Тема: Чёрная вуаль (Прочитано 1739 раз)

Котюня

19

Чёрная вуаль
Автор: Анна Эккель

Наступила «звездная» пора - это когда вовсю цветут замечательные цветы астры. Их цветовая палитра кружит голову и сводит с ума многих.

Андрей с грустью посмотрел в окно своего кабинета- там было беспросветное сентябрьское небо.
"Что-то рановато сегодня осень-то. А где обещанное бабье лето?" - подумал он.

Из тучки безнадежно моросило. Удручающая картина не вселяла никаких радостных мыслей.
В небольшом со вкусом обставленном кабинете хозяину, страшному аккуратисту и эстету было уютно,как в норке. Уборщице строго-настрого было запрещено что-либо переставлять.

Андрей обвел взглядом свои владения, и у него потеплело на душе, взглянул на журнальный столик,который украшала изящная ваза, а в ней, конечно же,стоял прекрасный букет «по сезону» из фиолетово-сиреневых астр. Ваза эта - недавнее приобретение.

На блошином рынке он увидел её в руках древней старухи, которая мялась от стеснения и никак не могла полностью продемонстрировать своё "сокровище" целиком.
Когда Андрей взял вазу в руки и посмотрел на просвет, его сердце учащённо забилось. Ошибки быть не могло. Начало двадцатого века - модерн, и точно - знаменитый Эмиль Галле.
Но он с безразличным видом, дабы не выдать бурю эмоций и свою заинтересованность, небрежно спросил:

- Бабуль, сколько просишь?

- Ой, милок, не знаю. Это вещь моей бабки. Умирая, велела хранить её до последнего, видно, дорога она ей была что ли. У меня наследников-то нет, а что случись, выбросят на помойку и всё. Вот и решила продать, деньги больно нужны. Чую, непростая ваза-то.

Андрей небрежно покрутил в руках бесценный предмет и равнодушно вернул старухе:
- Она даже не хрустальная, а из простого стекла. Вряд ли ты её вообще продашь. Если хочешь, дам тебе рублей сто и то, уважая твой возраст. Ну, думай. Я ещё здесь погуляю, а когда буду уходить, подойду ещё раз…

Мучительно тянущийся рабочий день закончился, и Андрей отправился домой привычным маршрутом. Шёл он неторопливо, поглядывая по сторонам, словно прогуливаясь, так как дома его никто не ждал.

Вдруг он увидел её.
Незнакомка шла впереди Андрея не спеша, медленно покачивая бедрами, обтянутыми драпом узкой юбки.Тонкие кисти рук были в дорогих чёрных перчатках. Лицо почти полностью скрывала густая вуаль от миниатюрной шляпки, которая чудом держалась на изящной головке с искусно уложенными волосами.

Можно было рассмотреть только прекрасный изгиб подбородка цвета персика, с кожей, как атлас, дальше всё скрывал приподнятый воротник.
Ах,да... Ещё маленькое изящное ушко, на которое игриво спускался небольшой завиток из светло-русых золотистых волос.
Всё в ней притягивало и звало. Хотелось дотронуться губами и вдохнуть запах этой юной кожи, которая непременно должна пахнуть какими-то нежными цветами.
А ножки были само совершенство - словно точёные, и на них - прозрачные капроновые, темно-серые чулочки, а самое главное и интригующее, - по всей ножке шёл шов, идеально прямой и натянутый, как струна.
Это великое женское искусство - носить такие чулочки. Немногие рискнут надеть их.
Андрей неотступно шёл за незнакомкой, словно на веревке. Он уже давно прошёл свой поворот к станции метро. Вот они свернули с ярко освещенной центральной улицы и шли сквозными петербургскими дворами-колодцами. Он несколько раз пытался прибавить шагу, но никак не мог догнать таинственную даму. Расстояние между ними не сокращалось, оно равнялось вытянутой руке - ни больше, ни меньше. Андрей почувствовал, что задыхается от быстрой ходьбы и рискнул окликнуть незнакомку:

- Прошу Вас. Остановитесь.

