша своё выражение лица. Кто с весёлой улыбкой, а кто и по-вражески взирал на окружающий мир. В самом центре, в верхней части расписного буфета, как раз над двумя дверцами с потускневшими зеркалами, выделялась большая (с кулак взрослого мужика) голова гномика без шляпы и бороды. Он глядел прямо на тебя вытаращенными круглыми глазёнками с каким-то удивлённо-растерянным выражением, чуть приоткрыв рот. Головку гнома окаймляли вырезанные в дереве длинные прямые волосики.

Ольга, едва увидев, сразу влюбилась в это чудо рук старинных краснодеревщиков:
— Андрей! Смотри, какая прелесть!.. Я сейчас поняла, что всю жизнь мечтала иметь у себя на кухне такую красоту!

Андрей был полностью согласен с дражайшей супругой. Забыв про дальнейший осмотр дома и подойдя к буфету, он с любопытством стал выдвигать ящички, открывать дверцы. Два небольших ящика в центре оказались заперты. О наличии замка свидетельствовали замочные скважины, обитые медью.

«Интересно, ключики отсюда есть?» — поинтересовался Андрей у стоявшего поблизости продавца.

— Должны быть, наверняка… Видел где-то связку с ключами. Сейчас поищем… Вообще этот буфет появился у тётки давным-давно. Скорее, ещё до войны, когда они сюда заехали с мужем — моим покойным дядькой, фронтовиком. По крайней мере, я, сколько себя помню, всегда видел буфет на этом самом месте…

Рассказывая, пожилой продавец пошарил по углам и выудил на белый свет небольшую связку старых ключей, перевязанных обычной верёвочкой.

— Вот они!.. Сейчас попробуем подобрать подходящий ключик от ларчика…

Подходящий отыскался сразу, тем более, что выбор был невелик. Он подошёл к обоим запертым ящичкам. Но открыв их, ничего интересного любопытствующие не обнаружили. В одном лежали несколько жёлтых церковных свечек да коробок спичек. В другом всякая бабушкина мелочь: пуговицы, нитки, старые обмылки, маленький железный крестик на коротенькой цепочке и двухсторонний роговой гребешок с пучком тёмно-каштановых волос на зубьях. В общем, ерунда всякая.

Потеряв интерес к верхним ящикам Андрей присел на корточки, чтобы отворить нижние, самые большие дверки буфета.
И тут произошло непредсказуемое. Едва он приоткрыл створку деревянной дверцы, как из тёмной глубины метнулся какой-то чёрный мохнатый зверь и с пронзительным хищным рёвом вцепился мужику в грудь!
Ольга взвизгнула от неожиданности. А Андрей вовсе повалился на спину, судорожно и безуспешно пытаясь оторвать от себя разъярённое животное.
Наконец, с помощью подоспевшего хозяина дома, это удалось. Оставив в руках ошеломлённого Андрея клочки чёрной шерсти, кот (а это оказался огромный старый кот!) с возмущённым рявканьем и шипеньем, оглядываясь и скалясь, покинул поле боя.

«Что это было?!..» — непроизвольно пробормотал перепуганный насмерть Андрей. Его рубашка на груди была порвана в клочья, а сама грудь покрыта глубокими кровоточащими царапинами.

«Да это тёткин кошак, чёрт его дери! После похорон запропал куда-то. Я думал, сбежал, раз хозяйки больше нет. А он, вишь, где притаился!.. У, змей!» — мужик-продавец сочувственно смотрел то на израненного Андрея, то на застывшую в шоке Ольгу.

— Этому коту тоже, как бабке, лет сто, поди. Ну, не сто, так двадцать точно!.. Да вы не переживайте, сейчас он уже не вернётся. Уйдёт… уйдёт. Совсем отсюда… Давайте лучше йод отыщем, царапины смажем, а потом пойдем двор поглядите, вы ж там не были ещё…

Но у супругов желание к дальнейшему осмотру объекта продажи отпало напрочь. После йодо-смазочных процедур ретировались восвояси.

Дома, после травмпункта, где раненого Андрея слегка подлатали, более суеверная Ольга категорично заявила:
— Я в этот дом — ни ногой! Знаю — это бабкина ещё неупокоенная душа в своего дикого кота вселилась и нас прогоняла! Не даст она нам жизни!

Позже, немного успокоившись, добавила:
— А вот буфет из головы всё никак не идёт! Андрюш, давай вернёмся, поговорим с мужиком. Может, продаст буфет?..

Короче, на следующий день созвонились с хозяином, и тот, видно, чувствуя себя немного виноватым в происшествии, согласился на продажу буфета.
К вечеру музейный экспонат уже красовался на даче, дожидаясь окончательного переезда на новое место своего дальнейшего существования.

Вскоре супруги приобрели-таки подходящий им по всем параметрам дом. Переехали сами, ну, и буфет не забыли.

Всё складывалось, вроде бы, удачно. На новоселье долгожданные дети с внуками нагрянули. Привезли котёнка.
А самое главное, теперь, в большом доме любую кучу гостей можно было свободно разместить. Не то, что в квартире!..

Как-то днём, когда все разошлись по делам, остались на хозяйстве Ольга с внуком Славиком. Тому два с половиной годика. Ещё толком не разговаривал: только «мама», «папа», «баба» и т.д.
К слову, в прежние-то времена малышня к двум годам уже чесала, как Петросян. Я, например (по словам матери), в полтора года не только на равных с коллегами отца общался, но и «Р» выговаривал. Ну, это так, в качестве самокритики.
А нынешние малолетние киндеры всё больше молчком в гаджеты пялятся, поэтому и говорить начинают позже. Но зато в смартфонах секут лучше бабушек своих. Тоже плюс.

Вобщем сидел внучок Ольгин на кухне, игрался на полу с обычными детскими игрушками (гаджеты здравомыслящие родители старались ограничивать) — и вдруг как захнычет в голос!

Бабушка Оля примчалась из другой комнаты на крик и плач, но ничего не поймёт. Славик-то ещё не говорящий, объясниться не может. Сидит на полу, заливается слезами и тычет пальцем в сторону буфета. Ольга оглянулась — ничего нового, буфет — как буфет… Потом только дошло. Глядит, на самом верху шкафа мячик Славика! Вот те на! Как же малец его туда забросил? Вроде слаб ещё для таких спортивных достижений…

Не находя ответа, достала игрушку и вернула сразу успокоившемуся внуку. Но едва ушла по своим домашним делам в комнату, из кухни снова донёсся обиженный рёв!
Ольга примчалась, как скорая помощь, обратно и вновь застала знакомую картину: ревущий обиженка Славик на полу, а его любимый мячик на буфете!
Что это за чудо?! Баскетболист, похоже, в семье подрастает!..

Вернула мяч с небес на землю и решила понаблюдать за внучком. Полчаса сидела рядом, забросив все дела, но ничего не происходило. Славик мирно елозил по полу машинками, разбрасывал по углам кубики, а мячик если брал в свои малюсенькие пальчики, так тот мигом из них вываливался. Просто невероятно, как он смог закинуть игрушку на такую высоту! Да ещё два раза… А больше никого на кухне, да и в доме, нетути.

Вечером за круглым столом только и обсуждали эту загадочную историю. Но какого-либо разумного объяснения произошедшему так и не нашли.

На следующий день и вовсе позабыли об инциденте. Была причина. Подаренный детьми котёнок потерялся! Перевернули вверх дном дом, обыскали весь двор — никакого результата! Васька как сквозь землю провалился! Ладно, хоть внуки маленькие, не понимают ещё ничего, а то бы рёву было…

Через неделю гости разъехались, и супруги снова остались вдвоём.

