«Вроде как они слышали, что старость положено уважать»: зачем нам связь поколени

[onilam]

5

«Вроде как они слышали, что старость положено уважать»: зачем нам связь поколений и как ее сохранить

Теории и практики27 октября 2016 ссылка
Почему важно знать, какое отчество у деда Саши и зачем вместо фартука дарить бабушке путевку и бальное платье? «Теории и практики» вместе с национальной конференцией «Общество для всех возрастов» продолжают спецпроект «Третий возраст — 2». В новом выпуске социальный журналист Анна Белокрыльцева, директор программы «Точка роста» Елена Буковская, геронтолог Саодат Камалова и общественный деятель Баян Ахметжанова рассуждают о связи поколений и ценности старшего возраста.

 
Анна Белокрыльцева

социальный журналист, директор Автономной некоммерческой организации «Студио-Диалог»
 
Для начала я хочу задать такой провокационный вопрос. А почему мы должны уважать людей старшего возраста? За что? В любом поколении люди есть самые разные, мы же с вами это знаем. Почему именно вот этот возраст? Мы собираем истории пожилых людей, обычно им около 80 и даже ближе к 90 годам. Так вот я для себя нашла такой ответ: наверное, потому что до такого возраста доживают люди очень яркие, со стержнем, которые не сдаются.
Ценности старшего поколения трудно транслировать молодым — между поколениями пропасть. Я иногда спрашивала молодежь: «За что надо уважать стариков, пожилых людей?» И они как-то не очень определенно отвечали, что так положено, что это традиция. У них личной позиции не было. Вроде как старость нужно уважать, вроде как они про это слышали. Когда люди пытаются найти ответ на этот вопрос, у меня появляется ощущение, что всем нам страшно неудобно перед стариками. Всем, кто моложе, страшно неудобно. Может, пока источник этого теплого чувства в этом.
Проект, который мы делаем, называется «Наша летопись». Мы собрали уже более 200 историй из жизни пожилых людей. На сайте есть система поиска: можно искать по регионам, где человек родился, где воевал (конечно, о войне очень много историй, это настолько знаковое событие в жизни старшего поколения, что без них не обойтись). Иногда сами люди присылают свои истории, иногда их родственники записывают, мы обращаемся в Советы ветеранов, другие общественные организации, дома престарелых.
Также есть проект «Горячая линия информационной и социально-бытовой помощи пожилым людям». Всем, кто звонит на эту линию, мы предлагаем записать историю своей жизни. На самом деле это волонтерская помощь пожилым. Координатор принимает звонки, пытается разобраться в проблеме пожилого человека, мы находим волонтера где-то поблизости, чтобы помочь. В 20% случаев людям просто нужна информация, 40% — это просьбы помочь вымыть окна, вынести мусор и тому подобное. В жизни пожилых людей, честно говоря, внимания не очень много.
«Нужно найти инструменты общения, которые помогут вернуть младших в настоящее из будущего, а старших — из прошлого»

 
Елена Буковская

директор программы «Точка роста»

 
Проект «Точка роста» является своеобразной моделью сообщества для всех возрастов. Он родился из многолетней работы с подростками — не с пожилыми людьми, а именно с подростками. У нас возникло ощущение, что из активного мировосприятия детей уходят старшие, их замещают современные явления этого мира. А ведь исследования показали, что заинтересованное участие четырех-шестерых взрослых в воспитании молодого человека на стадии формирования личности — это первостепенное условие для его устойчивости, для его счастья, для его гармоничного мироощущения. Четверо-шестеро взрослых — это, по сути, родители и бабушки-дедушки с двух сторон. Думаю, далеко не каждая московская семья сейчас может похвастать такими внутрисемейными связями и отношениями. Мы хотели воспроизвести старые, традиционные способы общения и обмена опытом.
На протяжении многих лет мы задаем младшим участникам нашей программы вопрос:«Назовите ФИО мамы, папы и бабушки с дедушкой». И если папы и мамы еще входят в круг людей, которые имеют отчества, то третье поколение — это либо «баба Зоя», либо «деда», или «деда Саша», а кто за ними — даже в отчестве не прослеживается. Понимаете, преемственность поколений внутри семьи — это в том числе лица, имена, какие-то трудовые достижения, место и территория. Мы отталкивались от идеи, что главный капитал территории — это дети, которые формируют будущее, и старшее поколение, которое создало для этого условия.
Когда маленький человек начинает свою школьную жизнь, он все время думает о том, что будет потом: когда он окончит первый класс, когда он сдаст выпускные экзамены, начнет карьеру. Он уходит из своего настоящего, все время проецирует свои действия на будущее. И, наоборот, старшее поколение уходит куда-то со сцены на задний план и остается в прошедшем времени. Много раз на встречах старшего поколения с младшим доводилось видеть, как уважаемые, очень самодостаточные люди, следуя стереотипу, начинали рассказывать о своем прошлом. Такой разрыв приводит к деформации ценностей.
Например, в Белгородской области, в Старом Осколе, мы собирали школьников и старшее поколение — 90-летних участников боев на Курской дуге. Мы поставили младшим задачу: не выслушать внимательно, что расскажут ветераны, а дать понять, что подростки могут научить старших таким вещам, которые еще (или уже) находятся за полем их активной жизни. И правда, когда мы предложили подросткам занять место выступающих, пожилые сказали: «Ну чему нас могут научить эти люди?» А эти люди стали учить их новым технологиям. И обнаружилось, что у всех есть компьютеры, но никто не умеет ими пользоваться. Например, у одного любимая внучка жила в Канаде и он не представлял, как использовать скайп.

