Если честно меня эта история просто потрясла. Я просто не поняла.как можно было в этой истории не только выжить, но и работать.
Организованная в 1957 году наша научная станция «Восток» расположена в 1400 километрах от индоокеанского побережья шестого континента — на высоте 3500 метров над уровнем моря. Ее координаты — 106о48' восточной долготы и 72о28' южной широты. «Восток» по заслугам считается «полюсом холода Земли»: там зафиксирована наинизшая температура приземной атмосферы — минус 88,3оС. Воздух разрежен, не хватает кислорода для дыхания. Что и говорить, место обитания суровое, но для науки — сущий Клондайк: южный геомагнитный полюс.
В летний (для тех мест) день, 14 января 1982 года, на станцию «Восток» выгрузился доставленный самолетом 21 зимовщик из состава 27-й советской антарктической экспедиции во главе с 50-летним Петром Астаховым. А осенью, 12 апреля, на станцию «Восток» пришла беда. Произошел пожар, причиной которого стало злосчастное короткое замыкание в электропроводке. Сгорела дизель-энергостанция. Техник-механик ДЭС Сергей Кузнецов, обитавший вместе с другими «энергетиками» в ближайшем к энергостанции балке, проснулся от запаха гари, когда огонь уже вовсю бушевал. Сергей растормошил своего начальника, Алексея Карпенко, который был вахтенным и потому «почивал» в одежде, и тот мигом убежал на пожар. От переполоха проснулись и остальные. но когда все собрались, огонь уже набрал немалую силу. Этому способствовал сильный, иссушенный стужей ветер. Огнетушители на морозе не действовали, закидывать огонь снегом практически не удавалось из-за отсутствия противодымных масок. Подоспевший первым на пожар Карпенко прошел внутрь горящей станции и успел выключить дизели. Он погиб - задохнулся в дыму. Станция сгорела дотла вместе с обшивкой. Все произошло за каких-нибудь 15 минут. В метрах десяти от ДЭС хранились 100-литровые бочки с запасом солярки, но они против огня устояли, потому что при антарктических температурах солярка загустевает до консистенции старого меда и становится трудновоспламеняемой. Полностью вышли из строя оба основных дизель-генератора, снабжавшие электроэнергией всю станцию "Восток", и два резервных. Не было света в помещениях, обесточились научные приборы, остывали отопительные батареи и камбузная плита. Проблему представляла даже вода, ее получали из снега в электротаялке. А впереди была почти вся зимовка - более 2/3 срока. Мороза боялись свежие и консервированные овощи, лекарства, химические реактивы, а также рация. Был объявлен аврал, и он стал первым мероприятием в борьбе за выживание. Кто-то вспомнил о работающей на солярке капельной печке, кто-то - о давно уже не действовавшем дизель-генераторе на буровой. Печку тут же затащили в один из жилых балков, "раскочегарили", а движок за несколько часов "привели в чувство" От этого движка получила питание рация, и к исходу дня 13 апреля, с опозданием на 16 часов против штатного выхода в эфир, "Восток" ожил. Так вначале на базе "Молодежный", а затем и на Родине узнали о происшествии в стылых снегах шестого континента. Столичные кураторы вместе с летчиками и моряками "проиграли" немало вариантов оказания помощи попавшим в беду зимовщикам "Востока". Но любой из этих вариантов в условиях жестокого холода и тьмы полярной ночи был сопряжен с небывалым риском. Зимой все внутриконтинентальные передвижения прекращаются (полярная ночь; на сухом морозе полозья по снегу не скользят; двигатели из-за нехватки кислорода плохо "тянут"; людям не рекомендуется находиться вне помещений дольше одного часа), станции переходят на функционирование в автономном режиме. И спаянные одной на всех бедой, несмотря на всю чрезвычайность создавшихся условий, решили отказаться от помощи извне и "выкарабкиваться" самостоятельно. Попросили Москву "не суетиться" и заверили: "До весны, до прибытия смены перебьемся!
Зимовка на студеной станции "Восток" продолжалась, но с этого времени приобрела "форс-мажорный" характер. Теперь ее благополучное завершение всецело зависело от стойкости и самообладания двадцати людей, их смекалки и умелости рук, их коллективизма, их способности и воли решать сложные проблемы выживания. "Астаховцы" переселились в три крохотных жилых балка. И поскольку одна "капельница" не могла обогреть всех, смастерили новые печки - на основе баллонов из-под газов. Их за короткий срок изготовили пять штук - при помощи электросварки. "Капельницы" были хороши, но уж очень пожароопасны, поэтому возле них организовали строгое дежурство: еще одного возгорания "Восток" не перенес бы. Такая печка не могла, конечно, обогреть целиком даже небольшое помещение балка: слишком холодно (в среднем -60оС) было "на улице". Возле печки - жара 25- 30оC, но всего лишь в двух метрах - ноль, а дальше - и вовсе мороз. В этих балках, служивших и столовой и спальней, держали также приборы, продукты, варили пищу. Вторым недостатком капельниц стало то, что они нещадно чадили, производя сажи чуть ли не по ведру в сутки. От нее, набивавшейся и оседавшей повсюду, не было спасения ни в помещениях, ни вне их; сажа стала бичом зимовки, ею пропиталось все одушевленное и неодушевленное в радиусе нескольких километров от станции. "Астаховцы" походили на трубочистов при исполнении обязанностей. Баня - непреложная принадлежность любой полярной станции. Была она, естественно, и на "Востоке" и обогревалась электричеством. После пожара баня, понятно, функционировать не могла, но трубочисты-"востоковцы" все-таки соорудили себе баньку. На печку-баллон насадили бочку, в днище ее предварительно выжгли коаксиальное отверстие; места соприкасаний проварили, а низ бочки снабдили сливным патрубком. Получилось что-то вроде самовара, который загружали "кирпичами" снега. За день этот агрегат натапливал и нагревал до вполне "помывочной" температуры столько воды, что ее хватало на трех-четырех человек. "Иногда из нашего котла шла вода цвета хаки, - вспоминал впоследствии геофизик Дмитрий Дмитриев. - Это означало, что халтурщики впотьмах набрали нечистого снега". В таких случаях банька "брала выходной", так как приходилось напиливать и привозить новый снег. А через некоторое время зимовщики смогли утолить и свою тоску по хлебу, выпечка которого была прекращена после пожара. Напряженные раздумья аэролога Ивана Козореза и кока Анатолия Калмыкова увенчались изобретением: порции теста с весьма узкими допусками по консистенции поочередно приклеивали обеими сторонами к стенкам печки и к восторгу едоков "выдавали на-гора" недурной хлеб. Но кроме тепла и горячей пищи в нескончаемую полярную ночь необходим и свет. Конечно, у "востоковцев" были карманные фонарики, но они, разумеется, проблему решить не могли. И в изощренных невзгодами умах родилась идея. Она касалась производства свечек. На них пустили парафин и асбестовый шнур, в больших количествах имевшиеся у геофизиков станции. "Свечной заводик" работал постоянно - вплоть до окончания зимовки.