Ольга наконец взялась за приведение старого буфета в порядок. Протирала с чистящими средствами запылённые поверхности, пылесосила шкафчики и выдвижные ящички. Заодно повыкидывала в мусорное ведро весь забытый хлам старой хозяйки, в том числе и старинный роговой гребешок с противным пучком волос. Оставила лишь свечи со спичками — они никогда в хозяйстве не помешают, особенно в частном доме.
Каково же было её удивление, когда через пару дней она обнаружила на старом месте и этот маленький гребень, и ещё несколько безделушек, принадлежащих бабке Акулине!
Неужто Андрей покрохоборничал и достал из мусора всё это барахло?..

Хотела позвонить мужу на сотовый, но тут как раз заглянула соседка. Познакомиться поближе с новыми хозяевами дома.
Как водится, присели на кухне за чайковским. Сидят балакают на разные темы.
Вдруг ни с того, ни с сего соседка вскакивает со стула и с испугом оборачивается на буфет:
— Кто там?!

Ольга в ответ в растерянности: «Никого там нет!.. А что случилось?» Хотя в душе невольно содрогнулась — она ведь иногда, находясь в кухне, буквально спиной ощущала чей-то цепкий взгляд. Хотя не признавалась сама себе в этом. Списывала неприятные ощущения на усталость и собственную нервозность.

А соседка не успокаивалась. С предельной осторожностью, даже с опаской, медленно приблизилась к старинному буфету, внимательно осмотрела резные фигурки. Потом что-то пробормотав про себя (вроде как молитву) и перекрестившись, засобиралась домой. На прощание только проронила: «Оля, лучше избавься поскорей от этого шкафа! Пока худое не случилось!»

Ольга только пожала плечами и пошла провожать суеверную женщину до калитки. Но не успели они выйти на крыльцо, как соседку резко мотнуло вперёд, словно та подвернула ногу, и с испуганным криком она рухнула со ступенек.

— Олечка, Олечка, это оно меня толкнуло! Это шкаф твой!..

Падение оказалось крайне неудачным. Пожилая соседка умудрилась сломать себе пару рёбер и шейку бедра.
Убывая на неотложке, всё цеплялась судорожно за руки Ольги и твердила с выпученными глазами: «Выкинь скорее этот дьявольский шкаф! Ох, не будет добра от него, помяни мои слова!...»

Через неделю узнали, что помимо переломов, несчастную соседушку до кучи ещё и разум покинул. Хотя, возможно, он и раньше у неё пошатывался, а неловкое падение с крыльца лишь добило окончательно.

Тем не менее, и сами супруги стали замечать некоторые странности.
По ночам в тишине из кухни временами доносились необъяснимые шумы и звуки. То постукивание, то лёгкий быстрый топоток, то вообще детское бормотание. Когда вставали и шли проверять, ничего необычного не обнаруживали. Все вещи на местах. Тишина, никаких посторонних звуков.
Но стоило только вернуться в спальню, через некоторое время шум с кухни возобновлялся. Чтобы это не слишком беспокоило, просто закрывали плотнее дверь в спальню. Потому что серьёзно к необычным ночным явлениям супруги, воспитанные в духе диалектического материализма, не относились. И, может быть, зря…

Как-то в один из выходных дней у Андрея дошли руки до замены старых мутных зеркал в буфете. Он уже заранее заказал по размеру и привёз новые красивые стёкла. Вот и решил использовать выходной с пользой для дома, для семьи.
Достал из ящика с инструментами острый сапожный нож и полез отковыривать допотопные зеркала. Но едва прикоснулся к первой дверце, как тут же с криком скрючился и, морщась от боли, зажал руку. Из располосованной острым лезвием ладони кровь полилась ручьём.

В итоге пришлось обращаться в травму и накладывать швы. Позже он сам с неподдельным удивлением убеждал жену:
— Оля, я тебе серьёзно говорю, нож, словно вырвал кто из рук и полоснул по пальцам!

