СтаяАвтор: Сэм
Моя история, что называется, «из нашего мира», и никакой мистики в ней нет, но мне на тот момент было действительно страшно.
Я в молодости занимался хоккеем. В один из дней недели тренировка заканчивалась довольно поздно, в 22:00. Потом душ, переодевание, треп с пацанами — и вот вам все 11 часов ночи. А зимой это уже позднее, беспросветное, холодное время суток.
И вот возвращаюсь я как-то с такой тренировки, конец ноября, время — двенадцатый час. Автобус свой я упустил, следующий неизвестно когда будет, да и вообще, будет ли?.. Иду пешком, до дома не так уж далеко, километров 5-6. Прошел полпути, а дальше было две возможности — либо идти вдоль освещенного шоссе, либо вниз по спуску, через парк и под автомобильным мостом. Второй путь шел наперерез и был короче. Я, даже не задумываясь, зашагал вниз по спуску, по пути включая функцию фонарика на мобильника.
Иду, вокруг темно, только небольшой круг моего фонарика передо мной. Вдруг слышу за собой тихое ритмичное клацание чего-то об асфальт. Оборачиваюсь и вижу собаку. Она тоже остановилась и ждет. Я прикрикнул на нее, она и с места не сдвинулась. Постояли мы так с минутку, потом я послал ее в душе на три буквы, покрепче сжал свою клюшку и пошел дальше. А она бежит за мной, но на расстоянии. Так и следовала за мной через весь парк, до моста. А там началось самое страшное.
Под мостом была кромешная темнота, более того, наверху постоянно проезжали машины, и их грохот отдавался гулким эхом внизу. Так что кричи — не кричи, никто не услышит. Заходить под такой мост с какой-то собакой «на хвосте» я не стал. Решил ее сначала прогнать, бросить камнем, избить — не знаю, но мне это начинало действовать на нервы. Но когда я обернулся, у меня волосы встали дыбом...
На меня из темноты, в отблесках фонарика, сверкая глазами, смотрела целая стая — пять или шесть собачьих теней, может, и больше. Самый большой пес, низко пригнув шею и приподняв голову, медленно, не издавая ни звука, стал, аккуратно переставляя лапы, красться ко мне. Я заорал что есть мочи матом. Несколько глоток из темноты ответили мне каким то утробным завыванием — знаете, когда у собаки лай переходит в вой. Клянусь, я чуть не наложил в штаны...
После этого случая я понял, что наши инстинкты первобытных людей никуда не делись, потому что я действовал дальше как на автомате, как будто каждый день отбивался от диких зверей. Потом, прокручивая эту ситуацию, я понимал, что поступал абсолютно верно и точно, хотя в тот момент не отдавал вообще себе отчета в действиях. Одной рукой я перетянул спортивную сумку со спины и прижал ее к животу и груди, одновременно удерживая светящийся телефон, спиной прижался к бетонной опоре моста, и приготовил клюшку к удару. Не знаю, что бы я делал, если бы занимался не хоккеем, а, скажем, футболом. Но те, кто держал в руках длинную плоскую хоккейную клюшку, знают, что в одной руке, да еще и для удара сверху вниз, это не самое лучшее оружие. Пес уже начал глухо рычать и продолжал надвигаться на меня. Я был абсолютно уверен, что стая планировала загнать меня под мост — она очень хотела, чтобы я побежал туда. Мое воображение рисовало мне, будто они тихо цедили мне сквозь свои желтые клыки: «Д-д-давай, зах-х-ходи скор-р-рее... туд-д-да, в темноту...». Потом большой пес кинулся на меня, но в самый последний момент, лязгнув клыками перед моим фонарем, резко отпрянул в сторону. Реакция у меня хорошая, я рубанул клюшкой, но не попал, собака была очень быстрой. Точнее, я попал, но не прямо по черепу т.вари , как хотел: клюшка лишь скользнула по нему, со всей мощи долбанула по асфальту и затрещала.
Собаки, видимо, поняв, что никуда я уже не уйду и буду драться, начали меня окружать. А тот пес — видимо, он был вожак — сновал, как волк в клетке, вперед-назад, не сводя с меня глаз. Вообще, я люблю животных, особенно собак, но клянусь, если бы я встретил его днем где-нибудь, без сожаления своими руками забил бы кирпичом. Потому что в тот момент я задницей чувствовал, что в его глазах я большой тупой кусок мяса, и он не собака — друг человека, а просто голодный вонючий зверь с пустой утробой, который очень хочет жрать и аж урчит от нетерпения, как и вся стая.
Я замахал клюшкой перед собой. Была мысль позвонить, но я не хотел оставаться в темноте, и потом — кому звонить и кто так быстро меня найдет и поможет? Так что я просто махал клюшкой и орал во всю глотку. Потом меня удивляло, что собаки вообще даже не лаяли, только тихо рычали и вообще действовали как отработанная военная штурмовая бригада. Без лишних звуков они то кидались, то снова исчезали в темноте и мельтешили перед фонариком, и все это в полной тишине — даже было слышно, как ветер шуршит листьями, и только мои вопли нарушали эту их «операцию», которая, наверное, называлась «ужин под мостом». Одна псина хотела то ли вцепиться мне в руку, то ли сбить фонарь, и бросилась прямо на меня. Я пнул ее в живот, и она, издав какой-то булькающий звук, отлетела. Только клюшка удерживала их на расстоянии — не будь ее... я даже не хочу думать об этом.
Эти «танцы» продолжались минут десять. Я чувствовал, что сила уходит из меня литрами. Хотя на тренировке мы могли играть и рубиться часами, а тут всего 10 минут — вот что значит неподготовленная психика...
Не знаю, чем бы дело закончилось, но вдруг откуда-то из темноты прилетела бутылка и звонко разбилась об асфальт, потом так же прилетела палка и попала по собаке, которая громко завизжала. Раздались хриплые голоса и отборный мат. Этот мат ласкал мне слух и казался самой чудесной музыкой. Собаки одна за другой бросились в темноту, только вожак еще стоял и скалился то на меня, то в сторону голосов. Я пришел в себя и, отбросив сумку, перешел в наступление, бросился на пса и со всей мочи долбанул клюшкой по лапам наискосок. Он снова увернулся, но получил по задней лапе, взвыл и растворился в ближайших кустах.
Я тяжело дышал. Ко мне подошли два бородатых мужика с сильным перегаром. Назвать их оскорбительным словом «бомжи» у меня теперь не повернется язык. Один хрипло сказал:
— Что, братишка, загнали тебя, как лося? — и заржал.
Я что-то невнятно промычал, потом сказал: «Спасибо». Они попросили сигареты, но я не курил, так что дал им денег и пачку «сникерсов». От счастья я даже не понимал, что и они так же, как и те собаки, могут меня тут грохнуть, и никто и не услышит — просто порылся в кармане куртки и отдал все деньги, что-то около 400 рублей. Потом еще раз поблагодарил и поплелся назад на шоссе. Мужики так там и остались.
Такая вот история. В общем, не ходите без особой нужды по ночам по безлюдным местам, будь вы хоть трижды спортсменами, уверенными в себе, и даже с клюшкой в руке...
CкладНамедни со мной случилась история… нет, не история, а п***ц. Со мной приключился полнейший лютый, самый настоящий п***ц, и читатель мне, конечно же, не поверит. Да и никто не поверит, это нормально. Я сам себе-то верю с трудом.
