Художник " вне закона " Когда художник вызывает интерес и уважение в профессиональной среде, это говорит о многом, и в первую очередь о его абсолютной единичности. Павел Николаев — редкий случай художника «вне закона», заполнивший своим искусством такую нишу, в которой ровно столько места, сколько требуется только ему. Тот факт, что художник использует одну из древнейших техник живописи на дереве, лишь прибавляет интереса к его творчеству, поскольку аналогов ни в истории искусства, ни в современности его работам нет. Единственное, что объединяет его работы и, скажем, известные фаюмские портреты, — это основа, дерево.
И технология, и сюжетика композиций у Николаева другие, свои. Попытки определить направление, в котором работает художник, делались не раз, и всегда неудачно: излюбленная арт-критиками и журналистами практика сравнений и параллелей в случае с Николаевым не работает. Поэтому так срослось с его именем определение, образованное от названия одной из его выставок: «готический наив». Но это лишь название одной выставки, тогда как в целом искусство Павла Николаева не такое уж «готическое» и не «наивное» совсем.
Техника живописи по дереву значительно отличается от работы на холсте. Художник использует цельную либо склеенную доску, часто основой служит случайно найденный кусок древесины или части отслуживших деревянных изделий. Ровно так же поступали и мастера Возрождения: основой для многих произведений этой эпохи служили специально обработанные части парусных судов. Интересный факт, что в старые времена доски для художников готовили специально подготовленные мастера, и качество их изделий контролировалось на государственном уровне. С тою же тщательностью и профессионализмом подходит к своей работе и Павел Николаев.
О том, насколько долговечной может быть живопись на дереве при условии применения определенной технологии, говорят те же фаюмские портреты. Во все времена у художников были свои секреты мастерства, есть они и у Павла Николаева.
Все началось с простого: доски и масла. Но постепенно начали приходить другие материалы: акрил, воск, битум, канифоль, металлы. Павел — художник, который все время экспериментирует, он постоянно находится в поиске новых сочетаний, приемов, технологий. Его изобретательность не знает границ. Даже если под рукой не будет нужного количества краски, он ее изготовит или заменит другим материалом, но не откажется продолжить работу по столь «несущественной» причине. Это тем более вызывает уважение, что в его жизни было много разных обстоятельств, казалось бы, несовместимых с художественным творчеством. При этом Павел считает, что за всю жизнь у него ни разу не было причин не заниматься живописью. Начать с того, что родители Павла запретили ему поступать в художественное училище, и сыну пришлось идти по стопам отца и стать инженером. Окончив учиться, Павел волею случая попадает в исследовательский институт физико-технических проблем. Получив там свою лабораторию, Николаев начинает разрабатывать собственную тему: влияние цвета, света и геометрии на подсознание человека — так он создал себе возможность работать как художник там, где это меньше всего ожидалось.
Параллельно с работой в институте Павел пишет картины, тогда его увлекала абстракция. Знакомится с художниками из известной московской «Двадцатки», "выставляется" в самых неожиданных местах: на лавочках в Битцевском парке, а позже – в Измайлово.
Потом случился Чернобыль. В институте был создан управляемый робот для работы в чрезвычайных обстоятельствах, и Павел едет на место аварии испытывать машину. Его направили на определенный срок, к концу которого почему-то не подменили, и вместо положенных двух недель он пробыл в Чернобыле месяц. После чего ему нужно было сразу отправиться в Москву, но из-за ошибок в организации он задержался в Киеве на три дня. За это время Николаева потеряли в институте, а когда все уладилось и он вернулся домой, вместо награды к удостоверению ликвидатора ему влепили выговор. Павел до сих пор вспоминает об этом не без горечи, но тот случай помог принять решение навсегда оставить науку. В 1986 году он ушел из института и стал свободным художником — кем всегда и был в действительности.
Все 90-е Павел продолжает заниматься абстракцией. Тогда это искусство вызывало большой интерес со стороны западных коллекционеров. Павел дважды по полгода жил в Америке и почти десять лет в Германии, в доме директора музея Берлинской стены Райнера Хильдербрандта. У этого человека был большой интерес к русским, замешанный на благодарности за сочувствие, проявленное к нему, когда он был военнопленным. Будучи родом из творческой семьи (мама была знакома с Пикассо, дедушка — коллекционер), Хильдебрандт организовал в своем доме «коммуну русских художников». Райнеру тогда было под 90 лет, он жил в собственное удовольствие, окружая себя людьми, которые были в первую очередь интересны как личности, его увлечение искусством направлялось дальше одних лишь коммерческих отношений. За то время, которое провел здесь Павел Николаев, в доме побывало много легендарных персонажей: скульпторы Андрей Асерьянц и Даниэль Митлянский, художники Сергей Пахомов (Пахом), Владимир Смахтин, Тамара Дубиновская, Анатолий Брусиловский, композитор Альфред Шнитке и правозащитник Елена Боннер, а также другие люди, известные и неизвестные в одном числе.
Причина, по которой Николаев ушел от абстрактного искусства, приносившего не только радость общения и творчества, но и пользу в чисто практическом смысле, наверное, случайна, как многое, что происходило в его жизни, меняя ее самым решительным образом. По признанию Павла, как такового «переходного периода» у него не было, все, как всегда, произошло как будто само собой. Толчком послужила выставка европейской живописи на дереве, которую Павел посетил, будучи в Америке, в Вашингтоне. То, что он там увидел, сильно запало в душу. Павел очень живо представил себя средневековым ремесленником и начал фантазировать в этом направлении. Вернувшись в Германию, он написал свою первую работу на дереве и подарил ее другу – владельцу известной бронзолитейной фабрики в Берлине, на что тот отреагировал словами: «Здорово, классно, будущее». С этого и началось. Но переменой творчества жизнь не ограничилась, изменилась и сама жизнь.
Начиная с середины 2000-х годов Павел Николаев работает не один, его соавтором стала супруга Ирина. Она профессиональный художник, выпускница краснодарского Худграфа. Результатом их творческого союза стали серии работ, которых могло не быть. «В начале 2000-х я занималась авторской куклой и готовилась открыть свою студию в Краснодаре. Но после одной выставки, где Паша участвовал с работами на дереве, эти планы вместе со всей моей и его жизнью круто изменились. Выставка была организована людьми, чьи интересы лежали в области прикладного творчества, и в частности авторской куклы. Их привлекло Пашино умение работать с деревом, и ему предложили дать серию мастер-классов для мастеров-кукольников. Так и я попала в тот клуб, в качестве ученицы. Но посетив три занятия, на четвертое уже не пошла: мы просто стали жить вместе, и все. Придя однажды к нему в мастерскую, я взяла доску и стала что-то делать. На удивление, он не стал сопротивляться, и практически с того раза доска начала ходить туда-сюда, это был естественный процесс», — рассказывает Ирина. Все было хорошо, пока в 2008 году Павел не отправился в Германию, где с ним произошел тяжелый инсульт, в результате которого Павел потерял способность действовать правой рукой. На тот момент Павел и Ирина уже три года были вместе и собирались пожениться, как только он вернется из Берлина. И они поженились — спустя два месяца, как только вернулись в Москву. На тот момент для Ирины не было вопроса, что Павлу и ей делать дальше: конечно, жить, и конечно, работать. Так она стала не только супругой, но и правой рукой Павла Николаева.
Теперь Павел и Ирина живут в Краснодаре в замечательном доме-мастерской, много трудятся, путешествуют, участвуют в симпозиумах и выставках. Кажется, ни он, ни она не замечают тех трудностей, которые могли бы стать предметом разговора с любым «нормальным» человеком. В беседе же с ними речь идет о чем угодно: о работе, об искусстве, о путешествиях, об их отношении друг к другу – и ни одной попытки в чем-то попенять на жизнь.
ссылка
Готический наив. Павел Николаев (Прочитано 2494 раз)