Я умер. Да, я не вечен, как и все в этом мире. В вашем мире. Я иду по дороге, ведущей к моему дому, я его построил своими руками, этими же руками я качал тех, кто сейчас в этом доме спит. Я иду тем путем, которым мы привыкли ходить, странная вещь — привычка, для человека, который не чувствует больше дождя. Я и есть дождь. Но я не ощущаю себя. Я иду дорогой, которая давно уже не моя, по старой памяти я открываю ворота. Они не услышат этот скрип, а мои шаги исчезнут, когда закончится дождь.
Я смотрю на окна, в которых темно, там нет больше меня. Там нет больше света дневного, и если я ночь, то в этом мире нет больше дня. Я вхожу тихо, чтобы не разбудить, я исчезаю громко, о, закройте им рот, чтобы они не кричали. Я смотрю на лицо ее безмятежное, сонное, о любовь моя, ты еще не узнала… Мне бы в вечность превратить эту ночь, чтобы смерть мою отсрочить на время. Забавно, но умру я лишь тогда, когда вы об этом узнаете. А сейчас я живой и сердца ваши горячие полны моего тепла.
Как это страшно, когда одним словом приходится отдирать себя от родных тел, словно я всего лишь кожа другая, которую нужно немедленно сбросить. Вы ведь замерзнете голые, я это знаю. Когда одним телефонным звонком выбрасывают меня из моего же дома и говорят, что нет больше. Как нет? Как нет? Вот же я, вот же. Смотрите. Из окна открытого вдруг повеет холодный ветер. Я захлебнусь от собственного крика и замолчу. Но это будет завтра… А сейчас я стою у нашей кровати и охраняю твой сон. Нам с детства говорили, что ангелы оберегают наши сны, так вот, драгоценность моя, я теперь твой ангел. Как жаль, что я им не был при жизни.
Дети, творения мои, завтра вам приснится очень страшный сон, но я клянусь вам, что, когда вы взрослыми станете, то забудете о нем. Мама его не забудет, я в этом бессилен. Я провожу с вами последнюю ночь, когда в здравом уме, но уже без тела. Без огромного роста, папа ваш был великан, сейчас я немного ниже. Последняя ночь, когда я еще жив для вас, но умер три минуты назад, с тех пор прошло уже много. У меня время по-другому идет. Господь слышит меня, я молю, чтобы у вас было много времени. Простите меня… Так громко заговорили врачи. Мне теперь разговаривать с вами шепотом.
В другом конце города. В одной из палат.
— Сколько времени прошло?
— Три минуты. Остановка сердца!
— Понятно.
Главный врач подошел к окну и прикрыл форточку.
— Сегодня холодная ночь. Сколько ему было?
Медсестра посмотрела в мед. книжку.
— Тридцать четыре. Через месяц тридцать пять.
— Молодой.
— Жена, дети есть?
— Жена и двое детей.
Врач хотел было огорченно вздохнуть, но его каменное сердце подсказало, что так делать не нужно. В его глазах застыло прежнее, уже привычное ему, беспристрастие к чему-либо.
— Будите жену.
Какие сны ты видишь? О чем они? Я тут подслушал один разговор, тебя хотят сейчас разбудить. Поспи еще немного, это короткая ночь, но жизнь наша еще короче. У меня было так много минут, которыми я неправильно распоряжался. Если бы мне дали всего один год, то я прожил бы этот год лучше, чем всю свою жизнь. Как ценны секунды.
Сейчас ты проснешься, подойдешь к телефону и выронишь трубку из рук. Я умру в этот момент и меня больше не станет. Какая ирония, что ты спишь, а я наслаждаюсь последними глотками воздуха. Смакую последними секундами. Ты сейчас — та нить, которая держит меня в этом мире. Но она оборвется, как и твой сладкий сон, когда ты услышишь звонок. Я бы хотел тебе многое о жизни сказать, например то, что действительно стоило бы переклеить обои в нашей спальне и завести собаку, с ней будет спокойнее. Какую оценку получил вчера наш сын? Когда они успели так вырасти, словно еще вчера я…
Раздался телефонный звонок.
Моя жена открыла глаза, взяла телефон. Ей снился бал, вечерний бал, она была в белом свадебном платье, на нее все смотрели, любовались ею и дарили цветы. Она была в центре внимания и получала от этого удовольствия, что еще нужно женщине? Как прекрасно, что сон может стать самым особенным событием для того, кто его смотрит. Мы уходим в сны, чтобы уйти от проблем, побыть теми, кто мы есть на самом деле. Не боясь осуждения окружающих, какими бы не были нормы морали. «Я и есть мораль» — так бы сказал я, когда познал истину этой жизни.
— Алло…
— Алло. Простите, что Вас потревожили среди ночи.
— Слушаю Вас.
Медсестра тихо откашлялась.
— Ваш муж умер четыре минуты назад. Соболезную!
Гудки…
Я умер только что. Не четыре минуты назад и не от остановки сердца. Я исчез от остановки чувств человека, для которого я был больше, чем Бог, но меньше, чем ребенок. Я растворился в ту секунду, когда усомнилась ее душа в том, что нет больше моей. Я и есть душа. А все остальное — оболочка, тело. Меня похоронили не на следующий день, а в тот самый момент, когда она поверила в мою гибель, когда заполонило ее сердце больное жалость. Меня вышвырнули из дома на улицу, как собаку, которую мы не успели завести. Не делайте этого больше, не поступайте так со мной. Любите меня. Говорите обо мне в настоящем времени. Я не был. Я есть. И я буду.
Человек без зонта стоял у двери под крыльцом. Дверь открылась и женщина, выбежавшая из дома, пробежала его насквозь. Он посмотрел на свои руки, они исчезали, он посмотрел на ноги, их не было видно на земле. Человек обернулся.
— Поспеши, милая. Поспеши! Тебе еще многое нужно успеть…
Дождь закончился и на этой самой земле остались только ее следы, той женщины, что бежала к своему холодному мужу, ей и вправду казалось, что он холодный. Солнце еще не успело взойти, когда из этого города бесследно исчез один человек.
© Вячеслав Прах "Души погибших цветов"
Прочтите! Если есть время... (Прочитано 2471 раз)