Жизнь сложилась так, что я периодически подрабатываю в ночь охранником на одном строящемся производственном объекте. Подрабатываю — одно название. На деле мы с напарником просто спим почти всю ночь, ибо объект далеко за городом, и на въезде/выезде есть какой-никакой КПП, который отсеивает всех непрошеных гостей, которых ночью, как ни странно, почти не бывает. За ночь мы обычно делаем один или два обхода территории, чтобы спалось спокойнее, и все. Напарник мой — простой деревенский парнишка, человек, который найдет общий язык с любым, типичный «свояк». Больше о нем и сказать-то нечего. Казалось бы, что тут может произойти особенного, кроме, разве что, какой-нибудь крупной кражи или бандитского налета?.. Так вот, уж лучше бы меня рэкетиры лицом в пол положили или еще что, чем случилось то, что случилось...
Началось все, как всегда. Впрочем, как же еще все могло начаться? Мы играли в карты, травили байки, гоняли чаи и зависали в «Контакте» с телефонов. Даже обход сделали от скуки. Пошел третий час ночи, и мы решили, что пора бы спать. Стоит сказать, что в комнате охранников условий для удобного размещения туловища в горизонтальном положении, разумеется, не было, и спали мы в офисном здании. Напарник спал в соседней комнате, табличка на двери которой гласила «Комната отдыха водителей», на коротком и узком диванчике, который я ему с радостью уступил. Мои же «апартаменты» располагались этажом выше, в комнате неизвестного предназначения, на данный момент исполняющей роль своеобразного склада. Склада коробок со сборной мебелью. Особую ценность для меня представляли коробки со столешницами — длинные, широкие, ровные, они ровной стопочкой лежали у правой стены прямоугольной комнаты. Там я и погружался в объятия Морфея. Оба входа на второй этаж я закрывал за собой, дабы начальство, решившее проверить своих доблестных сотрудников, не ворвалось в комнату со спящим мной.
Пожелав спокойно ночи друг другу, мы разошлись по своим лежбищам. Дверь в комнату я оставлял слегка приоткрытой, чтобы в нее (комнату) попадал свет из коридора на случай, если придется резко вскочить и куда-либо побежать, дабы не нарваться на коробки с мебелью или не влететь в ту же дверь. Положив телогрейку под голову, я почти сразу же уснул. Спал, однако же, неспокойно, несколько раз просыпался за ночь ни с того ни с сего. Вот в одно из таких пробуждений я сквозь тягучую дрему почувствовал себя как-то не по себе. Я лежал лицом к стене, глаза мои были закрыты, а сознание немного заторможено, как это обычно бывает спросонья. Как бы это банально ни звучало, но я лежал и чувствовал, что со мной рядом еще кто-то есть. Будто воздух из-за его присутствия стал плотнее, а взгляд его буравил мне спину. Я с силой сжал веки, чтобы отогнать от себя это чувство, но тут вдруг услышал легкий скрип двери. Но я же один на всем этаже, ключи от дверей только у меня — без шума, чтобы не разбудить меня, влезть бы никто не смог. Если бы это было начальство, то сначала они проверили бы моего напарника, а он бы уж как нибудь оттелефонировал мне, чтобы предупредить.