А ночью Андрею приснился необычный и очень явственный сон, который утром он помнил в мельчайших подробностях.
Будто очутился он в каком-то задрипанном посёлке, недалеко от железнодорожной станции. Место незнакомое, но отдалённо что-то напоминающее. Вдоль улицы одноэтажные частные домишки, а людей не видно. Побрёл через пустынный двор и глядь — малюсенькая девчушка стоит, на него смотрит. Не больше полуметра ростом. Глазёнки выпучила круглые, молчит и глядит очень строго. Волосы каштановые до плеч, чёлка аккуратно подстрижена.

— Девочка, ты чья?

Тишина в ответ. Ладно, Бог с тобой, пойду выход искать из этого захолустья. Двинулся какими-то тропками, которые всё сужались и превращались в грядки то с луком, то с петрушкой, то с прочей зеленью. Ухоженные грядки. Жаль наступать, но иначе никак — тропка кончилась. Так и шагал прямо по посадкам. А девчушка-лилипут не отстаёт, догонит и старается то комок земли в спину бросить, то вообще своей малюсенькой ножкой пнуть дядю! И всё молчком, ни слова не говоря.

Так выбрались на пару на широкую деревенскую улицу, а там наконец-то народ. Подошли к людям, вот и родители девочки здесь. Только какие-то грустные, глядят на Андрея растерянно, словно стыдясь хулиганского поведения своей дочурки. Но ничего строгой малышке не говорят и даже к ней не подходят. А та отошла в сторонку, да как заревёт в голос…
После этого Андрей проснулся, ничего не понимая.

В последующие недели две прозвенело ещё несколько звоночков, на которые супруги теперь реагировали уже не так беззаботно, как раньше, но всё ещё недостаточно оценивая серьёзность происходящего. В результате, закончилась история весьма неприятно…

В один из дней, когда в доме никого не было, случился пожар.
Вызвавший пожарных мужичок потом рассказывал.

— Иду я, значит, по улице, как вдруг слышу ребёнок громко плачет. Заглянул к вам во двор через калитку, а из-под крыльца уже дым чёрный стелется! Я запор сломал (вы уж извиняйте!) и к дому — там же дитё малое ревёт! До дверей-то добёг, а его и не слыхать уже. Зайти в дом не решился — пламя на глазах разгорелось… Вот пожарных вызвал сразу.

Хорошо, что городок небольшой, пробок нет, огнеборцы прибыли оперативно. Сумели загасить пламя и спасти основную часть жилища.
Кстати, ещё двоим пожарным при тушении тоже показалось, что вроде как детский плач слышится из глубины дома. Ради спасения возможно запертого огнём ребёнка даже выбили окно и проникли внутрь, но, к счастью, никого не обнаружили. Подоспевшие соседи, а затем и хозяева подтвердили, что никаких детей в доме нет.

Хоть большая часть дома осталась цела, кухня (а очаг возгорания образовался именно там) выгорела капитально. Причём, в ходе выяснения причины пожара вырисовались странные детали. Начался огонь из дальнего угла, противоположного тому, где стоял буфет (отчего сам буфет сгорел лишь наполовину, да и древесина, из которой он был сделан оказалась очень твёрдой и малогорючей: то ли дуб, то ли лиственница). Не было ни короткого замыкания, ни невыключенных электроприборов. По словам пожарных дознавателей, возгорание, скорее всего, возникло от открытого огня. Словно кто в углу костерок развёл…

Ещё более странным было то, что один из ящичков буфета оказался наполовину выдвинут. Как раз тот, в котором от прежней хозяйки оставались церковные свечи и спичечный коробок. Только на ключ уже ящик не запирался, как у бабки Акулины.
Теперь вместо свечей на дне ящичка красовалась жёлтая лужица расплавленного воска. А вот спичечного коробка не было… Ольгу словно током ударило. Но своими подозрениями поделилась лишь с мужем, да и то спустя пару дней.

