Нам насрать, мы итальянцы!

[Отчаянная Оптимистка]

2

«НАМ НАСРАТЬ, МЫ ИТАЛЬЯНЦЫ!» — ЧТО ОБЩЕГО У РУССКИХ И ЖИТЕЛЕЙ АПЕННИНСКОГО ПОЛУОСТРОВА

Русскоязычные гиды любят рассказывать русским туристам, что русские — это те же самые итальянцы, только грустные. Не знаем, как насчет грусти, но определенные сходства и правда есть. Итальянцам тоже вечно нечего жрать, соотечественников они не любят, и даже свой собственный «Тагил!» у них тоже есть. Что еще общего у нас и жителей солнечной Италии, а чем мы разительно отличаемся — в новом антропологическом очерке от нашего инсайдера туристической индустрии.

Когда говорят, что итальянцы и русские на самом деле очень похожи, говорят об общей страсти к классической музыке, литературе, широким застольям и о прочих сомнительных совпадениях, а ещё цитируют Гоголя. Я вижу одно главное сходство: и наши, и ваши страшно не любят свояков и упрекают их в невоспитанности и необразованности. Вот только если русский не будет уточнять, откуда именно приехали его соотечественники — из Москвы, Самары или Ханты-Мансийска, то итальянец обязательно подчеркнет: «Отель хороший, но количество неаполитанцев испортило весь отдых». Или же: «В следующий раз буду спрашивать перед бронированием, сколько среди отдыхающих гопников из Рима». Чем южнее клиент — тем больше на него поступит жалоб от своих же. При этом, несмотря на все сетования, многие итальянцы каждое лето продолжают предпочитать внутренний туризм выездному, ругаясь и грозясь поехать в следующий раз в Грецию или Хорватию, где сервис, по их словам, в сотни раз лучше, а цены в сотни раз ниже, но и через год, и через десять лет возвращаются в один и тот же отель, жаловаться на всё тех же неаполитанцев. Что-то напоминает, правда?
Правда, в случае итальянцев дело чаще всего вовсе не в патриотизме или нелюбви ко всему иностранному, а в том, что из любой точки Италии можно добраться на машине до какого-нибудь очень красивого побережья максимум за пару часов. Поэтому многие решают попросту не тратить силы на длительные переезды или перелёты и уезжают в длительный отпуск километров за пятьдесят от дома.

Жителям Апеннинского полуострова вообще очень важна географическая точка, из которой они родом: каждый, кто звонит в отель, чтобы забронировать номер, сначала считает своим долгом представиться: «Здравствуйте, я звоню из села Кукуево, провинция Лечче», или «Это вам звонят из Пупкино, небольшого города в провинции Перуджа». Иногда получаешь вроде бы нормальный звонок: «Хотел бы забронировать двухместный номер с третьего по десятое сентября», но потом абонент обязательно спохватится и добавит: «Ах, да, забыл представиться! Я звоню из провинции Генуи, из городка, который славится каштанами» или же «Я уже говорил вам, что звоню из Вероны?». В условиях высокого сезона, когда между тысячами звонков, писем по электронке и очередями у стойки ресепшена каждая секунда на счету, географические повествования могут нет-нет да и взбесить. Казалось бы, такая маленькая, по нашим масштабам, страна в форме сапога разделена на двадцать регионов, каждый из которых — как отдельный штат и отличается от остальных собственной культурой, диалектом, кухней и привычками.

Чем южнее турист, тем больше он будет соответствовать заграничным стереотипам об итальянцах, то есть тем он будет радушнее и веселее, тем больше у него будет детей и родственников, жалобы — громче, а язык — непонятнее. Чем ниже по карте, тем беднее регионы и тем меньше образованного населения, а использование диалекта сильнее. Несколько раз мне приходилось принимать группы сицилийских пенсионеров, и каждый раз я должна была обращаться за помощью моих сицилийских же коллег, потому что некоторых туристов ни я, ни мои северные товарищи по несчастью совершенно не понимали.

И наоборот, чем турист ближе к Альпам, тем он спокойнее, вежливее и тем проще его понять. Впрочем, тоже только до определённого географического предела: туристы из провинции Больцано в большинстве своём предпочитают говорить на немецком. Итальянец итальянцу рознь, и объединяют их в основном только жалобы друг на друга.

В Италии вообще народ болтливый, они часто могут отвлечься от дела на разговоры о детях, погоде, последних новостях или своих болезнях: буквально на днях мне позвонила одна синьора (из провинции Витербо) и попросила номер с двумя санузлами. «Это очень важно, правда! — подчёркивала клиентка. — У моего мужа хронический запор, у моего сына-подростка — пубертат, я дома вообще в туалет не могу сходить нормально, хотя бы в отпуске я хочу отдыхать, а не ругаться с ними». Личные границы местных жителей гораздо шире привычных нам, и мне довольно часто приходится слушать про проблемы клиентов с кишечником, болезненные месячные, молочницу, разные сексуальные неурядицы и прочие недуги, о которых у нас принято говорить только с самыми близкими. Если же итальянец звонит отменить бронь, и по условиям тарифа ему надо всё равно оплатить или полную стоимость проживания или первую ночь, то дело — труба: придётся выслушать всю историю его бедствий от начала и до конца, войти в положение его тётушки Розалии, посочувствовать его проблемам с начальником и порадоваться за годовые отметки его детей, а также ещё раз двадцать объяснить, почему, несмотря на всю эту интереснейшую историю, ему всё равно придётся заплатить.

Можно долго повествовать о культурных различиях в разных регионах Италии, но одно останется неизменным, куда б вы ни поехали, — культ еды и ревность к кухне своего региона.