Просто скрип. Сквозняк. Древесно-стружечная плита двери прогрелась, расширилась, и ее центр тяжести едва сместился, заставив слегка скрипнуть петли. Да что угодно... Я почти успокоил себя, но дурацкое чувство чужого присутствия не хотело отступать. Собравшись уже забить-таки на него железобетонный болт, я вдруг услышал голос… своего напарника. Он окликнул меня. Это повергло меня в небольшой ступор, потому что его не могло тут быть. Да и зачем? Если бы что-то случилось, он бы позвонил. Не успев найти логическое объяснение, я снова услышал его: «Лёха... Лёха-а-а...». Откликнуться на его призыв не было никакого желания. Может, я и вовсе еще сплю? Тем временем он продолжал шептать едва различимо: «Лёх... Лёха... Эй, посмотри сюда... Ну же... Лёха... Лёха...». От этого у меня мурашки побежали на спине. Мой затянутый в дремоту, как в болото, разум не придумал ничего лучше, чем притвориться спящим вне зависимости от того, что моему напарнику было нужно. Ведь будь это что-то срочное или серьезное, он бы давно растолкал меня… да я еще раньше проснулся бы, услышав, как он выламывает двери на лестничной площадке. Ведь так? Верно. Значит, решил приколоться или еще что. Ну и пошел он к черту. Но… как же он попал на второй этаж? Может, дубликат ключей выдали, или еще что…
Додумать успокоительные отговорки я не успел: поток мыслей опять прервал его голос, на этот раз громче. Он все так же призывал посмотреть меня на что-то. Просто стоял в дверях, не двигаясь, и звал меня по имени. «Посмотри, посмотри, посмотри, посмотри сюда!». Мне стало действительно не по себе с такого расклада. Что за чертовщина вообще происходит? Я хотел было вскочить и выбежать из комнаты, но меня будто парализовало. Инстинкт самосохранения сработал самым странным образом и велел мне оставаться на месте и не двигаться. И, главное, не открывать глаза. Ни за что.
— ТЫ ЖЕ СЛЫШИШЬ МЕНЯ, Я ЗНАЮ!!! ПОСМОТРИ СЮДА, ТОЛЬКО ОДНИМ ГЛАЗКОМ, ГЛЯНЬ! ДАВАЙ!
Он перешел на крик так резко, что я чуть не вздрогнул. С этого момента он просто орал, тараторил как из автомата, без остановки, как на аудиозаписи, ни на долю секунды не остановился, чтобы перевести дыхание:
— ПОСМОТРИПОСМОТРИПОСМТОРИСЮДАЛЁХАЭЙНУЖЕПОСМОТРИПОООСМОООТРИИИИИИ!!!
Голос перешел на визг. Уже и идиоту было бы понятно, что это не мой напарник. То, что стояло в дверях в трех метрах от меня, просто глушило меня своим криком, и вдруг… все стихло. В ушах звенело от только что сотрясавшего комнату визга и от резко наступившей тишины, как будто из комнаты в один миг откачали весь воздух. Ни звука. Ни единого. Я громко выдохнул, холодный пот катил с меня ручьем, меня трясло, но я не смел открывать глаза. Не знаю, что это было, пусть оно ушло — пролежу тут хоть до самого вечера следующего дня, пока за мной не вломится напарник, сменник и злое начальство с целью вставить звездюлей, которым я буду искренне рад.
Стоило мне подумать, что все закончилось, как вдруг прямо у меня над ухом раздался голос… нет, это был даже не голос, это было какое-то сплетение голосов: мужской, одновременно женский, и какие то еще фоновые визги, как зажеванная пленка или бракованная пластинка:
— ПОСМОТРИ СЮДА! ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! ПОСМОТРИ!
Я не знаю, как долго этот поток голосов продолжал литься на меня. Сквозь закрытые веки начали просачиваться слезы. У меня была истерика, я просто не знал, что делать. Может, открыть глаза? Я увижу что-то ужасное, затем оно убьет меня, и весь этот кошмар прекратится?
Будто поняв, о чем я думаю, голоса начали говорить с еще большей силой и жаждой. Я уже готов был поддаться, как вдруг в комнате загорелся свет. Тут же крики стихли. Сквозь закрытые глаза я чувствовал свет. И слышал. Слышал трещание ламп дневного света, завывание ветра на улице, глухое падение капель воды на подоконник, журчание воды в ливневом трубопроводе. Все встало на свои места.
Пролежав в позе эмбриона две или три минуты, я решил, что, даже если это очередной трюк, то в третий раз я подобного не переживу, и открыл глаза. Все как обычно. Та же комната, никаких следов чьего-то присутствия. Только свет горит. Я же точно его выключил перед сном. Значит, все это мне не приснилось и не померещилось? Может, у меня есть ангел-хранитель? Неважно — думать было некогда. Я быстро схватил свои вещи, ключи с телефоном и пулей вылетел из злосчастного кабинета. Пока я дрожащими руками перебирал связку и искал ключ от двери, ведущей на лестницу, я озирался, как ненормальный, и вздрагивал от каждого шороха. В сторону кабинета я смотреть даже не смел.