Она остановилась. У него перехватило дыхание и от предвкушения увидеть прекрасное лицо, гулко стучало в висках.
Таинственная дама стояла, не поворачиваясь к Андрею. Ему пришлось обходить свою обольстительницу, чтобы увидеть её юное личико, но истина была покрыта мраком. Он встал напротив незнакомки и жестом указал на вуаль. Дама повиновалась. И чем выше она поднимала вуаль, тем сильнее у Андрея холодела кровь. От увиденного он невольно вскрикнул и прошептал:

- Это за вазу.

Он не мог оторвать взгляда. Там,где должно быть живое человеческое лицо, не было НИЧЕГО! Словно пустая заготовка для художника,который забыл нарисовать его своей волшебной кистью, гладкая поверхность идеального яйца.

В морге, куда поутру привезли Андрея, констатировали инфаркт.

Уборщица, войдя в кабинет, недовольно покачала головой, увидев разбросанные по журнальному столику фиолетовые астры.
- А где же ваза? – без особого интереса спросила она.

Котюня

Душа-сирота
Автор: Анна Эккель

Маша уже давно не спала. Она наблюдала, как за окном черное пространство, плотно подходящее к самому окну, постепенно светлело. Словно кто-то в стакан с чёрной краской медленно вливал тонкой струйкой чистую воду, и концентрация цвета становилась всё меньше и меньше. За стеклом проходила мистерия под названием «Рождение дня» так величественно и значимо, что душа затрепетала от происходящего. Всё светлее и светлее, и вот первые лучи весеннего солнца заиграли на красивых тюлевых занавесках. Маша не зашторивала на ночь окна тяжёлыми портьерами, чтобы не пропустить небесное волшебство. Она уже давно перестала спать. Ждала утра следующего дня с трепетом, иногда проваливаясь в короткие моменты забытья. Маша умирала.
Многочисленные консилиумы ничего не могли сказать конкретного про её заболевание, но силы уходили, болевые симптомы усиливались, болезнь быстро прогрессировала. Сначала она боролась, а теперь уже сдалась и просто ждала конца. Поэтому каждое утро и день были для неё очень важны, словно дорогой подарок.

Тихо приоткрылась дверь, и в спальню заглянул муж. Увидев, что Маша не спит а лежит с открытыми глазами, он вошел, у него в руках был красивый графин из цветного хрусталя.
- Милая, ты не спишь?- спросил Вадим и символически коснулся своими сухими губами лба умирающей жены. Она безнадежно отвернулась к стене.
- Дорогая, мне непременно сегодня надо быть в студии. Выпускаем очередной номер, и возникли некоторые проблемы с фотографиями.
Маша молчала, словно не слышала сказанного. Знала, что Вадим врет, и уже давно врет,- как только она слегла и стала беспомощной. Муж тяготился ею и старался как можно меньше находиться в когда-то очень любимом доме.

Они поженились бедными студентами. Любили друг друга безумно, две души слились в одну. Жизнь и карьеру начинали с нуля. Всё, что теперь имеют, - это их заслуга, большая часть, конечно, была Машиной, так как она пожертвовала своим талантом и пошла на неинтересную, но очень доходную работу бухгалтера. Талантливый человек во всём талантлив. Она сделала хорошую карьеру. Все деньги несла в дом. Даже от ребенка отказалась - это могло помешать работе. Они хорошо помнили голодные студенческие годы и поэтому не могли остановиться. Получая одно, они уже стремились заработать на следующее. Теперь всё. Стоп.

Когда человек не в силах остановиться сам, тогда Бог помогает образумиться, посылая болезнь. Маша много передумала и многое поняла, но, кажется, было поздно. Силы покидали её с каждым днём. Услышав, как закрылась входная дверь, она громко и безутешно зарыдала. Ей было жалко себя, страшил ранний уход, и никого не было рядом, кто мог бы выслушать и пожалеть её. Душа-сирота брела по пустыне людского безразличия. Чтобы успокоиться, Маша дрожащей рукой потянулась к графину. Он был старинный, из темно-синего хрусталя, словно весь из драгоценного сапфира, ручка и носик из витого металла. С трудом приподняв его и стараясь не расплескать, налила воды в стакан. Отпив, она почувствовала сильное головокружение и, еле успев поставить стакан на прикроватную тумбочку, упала на подушку.