В итоге следаки пришли к выводу, что пожар возник по неизвестной причине, и дело закрыли.
А горемычные супруги принялись восстанавливать пожжённое огнём и залитое водой жилище. Когда дошла очередь до злосчастного буфета, оценив масштабы его повреждений, решили отправить старичка на свалку.
Правда, Андрею захотелось оставить на память сохранившиеся целыми мордашки гномов — уж больно тонкая работа!
Вооружившись молотком и долотом он принялся вырезать их по очереди из дубового массива обгоревшего буфета.
Когда дошла очередь до самой большой головки, той что без шляпы и бородёнки, произошло неожиданное. От удара долота она не отскочила, как все остальные, а просто рассыпалась на кусочки! Не дерево — гипс!..

То, что предстало перед глазами Андрея в следующий миг, наверняка, добавило ему седых волос в и без того серебристую шевелюру… Из-под рассыпавшейся гипсовой оболочки на замершего в ужасе мужика глядел пустыми глазницами маленький жёлтый череп!

— Оляя!!! Сюда!..

Примчавшаяся всполошённая криком жена чуть не рухнула в обморок от увиденного.

Когда, немного успокоившись, супруги внимательно рассмотрели страшную находку, многое из последних событий стало понятно.
Это оказался детский череп. Очень маленький. Скорее всего, девочки. Хотя каштановые волосики, сохранившиеся местами на струпьях кожи, были довольно длинными, как у ребёнка лет трёх... Теперь ясно, чьи волосы торчали между зубьями старого рогового гребешка!
Над переносицей маленькой костяной головки зиял пролом. Вот, значит, в чём причина смерти несчастной малышки…
Не став больше медлить, вызвали полицейских.

Вторую часть истории я узнал уже от знакомой, которая имела отношение к дальнейшему расследованию.

Узнать, правда, удалось немного. К тому же экспертиза показала, что трупу, вернее, голове трупа девочки, оказалось примерно 70—80 лет. Так что особо упираться не стали и дело вскорости закрыли за давностью события.
Выяснили, что миниатюрная детская головка принадлежала дочери Акулины — покойной хозяйки буфета. Девчушка с рождения страдала карликовостью. В свои неполных три года, по словам двоих помнящих что-то старожилов, росточком была не больше трёхмесячного младенца. Имени её ни у кого в памяти не сохранилось. Погибла малышка в результате несчастного случая. Причём, от рук своего же отца. Произошло следующее.

В один не самый лучший летний день её отец колол во дворе дрова. Девчушка же была на редкость бойкая и подвижная. Увлечённый работой папка и не заметил, как дочка подкралась сзади и забралась на поленницу, чтобы с неё запрыгнуть неожиданно отцу на шею. В тот момент когда она прыгнула, как кузнечик, папка занёс над головой топор. Мощнейший удар обухом в лоб не оставил малышке никаких шансов…

Девочка была первым и единственным ребёнком в несчастной семье. Убитые горем родители не разговаривали почти год до самого призыва мужа на фронт летом 1941 года. Так, молча простившись, они уже больше не увиделись. Мужика убили тогда же, в 41-ом.

О том, как попала головка девочки в старый буфет, оказавшись замурованной в гипсовую маску, выполненную очень искусно, явно профессиональным скульптором, остаётся только догадываться. Но то, что мать Акулина знала всё и пронесла через долгую жизнь свою зловещую тайну — можно утверждать без оговорок. Возможно, она провела оккультный обряд, пытаясь сохранить связь с мёртвой дочуркой. И, очень похоже, он сработал.

Хоть я сам любитель предметов старины, но услышав эту историю, в очередной раз задумался. Да и всем тоже советую: перед тем как тащить в свой дом чужие антикварные вещи, поразмыслите хорошенько — так ли оно вам надо?..