Открыл. Наконец-то! Пулей слетел вниз по лестнице, где наткнулся на своего напарника. Моя реакция, наверное, показалась ему «немного» странной: я отпрянул от него, споткнулся, упал и заорал как резаный:
— СТОЙ! Стой, где стоишь, не подходи!
Он молча уставился на меня, как на идиота. Я пристально смотрел на него где-то с минуту, потом встал, сказал, что кошмар приснился, и пошел вниз. Он сказал, что слышал какой-то шум и как раз шел проверить меня. Я ничего не ответил. Оставшееся время я просидел в комнате охраны, а наутро, когда приехали сменники и начальство, сказал, что ухожу к чёрту с такой подработки. Объяснять ничего никому не стал, сочли бы еще больным или наркоманом.
В темное время суток я теперь стараюсь не выходить из дома, а если приходится, то только с достаточно мощным источником света. Спать же я теперь ложусь исключительно при свете. Даже купил бесперебойник на случай, если ночью ток отключат, ведь кто знает, что может случиться. Не каждый день свет загорается сам по себе, чтобы спасти тебя от чего-то ужасного…
Хорошая сделкаГолос дамочки дрожал. Дамочка нервничала и теребила сумочку. То и дело срывалась на объяснения, что она вообще-то в это не верит. Просто ей страшно.
Я всегда пропускаю мимо ушей эту часть разговора. Иногда всё, чего хотят мои клиенты — это выговориться. Если они заметят, что их слушают, сочувствуют и относятся с пониманием, до них дойдёт вся сюрреалистичность ситуации и нелепость их рассказов. Они поблагодарят за внимание, скажут, что они позвонят мне в самое ближайшее время и уйдут. Этот алгоритм они могут повторять годами. Если их слушать.
Так что когда разговор доходит до того места, где мне говорят «вообще-то я в это не верю, но в моей квартире происходит что-то непонятное, и я не могу это объяснить...» — я начинаю думать о вечном. Тогда клиент распаляется, пытается меня заинтересовать, красочно описывает, какие именно скрипы он слышит по ночам и что именно ему померещилось в зеркале.
— ...и тогда я поняла, что это скребутся с другой стороны окна, понимаете? С другой! А я живу на пятом этаже, — дамочка выразительно и многозначительно смотрит на меня, ожидая реакции. У меня нет реакции. Я просто жду того момента, когда можно будет назвать сумму и договориться о выезде на дом.
— Вы ведь приедете ко мне, да? Я заплачу. Сколько вы берёте?
Я называю сумму и записываю её адрес.
— Я подъеду завтра. Вы впустите меня в дом и уйдёте. Так надо.
Мой напарник считал, что это всё нужно говорить многозначительно и загадочно. Но я использую такой буднично-холодный тон. Это работает лучше.
Дамочка часто кивает головой, бубнит своё «досвиданьяспасибодозавтра», я ухожу.
Разумеется, я не буду ни к чему готовиться. Раньше, когда я работал в паре, мне приходилось это делать. Мой коллега относился ко всему этому почти так же серьёзно, как и клиенты. Рисовал на себе защитные знаки, медитировал, собирал всякие глупые вещи в свою сумку. У него даже было завещание, в котором указывалось, как именно нужно уничтожить его тело, если он умрёт при странных и невыясненных обстоятельствах. На меня это давило, и мы прекратили сотрудничество.
* * *
Квартира дамочки мне сразу не понравилась. У всех людей, которые пользуются моими услугами, странные представления о том, как должен выглядеть дом. Это всегда нагромождения предметов. Или неуютно подобранные тона интерьера. Всегда есть что-то неправильное и неуловимое. Моя главная задача — понять, что именно заставляет чувствовать опасность, и не позволить неудачному дизайну управлять моими страхами.