Прошло время. Резкий звонок в дверь прервал полудрёму-полуобморок. От неожиданности Маша вздрогнула, и первая мысль, которая пришла ей в голову,- она сегодня умрёт. Удивилась тому, что совсем не испугалась и была совершенно спокойна. Снова раздался звонок. Подумала, что ей надо встать и открыть дверь непременно, – ЭТО очень важно. От бессилья её мотало из стороны в сторону, она еле шла.
- Боже, зачем такая огромная квартира, словно полигон!
Звонок не унимался. В коридоре силы совсем покинули её, она упала и, путаясь в длинной кружевной рубашке, ползком продвигалась к заветной цели. Когда оказалась у двери и, схватившись за ручку, поднялась, звонок замолк. Резко распахнула дверь, но там никого не оказалось. Это очень странно, так как от последней трели звонка прошло мгновенье. Если бы там кто-то был, он не смог так быстро исчезнуть. Маша, трясясь от слабости, обхватив дверной косяк, выглянула в коридор - было пусто и лифт стоял. Странно. Она стала потихонечку прикрывать дверь, ругая того, кто неумно пошутил, и вдруг к ногам упала одинокая веточка. Когда она, с трудом нагнувшись, взяла её, поняла, что у неё в руках тоненькая вербочка, а на ней всего три нежных белых почки.

Из деревенского детства всплыла картина, как её любимая бабушка Варвара говорила:
- Вот Машенька, когда занеможешь, съешь вербину почечку с молитовкой, запей Святой водичкой, всё и пройдет.
Маша судорожно стала вспоминать, куда поставила маленькую бутылочку с Крещенской водой, которую в январе принесла добрая Татьяна, их бывшая домработница. Она как-то странно и быстро ушла от них, ссылаясь на свои семейные проблемы. Вадим обещал найти другую, но всё никак не удосужится, какие-то неотложные дела не давали заняться этим делом.

В голове появилась забытая ясность. Мысли работали чётко, Маша, стараясь не упасть, пошла на кухню и стала искать. За одной из дверок шкафа она с облегчением обнаружила в самом углу неприметную бутылочку. Взяв её дрожащей рукой, направилась к окну, открыла его. Свежий весенний ветер ворвался в помещение, но она не чувствовала холода. Начала отрывать нежные белые почки и медленно, с молитвой, жевать их и, запивая Святой водой, глотать. Они были словно из шёлка и горькие на вкус. Проглотив последнюю и умывшись оставшейся водой, Маша почувствовала, что её сильно замутило.
Очнулась она в больничной палате, поняла, что в реанимации. Как сюда попала, кто её нашел, - ведь она была одна! Просто в тот день к ней пришла бывшая домработница навестить её. Обнаружив дверь незапертой, очень испугалась и, войдя в квартиру, нашла Машу в кухне без сознания и вызвала «Скорую помощь».

Потом история приобрела криминально-мистическую окраску. Оказывается, Вадим, задумав своё лихое дело, вынудил Татьяну уволиться, избавившись тем самым от свидетельницы. Начал травить Марию химикатами, которые использовал в своей работе, печатая свои «гениальные» фотоснимки. Тем более, его вдохновляла молодая, но очень жадная «муза». Сразу отравить жену было очень опасно и подозрительно, а так - якобы Маша сама умерла после тяжёлой и продолжительной болезни. Вскрытия и расследования смогли бы избежать - помогли бы деньги. Надо немножко подождать. Отраву он подсыпал в хрустальный кувшин, из которого воду пила только Маша. Яд делал своё дело, осталось совсем немного до похорон, а тут непонятный случай с вербой. Наверное, бабушка Варвара не смогла вынести издевательства над своей любимой внучкой и с небес послала ей спасительную веточку. Врачи объяснили всё просто: вещества, содержащиеся в почках вербы, спровоцировали мощное очищение организма, вызвав страшную рвоту. Проверив, обнаружили химикаты, вызвали милицию. Вадим сейчас арестован по подозрению в попытке предумышленного убийства.
Но вот откуда взялась веточка вербы?