Можете представить каких инфернальных масштабов достигает местное «Жрать нечего»? Нет, вряд ли вы можете. Я вот тоже не могла себе представить всю глубину трагедии. Ресторан превращается в главное поле боя на отдыхе. Туристы то и дело требуют повара, чтобы объяснить ему, как на самом деле надо готовить то или иное блюдо, аргументируя, опять же, своим местом рождения: «Я римлянин, и эта отвратительная карбонара — плевок мне в лицо», или «Я родом из Венето, потому можете мне поверить — этот тирамису никуда не годится». Итальянцы готовы разжигать войны из-за соуса к рыбе и рваться с шашкой наголо из-за степени доваренности пасты, писать в Трипэдвайзере оды к ужинам, подбирая эпитеты каждому съеденному блюду и расписывая качество ингредиентов. Если в меню слишком часто мелькают иностранные названия, то наверняка начнут поступать жалобы на скромное количество обычной «нашей» еды и «поклонение Западу». Если же еда приходится по вкусу, клиент обязательно спросит рецептик и перед отъездом попросит завернуть ему с собой пакетик, особенно если речь идёт о чём-то легко перевозимом, например, о сладостях.

Фраза-рефрен, которой оперирует добрая часть местных туристов, — это «Я адвокат».

Дело в том, что в Италии физическое лицо практически никогда не может подать жалобу без участия своего защитника, а судебные процессы потом невероятно долгие, изнурительные и беспощадные. Не буду вдаваться в скучные подробности местного законодательства, скажу только, что адвокатов тут слегка страшатся, и вышеупомянутая фраза может стать главным козырем в руках кого угодно, даже если на самом деле турист — продавец фруктов или врач. Горничная плохо убрала номер? Бармен не долил рому в Куба либре? «Я, кстати, адвокат, и я это просто так не оставлю, подумайте хорошенько о последствиях, синьорина!»

Ещё один аргумент в любой полемике: «Я друг директора». В сети отелей директор — лицо мифическое, находится где-нибудь далеко, чаще всего — в другом городе, и приезжает дай бог пару раз за сезон. За время работы я познакомилась со столькими друзьями своего главного начальника, сколько за всю жизнь сама не имела. Некоторые из них в совсем экстренных случаях оказывались в том числе и адвокатами.

Если русский хочет показать всему миру, что живёт на широкую ногу и может позволить себе что угодно, итальянец такой щедростью совсем не страдает. Он не стесняясь требует скидки, мелочится и устраивает скандалы из-за копеечных пустяков. Причина чаще всего не в жадности, а вот в чём: в течение нескольких последних десятилетий, примерно до нулевых годов, Италия переживала экономический подъём и рост качества туристического сервиса. Нынешние взрослые с детства привыкли проводить отпуск в условиях определённого уровня, получаемого за пропорциональное качеству количество денег. Так же, как и наш брат, только ровно наоборот. Годы идут, некогда шикарные отели стареют и осыпаются, денег на их ремонт почему-то никогда нет, рабочая сила всё дешевеет, а цены на жильё и на дорогу непрерывно растут. Итальянские дети вырастают, привозят своих детей отдыхать и не понимают, где они оказались и что это за странный сервис. Сеть летних отелей, в которой я работала, некогда была первой такой итальянской сетью, а в восьмидесятые годы — одним из самых шикарных видов семейного отдыха. Тридцать лет спустя родители и бабушки-дедушки с внуками приезжают по старой памяти и начинают выносить мозг своими претензиями и требованиями подать им сервис другого уровня, того, за который, как им кажется, они заплатили.

Еще одно главное сходство итальянцев с русскими — оправдание собственного некрасивого поведения и необразованности своей национальной принадлежностью.

Не так давно к нам приехали две группы — туристы из Швейцарии и члены итальянского клуба любителей ретро-автомобилей. Клиенты из Швейцарии зашли в отель строем, сразу вручили список с именами, фамилиями и датами рождения участников, который полностью совпадал с заранее ими высланным руминг-листом, вовремя пришли на ужин, вовремя за него заплатили и с утра в указанное время вышли с чемоданчиками, чтобы отправиться в путь. Итальянские клиенты приехали вразнобой, непонятно каким составом, примерно четверть из них забыли дома документы, ещё часть потом потеряли ключи от комнат. До поздней ночи гости пьянствовали и орали, с утра собрались уезжать на два часа позже назначенного времени, перегородили всю парковку и заблокировали путь автобусу швейцарских туристов. В итоге наконец-то расселись по своим кадиллакам и поехали по дороге с односторонним движением в обратном направлении. Мой коллега замахал руками и закричал, что дорогим гостям надо срочно поворачивать направо, налево ехать запрещено. Но лидер группы закричал: «Да нам насрать, мы ж итальянцы!», остальные его поддержали радостным гоготом и бибиканьем клаксонов, некоторые автолюбители показали средний палец автобусу со швейцарцами (который наконец-то смог выехать с парковки) и поехали навстречу движению. После их отъезда оказалось, что почти все увезли с собой содержимое мини-баров и прихватили отельные пепельницы. Коллеги вздыхали, сетовали на свою самую отвратительно и необразованную нацию дебоширов и употребляли самые разнообразные синонимы для обозначения того явления, которое в нашем языке называется коротко и просто: «Тагил».

Гиды также очень любят говорить, что русские — это те же итальянцы, только грустные. И опять же, в силу своей профессии, спешу не согласиться: и русские, и итальянцы, да и любая другая нация — это на самом деле те же отдыхающие, только почему-то грустные, когда должно было бы быть совсем наоборот.

Автор: Александра Карасик