Понемногу, великими трудами, быт погорельцев налаживался. И, наконец, даже самых заядлых скептиков и пессимистов из числа зимовщиков оставили сомнения. Они выживут! Люди начали подумывать о науке, ради которой, собственно говоря, и прибыли сюда - в несусветную даль. "Двигать науку" в таких условиях было, однако, делом не простым. Главная помеха состояла в дефиците энергии. На единственный "движок имени Кузнецова и Моисеева" (так уважительно говорили зимовщики), удовлетворявший потребности радиосвязи и электросварки, боялись дышать.
Метеоролог Велло Парк прервал наблюдения над погодой только по случаю пожара и то лишь на время своего участия в авральных мероприятиях. До и после беды он работал как ни в чем не бывало. Глядя на Парка, решил возобновить работу по специальности и магнитолог Михаил Гусев. Принадлежащие ему приборы он поддерживал в рабочем состоянии, подогревая их у себя в балке у печки и укутывая одеждой из собственного гардероба. Очень важной частью научной работы "Востока" было энергоемкое бурение ледяного щита, которое без тока неосуществимо. О том, чтобы "жрать" из общего движка, хоть он и носил имя начальника группы бурения, не могло быть и речи. Поэтому геофизики, очень постаравшись, сумели реанимировать принесенный со свалки дизель-генератор выпуска аж 50-х годов, казавшийся безнадежным всем, кроме автора "проекта" - Астахова. Члены бурового отряда метр за метром проходили по "реструктурированному" плану антарктический лед. Зимовщиков, разумеется, никто к работе не принуждал. Но ими двигало чувство долга перед пославшей их на край света, не посчитавшись с затратами, Родиной. Единственным развлечением на "Востоке" было кино, и Велло Парк заученно крутил каждый вечер по два фильма. Народ смотрел все, что ни попадя, и не выносил только эпизодов с пожаром. В такие моменты зрители исступленно вопили:- Вел, выключай, к свиньям!
Так продолжалась зимовка. В лютые морозы. Без солнца (полярная ночь длилась с 22 апреля по 23 августа). При нехватке кислорода. В условиях крайней скученности, в бытовых лишениях. Но "востоковцы-82" выдюжили, что уже само по себе немало в столь исключительных условиях. Они сохранили самообладание и "вкус" к работе. 227 дней - семь с половиной месяцев продержались, как и пообещали, в экстремальных обстоятельствах. Весной, в начале ноября, "Восток" встречал самолет Ил-14, доставивший новый дизель-генератор и четырех зимовщиков из состава очередной, уже 28-й, антарктической экспедиции. Был среди пассажиров самолета и врач - Вячеслав Могирев, предполагавший увидеть на "Востоке" измученных и деморализованных людей. С "астаховцами", однако, все было в порядке. А еще через две недели прибыл из "Мирного" санно-тракторный поезд: он привез продукты, стройматериалы и все необходимое для строительства новой энергостанции. С этого момента и до окончания срока зимовщики работали уже в сносных условиях. Когда прибыла смена, "астаховцев" переправили самолетом на "Мирный" . Тем же самолетом доставили на береговую станцию и останки Алексея Карпенко. Они были захоронены на антарктическом "Новодевичьем" кладбище, где к настоящему времени покоятся уже более 50 жертв шестого континента.
Остальные двадцать "астаховцев", пересев на теплоход "Башкирия", отправились в Ленинград. Все они и теперь живы и здоровы, а некоторые из них успели за это время повторно поучаствовать в антарктической экспедиции.
Главные действующие лица:
Петр Астахов – начальник станции
Алексей Карпенко – начальник ДЭС(погиб)
Борис Моисеев – нач. буровой
Сергей Кузнецов – механик-дизелист
Сергей Касьянов – механик
Владимир Харлампиев – инженер-электрик
Валентин Морозов – сварщик-электрик
Валерий Головин – радист
Валерий Струсов – хирург
Аркадий Максимов – врач-исследователь
Геннадий Баранов – врач
Анатолий Калмыков – повар
Велло Парк – метеоролог
Иван Козорез – аэролог
Виктор Баланенко – спец. по ионосфере
Николай Фролов – локаторщик
Владимир Панфилов – астроном-геодезист
Валерий Лобанов – инженер-буровик
Пётр Полянский – радиотехник
Михаил Гусев – магнитолог
Дмитрий Дмитриев – инженер-геофизик.
Станция "Восток" сейчас: