Уже вечера становились короткими и прохладными и кутали Пелепихи свои старые кости, сидели они свои последние в этом году лавочки.
Верка привычно обнимала огромную, щербатую кружку которую наливала ей Пелепиха, чтобы два раза не бегать.
-Ты чи в положении?- Пелепиха внимательно смотрела на отекшую Веркину физиономию ,-Или с Вовчиком бухаешь?- Верка спрятала башку поглубже в фуфайку и блеснула оттуда глазом .
-Здрасте всрались, чё правда беременная дурында?-подхватила вторая.
И Верка закивала как лошадь и даже показала чуть выступающий живот.
-А Вовчик знает? -Верка согласно закивала, начала рисовать на земле какую то посуду. Оказалось Вовчик, на днях, спросил что ей купить с хорошей шабашки и Верка потащила его в хозяйственный. Там она выбрала большущий красный таз, голубое ведерко и литровый пузырь шампуни а Вовчик, уже от себя, добавил пару кусков душистого мыла, расческу, шкребок для посуды и крем на котором были розы нарисованы.
Верка была на седьмом небе от счастья, складывала и раскладывала покупки ,таскала их по комнате вместе с красным тазиком, потом все же определила все по своим местам и намазала рожицу кремом.
Ей казалось что она самая душистая, самая красивая и самая счастливая на земле.
-И как назовешь чадо своё? -ткнула её в бок Пелепиха. -Верка прутиком написала -Юра-как Папа-Катя-как Мама
-Ну дурында и есть-всплеснули руками обе бабки -Какая на хер Катя? Какая Мама? И не вздумай Вовчику это имя даже вслух произносить!!! -что могла произнести Верка, которая даже не мычала,?
-Мать его звали Катькой поняла? Его мать его с женой развела, любовь еще та морковка
была весь край пацаны завидовали! Та что там и бабы тоже! Девка краса, не то что ты, косы что вороново крыло до полу, фигура точеная, образование высокое.
Катьке не понравилось что не поклонилась ей сразу. Уж она её ела ела та и беременная ходила она проходу не давала. Вовка то дурень, надо было тикать отсюдава, а он отца жалел, того мамаша тоже поедом всю жизнь. Так жинка то от Вовчика ушла а Катька то божье создание
давай за дитё судиться, мол она потаскуха и не работает. Года три, где то, судились. отдала она им пацанёнка.
Так Катька его профукала, потонул пацан в выгребной яме. А отец Вовкин в ту же ночь, прямо в хате и повесился.
Катька то куда без них, тут издеваться не над кем она на девятый день ласты и склеила. Бабы так и сказали
-Пошла падаль на тот свет людям жизнь портить. Так что ты и не думай, никаких Кать.Поняла?-Верка утиралась зареванным подолом и кивала.
Утром,вместе с солнцем,Верка уже стучала к Пелепихам по забору,
-Ну чё ты стучишь? Кавалер что ли с утра пить собрапся? Ему ж к Петровичу идти гарод на зиму копать! -Верка сияя глазами схватила обеих старух, вытащила на грунт и написала -Алька -потом погладила себя по животу, ткнула в пузо сначала одну бабку потом другую и снова показала на имя. Задрала голову и беззвучно хохотала подскакивая, мол, как я придумала.
Пелепихи весь день спорили Алька это Галя или Валя и той и другой хотелось ...Имени видать хотелось.
Зимой жизнь на селе затихает,шабашек у Вовчика почти нет.
Он каждый год откладывает себе чтобы хватило до весны, в этом году отложил побольше, чтобы хватило и на Верку и на её живот. Он её не любил и менять свой жизненный распорядок не собирался, пил как и пил, друзья всё так же ссали во дворе только раньше на землю теперь на клумбы. И пьёт компания зимой, как всегда, самую дешевую Пелепихинскую бурду, осадочную самогонку приправленую димедролом да ещё неизвестно чем и паленую водяру, вообще непонятно каким спиртом в голову дающую.
Потому и обманулся Вовчик рубанув пузырь привезенной Михалычем хорошей водки на утренний хмель и грохнулся под стол спать чуть стемнело.
Верку прихватило. Узелок с выписными пеленками уже был собран, бабы нашили из чего могли , помогали и те кто сам нуждался, да Пелепихи отдали пропитое им когда то детское одеяльце которое им не пригодилось.. Документов у Верки так и не было и она помаленьку пошкандыляла к больнице.
А в больнице был шум и гам какой то ферзь из соседнего городка привез рожать свою любовницу, спрятал, значит, от жены и швырял ферзь деньги на право и на лево лишь бы его красавишну холили и лелеяли, что вся больница с успехом и делала.
Бегали имитируя бурную деятельность врачи, медсестры, фельдшера и шофера, санитарки мели и мыли так как никогда не мели в своей санитарной жизни и всё заглядывали, может кинет хоть соточку.
Верка ловила и заглядывала в глаза всем и каждому и всем и каждому было не до неё,н у никак не до неё в такой звёздный заработный час, точнее вечер.
И пошкребла она обратно домой. Между схватками занесла воды, положила ножницы и чистых тряпок, пеленки и салфетки и начала рожать.
Может быть бы она кричала если бы могла кричать, но горло было глухо к звукам даже в такой болючий момент.
Лишь раз, один раз заговорила она после случая на будке.
Лишь раз откликнулось горло её.
Когда пригладив не густые волосы на её голове, придремав, назвал Вовчик её- любимою- со сна перепутав со своей занозой женой.
Уж она ему порассказала в ту ночь.
Уже у крепкого, закаленного невзгодами мужика шкура дыбом встала а она всё рассказывала и рассказывала. И, главное, без ненависти, просто жалилась. Жалилась на себя, не на людей.
Верка родила и конечно это была девочка и конечно самая прекрасная девочка на земле.
Она говорила губами,
- Моя, Алька- дышала ей в ушко, совала ей сиську а та горланила за них двоих во всё горло пока не устала и не задремала под материнским боком.
Вовчик проснулся ближе к обеду потому что замерз, давно уже не мерз он с будуна, Верка всегда вставала рано, топила печь и заваривала ему крепкий сладкий чай. Он поднялся разминаясь и заглянул к ней в комнату. Верка лежала счастливо улыбаясь стеклянными глазами таращась в потолок. Перекошивая почерневшим ртом, под кроватью натекла лужа крови а под боком копошился крошечный, бордовый ребенок терзая застывшую сиську....
Тема: Про Верку (2) (Прочитано 1969 раз)
