Считать по нашему - мы выпили немного.
Хоть в жральне квасить начали с порога.
Когда же часть гостей к порогу подкатила,
Тогда в нас было 700 на рыло!
Вторую пили там, где швабры, в закуточке.
Но это были ещё цветочки!
И всё из горлышка, с устатку и не евши,
По возвращеньи из Москвы переболевши!
Но вот и гости наконец-то дорогие,
Не папа с жинкой, пока другие.
И аниматоры подъехали уж к зданью,
Хоть за рекламу - без опозданья.
Пока они детей спектаклем веселили,
Мы снова малость усугубили.
А что какого-то мы Олафа избили -
Так это враки, мы уж плюшевые были!
Потом *Натусик говорит* мы танцевали,
И на танцполе ух, зажигали.
Потом орала я "рожаю, помогите!
Так то от счастья, уж извините.
Потом нам жрать как из рогатки захотелось.
Мы пиццу взяли - вот это смелость!
Могли не дать, ведь за неё я не платила,
Но как ни странно, ведь прокатило.
Как ели пиццу, я не помню, тут провалы.
Тут наша Ксюха пригарцевала.
За пузом папенька с подарком притаился,
Не знал, как примут, ну и смутился.
А нам-то весело, мы всех уж полюбляем!
Мы их целуем, за стол сажаем.
А на столе к тому моменту лишь объедки,
Ни крошки пиццы и ни конфетки.
Они салатик заказали, поклевали,
Водой - чуднЫе! - всё запивали.
Потом уехали, да ну их, скукотища,
Давай-ка, дочка, ты свои тыщи!
Я тре-бо-вАю продолжения банкета!
Я так нажраться мечтала с лета!
Но мамЫ старенкая больше уж не может,
Да и меня-то сомненья гложут...
Ну, этой ночью мы как следует проспимся,
С утра, конечно, опохмелимся.
Ведь мы отгрохали такое деньрожденье,
На зависть людям, на удивленье!