Дамочка мнётся на пороге, спрашивает, точно ли я хочу остаться совсем один, нехотя вытаскивает из истерзанной сумочки мой аванс и, наконец-то, уходит.
На самом деле странно, что при всех этих скрипящих половицах, громоздких шкафах и прочих прелестях домов с привидениями, клиентка боится именно скрежета по окну.
Я выключаю свет и жду. Мерзкое хихиканье вырывает меня из полудрёмы. Оно раздаётся совсем близко, из-за окна. Словно кто-то прижался губами к щёлке между рамами, специально, что бы разбудить меня смехом.
Я почти уговорил себя, что мне показалось, когда я услышал тот самый скрежет. Я смотрел в пустое окно и слышал, как кто-то медленно ведёт когтями от одного угла стекла до другого, по диагонали. А затем, перебирая пальцами, стучит ими по стеклу.
Поборов страх, я подошёл к окну. Не буду врать. Мне пришлось собраться духом, чтобы открыть его и выглянуть наружу.
Никакой ветки там не оказалось. Краем глаза я заметил тень, скользнувшую внутрь. Мерзкий смехраздался уже внутри комнаты. Меня прошиб холодный пот.
А потом я заставил себя закрыть окно.
* * *
Я снимал с себя человека, которого носил как костюм уже несколько лет, с самого начала успешной карьеры охотника за призраками. Людской образ мышления и человеческие страхи слезли с меня вместе с телом.
Та женщина пригласила меня в свой дом и ушла. Теперь я здесь хозяин. И что бы ни пробралось внутрь этого дома, оно не уйдёт без моего разрешения.
* * *
Тонкие когтистые лапки дёргались в агонии, крючась на потемневшем паркете даже после того, как я их отгрыз от тела. Вкусные лапки.
Выгодная сделка.
"Слышу"
Я устроился на новую работу, и пришлось искать квартиру поближе к ней, чтобы не тратить целый час на дорогу. Нашел быстро подходящую квартиру, договорился и переехал. Квартира была хорошая, и жил бы я в ней до сих пор, если бы не один случай.
Дело в том, что у меня два телефона — один для личных звонков, другой для деловых. И вот как-то раз, сидя на работе, где-то к обеду я обнаружил, что со мной нет моего второго телефона. Подумал, что выронил по дороге, и стал звонить в надежде на чудо. Набираю номер — и мгновенно кто-то поднимает трубку. Я говорю: «Алло? Меня слышно?». А в ответ ничего, только кто-то дышит в динамик. Я опять спросил: «Алло, вы слышите меня?». И тут в ответ кто-то хриплым голосом сказал: «Слышу». И тут же бросил трубку. После этого, сколько бы я ни звонил, трубку уже не брали. Я, конечно, расстроился — видимо, решили оставить себе, прощай, телефон.
Заработался я в тот день дольше обычного и приехал домой попозже. Приехал, поужинал, стал телевизор смотреть — и вдруг увидел, что телефон лежит на тумбочке в комнате. Я опешил, взял его в руку и увидел 16 пропущенных звонков и один принятый, длившийся 22 секунды — ровно столько же, сколько мой дневной звонок. Вот тут-то я и решил переехать снова.
Записки из детстваГода 3 тому назад я в автобусе встретила бывшую соседскую девочку, ну тогда она была девочка, сейчас привлекательная девушка. Мы жили в панельном доме старой постройки и регулярно встречались в большом зелёном дворе. Потом Аня уехала учиться, мы переехали, и связь оборвалась. И вот тогда, при нашей неожиданной встрече, она рассказала интересный случай.