Нам нужно было найти инструменты общения, которые помогут вернуть младших в настоящее из будущего, а старших — из прошлого, и создать общий язык коммуникации. Получилась очень даже неплохая картина взаимодействия. В школах у нас возник ряд проектов — кулинарных, профориентационных. Идеи чаще всего предлагали наши младшие участники, а старшие поддерживали их в силу своих профессиональных возможностей, культурного и исторического фона, интереса.
Я не раз слышала со стороны младших такое замечание: нам казалось, что все взрослые на одно лицо, а вы, оказывается, такие разные и такие интересные. В группах возраста 55+ было, конечно, предвзятое отношение к взаимодействию с младшими: они предполагали, что будет либо невнимание, либо агрессия, либо безразличие. Младшие участники были из центров семейного воспитания и подростковых клубов — они проявили больше терпения. Многие дети лишены участия взрослых в своей жизни, там понятий «дедушка» и «бабушка» в принципе нет. Они были особенно заинтересованы. И мы слышали такие разговоры: «Идет дождь за окном, у меня нет зонта, а я на свидание должен пойти, как вы думаете — она придет или нет?»

 
Саодат Камалова

директор «Центрально-Азиатского геронтологического центра», главный геронтолог Министерства здравоохранения и социальной защиты населения Республики Таджикистан

 
Общество для всех возрастов — это миф или реальность? Гален еще во II веке до н. э. утверждал, что старость — это не заболевание, а определенное состояние организма, и подчеркивал, что быть старым — это не значит быть больным. Однако в литературе прошлого мы всегда видим заботу о пожилых людях и нигде не видим активной роли самого пожилого человека. Эта тысячелетняя история перешла и к нам. Сейчас наша социальная защита как только может занимается уходом за пожилыми людьми. Это привело к тому, что появилась большая группа пассивного и разочарованного населения — большинство пенсионеров всем недовольны.
Что же происходит и почему мы недовольны нашим положением? Выход на пенсию в период рыночных отношений стал серьезным этапом в жизни любого человека. Заслуженно полученная роль пенсионера заставляет считать, что человек прожил достойную жизнь и теперь занимает отдельное место в жизни общества. Но на самом деле большинство пенсионеров остаются обездоленными и нуждаются в социальной помощи. Это состояние психологи называют синдромом отставки, или шоком отставки. Почему у нас синдром отставки? Потому что мы утратили свои социальные роли. Вчера мы были всем нужны — сегодня не нужны. Вчера мы получали определенную сумму, а сегодня мы бедные. И самое страшное — мы попали в информационный вакуум. Мы чувствуем, что стали обузой для своих детей. А часть людей на бывшем постсоветском пространстве попадает в дома престарелых уже поневоле. Сейчас, в период рыночных отношений, нельзя обеспечить пожилым людям качество жизни только заботой. Я считаю, что самым главным для пожилого человека является доступ к образованию.
Является ли старшее поколение важнейшим носителем традиций и истории? Я хочу посмотреть на пожилого человека с экономической точки зрения. Мы все приходим к пониманию, что совокупность человеческого и социального капитала — это национальное богатство каждой страны. И пожилые люди — это неиспользованное национальное богатство.
«Если у нас пожилая женщина идет в норковой шубе, значит, она воспитала достойных детей»

 
Баян Ахметжанова

президент общественного объединения «Ардагер», Казахстан

Я всегда начинаю с вопроса: что мы дарим пожилым людям? Платочки, фартуки, тапочки, носочки и прочий бред. Это отношение нашего общества к пожилым людям: мы его не видим активным, все эти подарки говорят о том, что мы его изолировали от себя. Поэтому нужно менять наш подход к подаркам: надо, наверное, настраивать людей на то, чтобы они дарили бальное платье (может, когда-нибудь бабушка соберется в театр), надо дарить парфюм, туристические путевки и так далее.
В Казахстане всегда было трепетное отношение к семье. У нас красной нитью проходит принцип: старший — младшему, младший — старшему. Моя бабушка говорила: «Если ты хоть раз перейдешь дорогу пожилому человеку — ты мне не друг». И я в своем раннем детстве стояла и ждала, когда же уже эта бабушка пройдет. А если пожилой человек видел, что ты ждешь, он всегда давал тебе благословение на лучший путь. Наверное, на этих маленьких благословениях мы росли.
У нас есть незыблемое правило, которое сейчас иногда пытаются не исполнять: если есть хоть один сын, родители живут с сыном; если несколько сыновей — родители живут с младшим сыном. Если есть сыновья, но мать выбирает дочерей, про нее говорят, что она сирота, потому что мужской род не смог обеспечить безопасность пожилым, и к этим людям относятся плохо. Если семья теряет мужчину-кормильца, у нас она никогда не останется в бедности и без охраны. У нас женщина никогда не останется без попечения. А если у нас пожилая женщина идет в норковой шубе, значит, она воспитала достойных детей: у нас норковые шубы покупают родителям дети на праздники. Воспитание начинается в семье. В семье воспитывается нужность. У меня отец, например, никогда не называл сноху снохой, он запрещал это слово и всегда называл ее дочерью.
Пожилым людям нужно общение. Чем больше мы любви отдадим, тем больше получим, поэтому я призываю к любви.

ссылка