По соседству с семьёй Ани жила молодая семья и мальчик Сашка. Спальни детей были расположены аккурат за стенкой и дети любили перестукиваться по вечерам, иногда общались, выйдя на балконы, которые тоже были рядом. Традицией было перебрасывание на соседний балкон чего-нибудь интересного, от обычных игрушек, до фантиков от жвачек, завёрнутых в трубочки. Я иногда тоже учувствовала в этих играх, когда заходила к Ане в гости. Сашка протягивал худенькую ручку и кидал к нам какой-нибудь сюрприз, так и дурачились. Потом началась школа, видеться стали реже, вроде у Ани с Сашкой была даже школьная любовь и неизменная традиция кидать сюрпризы на балкон, но то были уже любовные записки. К концу школы мы переехали в другой район, поступили в разные учебные заведения, связь потерялась на несколько лет. И вот что я узнала из рассказа Анны.
Вернувшись, домой специалистом, Аня уже и позабыла детские забавы, её цель была устраиваться на работу. Однажды ночью Аня отчётливо услышала постукивание в стенку, в памяти ясно всплыло детство, Сашка Глазов, подарки на балконах. Аня непременно решила завтра же зайти к другу, ей стало стыдно за то, что она по приезду не вспомнила о давнем друге из детства.
Утром девушка направилась к входной двери, открыла и стала звонить в соседскую дверь. Но её никто не открыл. Аня тогда написала записку, что она вернулась и бросила на балкон, как в старые добрые времена. Ночью ей снился Сашка, который глядел на неё со своего балкона и улыбался. На следующее утро Аня обнаружила много свёрнутых трубочкой фантиков на полу балкона. Ага! Значит, он играет со мной! Но почему прячется? - подумала Аня и огорчилась.
Родители ничего не могли сказать о соседях, так как очень часто находились в командировках, зарабатывая Ане на учёбу. Аня ещё несколько дней звонила в Сашкину дверь, и ей по-режнему не открывали, а на балконе появлялись новые фантики и иногда в стенку отвечали стуком. И вот Аня встречает бабушку, которая когда то их ругала за то, что их фантики от жевачек сыплются ей на балкон. Ну, с кем не бывает? Бабушка обрадовалась и пригласила девушку в гости на чай. Аня сразу же рассказала, что уже который день звонит к Глазовым, но ей не открывают. На что бабуля ей ответила, что там давно не живёт никто, отец Сашки умер, а где сам Сашка и его мама никто не знает. Просто уехали куда то и оставили квартиру, раз в полгода туда приходит их тётка, посмотреть как там. Аня была в шоке и рассказала, что недавно перестукивалась с Сашкой, это был именно он, потому что она ни с чем не спутает этот звук. Бабушка только пожала плечами.
Где-то месяца через 2 Аня услышала, как соседская дверь открылась. Быстро рванув в коридор, она увидела пожилую даму в шляпке с маленькой собачкой. Поздоровавшись и объяснив, что ищет Сашку, Аня заглянула внутрь и увидела, что в квартире совсем почти нет мебели. Нежилой запах сквозил оттуда, было ясно, что давно там никто не живёт.
В Аниных глазах, наверное, прочиталось смятение и дама с собачкой позвала её внутрь и рассказала, что стало с этой семьёй.
После смерти мужа мама Сашки очень болела. Сам парень сильно переживал смерть своего отца и болезнь матери и решил отвезти её на юг к родственникам - там море, может ей станет легче. Тётушку попросили за определённую плату иногда посещать квартиру, которую оставили на всякий случай. Мать наотрез отказалась запускать туда квартирантов. В общем, через пару лет она умерла, а Сашка остался у родственников, где давно нашёл работу. И недавно он позвонил тётке и попросил её зайти, потому что ночью его разбудил стук в стенку, и он вспомнил о соседкой девочке...
В общем, эта история закончилась свадьбой, теперь Аня Глазова хозяйка квартиры, по соседству со своей, а кто стучал в стенки и раскидывал фантики они до сих пор понять не могут.
Источник:
интернет
Стая (Прочитано 1835 раз)